Мэри Бэлоу - Рождественское обещание

• Название: Рождественское обещание
• Автор: Мэри Бэлоу
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01847-5

Отец Элинор Трэнсом, богатый коммерсант, решил купить дочери титулованного мужа и остановил свой выбор на разорившемся легкомысленном аристократе Рандольфе Фаллодене. Со слезами повиновалась красавица Элинор отцовской воле, полагая, что жизнь ее кончена. Она даже не смела думать, что, напротив, только вступает в новую жизнь, полную пылких чувств, страстных желаний и ослепительного счастья…

---

– Как все это делается? – спросил он, пока формировались остальные команды.

– Надо влезть в мешок, – объяснила Элинор, – завязать его на поясе и, поддерживая руками, проскакать в другой конец зала и так же вернуться обратно. Затем передать мешок мне.

Элинор рассказывала ему все это с веселым смехом, к которому присоединились и остальные члены его команды.

– Это так просто, милорд, – успокоил его какой-то мальчик. – Главное – не упасть.

– Не упасть? – нахмурился граф, что снова вызвало взрыв дружного смеха. – А что делать, если я упаду?

Но дядя Сэм уже призвал всех к тишине, готовясь отдать команду всем участникам влезть в мешки.

– Приготовьтесь все! Слушайте мою команду! Побежали!..

Граф вскоре узнал, что приходится делать, когда упадешь. Пришлось беспомощно кататься или ползти, безуспешно пытаясь встать на ноги. Все это вызывало необычайное веселье и насмешки у зрителей, вопли и стоны отчаяния у членов команды. В конце концов оставалось вылезти из мешка и передать его кому-то другому из команды. Не обошлось и без ссадин на локте, а уж о смехе и шутках говорить нечего.

Его жене это удалось лучше, видимо, помогла многолетняя практика, подумал граф, помогая дамам, которым не повезло, как и ему, подняться с пола. В третьем забеге его команда вышла на третье место, но в пятом она уже была на втором и в конце концов завершила соревнование, заняв второе место.

– Что ж, – со смехом успокаивал свою команду граф, – это было достаточно весело. Разве обязательно занимать первое место? Лично меня вполне устраивает второе.

Появились лакеи с подносами, на которых были напитки и еда, и, пока их хозяин помогал тете Катерине закончить пробег, накрыли столы в противоположной части зала. Граф, обратившись к несколько уставшим и растрепанным гостям, пригласил их выпить чаю и отведать всего, что было на столах. Он предложил нарушить заведенный порядок и дать возможность детям быть первыми. Шумная толпа детворы радостно обступила столы. Самым большим успехом пользовались холодный лимонад и фруктовый пунш.

А потом, когда уже казалось, что праздник подходит к концу, объявили танцы, и, как ни странно, начали с простых народных мелодий, которые обычно исполняются в праздники на лугу. А здесь под эту музыку охотно танцевали гости графа. Трудно сказать, кто предложил это, но на сей раз не дядя Сэм. Когда дядя Сэм что-либо затевает, он не делает из этого секрета. Мисс Брукс села за фортепьяно, а потом ее сменил виконт Созерби. В танцах приняли участие все, но дети, молодежь и взрослые танцевали отдельно.

Неожиданно прервав одну из мелодий, виконт Созерби вдруг заиграл вальс. Это на мгновение сбило с толку танцующих, многие остановились, глядя, как кружатся те пары, которым удалось перейти на ритм вальса. Те же смеялись и, перестраиваясь, смотрели себе под ноги. Даже дети попытались это сделать.

Граф с женой кружились в вальсе, и ему казалось, что он не испытывал бы такой легкости и веселья, танцуя на пышном балу под звуки целого оркестра. Придет время, и они с Элинор испробуют и это, думал он. Когда-нибудь, когда официально кончится траур и они вернутся в Лондон. Он совсем не жаждал возвращения в столицу, к ее развлечениям. Он думал о том, что ему вполне нравится его жизнь в Гресвелл-Парке и он готов никуда не уезжать из поместья, если его установившаяся дружба с Элинор, а возможно, и нечто большее, чем дружба, продлится и окрепнет. Если через несколько дней они вдруг не обнаружат, что это всего лишь рождественские чудеса, не больше.

Берти, как видел граф, танцевал с Речел. Они о чем-то шептались. Все окружающее их не интересовало. Ведь Берти твердо решил избегать ее сегодня. Граф подумал, что, возможно, дядя Бен ждет официального предложения, которое последует с минуты на минуту, а Берти все еще колеблется. Ведь он и девушка знакомы только неделю. Это вполне может быть всего лишь легким флиртом в Рождество.

Однако вид этой пары говорил о чем-то большем, чем рождественский флирт.

Прошел еще час, музыка стихла, и гостей опять потянуло к фруктовому пуншу, а затем, словно по сигналу, все стали прощаться, разрумяненные, полные благодарности графу и графине, стоявшим в дверях. Это был самый чудесный вечер, утверждали гости, и хотелось верить, что их заверения чистосердечны.

