Джулия Берд - Леди и Волк

• Название: Леди и Волк
• Автор: Джулия Берд
• Издательство: Азбука — Терра
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-300-01664-0

Ее ждет судьба, которой страшится любая женщина: она должна выйти замуж за человека, который не знает слово «любовь». Умирающий брат заставил ее дать обещание, что она не сделает этого, однако воле отца невозможно было не покориться… Но на пути к замку нелюбимого суженого Кэтрин встречает мужчину, о котором мечтала всю жизнь.

---

Марлоу находился в своих покоях вместе с Крамером.

— Граф Марлоу, — Таунли почтительно поклонился хозяину. — Французская инквизиция прислала к нам своего представителя для розысков еретиков. Его имя Ламорт.

Стефан коротко кивнул, стараясь не рассмеяться над Марлоу. Тот был явно напуган и ошеломлен. Его щеки, когда он пытался скрыть свое отвращение к уродству Ламорта, подергивались.

— Инквизиция? — переспросил он, отсылая Крамера и Таунли взмахом руки. — Это неслыханно! Инквизиция не имела права ступить на нашу землю.

— До сих пор, — ответил Стефан, наполняя бокал медом. — Ересь, словно раковая опухоль, расползается по всему миру. Вы должны преклонить колени с благодарностью, что мы пытаемся уберечь вас от этого зла.

— В самом деле, — бесстрастно ответил старший брат.

— Если, конечно же, — продолжил Стефан, — у вас нет грехов, которые вы пытаетесь утаить.

— Грехов?

— Например, небольшой ереси. — Ламорт скривил губы в безобразной улыбке. — Потому что страшной ересью является отрицание инквизиции. За это представители Папы Римского, боюсь, могут сжечь на костре. Вы не можете не видеть, граф, что я слишком сильно пострадал от оскорблений и унижений. Больше не хочу. Если вы посмеете выгнать меня, я приведу сюда палачей, чтобы вы могли убедиться в могуществе французской инквизиции.

Марлоу обескураженно молчал. Наконец он произнес:

— Все понятно, Ламорт. Я был во Франции и видел, как расправляются с еретиками слуги инквизиции. От этого зрелища в жилах стынет кровь. Я рад приветствовать вас в своем замке. Моя охрана с большим удовольствием проводит вас утром до Кентербери.

— Но я уже добрался до места назначения, — произнес Стефан и торжествующе рассмеялся. — Хотя бы для начала, — добавил он тихим елейным голосом. — Меня, в первую очередь, интересуют религиозные убеждения ваши и ваших близких и подданных. Вам нечего бояться, милорд, если вы чисты перед церковью.

— Это мой замок! — негромко произнес Марлоу. — И мне не нравится, что вы вторглись в него с такими намерениями.

— Многими из осужденных еретиков были женщины, граф. — На скулах Стефана заходили желваки. — Сожженные за колдовство. Встречались мужчины, знатные и благородные во всех смыслах, кроме верности церкви. Я сам приказал пытать нескольких французских дворян за то, что они не признавались в ереси. В конечном итоге я обвинил их за пищу, которую они ели в тюрьме. Когда они снова отказались исповедаться в своих злых деяниях…

— Может быть, они не были виновны! — прервал его Марлоу.

— Они были преданы огню. Их земли отошли к церкви. Подобные прецеденты повторялись не один раз. Предстоит тяжелая работа, чтобы обличить грех, да еще в наши трудные времена.

Марлоу ничего не ответил.

— Не упустите сейчас ваш шанс, граф Марлоу. Единственное, чего я жду от вас, — это полного понимания и повиновения.

— Сейчас, да. — Марлоу неохотно уступил. — Но я немедленно приглашу сюда архиепископа из Кентербери. Мы послушаем, что он скажет о появлении инквизиции на нашей земле.

Хитрость Марлоу была очевидной. В любом случае, независимо от того, раскроет архиепископ игру Стефана или нет, но посланнику инквизиции придется исчезнуть. Поэтому у Стефана было в запасе не больше двух недель до его приезда.

Он уверенно кивнул головой и сказал:

— Приглашайте архиепископа. Я думаю, он признает мое верховенство. Тем временем мои люди будут искать в замке следы греховных деяний. Я надеюсь, что им не будут мешать.

Стефан в упор посмотрел на Марлоу. Не дождавшись ответа, он покинул комнату и облегченно вздохнул. Он знал, что ему предстоит тяжелая работа. Однако времени было немного. Каждая минута была на счету.

Глава 19

Вечером Стефан прихрамывая вошел в Грейт Холл. Он приказал своим французским компаньонам присоединиться к трапезничающим рыцарям. Оба преданных ему воина обладали недюжинной силой, и Стефан был уверен, что в случае его разоблачения они, не задумываясь, возьмутся за холодные рукоятки своих мечей.

— Будьте поблизости, — распорядился он.

Стефан обвел помещение взглядом и понял, как многое изменилось здесь после смерти отца. Лишь резкие неискренние смешки иногда оживляли застолье. Марлоу сидел во главе центрального стола. Место рядом с ним занимала Кэтрин. Место Стефана, к его огромному удовлетворению, оставалось пустым, словно храня честь своего хозяина.

