Олесь Бердник - Явь и сны писателя-фантаста в реальном мире

• Название: Явь и сны писателя-фантаста в реальном мире
• Автор: Олесь Бердник
• Жанр: Биографии и Мемуары

Интервью газете Бульвар

---

— А как отнеслись к вашей "дружбе" с ворами тюремщики?

— Видя, что здесь меня не режут, отправили дальше — в Карлаг. А в начале марта 1953-го снится мне сон… Будто бы сидит Сталин в кресле-качалке и я с ним разговариваю. "Иосиф Виссарионович, — спрашиваю, — ты знаешь, что творится вокруг?" — "Канэчно, знаю". — "Но это же мерзость, это же страшные вещи, миллионы загубленных жизней… Вот и меня зачем-то в тюрьму упрятали". А он: "Это я тэбя пасадыл? Это же тэбя тваи друзья пасадылы…" Потом собеседник вдруг вспыхнул и начал по периметру обгорать — словно огненная искра вырезала его фигуру из реальности.

— Ну и сны у вас…

— Я этот сон своему напарнику по нарам — цыгану рассказал. Он говорит: "Умрет палач, умрет". А на другой день слышим по радио: так и есть — великий вождь скончался. В тюрьмах неделю на радостях "ура" кричали.

Попытка побега из ада. Защитный купол. Пистолет у виска

— Вы ждали амнистии? — Ждал, ждал и не дождался. Амнистия была только ворам и разбойникам. В октябре 53-го решил бежать с одним другом, киномехаником Суворовым. И не просто так, а на воздушном шаре улететь. Напарник был физик, разбирался в этом. Отец привез мне две тысячи рублей. Мы начали через подставных лиц закупать аэростатный шелк. Думали надуть шар, взвиться над лагерем грозовой ночью, когда ни зги не видать, и махнуть границу. Но кто-то нас подслушал, и Суворова убрали. От воздушного шара пришлось отказаться, но идея побега только окрепла. На этот раз мы надумали рвать когти на пару с неким черниговским кузнецом.

— Помните, как его звали?

— Звали Яковом, а фамилию забыл. Перед побегом мне снилась Божья Матерь с младенцем на руках. И говорит мне она: "Расскажи о его судьбе". А ребенок растет, растет, исчезает на ее руках и сливается со мной. Я ей как на духу про свою жизнь, про то, что во время побега в Долинке (то, чего со мной еще не было) упал в запретную зону и меня из автоматов изрешетили. И вижу все будто наяву: как стреляют с двух сторон, как падаю… Она заплакала и говорит: "Первый раз ты погиб, а второй раз я тебя спасу". Махнула рукой — раздвигается колючая проволока, исчезает лагерь. Передо мною голубое небо, золотые хлеба…

— А как было наяву?

— Нашли мы с Яковом доску метров шесть. И когда ночь пришла — обхода еще не было, только попки эти два — часовые, — перебросили "мостик" с запретки на основную колючую линию. Яков быстро перебежал на ту сторону, прыгнул и исчез в темноте. А я доходяга такой был, худой, не удержался на доске, упал. Думаю: сейчас как врежут часовые с двух сторон. Но молчат. И собаки тоже.

Я опять залез на доску и кое-как оттуда — до колючей проволоки и — вниз. Представьте, волкодав буквально в полуметре отвернулся и зевает. Собака меня не видит! И часовые словно ослепли.

— И как вы это объясняете?

— Видно, такое было напряжение психоэнергетическое… Образовался купол защитный… А тут и Яков из темноты отзывается. Мы вдвоем как припустили… Через километров двадцать видим: ракеты в небе. Значит, обнаружен наш побег. Мы пробирались к Аралу. Думали сесть на поезд и добраться до Украины. Это, конечно, было бессмысленно.

Ночью нас догнали с собаками. Двое: один — русский, другой — украинец, секретарь комсомольской организации, заведовал в лагере псарней. Приходько его фамилия… Он на меня напал, повалил и начал бить пистолетом и ногами. Курок взвел, поднес пистолет к виску и хотел стрелять, но кореш его остановил: "Нам велено доставить их живыми". Тот заскрежетал зубами: "Ну, твое счастье". Нас разули и заставили больше десяти километров бежать по степи босиком. Ночь, луна в небе, а мы тенями движемся, окровавленные. И такое впечатление, что время остановилось.

В лагерь нас доставили утром, все на работу выходили. Начальник оперчекистского отдела Воробьев заключенных вразумляет: "Видите, убежать невозможно". А я: "Ребята, можно убежать. Просто мы не сумели как следует". На меня набросились: "Замолчи, падло!"

Война мужиков с фраерами. Убийца с ломом. Освобождение

— Потом вас опять судили?

— Да, за контрреволюционный саботаж, то есть за подрыв мероприятий правительства по нашему воспитанию. Отправили в каторжный лагерь… Там я камень долбил… Была война с ворами, меня чуть не убили.