– Счастливого Рождества, милорд и миледи.

– Счастливого Рождества, мистер и миссис Меллори, и тебе тоже, Майкл. Ты хорошо сыграл роль волхва.

Наконец ушли последние из гостей. Дядя Сэм и кузины уже принялись собирать оставшиеся после представления шары, котомки и прочие вещи и предметы. Тетя Рут радовалась, что все прошло как в былые дни, и расхваливала великодушие его сиятельства графа и дорогой Элли, устроивших им такой замечательный праздник. Словно все это было сделано ради семьи Трэнсомов.

– Я не хотел этого говорить при чужих, – воскликнул дядя Гарри, глядя на графа и Элинор и хитро улыбаясь, – но посмотрите, под чем вы стоите!

Такие слова в сочельник могли означать лишь одно. Граф, подняв голову, увидел то, что ожидал, – ветку омелы над дверью.

– Спасибо, дядя Гарри, – поблагодарил он. – Глупо не воспользоваться такой приметой, не правда ли?

Он привлек к себе Элинор и поцеловал ее. Поцелуй был долгим и вызвал шумное одобрение всего клана Трэнсомов. Кто-то, не удержавшись, даже свистнул.

Он не поверил бы раньше, подумал граф, глядя в глаза жены, что сможет быть таким счастливым, как в этот короткий миг. Загадывать дальше не хотелось.

– Счастливого Рождества, Элинор, – промолвил он.

– Счастливого Рождества, э-э… Рэ… Рэндольф, – ответила она.

Глава 15

Ужин был перенесен на более поздний час, поскольку детский праздник затянулся дольше, чем все ожидали. Дядя Бен не увидел в этом ничего необычного, и все с ним дружно согласились. Чаепитие после концерта было с довольно щедрым угощением, и, чтобы отдать должное ужину, понадобится еще некоторое время. А не отужинать в сочельник так, как положено, означало бы глубоко обидеть главную стряпуху Гресвелл-Парка, чего эта хлебосольная и добрая женщина никак не заслуживала.

Перерыв между ужином и мессой в церкви соответственно сократился до полутора часов. Но прежде чем кто-то предложил, чем занять это время, или успел распорядиться, чтобы подали чай, из деревни прибыли ряженые. Раскрасневшиеся от морозца, с нотами под мышкой, они заполнили холл, наследив на полу мокрой от тающего снега обувью.

В поместье, порядком отстоявшее от деревушки, они заходили в последнюю очередь, обойдя деревню и близлежащие коттеджи, поэтому всегда жалели, что приходится так скучно заканчивать свой веселый поход. Но тут их ждал неожиданный сюрприз. В прежние времена владелец поместья обычно появлялся на лестничной площадке лишь к концу песнопений, сдержанно кланялся, желал счастливого Рождества и тут же уходил. Его родители, граф и графиня Фаллоден, встречали ряженых, тоже не спускаясь к ним в холл, дружелюбно раскланивались, но прослушивали пение с начала до конца, благодарили и, отдав слугам распоряжение принести угощение, тоже удалялись в свои апартаменты.

Совсем иначе повел себя новый владелец поместья, которого те из ряженых, кто был постарше, помнили еще мальчиком, тихим, не по летам серьезным и немного печальным. Он вместе с молодой графиней вышел на лестничную площадку еще до того, как закрылась дверь за последним вошедшим ряженым. Граф и графиня рука об руку спустились в холл, а за ними последовали и все их многочисленные гости, оказавшиеся шумными и веселыми родственниками молодой графини.

Не успели ряженые запеть первую обрядовую песню, как к ним присоединились голоса присутствующих, и вскоре пели все, даже, как с удивлением заметили поселяне, и сам молодой граф.

Обычно в каждом доме ряженые исполняли не более четырех песен, а в поместье пытались ограничиться тремя. Сейчас им не удалось бы закончить на четвертой песне, даже если бы они захотели. В холле звучала одна песня за другой, и у лакеев, стоявших навытяжку у двери, был такой вид, будто они вот-вот присоединятся к общему хору.

Наконец граф кивком дал знак слугам вносить угощение: пиво с пряностями, горячий сидр и пирожки с миндалем и изюмом. После угощения ряженые, да и все остальные, включая графа и графиню, спели еще одну песню. Затем начались шумные поздравления, крепкие рукопожатия, и ряженые отбыли, провожаемые дружескими напутствиями, хотя через час и тем и другим предстояло вновь встретиться в церкви на вечерней мессе.

Между женщинами тут же состоялся оживленный обмен мнениями, каким образом можно всем добраться до деревушки только на двух имеющихся в поместье санях. Видимо, не избежать нескольких поездок, разумно заключила тетя Берил. Мужчины, разумеется, поедут верхом, высказала свое предположение тетя Юнис. А тетушка Рут благоразумно заметила, что если пренебречь некоторыми неудобствами, то в одни сани можно сесть втроем.