Кэтрин ела безо всякого аппетита и, в отличие от собравшихся, не улыбалась. Стефан сочувствовал ей всем сердцем и проклинал себя за то, что по его вине ей приходилось переносить столько страданий. Но ведь он и вернулся, чтобы спасти ее.

Стефан вошел в гостиную с шумом, подволакивая ногу, и величественно поклонился присутствующим, взиравшим на него с благоговейным страхом. Когда Марлоу приказал менестрелю прекратить пение, в Грейт Холле воцарилось неловкое молчание.

— Добрый вечер, граф Марлоу, — произнес Стефан низким голосом. — Не найдется ли для меня место за вашим столом?

Марлоу медленно поднялся.

— Я не посмею оскорбить достойного представителя инквизиции, Ламорт.

По залу, словно ветерок, разлетелся шепот. Присутствующие устремили на него подозрительные и враждебные взгляды. Кэтрин взглянула на него с явным неодобрением.

— Как и обещал, я отправил приглашение архиепископу, сообщая о вашем прибытии. А пока присоединяйтесь к нам.

Стефан внимательно посмотрел на девушку, она не узнавала его. Но он надеялся, что успеет обратить на себя ее внимание во время ужина.

Он сел рядом с матерью и Робертом. Пока они наливали в чаши похлебку, Стефан успел внимательно рассмотреть Розалинду. Ее волосы стали почти седыми. Былое величие и высокомерие исчезли. Голубые глаза потускнели, выражая полную апатию к жизни.

— Ламорт, — сказала она, повернувшись, — вы появились очень вовремя.

Стефан вопросительно взглянул на Розалинду. Она наполняла свой кубок намного чаще, чем ее гости, и теперь была почти пьяна.

— Остатки благородства уже разлагаются, и я ощущаю их зловоние, — продолжила Розалинда.

Несмотря на то что в ней говорило вино, Стефан был захвачен врасплох. Прежде он никогда не слышал, чтобы мать говорила так открыто. Возможно, из-за того, что она считала его случайным человеком.

— И какая же болезнь творит это, мадам?

— Алчность… похоть… — Она немного сощурилась, глядя прямо на Роберта. Розалинда сделала еще глоток меда. Опуская кубок, она едва не поставила его мимо стола. Пролитая лужица медленно растекалось по его поверхности. — Как часто мы не ценим того, что у нас есть, и страстно желаем тогда, когда у нас этого уже нет.

— Мадам, это похоже на раскаяние.

Розалинда посмотрела на Стефана пристально, изучая черты его лица. И ему показалось, что он зашел слишком далеко.

— Что вы знаете о раскаянии, Ламорт? — наконец спросила она и цинично рассмеялась. — Мы слышали рассказы об инквизиции. Вы беспощадны в своей охоте за ересью и колдовством. Вы сожалеете хотя бы об одной казни?

Стефан почувствовал, что с дальнего края стола на него пристально смотрит Кэтрин. Она по-прежнему не узнавала его, но проявляла большой интерес. Ему хотелось ответить ей нежным взглядом, дать понять, что она в безопасности, но это было невозможно. До нее было слишком далеко. Кроме того, любопытные глаза еще продолжали рассматривать безобразного инквизитора. Поэтому, спрятав свои чувства под маскарадный костюм, он вновь повернулся к матери.

— Мадам, я вижу, раскаяние сжигает ваше сердце и душу. Вам необходимо исповедаться во грехах, которые вы совершили.

Розалинда смахнула слезу и сделала глоток меда. Поставив кубок на стол, она горько улыбнулась.

— Бог все знает о моих грехах, Ламорт. И я буду гореть за них в аду. Раскаиваться мне поздно.

— Но это ересь! — возмутился Стефан. — Разве вы не знаете, что можете исповедаться только священнику. Только служители церкви могут общаться с Богом. Во Франции людей сжигают на кострах и за меньшие грехи!

— Сжигают на кострах? — откликнулась Розалинда. — Это могло бы доставить облегчение тем углям раскаяния, что сжигают мою душу.

Она говорила серьезно, и Стефан почувствовал внезапные угрызения совести. После того, как Кэтрин покинула Даунинг-Кросс, он много размышлял о трагических событиях в их семье. Тогда мать вызвала у него ожесточение, граничащее с ненавистью. Теперь он смотрел на нее другими глазами. Все меняется со временем — грехи, мысли, ненависть. Розалинда тоже изменилась. Сколько лет она лелеяла образ Роберта в своем сердце, искусно обманывая своего благородного мужа? Теперь, когда муж мертв, она обнаружила тусклые пятна на доспехах и дыры в его кольчуге. Это открытие разорвало на части все, ради чего она жила — вожделение, страсть, жадность. Она очнулась ото сна и обнаружила, что все мечты поблекли. Стефан страдал вместе с ней, но в то же время знал, что только смерть может освободить ее разум и душу от совершенных грехов.