Вера Новицкая - Басурманка

• Название: Басурманка
• Автор: Вера Новицкая
• Жанр: Детская проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91921-060-3

Дочь француженки-гувернантки после смерти матери остается в барском доме помещиков Трояновых, где ее воспитывают как родную дочь.

Отечественная война 1812 года заставляет подросшую девочку вспомнить о том, что она «басурманка». Трепетное горячее сердце и поддержка семьи помогут ей справиться со всеми невзгодами.

---

– Конечно, можно. Говорите, я слушаю.

Китти подняла на собеседника свои большие синие глаза. От того, что она прочла во взгляде студента, во всем выражении его каким-то внутренним светом озаренного лица, дрогнули и опустились длинные ресницы девушки; горячий румянец залил ее нежные щеки, заставив порозоветь маленькие уши, сильнее и радостнее забиться сердце.

– Только не здесь. Ради Бога! – просил Юрий. – Вот Сережа к нам направляется. Пройдем куда-нибудь, хотя бы сюда, в каштановую аллею, в вашу любимую, – ласково скользнув глазами по милому лицу, слегка дрожащим голосом добавил он.

Девушка безмолвно направилась влево, когда за ними раздался вопрос Сережи.

– Китти, ты не знаешь, где Женя?

– По обыкновению, в своем «будуаре», – на ходу ответила сестра.

– Вы знаете, – уже к своему спутнику обратилась она, – французы уверяют, что будуар – это комната où les dames boudent[3]. Не правда ли, остроумно?

Но ни сама она, ни Юрий, как было бы в другое время, не засмеялись над удачным словцом, до которых вообще оба были большие охотники, только светлая улыбка промелькнула по лицам, во взглядах обоих. Но она скорее отражала еще неясное, но радостное чувство, которое дрожало в них, которое они как бы боялись спугнуть громким смехом или посторонним словом.

– Же-ня! – донесся до молодых людей звучный голос Сережи, но ответа на его призыв они не слышали. Впрочем, его и не последовало.

– Что ж ты не отзываешься, Жулинька, а-а? – добродушным тоном обратился Сергей к девочке, опускаясь рядом с ней на большую дерновую скамейку, устроенную наподобие турецкого дивана среди живой беседки уже отцветающей сирени.

Женя, не меняя позы, продолжала молча сидеть, капризно закусив нижнюю губу, нетерпеливо похлопывая ногой об ногу и теребя волан своего кисейного платья.

– Ну, будет злиться, Жук! Пойдем, а то неловко. Гостью свою, Нелли, одну бросила! Да и ужинать пора, сейчас опять «миска» примчится.

– Давно ли Нелли стала моей гостьей? – насмешливо заговорила девочка. – Кажется, ты гораздо больше ею занят, чем я. Наконец, пусть она и моя, но я великодушно предоставляю ее тебе! Я, язык высунувши, по два часа ради ее потехи больше бегать не стану, понимаешь? Не стану! – снова загорячилась Женя. – Смотреть на ее кривлянья и как она поддается тебе – тоже! Угодно, сам поди разок-другой шлепнись для потехи, нужно будет, и нос себе расквась, а нет – ногу вывихни, авось за это тебя одарят обворожительным взглядом дивных глаз.

Веселая улыбка пробежала по лицу Сережи.

– Кстати, глаза у нее прекрасные, – с ударением произнес он.

– У нее? Давно ли? – даже привскочила девочка.

– Всегда были! – спокойно и весело продолжал Сергей. – Разве неправда? Сама скажи.

– Уди-ви-тель-но! – насмешливо протянула Женя. – Глаза как глаза, в разные стороны не разбегаются. Еще этого не хватало!

– Ну, уж ты не станешь отрицать, что Нелли красива?

– И гра-ци-оз-на… – с величайшим презрением вторила девочка.

– И грациозна! – спокойно подтвердил Сережа.

– Грациозна? Она – грациозна? Ты смеешься, конечно? – снова вскочив и даже заломив от негодования руки, воскликнула Женя.

– Во всяком случае, в десять раз грациознее тебя, – прищурив глаза и пристально глядя в лицо своей собеседницы, тоном, не допускающим возражений, отрезал Сережа.

– Что?! Что такое?! Она?! Она!? Эта тумба грациознее ме… ме-ня?!

Глаза девочки сделались огромными и метали дождь золотых искр.

По мере того как все большим негодованием и обидой разгоралось лицо Жени, в черных смеющихся глазах Сергея мелькали добродушно-лукавые веселые огоньки.

– Смешно даже сравнивать вас! – так же неопровержимо продолжал он. – Она, Нелли, пластически грациозна, вот как любили древние греки, а ты… ты…

– Что я?.. – торопила Женя.

– Прости меня, ради Бога, но раз дело пошло на откровенность… Ты возле нее точно… цапля…

– Что-о? Я – цапля?!

– Да, цапля. Еще раз извини. Особенно, когда бежишь: ноги длинные-длинные, только они и мелькают, а там, на самом верху, глядишь, маленькая головенка торчит, да и та вдобавок всегда трепаная. Вот хоть сейчас, – и он указал пальцем на разметавшиеся кудряшки.

– Вот оно что-о! Прекрасно! Теперь я понимаю, почему ты все время избегал быть со мной в паре: вдруг ты – и цапля!!..

На последнем слове голос Жени дрогнул от сдерживаемых слез, и глаза стали влажными.

– Ну, Жулинька, полно злиться, – ласково заговорил Сергей. – Пойдем! Право, нехорошо Нелли одну оставлять, что ни толкуй, а гостья же она, да и ужинать пора.

Но девочка тряхнула головой и окинула его сверкающими гневными глазами.

– Во-первых, прошу мне кличек не давать, да еще, как сегодня, при посторонних. Я не маленькая и не собачонка какая-нибудь. Небось, с другими вежливым быть умеешь! «Нелли! Нелли!» – с ужимками, слащавым голосом передразнила она. – Противно и глупо. Что за Нелли? Точно нет русского слова: Ленка, Лёлька, вот и все. И никуда я отсюда не пойду, и нечего тебе срамиться с… цаплей вместе идти.

Женя опять проглотила слезы.

– Слушай, Женя, но ведь Нелли все-таки одна.

– Не одна вовсе, и ты, и Лида там.

– Я в настоящую минуту здесь, а Лида тоже гостья.

– Во-первых, можешь и ты идти, а во-вторых, не беспокойся, она свои очаровательные глазки закатывает пока перед Николаем Михайловичем. Ведь ей все равно, этой «греческой богине», перед кем кривляться.

– Ну брось, Жучок.

– Опять! Опять кличка!..

– Но я не знаю, почему ты сегодня за нее обижаешься, ведь я тебя часто так называю. Говоришь «при чужих», но Муратовы свои, их отец слишком старый друг папа́, чтобы они для нас были чужими. Кроме того, ты так же хорошо знаешь, как и я, что Китти и Юрий любят друг друга, и семьи наши не сегодня-завтра еще и породнятся…

– Вдвойне… – насмешливо подхватила Женя. – Особенно после того, как ты женишься на «обворожительной» Нелли.

– Скоро ж ты меня сосватала! – широко и весело улыбнулся Сережа. – Однако, пока дойдет до женитьбы, все-таки нужно и себя, и невесту ужином покормить. Так ты не идешь? Окончательно? Ну что ж, значит, я буду вынужден сказать мама́, что ты дуешься, да еще при гостях. Ты знаешь, как это ей приятно.

При последних словах девочка сделала было порывистый жест, но Сережа, не дав ей открыть рта, продолжал, нагнувшись совсем близко к ней.

– А теперь хочешь знать правду, почему я ловил Нелли, а не тебя?

Глаза девочки несколько просветлели и с живым интересом устремились в лицо говорящего.

– Ну-у? – только проронила она.

– Потому, что ты ловка и изворотлива, как мышонок, и я боялся, что все будут смеяться, когда я, долговязый балбес, не смогу справиться с тобой. Поняла? А за той тумбой – только руку протяни – цап, и готово.

– Правда?.. Потому?.. А не оттого, что я цапля?.. Нет? Говори же… Говори! А зачем же ты раньше сказал?.. – радостно и недоверчиво, со сверкающим весельем лицом, допытывалась девочка.

– А зачем ты злилась? – вопросом ответил Сергей. – Ах ты, кипучка-кипучка, никак ты нрава своего усмирить не можешь. Ну, а теперь бегом!

Он взял ее за руку и вывел из беседки.

– Сережа, милый, посмотри. Ах, как хорошо! Там, в глубине, налево, – Юрий и Китти.

В ту минуту, когда Женя заметила их, молодые люди, дойдя до поворота аллеи, ведущего к полянке, на которой недавно играли в горелки, остановились, держась за руки и любовно глядя друг другу в лицо. Затем Юрий поднес к губам обе руки Кити, а потом в порыве глубокой нежности прижал к своей груди белокурую головку девушки и поцеловал ее шелковистые волосы.

– Господи, как хорошо, как хорошо! Как я рада! – восторженно воскликнула Женя. – Как они, верно, счастливы, и какие они хорошие! Посмотри на Китти, она точно ангел, точно святая. Ах, какая она прелесть! И ты, Сергуня, прелесть, и ты – милый, такой милый!..

Девочка, вдруг приподнявшись на цыпочки, обвила руками и поцеловала кудрявую черную голову юноши.

– Только зачем ты так дразнишь меня? – укоризненно закончила она.

– А ты, Жучок, не злись, – растроганно и ласково пожал он руку девочки.

– Бежим, бежим! – теперь уже Женя торопила его.

– Китти, милая, ты такая милая! – добежав до девушки, она горячо обняла ее.

– Что это ты, Жучок, так расчувствовался? – глядя счастливыми глазами в веселое личико девочки и от души возвращая ей ласку, спросила Китти.

– Хорошо? Хорошо, Китти? Ведь, правда, хорошо?

Но та ответила лишь вторым горячим поцелуем.

– Нелли, Лидочка, вы, верно, проголодались? – суетилась Женя около подруг. – Идем кушать!

Она ласково взяла Нелли под руку и особенно занялась именно ею, точно стараясь искупить все злое и недоброжелательное, что в порыве раздражения заочно наговорила в ее адрес.

– Грядем, грядем, мамочка! – издали закивала Женя стоявшей на ступеньках балкона матери. – Идем и есть будем!!! Правда, господа?

Вся веселая компания направилась к большой, спускающейся прямо в цветник веранде, обвитой зеленой сеткой высоко всползающего дикого винограда, которая в летнее время заменяла столовую.