Патрик Шампань - Делать мнение: новая политическая игра

• Название: Делать мнение: новая политическая игра
• Автор: Патрик Шампань
• Жанр: Науки: разное

---

представлением, которое режим может искусственно о себе знушить, и представлением, которое в конце концов имеет большинство населения, несмотря на все давление пропаганды и политическую полицию: единодушным овациям по команде румынских депутатов "Народной Ассамблеи", предназначенным прославлять политический режим и его "великого лидера", уличным манифестациям, на которые должна была ходить строго отобранная и организованная часть населения, - чтобы создавать видимость народной поддержки, которая всегда необходима, особенно самым непопулярным режимам, - румыны долгое время могли противопоставить, за неимением лучшего, только иронию, требование со стороны властей постоянно отвечать аплодисментами привело к тому, например, что между собой они пали называть себя "пингвинами".

Этот разрыв между экономической реальностью в стране и официальным образом, который сам румынский режим имел и в котором он хотел предстать, стал таким существенным, что он вынуждал к расходу большого объема специфической энергии (всеобщий надзор за всеми с целью помешать циркуляции неофициальной информации, контроль на границе, очень тщательно выбиравшиеся туристические маршруты и т.д.), что могло только усугубить объективную ситуацию, привлекая к политике часть производительных сил. Именно такое положение Румынии замечали в последние годы не надолго посещавшие страну туристы (если вдруг их собственные схемы восприятия этому не противостояли). Сошлемся, например, на блестящее свидетельство Мишеля и Моник Пэнсон (изложенного под псевдонимом П.Картье) "Румынские каникулы" (Н.Carrier "Vacances roumaines", les Temps modernes, fevrier 1986, 475, pp. 104-129).

Тип символического действия, производимого уличными манифестациями, одновременно внушительными и многократными, которые дали возможность мирной трансформации структуры власти этих режимов, на самом деле не отличается в своей основе от типа действия, которое я смог наблюдать во время сельскохозяйственной манифестации в 1982 году. Одно из главных различий между авторитарными политическими режимами и режимами демократического типа могло бы заключаться только в форме, которую принимает эта символическая борьба за власть. В западных демократиях, как это уже отметил Йозеф Шумпетер, который намеренно перенес в/31/ политику экономические концепции [9], борьба вписывается в логику рынка, а также открытой и публичной конкуренции. Специфический политический капитал, который должны одновременно индивидуально и коллективно аккумулировать политики, есть символический капитал, созданный на кредите и доверии, то есть изменчивое сочетание веры в их компетентность и в их порядочность. Ценность этого капитала, который может быть резко девальвированным "скандальным" разоблачением в прессе, постоянно оценивается и проверяется как результатами множества выборов, так и действиями публичного протеста, а с недавнего времени, опросами общественного мнения.

В области политического доверия авторитарные режимы более охотно практикуют систему "подстегивающего" курса и поддержки со стороны государственного аппарата*. Приверженность населения этим режимам, которые называют себя "народными", на самом деле почти полностью обязана интенсивной политической работе, нацеленной по принципу действия от противного на то, чтобы заставить поверить всех, и в первую очередь руководителей, что существует настоящая народная поддержка.

Дифференциация политического поля

Процесс политической "демократизации" представляется сильно связанным с автономизацией политического поля и с его возрастающей внутренней дифференциацией, то есть с появлением и развитием под-полей, в свою очередь также относительно автономных социальных агентов - политических журналистов, политологов, специалистов по опросам, специалистов по коммуникациям и т.д., которые, каждый в своей манере, со своими собственными интересами и своими специфическими ставками более или менее прямо участвуют в политической игре. С этой точки зрения один из аспектов/32/

* Если диктаторы могут иногда искренне верить, что они живут в "процветающих странах", то это потому, что официально их страны и как они могут это видеть, на самом деле являются "процветающими". Известно, например, что асфальтировались только те дороги, по которым румынский "вождь" проезжал в своих официальных путешествиях, что перед его прибытием в районах, где он проводил отпуск, уничтожались комары, что везде, где он был, его с овациями встречал народ, собранный по этому случаю и т.д. См. статью Мишеля и Моник Пэнсон, цитированную ранее.

