Харальд Шуманн - Западня глобализации

• Название: Западня глобализации
• Автор: Харальд Шуманн
• Жанр: Прочая справочная литература

Перед Вами, дорогой читатель, не обычная книга. Ее живой язык, яркие сравнения, заинтересованный разговор авторов о животрепещущих проблемах установленного в мире экономического порядка не оставят Вас равнодушным. В изложении наиболее острых проблем современного мирового рынка авторы поднимаются до уровня глобальных обобщений. Авторы показывают современный мир как бы с невидимой стороны, раскрывая его жесткую экономическую реальность, не оставляющую розовых иллюзий относительно свободной конкуренции, свободы и равенства для всех. Это мир промышленно-финансовой элиты, которая сегодня управляет мировым экономическим порядком. И не случайно авторы называют его глобальной западней для всей современной постиндустриальной цивилизации..

---

Нет.

Вопреки предсказанию канадца Маршалла Маклуэна, мир ни в коей мере не стал «глобальной деревней». Пока ученые мужи и политики склоняют эту метафору на все лады, становится ясно, насколько мало сближается реальный мир. Да, свыше /43/ миллиарда телезрителей в июне 1996 года почти одновременно смотрели матч по боксу между Акселем Шульцем и Майклом Мурером на Вестфальском стадионе в Дортмунде. Верно и то, что церемония открытия последних олимпийских игр этого столетия в Атланте, которую наблюдали 3,5 миллиарда зрителей, объединила мир в большей степени, чем любое другое событие за последнюю тысячу лет. Однако эти всемирные трансляции обмена ударами и спортивных состязаний не привели ни к какому действительному обмену, ни к какому действительному пониманию между людьми. Близость и одновременность посредством масс-медиа бесконечно далеки от какой бы то ни было культурной солидарности, не говоря уже об экономическом равенстве.

Олимпийское откровение

Еще даже до того, как анонимный (а потому типично правый) террор бросил яркий отсвет социальной напряженности в Соединенных Штатах на транслируемые по телевидению олимпийские игры в Атланте, их организаторы сделали абсолютно очевидной несостоятельность всякого упоминания о международной сплоченности. Для начала они бесстыдно низвели 85 000 гостей, явившихся на торжественную церемонию открытия за 636 долларов каждый, до уровня статистов в потоке возбуждающих образов. Люди были вынуждены купить разноцветные шарфы, факелы и щиты и по команде размахивать ими перед камерой. Вскоре гвоздем вечера стало слово «мечта», которым американские пропагандисты любят заклинать даже больше, чем своей концепцией свободы. Атланта – это «веха мечты», гласило безвкусно роскошное табло стадиона. «Власть мечты» – пела Селин Дион. На табло в течение нескольких минут светилась строка из стихотворения Эдгара Аллана По: «Мечтам себя вверяй таким, на кои смертные отважиться не в силах были прежде!». И наконец, по рядам, как эхо, пронеслись исторические слова Мартина Лютера Кинга: «У меня есть мечта!»[29].

О каких же мечтах идет речь? О том ли, что через тридцать лет после убийства этого черного защитника гражданских прав почти исключительно белокожие американцы из пригородов на прекрасном новом овальном стадионе в его /44/ родном городе ощущают самодовольный трепет, когда его дрожащий, плохо записанный голос воспроизводится на тщательно подготовленной кассете? И отваживался ли Мартин Лютер Кинг мечтать о том, что почти исключительно чернокожие бездомные Атланты будут в полном составе вывезены на автобусах подальше от центра города на время олимпийских игр для того, чтобы образы американской действительности, не дай Бог, не попали в объективы телекамер съемочных бригад со всего мира?

Во всяком случае, в этом крупном городе американского Юга, вычищенные трущобы и давящие громады небоскребов которого вызывают то же ощущение пира во время чумы, что и вознесшаяся к небесам столица Малайзии Куала-Лумпур, слова «черный» и «бедный» остались синонимами. Есть своего рода самозащитный цинизм в том, что искушенный в вопросах социологии телепродюсер Барбара Пайл, одна из ключевых фигур в транснациональной вещательной корпорации Теда Тэрнера, комментируя формирующие новые стандарты игры 1996 года, сказала: «Прежде между высотными зданиями CNN и Coca-Cola находилось несколько бедных черных кварталов с дешевым жильем. Их сравняли с землей, чтобы построить на их месте Парк олимпийских игр столетия так называемой “Глобальной олимпийской деревни AT&T”, и в будущем служащие этих двух корпораций смогут спокойно прогуливаться между головными офисами друг друга»[30].

