Тимофей Печёрин - Душа неприкаянная

• Название: Душа неприкаянная
• Автор: Тимофей Печёрин
• Жанр: Фэнтези

Вам грустно? Одиноко? Друзья и близкие забыли о вас, а окружающие даже не замечают? Не беспокойтесь. Скорее всего, вы просто... умерли. Но не всегда смерть означает конец. Для нашего героя она обернулась началом. Началом пути в новый мир, к новой жизни.

---

Придушить массивной золотой цепью — с которой Жорж не расставался даже на ночь? Быстро отмел эту идею. Подумав, что сил против этого бегемота мне может и не хватить. Что еще? И тут мой взгляд упал на поблескивавший на шкафу металлический подсвечник. Памятник тем временам, когда хозяин с супругою еще не расходились на ночь по разным комнатам. И того обалдуя, любителя порнухи, зачать тоже не успели.

Протянув руку, я снял подсвечник со шкафа и обрушил на затылок Жоржа. Тот пошатнулся… но устоял. То ли удар был недостаточно сильным, то ли его смягчил слой жира, облепивший голову.

Как мог резко развернувшись, хозяин дома изрек многозначительно: «ну, все понятно…» И зачем-то трижды выстрелил в направлении подсвечника. Первая пуля при этом угодила в стену, вторая — в оконное стекло… оказавшееся пуленепробиваемым. Ну а третья угодила-таки в мое импровизированное оружие.

Само собой, ни один из выстрелов не мог причинить мне вреда. Но подсвечник пришлось-таки бросить. Во-первых, ради усыпления бдительности Жоржа. Пусть думает, что пальба хоть немного, но помогла! Ну а во-вторых, все равно мои надежды на такую дубинку не оправдались.

Удовлетворенно хмыкнув, хозяин дома тяжелой поступью вышел из комнаты.

— Подъем! Всем подъем! — возопил он, потрясая пистолетом.

Зажегся свет. Одна за другой отворялись двери. И первой на зов Жоржа откликнулась супруга. Молодящаяся особа средних лет в белом атласном халате и с обесцвеченными волосами, изуродованными химической завивкой. Следом за женой в коридор вышел высокий парень… наверное, один из охранников. А также еще одна служанка — совсем молоденькая, рыжеволосая.

— Что случилось-то? — вопрошала жена недовольным сонным голосом.

— Это Бурый, — рявкнул Жорж, — подослал сюда свое привидение. Закопать меня хотел… сучара беспредельная!

— Да ты бухай больше, — презрительно и с хрипотцой опытной курильщицы парировала супруга, — взбрело же такое!

— Блин! А это ты видела? — хозяин дома повернулся, продемонстрировав ей затылок, а на нем свежий кровоподтек от удара подсвечником, — это мне тоже взбрело?

— Ну ё-мое! — удрученно протянула жена. А молоденькая служанка испуганно ойкнула, прикрывая руками глаза.

— Вот то-то же, — Жорж еще больше возвысил голос, вскинув руку с пистолетом и обвел ею окружающее пространство, — и скажу я вам ребятки, что не канает все это ни хрена! В общем, связываюсь с братвой. Срочно. А с чертилой этим… Бурым больше базару не будет. Только на его могилке, ясно? Всем ясно, ёпрст?!

Лучше бы он при этом оставался на месте. А еще лучше — держался бы подальше от лестницы. Потому как в своих грозных речах Жорж забыл обо мне. Я же своего внезапно представившегося шанса не упустил.

С силой рванувшись к хозяину дома, я врезался в него плечом. Благодаря чему получил живейшее подтверждение пословицы про большой шкаф. Грохоча по ступеням, Жорж кубарем скатился вниз. И выронил пистолет. Чем снова воспользовался я — теперь уже для закрепления результата.

Нет, оружие не поднялось с пола ни на миллиметр. Устремившись вслед за поверженным хозяином дома, я сохранял конспирацию, насколько мог. И так изловчился, что контрольный выстрел в голову Жоржа пистолет произвел вроде как сам по себе. От удара об пол, например — неудачно приземлившись.

В конце концов, чего только не бывает с этими стволами. Опасные игрушки…

* * *

Дверца в задней части такси отворилась — будто сама по себе. И я устроился на сиденье рядом с Аликом Бурым. Из-за отсутствия поблизости Кристалла Душ тот не мог меня видеть. Но по крайней мере, не пропустил момент моего возвращения. Благодаря дверце той же.

— Итак, ты вернулся, — вполголоса произнес хозяин, — то есть, как понимаю, дело сделано.

— Угу, — чисто машинально ответил я.

И уже затем вспомнил, что Бурый меня не слышит. С другой стороны, он вроде как и не спрашивал — констатировал. Мол, раз пришел, значит справился. Да и о чем тут разговаривать? О том, как именно я укокошил злосчастного Жоржа? Или какого цвета у него мозги?

Разговор хозяина с невидимым собеседником не остался незамеченным для таксиста. Обернувшись, тот уставился на заднее сиденье, да на Бурого в придачу. Чем вызвал резкую отповедь последнего:

— Чего вылупился? Заводись и вези… домой. За это ведь тебе деньги платят — не за гляделки.

Таксист мог бы сказать, что немало заработал и не двигаясь с места. А просто сидя в машине в компании странного пассажира. Однако пассажир, даже странный, тем не менее всегда прав. Так что водила снова лишь молча пожал плечами и принялся заводить мотор.

— Когда отвезешь меня, — окликнул его Бурый, откидываясь на сиденье, — съездишь еще к тому зданию… к которому я тебя вызывал. Помнишь? Один съездишь, без пассажира. Насчет платы… рассчитаюсь с тобой заранее. И не спрашивай, зачем. Как говорится, меньше знаешь, крепче спишь.

Голос хозяина звучал с радостным возбуждением. Как же мало некоторым людям нужно для счастья! Всего-то замочить недруга, да чужими руками, причем без улик. Ну, если не считать догадок и последних слов самого убитого.

Настроение немного улучшилось и у меня. Хоть и совсем по иному поводу. Причем узнай о таковом Бурый — это едва ли бы его обрадовало.

«Вот сегодня и рассчитаемся… благородный, блин, господин, — думал я в злом предвкушении, — сведем счеты. А то, небось, думал, что можешь саму смерть заставить на себя работать. И без последствий».

К собственному удивлению я обнаружил, что убивать обитателей мира живых мне… понравилось. Тем самым я как бы восстанавливал справедливость. Да-да, в том же самом смысле, в котором ее понимают все эти Бурые, Жоржи, Кабаны и прочие Горбатые и Гундосые. Когда мне хреново, кто-то другой просто не имеет права на счастье.

Жил мой почти уже бывший хозяин заметно скромнее убиенного недруга. В квартире многоэтажки — из тех, правда, что были построены за последние несколько лет. И отнюдь не для простых тружеников. Двор был оборудован контрольно-пропускным пунктом. С будкой, со шлагбаумом. Имелся и подземный гараж. Где наверняка коротал ночь и джип Бурого. Впрочем, гараж-то как раз интересовал меня в последнюю очередь.

Пока хозяин рассчитывался, шурша купюрами, пока таксист с недоверием их пересчитывал — я сидел, напряженный до предела. Только что не ерзал в нетерпении. Готовясь в любую секунду выскочить из машины вслед за Бурым. Да так, чтобы тот не заметил.

У меня получилось. Правда, я, скорее, вывалился на асфальт, сверзившись с сиденья. Ибо не могу назвать ловкость сильной своей стороной. Ну да ладно. Кто уже мертв, боли чувствовать не может. Легко, как никогда при жизни, я вскочил на ноги. И направился вслед за хозяином, стараясь держаться на шаг-другой позади него.

Так я следовал за ним и когда Бурый открывал специальным ключом подъезд. И когда, миновав консьержа, прошагал к лифту. И, наконец, когда двери лифта разошлись на нужном этаже. И почти уже покойный Алексей Федорович двинулся к своей квартире, на ходу доставая ключи.

Оказавшись дома, он направился на кухню. А прежде разулся, затем избавился от надоевшего пиджака. И не забыл потревожить все подвернувшиеся выключатели. Изрядная по метражу квартира озарилась ярким светом люстр и ламп. Не перестав, правда, оттого быть берлогой холостяка.

На кухне Бурый достал из холодильника запотевшую бутылку пива. И плюхнулся на табурет, улыбнувшись какой-то по-детски беззаботной улыбкой. Совсем не подобающей бандиту и прожженному дельцу.

Так называемый хозяин не видел, не слышал — но я тоже был на кухне. Причем не так уж далеко от него. И как раз осматривался в поисках подходящего инструмента для отнятия еще одной жизни.

Мой выбор остановился на подставке с ножами. Я осторожно взялся за рукоятку одного из них, потянул… и услышал, как Бурый хмыкнул.

— Ну и что ты задумал, крыса дохлая? — вопрошал он почти насмешливо, — забыл, кому обязан?

«Не тебе — это точно!» — сказал бы я, если б было, кому слушать. Нож покинул подставку, затем буфетную полку, и замер в воздухе в метре над полом.

— Если б не я, — продолжал увещевать Алик Бурый, — если бы я не проплатил этот гребаный Кристалл — ты бы щас жарился в аду! Забыл? Или просто исчез на хрен. Еще неизвестно, что хуже.

«Ну-ну. А что я имею теперь?»

Изо всех сил я настраивал себя на ненависть к этому человеку. Этому бандюге и рабовладельцу. Приверженцу принципа «деньги не пахнут». И одному из множества паразитов, живущих за счет честных людей. А разговоры его столь же старательно пытался пропускать мимо ушей. Потому как наслышан был и про стокгольмский синдром в том числе. Ну, когда жертва от общения с преступником начинает ему сочувствовать.

Нетушки! Со мной эти фокусы не пройдут. И не о чем нам с вами, господин благородный и щедрый, разговаривать. Если враг не сдается — его уничтожают. А уж чего-чего, а сдаваться Бурый не собирался.