Елизавета Дворецкая - Орел и Дракон

• Название: Орел и Дракон
• Автор: Елизавета Дворецкая
• Жанр: Русское современное

Северная Европа, 9 век. Рерик сын Хальвдана не получил в наследство ничего, кроме славного имени и гордости за своих знаменитых предков. Вместе со старшим братом Харальдом Рерик отправляется во Францию, туда, где истинные викинги добывают золото и славу. Ему предстоит увидеть зелень далеких берегов, услышать звон булата, ощутить запах горящих деревень… Ведь он прирожденный победитель, появившийся на свет ради битвы!

---

Местом сражения были выбраны торфяные поля Броваллир, что возле озера Аснен. Каждый из конунгов собрал огромное войско. Войско Харальда конунга было столь велико, что для его перевозки потребовалось три тысячи судов. Целые леса свели ради их сооружения, и когда они встали в проливе Каттегат, то заняли его весь, так что любой мог по кораблям перейти из Дании, как по суше.

– Оба конунга побуждали своих воинов отважно идти в бой, звучали боевые рога-луры, и к самому небу взлетали боевые кличи, – рассказывал Торир Верный мальчикам: Харальду, Рери, Рагнвальду, Гудбранду, Гудлейву, и прочие домочадцы вместе с ними слушали, затаив дыхание. Эта сага звучала возле очага каждую зиму, но никому не было скучно ее слушать. – Сражение началось с обмена копьями, потом вступили стрелки из лука, и на поле сражения пролилось море крови. А после уж и мечи покинули ножны, и воины сошлись. Великие подвиги совершил в этой битве Убби Фрисландский. От руки его пал сначала Рагнвальд Мудрый Советчик, потом герой Трюггви и три мужа из рода конунгов Свеаланда. Сигурд конунг, посчитавший за обиду гибель своих людей, послал Старкада навстречу Убби, и тот ранил Убби, но сам получил еще более тяжелые раны числом шесть. После этого Убби убил Агнара, взял в каждую руку по мечу и продолжал сражаться, пока не пал, пронзенный десятками стрел.

Тогда валькирия Веборг, Щитоносная Дева, убила героя Соти, а потом сумела нанести Старкаду такой удар в лицо, что наполовину отрубила ему бороду, но он схватил бороду зубами и не дал ей упасть. Пришедший от этой раны в неистовство, разъяренный Старкад двинулся дальше сквозь войско данов, убивая всех воинов вокруг себя, и встретил валькирию Висну, которая держала датский стяг. «К своей смерти спешишь ты! – закричала она. – Теперь пришел твой срок умереть!» Старкад закричал в ответ: «Нет, не прежде, чем ты потеряешь стяг Харальда конунга!» Тогда он ударил ее и нанес ей рану в руку, так что пришлось ей выпустить стяг. И после этого он еще убил героев Браи, Грепи, Гамли и Хаки.

Сам Харальд конунг, старый и почти слепой, тоже сражался, стоя на коленях в своей колеснице, держа в каждой руке по мечу, и от рук его пало много воинов и с левой, и с правой стороны от колесницы. Так продолжалось, пока сам Один не нанес удар Харальду, от которого тот погиб. С ним вместе в той битве погибло еще пятнадцать конунгов и тридцать тысяч воинов. А иные говорят, что и сорок тысяч.

Когда Сигурд конунг узнал, что Харальд конунг погиб, он приказал немедленно остановить сражение. На следующий день он отыскал тело Харальда конунга и предал его погребению со всевозможными почестями, и на погребальный костер с ним возложили все его оружие и боевого коня. Говорят также, что сын Харальда, Хрёрек, погиб в один день со свом отцом. Другие же люди говорят, что Хрёрек сын Харальда не погиб, но вместе со своим хирдом и остатками дружины ушел за море куда-то на восток и захватил там себе державу. У Харальда конунга был другой сын, Транд Старый, прадед Хальвдана Ютландского. А Сигурд Кольцо после одержанной победы стал конунгом всех шведских и датских земель. Он же приходится отцом Рагнару Лодброку.

Мальчики, будто зачарованные, слушали предания о конунгах и битвах древности, и эти саги захватывали еще сильнее, поскольку события их разворачивались не так далеко отсюда, а участниками были прямые предки сыновей Хальвдана. Доблесть предков воспламеняла воображение и зажигала кровь, и каждый с детства знал, что счастье конунга в том, чтобы доблестно умереть в битве, а при жизни прославиться завоеваниями, подвигами и добычей. Тем более что в своей судьбе Харальд и Рери видели немалое сходство с судьбой Харальда Боевого Зуба. Они тоже остались после смерти отца слишком маленькими, чтобы сражаться, а его земли были захвачены врагами. Свой долг они видели в том, чтобы вернуть утраченное и даже расширить унаследованные владения. И если это удавалось их дедам и прадедам, то чем они хуже? Иной судьбы они себе не мыслили. Игра в сражение при Бровеллире была их любимой. Харальд, как самый высокий, а еще потому что носил имя знаменитого предка, обычно представлял Харальда Боевого Зуба, а Хильда и ее двоюродная сестра Аслауг были валькириями Веборг и Висной с ее датским стягом.

