Агата Кристи - Место назначения неизвестно

• Название: Место назначения неизвестно
• Автор: Агата Кристи
• Жанр: Иностранный детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-81635-4

В гостиничном номере в Касабланке готовится свести счеты с жизнью Хилари Крэйвен, у которой погибли дети и которую бросил муж. Но ей внезапно помешал человек, который предложил более захватывающий и даже общественно полезный способ умереть…

---

– А что насчет контактов миссис Беттертон – любых возможных, которые могли побудить ее отправиться за границу?

– Никаких личных контактов. Вчера она получила письмо от поляка, двоюродного брата первой жены Беттертона. Он только что был здесь, выспрашивал у меня подробности.

– И как он вам?

– Какой-то ненастоящий, – признался Джессоп. – Очень иностранный, очень вежливый, весь такой «в общем и целом», и до странного неподлинный как личность.

– Думаете это и был контакт, заставивший ее уехать?

– Возможно. Я не знаю. Он поставил меня в тупик.

– Намерены вести за ним наблюдение?

Джессоп улыбнулся.

– Да. Я нажал кнопку дважды.

– Да вы просто старый паук со всеми своими штучками… – Уортон вновь вернулся к деловому тону: – Итак, по какой форме проводим?

– Думаю, по форме «Дженет» и как обычно. Испания или Марокко.

– Не Швейцария?

– В этот раз – нет.

– Мне казалось, что в Испании или Марокко им было бы сложно действовать.

– Не следует недооценивать наших противников.

Уортон с отвращением щелкнул ногтем по папке с отчетами.

– Практически единственные две страны, где не видели Беттертона, – досадливо бросил он. – Что ж, положимся на это. Бог мой, если и на этот раз мы потерпим неудачу…

Джессоп откинулся на спинку кресла и произнес:

– Я так давно не был в отпуске… Я очень устал от этого кабинета. Мне не помешала бы небольшая заграничная поездка…

Глава 3

I

– Рейс номер сто восемь на Париж. «Эр Франс». Проходите, пожалуйста.

Пассажиры в зале ожидания аэропорта Хитроу начали подниматься с мест. Хилари Крэйвен взяла свой чемоданчик «под крокодилову кожу» и вместе с остальными вышла на бетон взлетного поля. После тепла транзитной зоны ветер обжигал кожу холодом.

Хилари вздрогнула и поплотнее запахнулась в шубку. Следом за другими пассажирами она пошла туда, где ждал их самолет. Вот оно! Она улетает, сбегает! Прочь от серости, от холода, от мертвого глухого страдания. Побег к солнцу, к синим небесам, к новой жизни. Она оставит позади всю эту ношу, этот мертвый груз горя и разочарования. Хилари поднялась по трапу самолета и пригнула голову, входя в салон. Стюард проводил ее к обозначенному в билете месту. Впервые за несколько месяцев Хилари наслаждалась отсутствием боли, которая была настолько острой, что ощущалась почти физически. «Я уйду от этого, – с надеждой произнесла она про себя. – Я уйду от этого».

Рев и содрогание самолета наполнили ее душу восторгом. В этом ощущалось некое стихийное буйство. «Приличное горе – самое худшее, – думала она. – Серое и безнадежное. Но теперь я сбегу от него».

Самолет мягко покатился по рулежной дорожке.

– Пристегните, пожалуйста, ремни, – объявила стюардесса.

Самолет сделал разворот и замер в ожидании сигнала к взлету. Хилари размышляла: «Быть может, самолет упадет… А может быть, так и не оторвется от земли. И тогда все закончится, тогда и решится все».

Промедление у начала взлетной полосы длилось, казалось, целую вечность. Ожидая сигнала к побегу на свободу, Хилари нелогично думала: «Я никогда не улечу, никогда. Я останусь здесь… останусь узницей…»

Наконец-то!

Взревев двигателями, самолет двинулся вперед. Он мчался по полосе все быстрее и быстрее. «Он не взлетит, – думала Хилари. – Он не сможет… это конец всему». О, кажется, они уже поднялись в воздух. Возникало ощущение, что не самолет взлетает, а земля опускается, проваливается вниз, оставаясь вместе со своими проблемами, разочарованиями и горестями позади ревущего творения, так гордо взмывающего в облака. Они поднялись, заложили круг, и аэропорт внизу был похож на нелепую детскую игрушку. Забавные крошечные дорожки, странные малюсенькие железнодорожные пути с игрушечными поездами на них. Ничто из этого не имело значения, потому что все было таким нелепым, умильно-маленьким и неважным. Теперь внизу были только облака – плотная серовато-белая масса. Должно быть, они уже летят над Ла-Маншем. Хилари откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Побег. Побег. Она покинула Англию, покинула Найджела, покинула маленький скорбный холмик земли над могилой Бренды. Все это осталось позади. Она открыла глаза и закрыла снова с протяжным вздохом. Она спала…

II

Когда Хилари проснулась, самолет снижался. «Париж», – подумала она, сев в кресле прямо и потянувшись за своей сумочкой. Но это был не Париж. Стюардесса, прошедшая по салону, объявила, сияя пресловутой заученно-доброжелательной улыбкой, которая раздражала многих пассажиров:

– Мы вынуждены совершить посадку в Бове, Париж не принимает рейсы из-за густого тумана.