Единый мир распадается

Хотя в настоящее время преобладающее влияние на планете имеют высокотехнологичные и замкнутые на себя городские конгломераты вроде Атланты, они все больше приобретают характер изолированных островков. Мировой архипелаг богатства, возможно, и состоит из цветущих анклавов, но в том, что до сих пор было «развивающимися странами», куала-лумпуры – не более чем цитадели глобальной экономики. Тем временем мир большей частью мутирует в люмпен-планету, львиная доля богатства которой сосредоточена в мегаполисах с мегатрущобами, где миллиарды человек влачат жалкое существование. Каждую неделю число людей, живущих в городах, увеличивается примерно на миллион [31]. /45/

В то же время «наше конфузливое безразличие сменилось безразличием самодовольным, – предостерегал Франсуа Миттеран в марте 1995 года. – Заинтересованность в помощи развивающимся странам полностью улетучилась. Такое впечатление, что каждая страна присматривает только за своим задним двором»[32].

Всего лишь 358 миллиардеров владеют таким же богатством, как и 2,5 миллиарда человек, вместе взятые, почти половина населения Земли[33]. Затраты индустриальных стран на «третий мир» неуклонно снижаются: так, Германия в 1994 году истратила на них 0,34 процента своего бюджета, а в 1995 – уже 0,31 процента[34]. Тот факт, что частные инвестиции из богатых стран недавно превысили официальную помощь развивающимся странам, не вызывает сомнения, однако, действительно, от этого выиграли лишь несколько регионов. Ожидаемый доход инвесторов на вложенный капитал зачастую «из-за риска» достигает 30 процентов годовых, что наглядно подтверждается на примере строительства водопроводов в Индии и Индонезии[35]. Вопреки неоднократным утверждениям правительств Севера о значительном сокращении суммарной задолженности развивающихся стран, она неизменно увеличивается и в одном только 1996 году выросла на 1,94 миллиарда долларов, почти вдвое превысив прирост десятилетней давности[36].

«Все это кончилось, – сделал логичный вывод египетский писатель Мохаммед Сид Ахмед. – Диалог Север-Юг так же мертв, как и конфликт Восток-Запад. Идея развития мертва. Больше нет ни общего языка, ни даже словаря для обозначения проблем. Юг, Север, “третий мир”, освобождение, прогресс – все эти термины уже не имеют никакого смысла»[37].

В Европе и Соединенных Штатах все чаще можно слышать утверждение, что помощь давно уже нужна нам самим. Даже в бурно развивающихся конурбациях миллионы избирателей считают, что они – не более чем обманутые новыми временами. Обеспокоенные люди находят все больше оснований для парализующих страхов за свои рабочие места и будущее своих детей. Не станет ли уровень жизни среднего класса на Западе, до сих пор воспринимаемый как нечто само собой разумеющееся, в исторической перспективе всего лишь одним большим KaDeWe, тем субсидируемым роскошным магазином в Западном Берлине, что произвел фурор на неизбалованном товарным изобилием коммунистическом Востоке, но который при /46/ всей пропагандистской шумихе отнюдь не являлся отражением жизненных стандартов Западной Европы?

По мере расширения в обществе экономической пропасти между бедными и богатыми первые все чаще видят политическое спасение в отделении и обособлении. В последние годы потребовалось найти место на карте для десятков новых государств, и вот уже 197 национальных команд прошли маршем по олимпийскому стадиону в Атланте. Когда итальянцы и даже швейцарцы борются за свою самобытность, само единство нации становится проблематичным. Спустя пятьдесят лет после образования Итальянской Республики до 50 процентов населения регионов между Вентимильей и Триестом голосует за движение протеста «Лига Севера», лидер которого, Умберто Босси, призывает взрывать радио- и телевизионные станции государственной вещательной корпорации RAI. В сентябре 1996 года Босси даже провозгласил независимое государство Падания. Процветающие страны движутся к распаду и в других частях света. В Карибском бассейне, к примеру, доселе спокойные острова Сент-Китс и Невис, живущие главным образом за счет туризма, хотят покончить со своей федерацией[38].

Канаде и Бельгии подрезают крылья конфликты между их языковыми группами. В Соединенных Штатах, чьи волны иммигрантов давным-давно приняли один общенациональный язык, миллионы латиноамериканцев, в том числе во втором и в третьем поколениях, ныне отвергают английский. Повсюду набирает силу трайбализм {Разделение по племенному признаку, предпочтение лицам своего племени. – Прим. ред.}, и во многих регионах он угрожает перерасти в воинствующий национализм или региональный шовинизм.

В отличие от войн XIX и начала XX столетий войны будущего в большинстве своем будут идти не между государствами, а в их пределах. В 1995 году лишь два из пятидесяти вооруженных конфликтов в мире укладывались в привычную схему: войны между Перу и Эквадором и между Ливаном и Израилем. Вместе с тем новые конфликты внутри национальных границ не привлекают должного внимания международной общественности. Так, например, следует отметить, что в Южной Африке в течение года, последовавшего за крахом апартеида, в результате актов насилия погибло 17 000 человек /47/ – век – больше, чем за тридцать лет вооруженной борьбы против расовой сегрегации [39].