Но игры играми, а мальчики растут и становятся мужчинами. Кроме доблести и удачи, каждый конунг должен владеть землей, чтобы содержать сильную дружину. Пока же королеве Торгерд нечего было предложить людям, и при вдове Хальвдана остались только двое: рабыня Альви и Торир Верный, который за это и получил свое прозвище. Сам он был родом с острова Съялланд, из наследственных владений Хальвдана конунга, вырос в дружине его отца, Харальда конунга, и теперь считал своим долгом сберечь наследников славного рода и сделать их достойными предков.

В семье брата фру Торгерд приняли хорошо, уважая и кровное родство, и память ее мужа, который жизнью и смертью своей показал, каким должен быть достойный человек. Когда пришло время, мальчиков отдали на воспитание в дом Аринбьёрна харсира. Торир Верный отправился с ними, поскольку знатному вождю и хозяину большой усадьбы, конечно, недосуг было на самом деле постоянно приглядывать за двумя подвижными и неугомонными мальчишками.

– Ваш отец сидит в Валгалле на самом почетном месте, напротив Одина! – с уверенностью внушал Харальду и Хрёреку Торир. – И каждую ночь он сражается лучше всех!

– А как же Сигурд Убийца Дракона? – Рери уже в детстве был склонен подвергать сомнению все то, что ему говорили.

– Ну, с Сигурдом они, пожалуй, сидят на самом почетном месте по очереди! – Торир готов был идти на разумные уступки. – Но никто другой с ним не сравнится!

– А ты дурак! – говорил Харальд и норовил влепить младшему брату подзатыльник.

В северных странах было много мальчиков, которые так же твердо верили, что их собственный отец сидит теперь в Валгалле на самом почетном месте и иногда уступает его разве что Сигурду Убийце Дракона. А Старкаду, придурку и великанью отродью, никогда, и пусть он хоть обкусает себе с досады локти на всех шести руках! Их воспоминания были как кольца на срезе дерева – память о теплых и холодных годах. В годы удачных походов было весело и изобильно, но добытое доблестью богатство быстро уходило на пиры и содержание дружины, и тогда в хлеб опять подмешивали сосновую кору и опять мечтали, снаряжая корабли…

Их мать, фру Торгерд была миловидной женщиной, с мягкими и правильными чертами лица, но кончик носа у нее смешно загибался вниз, словно хотел сказать: я не высовываюсь. А оттого у фру Торгерд, с ее светлой кожей и почти бесцветными бровями, вид всегда был робкий и испуганный. Ее сыновья думали, что она так никогда и не оправилась от пережитого, но королева Хольмфрид говорила, что и раньше, до замужества, йомфру Торгерд имела точно такой же вид. Здесь, в Хельгелунде, она родилась, отсюда когда-то уехала, чтобы выйти замуж за молодого, но уже прославленного Хальвдана конунга, и сюда вернулась с двумя малыми детьми, чтобы навсегда обрести свой покинутый было дом. Но ее сыновья знали, что этот дом для них чужой, хоть и жили здесь, не видя от родного дяди ничего, кроме добра и заботы. Харальду было особенно обидно: он родился наследником отца и получил родовое имя будущего конунга. А теперь его ожидала, в лучшем случае, судьба «морского конунга» – предводителя дружины, который ищет себе подвигов и славы на морях и гордится тем, что никогда не ночует под закопченной крышей. Их род был достоин большего.

Но вестманландский конунг Сигимар по прозвищу Хитрый, победивший Хальвдана, прочно обосновался в Южной Ютландии и передал ее по наследству своим сыновьям. Так что сыновьям Хальвдана, которые теперь уже подросли и могли бы сами править, было некуда вернуться. Впрочем, в этой превратности судьбы таилась и надежда. Как говорил Торир, ни один конунг не пришит к своей земле тюленьими канатами, кто-то теряет владения, а кто-то приобретает, причем зачастую в самом неожиданном месте – и для удачливого отважного вождя какая-нибудь держава всегда найдется. Хватило бы отваги и удачи, а земли в Среднем Мире много! Ведь и сам Сигимар Хитрый отправился искать себе доли за морями после того, как уппландским конунгом Эйриком был изгнан из родного Вестманланда.

– Жаль, что корабль так пострадал! – сказала рядом Хильда. Рери, совсем утонувший в своих мыслях, вздрогнул: она словно знала, о чем он думал. – А иначе его можно было бы починить и вы с Харальдом могли бы пойти на нем в поход! – продолжала она, и Рери не удержался от тяжкого вздоха.

Ни о чем другом он и не мечтал с тех самых пор, как пять лет назад его опоясали мечом – скромным изделием конунгова кузнеца Флоси, из местного же болотного железа, которым, главным образом, Ингвар конунг и собирал дань со своих подданных.

– Да пусть бы его тролли съели! – сквозь зубы пробормотал Рери, сжигая взглядом разбитый корабль, словно тот был виноват в его бесславной участи. – А про меня скоро будут говорить, что я сижу в золе! Мне семнадцать лет, я уже пять лет мужчина, а что я за это время сделал!