недавней трансформации политического поля Франции, которое является объектом исследования этой книги, состоит в возникновении в политической игре нового совершенно особого агента - "политолога" и с ним целой совокупности специалистов-профессионалов в области политической интерпретации и манипуляции. Господство этих агентов, имеющих притязания на наукообразность, которые прямо участвуют в политической игре, неизменно претендуя занимать нейтральную и объективную точку зрения на эту игру, представляет собой, разумеется, одну из самых важных преград для истинно научного анализа. На самом деле, социология, которая пытается объективизировать политическую игру, обязана считаться сегодня не только с существованием многочисленных неполных объективации, которые постоянно реализуются определенным числом специалистов в гуманитарных и политических науках, но также с тем фактом, что эти аналитические разработки пытаются проникнуть в саму социальную игру и что они производят то, что называют "теоретическим воздействием", далеко не самым слабым из которых было то воздействие, долгое время лроизводившееся марксистской теорией. Позиция внешнего наблюдателя, в которой находится социолог с целью изучения социального мира, беспрерывно оспаривается сторонами, причастными к политической игре, и постоянно нуждается в отвоевывании, потому что, по мере того как социальные науки публикуют свои результаты, последние имеют тенденцию проникать, часто в популяризированной и практической форме, в социальную реальность. Политическая игра сегодня осталась бы зо многом непонятой, если забывать о широком распространении субпродуктов социальных наук и о том факте, что политические деятели (хотя бы те, кто наделен государственными полномочиями) окружают себя советниками в области политической коммуникации, хорошо знакомыми с рекламными технологиями, и. если, к тому же, не принимать во внимание многочисленные исследования, опубликованные или нет, которые постоянно заказывают, чтобы измерить, например, воздействие "подачи материала с телеэкрана" или "рекламной кампании", или чтобы предвидеть возможные результаты выборов на основе эпросов о "намерении голосовать за кого-то" или "популярности" главных политических лидеров, или кроме того, чтобы проверить электоральный "продукт" (электоральную программу, тему электоральной кампании и т.д.) до того, как его "запускать". Трудно завершить перечень работ в области политических, социальных наук или журналистских/33/ популяризации, которые вот уже несколько лет посвящены политике и ее кулисам. Эти работы, очень читаемые в политико-журналистских кругах, могут невольно служить выработке программы или улучшению искусства тех или других "показываться на телевидении". Психоаналитики публикуют в ежедневной прессе хронику фактов, поступков и ляпсусов политических деятелей; психосоциологи препарируют на видеомагнитофоне "подачу с экрана" телевизора, чтобы прочесть нечто скрытое в их невольных мимических реакциях или в неконтролируемой тональности голоса; социолингвисты тщательно анализируют их речи и т.д. Короче говоря, политика фокусирует внимание и энергию множества специалистов, которые, используя социальные науки и часто злоупотребляя ими, подавляют в этой области отношение предрефлексивное отношение, которое агенты обычно поддерживают с социальным миром.

Итак, социолог не может взяться за изучение политического поля так (в том его качестве), как если бы речь шла об универсуме, не затронутом никакими контактами с гуманитарными науками и как, если бы публикация результатов этих исследований не оказывала воздействия на изучаемый предмет. Социальная наука существует более или менее скрыто в политической борьбе. Социолог не может этого не знать, иначе он рискует "открыть" или обнаружить то, что другие специалисты, работая непосредственно на политических деятелей, явно придумали, иногда специально, чтобы быть замеченными политическими комментаторами. Существование внутри самого политического поля этих профессионалов от науки о социальном мире внесло фундаментальное изменение, даже если оно не всегда легко постижимо, в функционирование под-полей, в которые они вложили свои усилия. Наиболее существенные социальные эффекты производили не сами социологи, а скорее социальные агенты, число которых постоянно росло и которые, как специалисты по опросам или советники по коммуникациям, предлагали свои услуги и свои практические рецепты всем тем, кто пытался воздействовать на социальный мир, в частности, политическим деятелям. Не стоит недооценивать социальную власть этих профессионалов знания о социальном мире, потому что ряд из них владеет реальным практическим знанием, вышедшим из практики и обращенным к практике, которое порой может превосходить теоретизированное знание социологов; кроме того, в любом случае социологический анализ должен всерьез относиться к этим профессионалам, даже к тем из них,/34/ кто не очень серьезен научно, рассматривая их хотя бы как объект: последние близки к истокам представлений и верований о социальном мире, которые вполне реальны и имеют видимые и измеряемые результаты.