Семен Вольфсон - О тех, кто в МУРе

• Название: О тех, кто в МУРе
• Автор: Семен Вольфсон
• Жанр: Детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-00071-279-5

Уголовный розыск – это не учреждение. Это – образ жизни и судьба, это проведенные на службе праздники и выходные. А иногда это еще и семья. Кажущаяся нам полной приключений и тайн история жизни Леонида Горевого самому ему видится обыкновенной рутиной: рабочие будни. Но каковы они на самом деле, эти простые рабочие будни МУРа? Каковы они, люди, выезжающие на место преступления и начинающие распутывать дела, которые обывателю кажутся чередой совпадений? Чтобы система функционировала – ей нужно подчиняться и меняться снаружи. Но имеет ли она право менять человека изнутри?

---

– Ломать будешь, что ли?

– Нет, попробую разобраться. Вот и ключик вставлен, это не займёт много времени.

Он открыл дверцу, с инкрустацией в виде вазы с цветами. Внутри на стенке отчетливо виднелись утопленные головки трех латунных шурупов. Леонид Семёнович постучал по ней костяшками пальцев:

– В этом месте стена монолитная. А по другой попробуем! Слышишь, какой звук? Похоже, там пустота.

Горевой на секунду задумался.

– Серёжа, подай-ка отвёртку из второго ящика комода!

Шурупы пошли легко; чувствовалось, что их выворачивали совсем недавно.

Леонид Семёнович достал предметы, стоявшие на полках, и потянул на себя край. Шкафчик развернулся вокруг стойки почти на сто восемьдесят градусов.

Открылась ниша, а в ней ряд посаженных на одну ось мелких, глубиной полтора сантиметра ящичков, обитых чёрным бархатом. На переднем виднелись четыре одинаковых ясных отпечатка, оставшихся от каких-то предметов, похожих на восьмиконечную звезду. Внизу, на бортике, валялся крепёж из тонкой латунной проволоки. Кроме того, в стенку были ввинчены два тонких и длинных шурупа, а на верхнем бортике закреплены небольшие устройства вроде прищепок.

– Похоже, ордена здесь хранились, – сказал Сергей.

На обивке следующего ящичка тоже остались отпечатки, но другой формы. Также выглядели другие опустошенные пять страниц этого так называемого альбома.

– Ничего себе, коллекция была! – присвистнул Горевой, – вот, пожалуй, и ключ ко всему.

Аккуратно закрыв альбом, Леонид Семёнович повернул шкафчик до упора со стеной и ввернул шурупы.

Они уселись на диван и некоторое время молчали.

Первым заговорил Григорьев:

– Значит, ограбление налицо.

– Да. Осталось доказать убийство. Думаю, что пятно на потолке – след какого-то подъёмного механизма. А на полу отпечатка нет: видимо, что-то подкладывали.

– Как дальше будем действовать? – спросил Сергей.

– По моему разумению, вот как следует поступить. Подозреваемых у нас двое. Я на Николая думаю, потому что он часто выпивал с покойным, и тот в подпитии мог проговориться. Но и Фёдоров тоже мог: ключи и у него побывали. На основании одних косвенных улик ордера на обыск сразу двух квартир нам не дадут. Давай ночью установим наблюдение за подъездом; думаю, что в ближайшее время преступник попытается избавиться от подъёмного устройства, днем он на это не решится. Надо за ними понаблюдать: не понесут ли куда-нибудь ордена. Попроси нашего Виктора Ивановича сделать тщательную патологоанатомическую экспертизу, а то он уже своё мнение высказал. Поторопи его, скажи, что мы уверены: это не суицид, а убийство. И пришли эксперта-криминалиста снять отпечатки пальцев на тайнике.

Сергей подошел к телефону и сделал необходимые распоряжения.

– Серёжа, ты, случайно, не знаешь, как называются коллекционеры орденов?

– Случайно знаю – фалеристы. Я в детстве монеты и значки собирал и знаю, где их клуб.

– Следовательно, нужно проконсультироваться. Да, вот ещё что. Если это все-таки Федоров, надо зайти в ближайшие мастерские, показать его фотографию и ключи: может, вспомнят. На сегодня всё. Теперь мы должны преступника поймать, и желательно с поличным.

Эти события, кадр за кадром, припомнились Горевому, пока он шел от метро «Кропоткинской» до «Арбатской».

Было около девяти часов вечера, когда Леонид Семенович добрался до своей двухкомнатной квартиры.

На звонок открыла жена.

– Здравствуй!

– Здравствуй, Маша! – поцеловал он её. – Голоден, как собака. Целый день не ел, как с утра позавтракал, так до сих пор маковой росинки во рту не было.

– Ужин уже остыл. Мой руки, сыщик! – сказала она не то с укором, не то с иронией.

Горевой прошел на кухню, через открытую дверь поздоровался с дочкой, спросил, чем так поздно занимается.

– К зачёту готовлюсь, папа.

Дочка Лена училась на пятом курсе экономического факультета инженерно-строительного института или, как теперь говорят, академии.

С аппетитом уминая котлеты с макаронами, он слушал жену:

– Лёнь, тебе уже сорок пять скоро будет, а ты все в капитанах ходишь. Вон твой приятель, Серёжка, моложе тебя, а уже майор. Ушел бы ты куда-нибудь, в ЧОП, что ли. Тебе же предлагали, – с укором говорила она.