— За что?

— Не стали платить "положенное". "Положенное" — это когда мужики отдают львиную долю своих посылок ворам. А наша камера — мужицкая, политическая, — отказалась… Меня лично приговорили к смерти. Когда я вышел на прогулку во двор, киллер, профессиональный убийца, напал сзади и ударил ломом с двух рук по голове. Такой удар!.. Но у меня даже знака не осталось. Лом отскочил, только колокол в голове прозвучал. И я вспомнил слова Божьей Матери: "… второй раз тебя спасу".

В штрафном спецлагере меня невзлюбил начальник майор Каплан, родственник Фанни Каплан. Он пытался заставить меня вычищать ассенизационные ямы. "Я журналист, — говорю, — закончил театральный…" В ответ крик: "А мне плевать! Ты у меня будешь раком стоять возле унитаза и говно нюхать". Я отказался и угодил в карцер. Там объявил голодовку… Потом снится мне сон. Будто иду по зеркальному полу. открываю дверь, передо мной — Христос в белоснежном одеянии. На голове венок из белых лилий. Улыбается и, протягивая руку, благословляет. Проснулся. Заходит офицер, называет мою фамилию. "Вам телеграмма". Читаю: "Верховный суд тебя освобождает. Ждем домой. Отец".

Встречи с великими духами. "Горжинка"

— Вашим снам можно лишь позавидовать… Христос к вам приходит, Божья Матерь…

— Это не сны…

— Реальные события?

— Конечно.

— А с кем еще из великих не от мира сего вы встречались в снах?

— Платона встречал, Пифагора, Сократа, Будду… Тараса Шевченко — это самый близкий по духу собеседник, Лесю Украинку, Ивана Франко… Франко сказал, что нам мешает…

— И что же?

— Он использовал такое слово — "горжинка", что значит — маленькая гордость.

— Гординка?

— Именно "горжинка". Если каждый из нас уберет ее из себя, все будет нормально.

Женская красота. Черная Ложа. Любовь и секс

— Вы любите женскую красоту?

— Не только красоту, но и вообще женщин люблю.

— Позвольте спросить: когда вы впервые увидели обнаженное женское тело?

— Бульварный вопрос…

— Вы не ответите?

— Ну почему же… В детстве, когда девчата раздевались на берегу реки или ставка, пацаны умудрялись за ними подсматривать. Мне было очень приятно смотреть… А почему же нет? По-моему, нормальный мужчина не должен вести себя как евнух. Даже в детском возрасте что-то там уже шевелится.

— Как-то вы приводили слова Блаватской о том, что на Земле существует Черная Ложа, обладающая большими космическими знаниями, которая руководит очень многим, включая секс…

— Именно сексом руководит, а не любовью. Секс — это антипод любви, ее подделка.

— ???

— Я не ханжа и принимаю то, что называют сексом. Но это действо должно быть личным, сокровенным, только для двоих. Тогда секс превращается в любовь. А оно если вынесено на подмостки, на сцену… Сатанисты разрушают таинственность. А Бог — это тайна, но не шоу. Не годится напоказ выставлять технику секса, физиологию.

— А против Фрейда вы ничего не имеете?

— Он берет лишь узкий аспект глубинной жизни человека, чисто сексуальный. А духовного не понимает. Хотя силен, очень силен: большинство-то людей подвержено этим комплексам. Я тоже отдал им дань в свое время.

Грех и совесть. Смерть. "Який їхав, таку й здибав"

— Наверняка у вас бывают сны и от темных сил… — Разумеется. Они атакуют, тут никаких сомнений.

— И как вы справляетесь с греховными мыслями?

— Произошло, да и пошел дальше. И все. Делай свое дело. Начнём с того, что есть единственный грех — признавать свое право на грех. Если вы понимаете, что не следует что-то делать, — так не делайте! Но не считайте, что потом достаточно встать на колени, пойти к попу и покаяться…

— Любопытно…

— Внутреннее раскаяние — вот что самое главное. И чтобы впредь вы этого не допускали. Совершенно элементарно… Тут вы перед Богом, потому что ваша совесть — это Бог. Смешно: какой-то поп, зажравшийся и мордатый, будет отпускать мне грехи.

— Вы выступаете против церковников…

— Конечно. Среди них много жуликов. Я знаю, что нерушима Церковь небесная. Так называемая Торжествующая Церковь. Вот под ее эгидой мы и создали Украинскую Духовную Республику.

— Что же такое, на ваш взгляд, смерть?

— Отворенная дверь в более грандиозный мир. Вы снимаете серые грязные одежды и надеваете прекрасные, светоносные… Это выход на более тонкий, ментальный, духовный план… Овладение высочайшими уровнями свободы. И это может быть достигнуто даже здесь, на Земле. Помните, как Сковорода говорил: "Мир ловил меня, но не поймал".