Игорь Соколов - Великой тайной светится Любовь

• Название: Великой тайной светится Любовь
• Автор: Игорь Соколов
• Жанр: Русское современное
• ISBN: 978-5-4474-1447-4

В сборник стихотворений вошли избранные стихи поэта Игоря Соколова о любви, о Боге, о смерти и о бессмертии, о Мироздании и о Космосе.

---

XXXIII

Мир не загадка, а безумная причина
Того, как появляется картина,
Мы можем тоже рисовать будто Творец,
Лишь ощущая своей сказочке конец…

Мир обезумел от внезапных превращений,
В человеке пробудился странный гений,
О чем он не помыслит как-то вдруг, —
Все ему приносит тайный круг…

Предела знаньям нет, а Вечности конца,
Меняются лишь профили лица,
Но неизменной остается наша суть
В попытке этот мир перевернуть…

Так все бежит из Ниоткуда в Никуда,
Едва оттиснув впадину следа,
Ни человек, ни тля, ни таракан, —
Один бездонный тайный океан…

Из всех существ омытых нежным краем,
Внутри себя он ощущает близость рая
И тихо грезит, и в мечтах блажит,
Ниспровергая всякий смертный стыд…

Лишь в одиночестве перед своей кончиной
Тебе вдруг явится загадка без причины
И вновь рассматривая впадину следа,
Ты возвратишься в свои лучшие года…

Вот смысл того, что нет начала и конца,
И все давным-давно созвучно у Творца…

XXXIV

Не вернуть назад былые дни,
Я вспоминаю свет доверчивой Любви,
Как жался в темноте к твоим коленям,
Весь в придыханье наших чудных преступлений…

Промчался поезд, птица пролетела
И в неизвестность канули года,
Я вспоминаю твое сладостное тело,
Как все исчезло быстро без следа…

Стояла на коленях в тихом поле
Нам пели птицы песни без конца,
Тебя любил я с грустью и до боли,
Предчувствуя преграду от Творца…

Как он провел ее меж нами и лесами,
Закрыв наш самый лучший век,
Как ты  вчера меня безумными глазами
Бросала в царство cокровенных нег…

XXXV

Человек живет и умирает,
Исчезая сразу без следа,
Вмиг влюбляется и от любви страдает,
Пока с годами не исчезнет Красота…

В чем суть его живой мифологемы,
Зачем он крутится с Землей сто лет подряд,
Кто нас создал заранее с проблемой,
Не возвращая наше прошлое назад?!…

Быль или сказка, что ничто не возвратиться,
Что навеки с прахом слившись, пропадет,
В моей памяти кружатся словно птицы
Люди обретшие таинственный полет…

Не от того ли я с тоской гляжу на небо,
Словно вижу их прекрасные глаза
И ощущаю край, где никогда я не был,
И слышу в тьме ночной родные голоса…

XXXVI

Бывает время, когда жизнь внутри людей
Становится почти невыносимой,
Когда огонь неистовых страстей
Рисует в чувствах мрак несокрушимый…

И ты стоишь один среди ночи,
Ища намек на миг исчезновенья,
Как будто в небе звездные лучи
Даруют вдруг пощаду осмысленья…

А с ней дадут от Вечности ключи,
Где все скрывается без тени сожаленья
И сколько времени те тени не ищи,
Они лишь сложатся в безумные виденья…

Совокупления и женщин, и мужчин,
Весь мир случайностей до Смерти от Рожденья
Несет лишь хаос возникающих причин,
Пересеченье линий, как и совпаденья…

Срастающихся в сказочный трамплин,
Из лона женщины в само проникновенье,
Где ты наедине с собой один,
Захвачен в плен  умалишенных ощущений,
Но после чуешь, что ты – раб и господин,
И можешь сам его творить из вдохновенья
И жертвовать собой как Божий сын…

XXXVII

Смысл через глаз глядящий в небеса,
По местам расставил  чудеса,
Я вроде жить, как будто не хотел,
Но все раздумывал, ища повсюду цель…

Глаза закрыв, увидел в маске без лица
Производящего весь мир в тоске творца…
Он был, как я, почти разочарован
Тревожным сущим повторяющимся снова…

Так все, что было и что быстро сплыло,
Возвращала вдруг таинственная сила,
Она неслась, куда ни глянь, кругом,
Вводя рождающихся в беспроглядный сон…

Там смертные водили хоровод,
Считая каждый день и каждый год,
Безумным множеством сливаясь сквозь экстаз,
Тьмой неделимою глядели в один глаз…

Так заведенный механизм основ,
В себе таил громаду катастроф…
Цепь бесконечно фантастических преград
Слагала по частям страшенный ад…

Заранее припрятанный трагизм
Сводился здесь и там в единый катаклизм,
В нем жизнь врисованная в дивный небосклон
Летела призраком в загадочный эон…

Я был не там, не здесь, нигде, не тут,
Но ощущал в себе невидимый сосуд…
В нем было то, что было сердцем бытия,
Где Я и Ты – две части странного НеЯ…

Вдруг исключали право на ошибку,
Вращая мир вокруг себя как-будто рыбку,
Что, проплывая бесконечный океан,
Везде ловила сказочный обман…

И мы воссоздающиеся словом,
Неизвестно отчего опять в оковах…
Бредем за тем, что нас вмиг изничтожит,
И в свою Смерть кричим: О, вечный Боже!

Даруй нам всем Бессмертия ковчег!…
Но Бог молчит как странный человек…
Так все, что здесь заранее готово,
Вернет к себе несчастного слепого…
И человечества глухая колыбель
Вдруг обретет все ту же тающую цель…

XXXVIII

Околдованный благостным небом,
Занесенный в объятия тьмой,
Я приручен был сладостным телом
Взмывать в Вечность незримой волной…

Только тело быстро старело,
Привыкая лишь жалость просить,
Смысл теряло доброе дело
И тянулась безумная нить…

Собирая остатки тех мыслей,
Что могла еще ярость добыть,
Как запас еще бьющейся жизни,
Сберегающей давнюю прыть…

Все еще на что-то надеясь,
И не веря уже не во что,
Меня трогала юная прелесть,
Пропуская сквозь жизнь мою ток…

XXXIX

Когда ты на моей могиле
С девчонкой свалишься шутя
И будешь драть с безумной силой,
И тешить нежное дитя…

Замри хоть на одно мгновенье,
Послушай, как вздыхает прах,
Как из земли стихотворенья
Листвою шепчут на ветвях…

А после птицами на небо,
Крылом пронзая бытие,
Несут мою святую небыль
В любое чудное жилье…

Подумай грешник безучастный,
Откуда в мире волшебство
И почему так мало счастья
Твое же ловит естество?!…

И уходи скорей отсюда,
Пока тебя я не забрал,
И девку страстную от блуда
Дыханьем мертвым не объял…

XL

С того  момента, как я перестал
Глядеть на мир влюбленными глазами,
Когда мне явственно привиделся оскал
Человека с обезумевшими снами…

Будто земля с оси своей сошла
И полюса точно в бреду перемешались,
Остался я без твоего тепла
И сердцем овладела жалость…

В том месте, где любовь произошла,
Гулял огонь, и таяли сраженья,
Соединяясь, плыли в воздухе тела,
Отмечая тайный смысл происхожденья…

Так под лучами света билась тьма,
А зарожденье выражало откровенье
Той вечной власти необъятного ума,
Нас постепенно подводящего к крушенью…

Зачем я только выполз из тебя,
О, мать, сестра, любовница, подруга,
Я слышу, – уже ангелы трубят,
Нас выводя из замкнутого круга…

Здесь глубиной прошито существо
От точки и до точки изумленья,
Как будто ест тебя с блаженством естество,
Жизнь превращая в мимолетное растенье…

XLI

В безумстве моей правды есть тоска
Как даль уже померкнувшего неба…
Где ты своей сущностью близка…
Хоть я в тебе и был, как будто не был…

Так день, в котором спят давно века,
Укрыты тьмой ушедшего сраженья…
А наши лица прячут облака
Вместе со сладостью мелькнувшего мгновенья…

И только тени тех, кто был давно распят,
Еще гуляют в наших снах и в нежных мыслях…
И вечной тишиной горит закат…
В память о прекрасной юной жизни…

XLII

На фото ты пропит уже насквозь,
Истерзан и разбит, и склеен страстью,
Твой памятник хранит былую злость,
Хоть и завален весь могильною напастью…
Застыли кучкой древние венки,
От собутыльников гора пустых бутылок
Напоминают очень жаркие деньки
И на скамейке очень старенький обмылок…
Как будто кто-то мыть тебя пришел
Или устроить в одночасье баню,
Но памятник твой грязен, как и стол,
Заваленный какой-то гнусной дрянью…
Неужто яйца сотни прошлых пасх,
Перегнив, лежат здесь тягостным отребьем,
Разложившейся тоской безумных дрязг,
Укрытых с ветром тишиной забвенья…
Я бы тебя, возможно, помянул,
Но прежде я не знал тебя в лицо,
К тому же жизней наших полетевший гул
Превращается в пасхальное яйцо…

XLIII

Этой крошке досталась безумная мать,