Леонид Семёнович ничего не ответил: привык к её упрекам. Наконец, он поел, выпил стакан чаю и как бы в продолжение разговора сказал:

– Знаешь, я служить привык, а не выслуживаться, а что касается ЧОПа, не хочу охранять людей, которые без охраны жить не могут. И давай закроем эту тему.

На следующий день он набрал номер Сергея:

– Ну, как наша ловушка?

– Никак, ночью никто не выходил.

– Ладно, посмотрим, что будет днем.

Вечером он опять позвонил.

– Пустышка. Обоих проверяли. Фёдоров полдня в поликлинике просидел, потом позвонил из телефона-автомата и поехал куда-то со своим портфелем. По дороге, с моста выбросил в реку что-то, завёрнутое в бумагу. Наши устроили ему проверку: затеяли драку, а его потащили в свидетели. Пока водили по кабинетам, заглянули в портфель и измазали его пиджак вареньем. Ничего не нашли, кроме пустого термоса и пакета от бутербродов, пиджак пришлось срочно чистить за наш счёт. Он устроил скандал, возмущался, что задержали, сорвали ему важную встречу с пациентом, обещал жалобу накатать.

– Зря задержали. Лучше было бы проследить, куда это он так торопился и с кем хотел встретиться.

– А у Рублёва и проверять было нечего: он на работу с полупрозрачным пакетом ходит, а там только термос, – видно, в гастрономе кормится. Пиджак тоже проверили в раздевалке.

Утром третьего дня Сергей позвонил Горевому:

– Меня только что на ковёр вызывали, шею так намылили, что до сих пор в ушах звенит. Мол, два дня целая опергруппа вхолостую крутится, а результаты где? Насилу ещё два дня выбил, да и то благодаря заключению судмедэксперта, из которого следует, что покойничка подвесили уже мертвого. А в тайнике обнаружены только отпечатки пальцев профессора, – видимо, преступник работал в перчатках. Давай подумаем, что дальше делать; через час встречаемся в сквере.

Вскоре они сидели на скамейке.

– А может, одновременно обыскать обе квартиры?

– А если это ничего не даст? Допустим, ордена он у соседки хранит, что ж весь дом обыскивать? Нет, давай по-другому сделаем. Ты про Шерлока Холмса читал? – спросил Горевой.

– Конечно, какой же сыщик про него не знает?

– Помнишь рассказ, где Шерлок Холмс специально имитировал пожар, чтобы узнать, где хозяйка хранит разыскиваемое письмо? Вот и нам надо что-то в этом роде устроить. В какое время они оба дома бывают?

– Рублёв, как штык, в семь часов уже дома. А Федоров оба раза приходил около шести.

– Тогда так. Ты сможешь дымовую шашку достать?

– Без проблем.

– А договориться с пожарными, чтобы они с сиреной во двор въехали и начали свое хозяйство разворачивать?

– Тоже можно, – знакомые есть, – ответил Сергей.

Тогда Леонид Семёнович подробно изложил свой план:

– Действовать будем по моей команде, когда они оба придут домой. Все, я поехал за шашкой и противогазом, а об остальном договаривайся сам.

Вечером того же дня из открытого окна четвёртого этажа, выходящего на промежуточную лестничную площадку, высунулся человек и истошным голосом, так, что было слышно на соседней улице, заорал:

– Пожар! Пожар!

Из окна клубами повалил серый дым, постепенно заполнивший весь подъезд, и тут, как по мановению волшебный палочки, во двор с включённой сиреной въехала пожарная машина. Из неё выскочили двое пожарных, и один по выдвинутой лестнице стал медленно подниматься к окну, из которого валил дым, таща за собой рукав. Другой остался внизу и не спеша разматывал рукав с барабана.

Когда Леонид Семёнович вышел на свежий воздух, на ходу снимая противогаз, несколько человек уже наблюдали за работой пожарных, и среди них – один из сотрудников МУРа. Постепенно двор заполнился людьми; некоторые держали в руках сумки, вытирали слезившиеся глаза и откашливались.

– Что горит? – спросил кто-то.

– Говорят, где-то на четвёртом этаже, – видишь, какой дым валит.

– Да нет, это на чердаке. Я сама с четвёртого.

Наконец, из подъезда выбежал мужчина со спортивной сумкой и, прикрывая нос и рот платком, быстрым шагом направился к арке. На ходу он бросил быстрый взгляд на пожарных и на дым, валивший из окна.

На другой стороне улицы мужчина увидел припаркованное такси.

– До Курского вокзала, сколько?

Шофёр, дремавший за рулем, оглядел пассажира:

– Двести рэ.

– Ну и цены у вас! Тут ехать всего ничего.

– Найди себе дешевле или пешком пройдись, – равнодушно ответил водитель.

– Ладно, поехали, – сказал мужчина с сумкой, стараясь открыть заднюю дверь.

– Рядом садись, там замок барахлит, дверцу захлопни получше.

И машина тронулась.

Увидев отъехавшее такси, со знакомым номером, Горевой достал мобильный телефон: