Гай Гульотта - Кокаиновые короли

• Название: Кокаиновые короли
• Автор: Гай Гульотта
• Жанр: Великолепные истории
• Год: 1991
• ISBN: ISSN 0130-6545

---

Шесть полицейских круглые сутки охраняли Чавеса, его жену Джулию и трех малолетних детей. На работу он ездил в джипе с полицейским эскортом, а в ногах был спрятан автомат. Он постоянно носил 9–миллиметровый пистолет и револьвер 38–го калибра. Охрану брал с собой повсюду.

В полиции ему говорили:

— Тут тебя каждая собака знает.

И сомневаться в этом не приходилось. Однажды некий делец раззвонил по всему городу, что прослушивает телефон Чавеса. Чавес немедленно пригласил специалистов обследовать здание. Подслушивающие устройства оказались в телефонном аппарате, в кабинете и возле дома. Одно из донесений, переданных Чавесом в Боготу, было найдено в сумочке жены наркоторговца, арестованной в Майами.

Брак Чавеса не отличался особой прочностью и раньше, до службы в Медельине, а здесь уж семья совсем распалась. Винить жену не стоило — в Медельине ей жилось несладко. А Чавесу, несмотря ни на что, нравилась беспокойная жизнь. Его работа была интересна и важна. Он узнавал детали, факты, не известные дотоле никому. Наркодельцов в этом городе встретишь повсюду, он видел их — то в ресторане, то на дискотеке, то в гостинице. Очоа был завсегдатаем скачек и конных выставок. Другой крупный перекупщик, Хосе Окампо, любил корриду. Чавес ежедневно слушал обрывки их разговоров с майамскими сбытчиками, они уточняли, каким клиентам отправлять шары с таким–то и таким–то шифром. Сделки совершались прямо на глазах. УБН постоянно получало из Медельина важнейшую информацию. А когда в Боготе появился Джонни Фелпс, Чавес мог быть вполне уверен, что информация эта попадает в надежные руки.

Джонни Фелпс очень боялся за жизнь своих эмиссаров, в особенности за Чавеса. Старался заезжать в Медельин как можно чаще, всячески выражал свою признательность. Но это тоже было делом непростым. Ведь главное — уберечь Чавеса от пули.

Фелпс искал способ показать контрабандистам, что с УБН шутки плохи. Такая возможность представилась в феврале 1982 года, когда некий торговец марихуаной с северного побережья похитил двух агентов УБН и пытался убить их неподалеку от Картахены. Люди не пострадали, но Фелпс с помощью полиции перекрыл все дороги и продолжал поиски до тех пор, пока не поймал преступника. Этот случай снискал большому американцу с мексиканским акцентом славу среди колумбийских полицейских и вызвал неподдельное уважение у его собственных служащих. Как говорил позже один из его подчиненных: «Джонни Фелпс дело знает».

7 ЗОЛОТОЙ ВЕК КАРТЕЛЯ

18 апреля 1981 года, перед приездом в Боготу Джонни Фелпса, молодые колумбийские короли кокаина устроили «встречу в верхах» на побережье Карибского моря неподалеку от Барранкильи. Здесь находилось ранчо Хорхе Очоа — асьенда «Веракрус». На повестке дня стоял вопрос о дальнейшем расширении кокаинового бизнеса. У клана Очоа накопилось столько кокаина, что они искали все новых и новых путей для переправки наркотика за границу.

Почетным гостем на встречу пригласили Карлоса Ледера. Его позиции на Норманс—Кей пока были прочны, но он, подобно Очоа и Эскобару, понимал, что пропускная способность крошечного островка не удовлетворяет возросший спрос на американском рынке. Дельцам не хватало самолетов, летчиков, а главное — новых контрабандных путей. На асьенде «Веракрус» молодые короли упрочили взаимовыгодные связи, начало которым положила встреча на Норманс—Кей. Так постепенно возник союз, известный ныне как «Медельинский картель».

На встрече Очоа представил свои планы по организации новых путей и рынков сбыта. В 1980 году он установил в Аканди — на северо–западе Колумбии, недалеко от границы с Панамой — систему радионавигации дальнего действия. Благодаря этой системе с взлетно–посадочной полосы на асьенде «Веракрус» можно было осуществлять любые полеты. Будучи более полутора километров длиной, полоса годилась даже для больших грузовых самолетов.

Очоа с Эскобаром обсуждали совместные партии груза, распределяли обязанности, чтобы максимально контролировать наркосеть. Эскобар главенствовал в промышленном производстве наркотика и обеспечивал безопасность. В его ведении находились лаборатории и скупка кокаиновой пасты, он давал взятки и, в случае необходимости, устранял неугодных для картеля людей.

Ледеровское предприятие на Норманс—Кей все еще приносило колоссальные доходы, но теперь оно уже не было уникальным в своем роде. Правда, Ледер поддерживал прочные связи со сбытчиками, и на него работали пилоты со всех островов Карибского бассейна и со всех концов Соединенных Штатов. Его записная книжка вспухла от адресов и телефонов, и он по–прежнему оставался незаменимым советчиком.

Но на престол кокаинового извоза неумолимо всходил Хорхе Очоа. Радиолокационный маяк в Аканди, взлетная полоса на ранчо и грандиозная сеть американских и колумбийских летчиков с самолетами не имели аналогов в кокаиновом бизнесе. Картель процветал. После «встречи в верхах» лишь один из майамских сбытчиков принял с борта нескольких самолетов ни много ни мало — девятнадцать тонн наркотика и, разумеется, распространил их по стране. Рекорд Эда Уорда за предыдущий год — жалкие 3,3 тонны — был перекрыт и забыт. А ведь кроме майамского рынка существовала сеть сбытчиков в Луизиане, Алабаме, Теннесси и Джорджии. И все они регулярно принимали по 450 килограммов кокаина.

Картель разрастался не по дням, а по часам, но все же в истинно международную организацию он превратится лишь несколько лет спустя, когда сотрудничество Эскобара и Очоа обретет небывалый размах. Однако укрепление этого союза сопровождалось нескончаемым кровопролитием. Медельинская полиция была бессильна остановить насилие и убийства. В 1982 году город превратился в вотчину кокаиновых королей. Полиция и политики брали взятки и держали язык за зубами. Иначе их ждала смерть.

Контрабандистам старой закваски в новой системе места не осталось. Они, за редким исключением, мирно сдали позиции. Для конкуренции с младым племенем им не хватало смекалки и воли. Большинство ушло «в отставку», а остальные свыклись с подчиненным положением при детях и племянниках. Горстку непокорных силком принудили уступить дорогу или попросту с нее убрали. Наступила новая эра — вместо одиночек шла стая.

Поначалу отличить королей от прочих праздно шатающихся нуворишей было довольно трудно. Пабло Эскобар обожал автогонки и выставлял на городских соревнованиях целую команду с полной экипировкой и машинами. Хорхе Очоа, как и старик Фабио Очоа, любил и держал прогулочных лошадей на больших конюшнях. Юный Фабио Очоа, брат Хорхе, мнил себя тореадором… Впрочем, город кишмя кишел подозрительными личностями, которые сорили деньгами направо и налево, поэтому ежедневные траты кокаиновых королей не особенно бросались в глаза. Деньги текли в город рекой, и молодые дельцы тратили их наперегонки. Наступил Золотой век.

Конторы, жилые дома, гостиницы и дискотеки росли как грибы, они проникли даже в живописные южные пригороды Медельина. Наркодельцы скупали самые красивые в городе здания, строили шикарные виллы, стремясь превзойти друг друга в роскоши. Как–то раз некий домовладелец услыхал стук в дверь и увидел на пороге парня лет двадцати пяти, увешанного золотом и бриллиантами. Гость вежливо осведомился, нельзя ли купить этот дом. Отнюдь не желая продавать, да и не приняв парня всерьез, хозяин шутливо ответил, что запросит никак не меньше миллиона. Гость тут же сунул ему в руку чемодан:

— Пересчитайте.

Торговцы кокаином предпочитали мебель в стиле Людовика XIV, безвкусную и аляповатую — чем причудливей, тем лучше. Над каминами вешали изображение Иисуса

Христа, с кровоточащим сердцем. Дельцов вело одно всепоглощающее желание: купить на свои деньги положение в обществе, стать уважаемыми людьми, аристократами — «земляками».

Карлос Ледер тоже прожигал жизнь в Колумбии. В 1980 году ему стукнуло 31 год, он снова развелся, и миллионы жгли его холостяцкие карманы. Ледер решил употребить их с толком — помочь родному городу Армения, покинутому им пятнадцать лет назад. Армения находилась почти в трехстах километрах к югу от Медельина, в центре колумбийского кофейного края; жизнь здесь точно застыла на месте, тоскливая и убогая. Впрочем, несмотря на царившую в городе скуку, здешнему достатку мог позавидовать каждый. Денег у фермеров — куры не клюют, только держали они их под спудом, ни во что ие вкладывали. И в городе показывались нечасто, только если нужда погонит — трактор купить или какую–нибудь мелочь.

Ледер совершал набеги на Армению с 1979 года, появлялся внезапно с хлыщеватыми — под стать ему самому — дружками. Приедут, погудят, покутят, Ледер откроет пару–тройку предприятий, а главное — предстанет перед публикой сотрясателем основ и двигателем прогресса. Машины Ледера, со свистом летящие мимо пешеходов, блеск его золотых украшений, фанфаронство дружков — все составляло некий ореол удивительной, неповторимой личности. Он говорил на многих языках: по–английски, по–немецки, по–португальски и по–итальянски. И никому ничего не объяснял.