Улыбка и тон речи как бы намекали: «Разве это не прекрасно, детки?» Хилари бросила взгляд вбок, в крошечный иллюминатор, но почти ничего не увидела. Бове, похоже, тоже был окутан туманом. Самолет неспешно заложил круг, потом другой. Прошло некоторое время, прежде чем он приземлился. Затем пассажиров сопроводили сквозь холодный сырой туман в неказистое деревянное здание, внутри которого располагалось несколько рядов сидений и длинная деревянная стойка. Все это произвело на Хилари угнетающее впечатление, но она попыталась отбросить подавленность. Стоящий рядом мужчина пробормотал:

– Старый военный аэродром. Ни отопления, ни удобств. Но все-таки это Франция, и нам, наверное, принесут выпить.

Это оказалось правдой: почти сразу же мимо прошел человек со связкой ключей, а потом пассажирам предложили разной крепости алкогольные напитки для поддержания бодрости духа. Это несколько скрасило длинное и томительное ожидание.

Прошло несколько часов, прежде чем ситуация хоть как-то изменилась. Из тумана появлялись и приземлялись другие самолеты, которые тоже не принял Париж. Вскоре маленький зал был переполнен замерзшими раздраженными людьми, ворчащими и жалующимися из-за этой задержки.

Хилари все это казалось каким-то нереальным. Она словно все еще спала, милосердно укрытая от окружающей действительности оболочкой этого сна. Это всего лишь задержка, надо просто подождать. Она по-прежнему в пути – в пути к свободе. Она по-прежнему убегает от всего этого, все еще стремится в тот пункт, где ее жизнь начнется заново. Она держалась. Держалась в течение всей долгой, утомительной задержки, держалась в моменты общего хаоса, когда уже после наступления темноты было объявлено, что прибыли автобусы, дабы доставить пассажиров в Париж.

Поднялась невероятная суматоха, люди сновали туда и сюда: пассажиры, служащие аэропорта, носильщики с багажом – все спешили и сталкивались в темноте. В итоге Хилари обнаружила, что сидит в автобусе, неспешно катящем сквозь туман к Парижу. Ноги у нее замерзли так, что казались ледяными.

Эта тяжелая, тряская поездка заняла целых четыре часа. Уже наступила полночь, когда автобус подкатил к Дому инвалидов, и Хилари с облегчением забрала свой багаж и направилась в отель, где для нее была забронирована комната. Она слишком устала, чтобы есть, – ей хватило сил лишь принять горячую ванну и рухнуть в постель.

Самолет на Касабланку должен был вылететь из аэропорта Орли в десять тридцать на следующее утро, но когда они прибыли в Орли, там царил все тот же хаос. Из-за тумана самолеты по всей Европе приземлялись там, где была возможность, прибытие и отбытие рейсов задерживалось. Замученный чиновник за регистрационной стойкой пожал плечами и заявил:

– Мадам не сможет сесть на рейс, где она забронировала место. Расписание полностью пришлось перекроить. Если мадам присядет поблизости на минуточку, полагаю, все уладится само собой.

В конце концов Хилари вызвали к стойке и сообщили, что есть одно место на самолете, летящем в Дакар: обычно он не садится в Касабланке, но в данном случае будет сделано исключение.

– Вы прибудете на три часа позже, мадам, вот и всё; небольшая задержка с обслуживанием.

Хилари приняла это без малейшего протеста, и служащий, похоже, был удивлен и весьма обрадован такому настрою пассажирки.

– Мадам и не представляет, какие трудности мне пришлось одолеть нынче утром, – провозгласил он. – Господь свидетель, господа путешественники так неразумны! Это ведь не я устроил туман! Естественно, все сбои из-за него. Человек должен сохранять присутствие духа – так я считаю, хотя и неприятно, конечно, когда твое расписание меняется. Après tout[2], мадам, небольшая задержка на час, или два часа, или три часа, – какое это имеет значение? Какая разница, на каком самолете прилететь в Касабланку?

Однако именно в тот день значение этого оказалось больше, чем мог предположить коротышка-француз, произнося эти слова. Ибо когда Хилари наконец сошла с трапа на залитый солнцем бетон аэропорта Касабланки, носильщик, кативший загруженную багажом тележку, заметил: