О. Генри - Короли и капуста (сборник)

• Название: Короли и капуста (сборник)
• Автор: О. Генри
• Жанр: Проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-03-5827-0, 978-966-035461-6

Действие романа, состоящего из новелл, происходит в созданной фантазией писателя стране Анчурия – маленькой банановой латиноамериканской республике. Здесь президент сбегает с оперной дивой, прихватив с собой государственную казну; американский консул из-за воспоминаний о несчастной любви едва не лишается жизни; уважаемый всеми магнат на деле оказывается вором… Словом, жизнь в Анчурии пестра и разнообразна, смешное соседствует с трагичным, а героическое уживается с низменным.

В эту книгу вошли новые переводы произведений О.Генри.

---

Они расскажут, что лицо покойного было очень сильно повреждено в результате выстрела, но и Гудвин и парикмахер Эстебан опознали в нем многогрешного президента. На следующее утро как раз починили телеграфный кабель, в Коралио стали приходить телеграммы, и история побега президента из столицы стала достоянием общественности. В Сан-Матео революционная партия без всякого сопротивления захватила верховную власть, и громкие viva[53] народных масс, столь переменчивых в своих симпатиях, быстро заглушили всякий интерес к незадачливому президенту Мирафлоресу.

Они поведают вам, что новое правительство обыскало все города и все дороги, буквально просеяло сквозь сито весь песок на побережье, чтобы только найти саквояж, в котором находились средства, принадлежащие республике Анчурия, и который, как известно, президент прихватил с собой, – но все напрасно. В Коралио поисками руководил сам сеньор Гудвин, и его люди обшарили весь город так же тщательно, как девушка расчесывает свои волосы, но деньги так и не были найдены.

Мертвого президента похоронили – без всяких почестей, за городом, возле маленького мостика, перекинутого через мангровое болото, и за один реал любой мальчишка покажет вам его могилу. Говорят, что одна старуха, в хижине которой парикмахеру Эстебану довелось брить несчастного президента, установила на могиле деревянную плиту и выжгла на ней раскаленным железом краткую эпитафию.

Вы услышите также, что сеньор Гудвин как неприступная скала оберегал донну Изабеллу Гилберт в течение тех последующих мучительных дней, и что все его сомнения относительно ее прошлого (если они у него были) совершенно развеялись, и что ее пристрастие к приключениям и авантюрам (если оно у нее было) оставило ее, и что они поженились и были счастливы.

Американец выстроил дом на невысоком холме за городом. Этот дом представляет собой феерическую смесь из таких разнородных материалов, как строительный лес ценных пород местных деревьев (если бы продать за границу одну лишь эту древесину, уже только на этом можно было бы составить неплохое состояние!), из кирпича, из пальм, из стекла, бамбука и самана[54]. Вокруг дома был настоящий природный рай, и внутри дома тоже было что-то очень похожее на рай. Когда местные жители говорят о внутреннем убранстве дома, они оживленно жестикулируют и в восхищении вздымают руки. Там и паркетные полы, начищенные до такого блеска, что в них можно смотреться, как в зеркало, и индейские шелковые ковры ручной работы, и лепные украшения на потолке, и картины на стенах, и рояль, и стены оклеены обоями – только представьте себе! – восхищенно восклицают они.

Но никто не скажет вам в Коралио (вы в этом убедитесь), что случилось с теми деньгами, которые Фрэнк Гудвин закинул на апельсиновое дерево. Однако об этом позже, а сейчас тропические пальмы шелестят от легкого бриза и зовут нас к радости и веселью.

Глава V Еще один беглец от стрел Амура[55]

Соединенные Штаты Америки, покопавшись на своем складе консульского материала, выбрали мистера Джона де Граффенрида Этвуда из городка Дейлзбург, штат Алабама в качестве преемника для подавшего в отставку Вилларда Гедди.

Не имея цели каким-либо образом опорочить мистера Этвуда, следует, однако, заметить, что в данном случае не столько должность искала человека, сколько человек искал эту должность. Как и в случае с Гедди, который добровольно отправился в изгнание, не что иное, как ослепительно неискренняя улыбка прекрасной дамы заставила Джонни Этвуда прибегнуть к самому отчаянному средству и поступить на службу к презренному федеральному правительству – только бы уехать далеко-далеко, чтобы никогда больше не видеть лживое, притворное, прекрасное лицо той, которая разбила его молодую жизнь. Консульская служба в Коралио, кажется, давала убежище вполне удаленное и достаточно романтическое, чтобы добавить немного драматизма в безмятежную деревенскую жизнь Дейлзбурга.

Случилось так, что именно в тот период, когда Джонни играл роль печального влюбленного, он внес свою лепту в длинный список необыкновенных и трагических событий, которыми так богата история Испанского материка, обогатив его выдающейся аферой на рынке обуви, а также беспрецедентным подвигом, в результате которого растение, считавшееся на его родине самым презренным и бесполезным сорняком, вознеслось в одночасье из полнейшей безвестности к вершинам славы и стало ценнейшим продуктом международной торговли.

Как это часто бывает, проблемы начались с романа, вместо того, чтобы им закончиться. Жил в Дейлзбурге человек по имени Элайджа Хемстеттер, который держал там универсальный магазин. Вся его семья состояла из единственной дочери, которую звали Розин, и это прекрасное имя в значительной мере компенсировало неблагозвучность фамилии Хемстеттер. Эта молодая особа была наделена такими многочисленными достоинствами, что все молодые люди в округе чувствовали в груди необыкновенное любовное томление. Среди тех, кто томился больше всех, был и Джонни, сын судьи Этвуда, семья которого занимала большой дом в колониальном стиле на окраине Дейлзбурга.

Казалось бы, ненаглядная Розин должна была с радостью ответить взаимностью одному из Этвудов – ведь эта фамилия пользовалась большим уважением во всем штате, как задолго до Гражданской войны, так и после ее окончания. По идее, ей следовало сразу же ответить «да» на предложение стать хозяйкой этого величественного, хотя и несколько пустынного колониального дома. Но на деле вышло не так. На горизонте появилась туча, огромная грозовая туча в лице проживавшего неподалеку жизнерадостного и предприимчивого молодого фермера, который осмелился записаться в соперники к высокородному Этвуду.

В один прекрасный вечер, во время встречи с Розин, Джонни вынес на повестку дня вопрос, который считается необыкновенно важным у молодых особей вида Homo sapiens[56]. Все необходимые атрибуты как раз имелись в наличии – была и луна, и олеандры, и магнолии, и песня пересмешника. Достоверно неизвестно, встала ли в этот момент между ними тень Пинкни Досона, уже упоминавшегося выше преуспевающего молодого фермера, или случилось что другое, но ответ Розин был отрицательным. Мистер Джон де Граффенрид Этвуд поклонился так низко, что его шляпа даже коснулась газона, и отбыл прочь. Голову он держал высоко, но его фамильная гордость и сердечные чувства были задеты очень сильно. Какие-то Хемстеттеры отказали Этвудам! Просто возмутительно!

Среди прочих бедствий, приключившихся в тот год, было и то, что президентом стал представитель Демократической партии. А судья Этвуд был заслуженным ветераном борьбы за демократию. Джонни уговорил отца нажать кое-какие пружины, чтобы ему нашли место где-нибудь за границей. Он уедет далеко-далеко. Может быть, через много лет Розин поймет, какой искренней и беззаветной была его любовь, и даже обронит слезу – возможно, в тот кофе, который она будет варить на завтрак для Пинкни Досона.

Политические колеса со скрипом провернулись, и Джонни был назначен консулом в Коралио. Перед самым отъездом он заглянул к Хемстеттерам, чтобы попрощаться. Глаза Розин выглядели в этот день не так, как обычно, они были какие-то красноватые, как будто она плакала, и будь они в этом момент наедине, возможно, Соединенным Штатам пришлось бы искать себе нового консула. Но Пинк Досон был, конечно же, здесь, без умолку рассказывая о своем саде в четыреста акров, и о пастбище в двести акров, и о трех квадратных милях люцерны. Так что, прощаясь, Джонни пожал ручку Розин так спокойно, как если бы он уезжал на пару дней в Монтгомери[57]. Когда это было необходимо, Этвуды умели вести себя с истинно королевским достоинством.

– Если вам, Джонни, попадется там что-нибудь этакое в плане возможности выгодно вложить деньги, – сказал Пинк Досон, – только дайте мне знать. Идет? Думаю, я всегда смогу найти пару свободных тысяч, чтобы вложить их в выгодное дело.

– Непременно, Пинк, – сказал Джонни, мило улыбаясь. – Если мне попадется что-нибудь в этом роде, я с удовольствием возьму вас в долю.

Вскоре после этого Джонни отправился в Мобил, где и сел на фруктовый пароход, направляющийся к берегам Анчурии.

Когда новый консул прибыл в Коралио, необычность окружающей действительности в значительной степени отвлекла его от грустных мыслей. Ему было всего двадцать два года, а в юности никто не носит свою печаль, повязав ее наподобие шарфа, как это свойственно старшему поколению. Какое-то время печаль занимает собой все сознание юноши, но затем новые сильные и острые ощущения отодвигают ее на второй план.

Между Билли Кио и Джонни сразу же установились приятельские отношения. Кио устроил новому консулу экскурсию по городу. Он представил Джонни горстке американцев, а также щепотке французов и немцев, составлявших здесь «иностранный» контингент. Позже, разумеется, в более формальной обстановке, Джонни был представлен туземным чиновникам, которым и передал через переводчика свои верительные грамоты.