Симона Вилар - Тяжесть венца

• Название: Тяжесть венца
• Автор: Симона Вилар
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-966-14-1670-2, 966-343-375-2

Герцог Ричард Глостер путем хитроумных интриг добивается руки Анны Невиль, дочери знаменитого графа Уорвика. Отныне его судьба тесно переплетается с судьбой героини. Взойдя вместе с мужем на английский трон, Анна узнает о предательстве своего супруга и решает отомстить за разрушенное счастье.

---

Однажды в конце октября Анна вместе с другими монахинями отправилась в сосновый бор, чтобы собрать с поваленных ветром старых сосен древесный лишайник для изготовления зеленой краски для шерсти. День стоял сухой и ясный, пахло хвоей, и было так тихо, что женщины еще издали услыхали лязг железа и дробный топот копыт. Вскоре на тропинке под скалой показался небольшой отряд.

– Кто бы они ни были, надо как можно скорее сообщить стражникам в долине, – пугливо крестясь, сказала сестра Геновева.

Анна молча поставила свою корзину на плечо и двинулась в сторону монастыря. Она подумала прежде всего о дочери, которая вместе с настоятельницей поехала на мельницу.

Она ушла уже далеко вперед, когда монахини, замешкавшиеся из любопытства, вдруг стали кричать ей, что это приехал герцог Глостер.

Если Анна и испытывала волнение, то внешне это никак не проявилось. Она продолжала стоять с корзиной на плече, глядя на приближающихся всадников. Вскоре она поняла, почему не сразу узнала герцога. Анна привыкла видеть его во главе вооруженной свиты, на копьях которой развевались флажки с эмблемой Белого вепря, восседающим на великолепном, словно мифический единорог, белом скакуне, и как было признать теперь Ричарда в простой запыленной накидке купца, восседающего на обычном низкорослом муле? На его спутников она и вовсе не обратила внимания, ибо они, как и герцог, были в пыли, а их мулы выглядели изможденными. И лишь когда они оказались совсем близко, Анну вывел из оцепенения высокий женский голос:

– Помилуй Бог, милорд! Но ведь это она! Клянусь небом, это так же верно, как и то, что я сама из рода Невилей!

Чуть подняв бровь, Анна с некоторым удивлением взглянула на сидевшую по-мужски в седле женщину в простой суконной накидке. Та, в свою очередь, не сводила с нее удивленных глаз. Ричард Глостер первым соскочил с седла и, учтиво поклонившись Анне, помог сойти с мула своей спутнице – невысокой немолодой даме. Та, слабо охнув, ступила на землю и несколько минут покачивалась, разминая ноги после непривычной езды. Однако вскоре выпрямилась и, сбросив капюшон, шагнула к Анне. Несмотря на усталость и запыленную дорожную одежду, дама держалась с достоинством, свидетельствующим, что она принадлежит к высшему кругу. У нее были спокойные зеленые глаза и улыбка, напоминающая Анне кого-то.

– Вы не узнаете меня, милая племянница?

Анна опустила на землю корзину и смущенно извинилась. Женщина продолжала улыбаться.

– Немудрено, что вы не узнали свою тетушку Кэт, милая девочка. Ведь последний раз мы виделись, когда вам было не больше десяти лет, и, видит Бог, я и сама не признала бы вас, не будь вы так похожи на моего дорогого брата.

Анна окончательно растерялась, но тут на выручку ей пришел Глостер, представив супругу лорда Гастингса Екатерину Невиль. Анна почувствовала себя окончательно сконфуженной. Она совершенно забыла о существовании этой своей тетушки. Да и немудрено – после свадьбы с Уильямом Гастингсом та крайне редко появлялась при дворе. В памяти Анны всплыло некое безликое существо, абсолютно незаметное рядом со своим рослым и привлекательным супругом.

Мягкий мужской голос отвлек Анну от лицезрения леди Гастингс.

– Надеюсь, что меня вы все-таки вспомните, милая племянница?

Высокий крепкий воин не спеша сошел с мула. Он тоже был в запыленной бесформенной одежде, но на его лоб падала белоснежная челка, а карие глаза под черными бровями смотрели на Анну с нескрываемой иронией.

Разумеется, Анна узнала его.

– Милорд Томас Стэнли? Вот странно, никогда раньше вы не называли меня племянницей, хоть и были женаты на другой моей тете – Элеонор Невиль.

Стэнли молча коснулся губами ее руки. Когда же он выпрямился, Анна заметила, что ее родственник очень изменился. Прежде, несмотря на раннюю седину, он казался похожим на мальчишку, и ей было легко с ним, как с равным. Сэр Томас был ей другом, и Анна доверяла ему. Однако человек, который сейчас стоял перед ней, разительно отличался от того Стэнли, который когда-то явился за ней в Кентербери и едва не похитил, затащив в какой-то кабачок, где они лакомились лососиной*. Сэр Томас осунулся, как-то полинял, потерял былую яркость. Его осанка по-прежнему была благородной, а широкая выпуклая грудь свидетельствовала о силе, но плечи его уже ссутулились, движения стали медлительными и степенными. Между бровей и у губ залегли глубокие складки, и это придавало лицу Томаса выражение горького разочарования.

