Борис Фортунатов - Всемирный следопыт, 1929 № 11

• Название: Всемирный следопыт, 1929 № 11
• Автор: Борис Фортунатов
• Издательство: Государственное Акционерное Издательское Общество «Земля и Фабрика»
• Жанр: Публицистика
• Год: 1929

СОДЕРЖАНИЕ:

Обложка художника А. Шпир. □ Последний тур. Рассказ Б. Турова. □ Злая земля. Историко-приключенческий роман М. Зуева-Ордынца. (Продолжение.) □ За утконосами. Биологический рассказ А. Буткевича. □ Как это было: Тайна Кузькина острова. Рассказ-быль А. Линевского. □ Герберт Джордж Уэллс. Очерк Р. Ф. Кулле. □ Галлерея колониальных народов мира: Северо-американские индейцы. Очерк к таблицам на 4-й странице обложки.

С 1927 по 1930 годы нумерация страниц — общая на все номера года. В № 11 номера страниц с 801 по 880.

Орфография оригинала максимально сохранена, за исключением явных опечаток — Гриня

---

Немало подрывали мою работу и мои собратья, соседние миссионеры. Стараясь «во славу божию» или вернее в свою собственную побольше накрестить дикарей, они выдавали крестившимся пустяковые подарки, а так как я считал недостойным заманивать подкупом в свою веру, многие из моего племени стали бегать к соседним миссионерам, нередко крестясь у них обманом по второму и третьему разу.

Но положение мое стало уже совершенно невыносимым, когда в мой приход приехал методистский проповедник. Началась борьба церквей. И нет той гнусности, которой не пустил бы в ход против меня мой конкурент. Обман, лицемерие, доносы, шпионство, взаимная ненависть стали раздирать мою дотоле мирную общину. Я поспешил покинуть этот ад. Я отказался не только от миссионерства, я сбросил рясу, порвал с церковью и поступил простым рабочим сюда, на ферму. И вы не поверите, как свободно и легко мне сейчас живется, словно я вновь родился, словно впервые увидал красоту мира…

Черный вихрь закружился вокруг нас.

Голос рассказчика оборвался от волнения.

— А теперь, — добавил он, успокоившись, — у меня к вам просьба, господин профессор. Я слышал, что вы с Джоном занимаетесь научными изысканиями. Примите и меня в свою компанию. После четырех лет кошмарного миссионерства и года физической работы на ферме мой мозг жаждет пищи. Надеюсь, наука окажется более благодарным полем для приложения моих способностей, чем религия.

V

Союз для изучения утконосов. — Эволюция процесса размножения. — Ехидна как переходный тип.

Приступая к изучению утконосов, наш тройственный союз наметил своей штаб-квартирой ферму отца Джона. Утконосы — как водяной, так и сухопутный — встречались в окрестностях фермы в достаточном количестве, и наблюдать их нравы среди природы можно было во время небольших экскурсий. Доставку же живого материала для ближайшего изучения мы решили поручить туземцам. Охотников явилось двое. Относительно сухопутного утконоса (ехидны, или муравьиного ежа) мы быстро пришли к соглашению, но когда речь зашла об утконосе водяном, туземцы протестующе замотали головой.

— Они отказываются поганить руки об эту дрянь, — перевел мне их слова Джон. — Туземцы водяного утконоса никогда не ловят и ловить не будут и не умеют. За ехидной они постоянно охотятся: ее мясо — самое лакомое их блюдо, а мясо водяного утконоса отвратительно воняет прогорклым рыбьим жиром. Но мы сумеем и сами его поймать.

— А теперь, — обратился ко мне Джон по уходе туземцев, — вы должны рассказать нам, почему эти зверки так интересуют ученых.

— Чтобы это стало вам ясным, мне придется познакомить вас с эволюцией процесса размножения у позвоночных, так как в смысле размножения утконосы являются переходным типом от пресмыкающихся к млекопитающим. А способ размножения и связанное с ним отношение родителей к своему потомству играют громадную роль в общем развитии животного. Вот, например, рыба: самка мечет икру, самец находит ее и оплодотворяет. Оба равнодушны к дальнейшей судьбе потомства. Огромное количество икры гибнет, но зато она мечется миллионами. Бесчувственность рыбы и соответственно ее глупость вошли в пословицу.

Килегрудые и плоскогрудые.

От рыб произошли земноводные. Здесь оплодотворение происходит немедленно по выделении икры, и из родителей к нашему удивлению именно самец проявляет заботливость о потомстве. Он помещает икру самке на спину, и у той от раздражения вокруг икры развивается сумка, где икра и вынашивается. У некоторых видов земноводных, как например у сумчатой квакши, эта сумка остается на всю жизнь. Вот откуда берет начало и сумчатость млекопитающих. Соответственно более внимательному уходу за потомством уменьшается плодовитость, но зато с ростом чувствительности растет и умственное развитие. Лягушка умнее рыбы.

От земноводных произошли пресмыкающиеся. Размножение переносится из воды на сушу. Икру заменяет яйцо, снабженное богатым запасом питательного материала. Головастик мог питаться из воды, здесь же все необходимое для своего развития зародыш должен черпать из яйца. Заботы о потомстве развиваются, но еще слабо. Крокодилица, засыпая свои яйца песком, предоставляет солнцу их высиживать; время от времени она проведывает их, помогает молодняку выбиться из скорлупы, отводит его в воду и тем самым считает свои родительские попечения исчерпанными. Яйца при их сравнительной беспризорности легко делаются добычей хищников.

Пресмыкающиеся дают от себя две ветви. Первая — это млекопитающие, вторая, отделившаяся позже, — птицы, у которых размножение яйцами достигает совершенства. Мы имеем здесь тесную, дружную семью, насиживающую птенцов собственным теплом, самоотверженно защищающую гнездо, вскармливающую и воспитывающую молодежь.

Что сделало млекопитающих хозяевами земли? — Главным образом переход от внешнего размножения к внутреннему, от яйца к внутриутробному развитию плода, иначе сказать, тесная связь матери с детенышем. Внутриутробное развитие, обеспечивая наибольшую сохранность плода и вместе с тем до минимума понижая плодовитость, обостряет чувство материнской любви и приводит в конце концов к длительному и внимательному воспитанию детенышей. А в воспитании, в этой передаче старшими младшему поколению всего своего опыта, всех навыков и знаний — главный залог прогресса. Ты только представь себе, Джон, человека в младенчестве, подкинутого к обезьянам, лишенного человеческой семьи, общества, образования, книг — всего, что мы называем культурой, ведь он вернулся бы в первобытное состояние, к стадии своего обезьяноподобного предка. Теперь вы понимаете, друзья мои, кто такие эти жалкие зверки утконосы. Не говоря уже о том, что это дожившие до наших дней представители первичных млекопитающих, то-есть наших древнейших предков, — это величайшие в мире животных пионеры, пустившие на убыль яйцо ради внутриутробного развития, это создатели преемственной связи между родителями и детьми, связи, давшей млекопитающим победу над их историческими врагами — пресмыкающимися.

В эпоху господства на земле гигантских ящеров первичные млекопитающие были жалкими крохотными зверками, не крупнее зайца. Загнанные в норы, они вели ночной образ жизни, потому что день был захвачен их грозными противниками, гревшими на солнце свое холодное тело. Мало-по-малу в тиши подполья эти слабые существа развивали в себе те эволюционные силы, которые привели их к победе. Питаясь кореньями и личинками насекомых, они были всегда сыты, тогда как их прожорливые враги часто голодали. Лени, неуклюжести и тупоумию ящеров они противопоставили подвижность, ловкость, хитрость, ум. Разъединенные, враждующие между собою гиганты в конце концов должны были отступить перед сплоченностью слабых, источником которой являлась семья. Семья, воспитание явились решающей силой, ибо в то время как одни разметывали свои яйца на произвол стихий и хищников, другие бережно вынашивали молодое поколенье, вооружая его всей мощью своего опыта. И вот результаты борьбы: пресмыкающиеся насчитывают в настоящее время всего четыре отряда — ящериц, крокодилов, змей и черепах, да и те не богаты видами. Наоборот, млекопитающие дали шестнадцать ветвей-отрядов с необозримым числом видов.

— А в чем выразилась переходность в размножении утконосов? — спросил Джон.

— Переходный тип, как вы уже знаете, соединяет в себе отличительные черты старого типа с намечающимися чертами нового. Старое здесь что? — Яйцо пресмыкающегося. Оно явно вырождается. Это сказывается, во-первых, в его малых размерах: оно величиной с грецкий орех и содержит в себе меньше питательного материала, чем это нужно для полного развития зародыша; во-вторых, оно одето не твердой скорлупой, а мягкой пленкой, и в-третьих, оно не кладется сразу после своего образования, а задерживается в яйцеводе матери, купается в ее соках, которые питают зародыш, просачиваясь сквозь тонкую пленку яйца. Это уже новая черта — намечающееся питание зародыша матерью, зачаток внутриутробного вынашивания. Снесенное яйцо помещается ехидной в сумку, которая к тому времени развивается у нее на брюхе, и там до вывода детеныша насиживается теплом матери. Выйдя из яйца недоноском, детеныш донашивается в сумке, питаясь материнским молоком.

Крокодилица засыпает яйца песком

Дальнейший этап — переход к законченному внутриутробному развитию — являют нам сумчатые. Здесь яйцо уже исчезло, но тесной связи с матерью еще не образовалось. Детеныш после четырех недель пребывания в матери, где он купается в ее соках, выбрасывается наружу крохотным недоноском и помещается в сумку, где проводит сорок недель до полного своего развития, присосавшись наглухо к материнскому соску.