– Вы изменились, милорд.

– Вы также, моя принцесса. Но вы стали еще обворожительнее. Наверное, только жизнь в святой обители придает женщине такое совершенство.

Анне показалось, что, несмотря на сказанное, Стэнли глядит на нее с состраданием.

– Я не всегда жила здесь, милорд. Было другое время…

– Ради всего святого, миледи!

Ричард выступил вперед и взял ее под руку.

– Мы проделали слишком долгий путь, принцесса, и поэтому будьте милосердны и проводите нас в обитель. Видит Бог, и я, и леди Гастингс, и сэр Томас нуждаемся в отдыхе, к тому же мы так голодны, что, кажется, готовы съесть собственных мулов.

Он говорил неторопливо и с улыбкой, но у Анны создалось впечатление, что Ричард просто поспешил прервать ее, чтобы его спутники не услышали лишнего. Она убедилась в этом, когда герцог после вечерней службы попросил уделить ему немного внимания. Они прошли в монастырский сад, где с деревьев уже облетали последние листья.

Леди Гастингс и Томас Стэнли отдыхали в отведенных им покоях, а сопровождающей их страже выделили место в сенном сарае, против чего те вовсе не возражали, в особенности когда розовощекая сестра Агата отнесла туда гору всяческих закусок и кувшин монастырской настойки.

Герцог объявил Анне, что сэр Стэнли и леди Гастингс прибыли, дабы самим удостовериться в том, что обнаруженная им, Ричардом, дама действительно является младшей дочерью Делателя Королей. Поведал герцог Глостер и о том, в какой гнев пришел Джордж Кларенс, как пытался доказать парламенту, что имеет права на свояченицу, как его люди выслеживали их по дороге сюда и как им пришлось прибегнуть к маскараду с переодеванием и изрядно попетлять по дорогам Англии, прежде чем убедиться, что удалось отделаться от шпионов. При этом Ричард с иронией заметил, что леди Кэтрин Невиль, кажется, просто в восторге от подобных приключений, поскольку ее жизнь проходит в полной изоляции в одном из замков сэра Уильяма Гастингса, и даже в Лондон супруг привозит жену крайне редко.

– По-видимому, не вам одной из рода Невилей, леди Анна, присуща страсть к переодеваниям и скачкам по опасным дорогам в компании мужчин.

Он лукаво улыбнулся, Анна же лишь грустно вздохнула, вспомнив ту одиссею своей юности.

Они неторопливо шли среди сырых облетавших деревьев. Наконец Ричард остановился и заговорил с необыкновенной серьезностью:

– Вы в смертельной опасности, Анна. Джордж Кларенс никогда не простит вам вашего «воскресения». Его люди днем и ночью ищут Анну Невиль. Я уверен, что сейчас они рыщут во всех моих замках, во всех монастырях, где, по их мнению, я могу скрывать вас. Литтондейл – уединенное место, но и сюда могут проникнуть его шпионы. Надеюсь, Кларенсу не придет в голову, что бывшая принцесса Уэльская скрывается в такой глухой обители, как Сент-Мартин, тем не менее, вы должны быть крайне осторожны и как можно реже покидать пределы монастыря. Джону Дайтону уже даны необходимые указания. Он верный пес, этот Дайтон, и я ему доверяю. Рядом с ним вы можете быть спокойны.

– Мой муж Филип Майсгрейв погиб, когда этот верный слуга находился рядом с ним.

Ричард пристально взглянул на нее.

– А вы недолюбливаете Дайтона, миледи. Впрочем, вас можно понять, клянусь Распятием. Насколько мне известно, этот Джон был последним, кто видел вашего супруга живым. Мне рассказывали, что барон Майсгрейв при взрыве пороха выпал из башенной амбразуры, а внизу на него набросились шотландцы. Дайтон же спасся, потому что его оглушило и отшвырнуло в другую сторону. Не его вина, что небесам было угодно призвать к себе душу вашего супруга.

Анна резко остановилась, из груди ее вырвался отчаянный стон:

– О Господи!..

Она сцепила руки и прижалась к ним лбом, закрыв глаза. Ричард деликатно отступил к ограде сада, а когда вернулся, она уже вполне овладела собой.

– Простите меня, миледи. Я не должен был касаться этого.

Они шли в молчании. Первым заговорил герцог:

– Завтра мы уедем, чтобы никто ничего не заподозрил и люди Кларенса не напали на наш след. У вас будет не так уж много времени, чтобы побеседовать с родственниками. Однако, ради всего святого, леди Анна, не открывайте им, что вы были замужем за воином из Пограничья.

Анна ответила не сразу, но по ее взволнованному дыханию Ричард понял, как она возмущена.

– Вы не можете требовать этого от меня, Дик! Мой брак с Филипом Майсгрейвом был освящен законом и Церковью, я была леди Майсгрейв и горжусь этим! Я буду говорить то, что сочту нужным.