Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 14. Таежный тупик

• Название: Полное собрание сочинений. Том 14. Таежный тупик
• Автор: Василий Песков
• Жанр: Современная проза
• Год: 2014
• ISBN: ISBN 978-5-87107-890-7

В 14-й том собрания сочинений Василия Михайловича Пескова вошла, кроме рубрик «Проселки» и «Окно в природу», самая известная его документальная повесть о семье отшельников Лыковых, которую нет нужды представлять особо, — «Таежный тупик».

---

Сколько, вы думаете, получили стрелявшие в заповеднике зубров? От двух с половиной до четырех лет. И это за преступленье, принесшее обществу не только большой материальный, но, главное, огромный моральный ущерб. Наказанье как за телушку, уведенную с фермы.

А как наказали охотников, застреливших на Дальнем Востоке 33 оленей? Их осудили на три года… условно. Вот так! Зато инспектор, окажись он настойчивым, неподкупным, неробким, — сплошь и рядом фигура неудобная, нежеланная, и не только для шоферов, но, случается, и для тех, кого шоферы возят. И уж если по обстоятельствам нелегкого своего дела инспектор окажется перед судом, тут ему, охраннику народного добра и защитнику всего живого, снисхождения не бывает. «С одной стороны — пуля, а уберегся — решетка маячит.

Такая у меня должность», — написал в газету охотинспектор из Пермской области. Грубовато, но все так и есть. Но так не должно быть, иначе Нечаевы, Комовы, Медведевы могут сказать: «Что же, нам больше всех надо?» А место их тут же займет охранник, чья песня хорошо нам знакома: «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу».

Недавно принятый Верховным Советом страны закон «Об охране и использовании животного мира» обязывает нас не давать в обиду людей, стоящих на страже закона. Требуя от них твердости, неподкупности, мужества, общество обязано заботиться об их служебной неприкосновенности, авторитете, их жизненном статусе, престиже их дела. Представляется справедливым в определении охотинспектору льгот, выслуги лет, отличий и поощрений приравнивать их к тому, что имеет работник милиции, — тяготы службы и риск у людей одинаковы.

И разборы конфликтов в судах… Браконьерство должно быть наказуемо более строго.

Сумму иска за причиненный государству ущерб надо сделать такой, чтобы браконьерство стало делом «неокупаемым». Примеры преступной охоты на зубров, на соболей, массовые истребления оленей, охота на редких животных, занесенных в Красную книгу, требуют особо строгого наказания. И это Уголовным кодексом надо предусмотреть.

Судебная практика требует также внимательно приглядеться, почему в экстремальных случаях охотинспектор так часто оказывается в положении «превысившего полномочия».

Не нуждаются ли существующие положения кодекса в пересмотре либо толкование их требует специального разъяснения Верховного суда СССР? Суды, которым еще не раз предстоит разбирать конфликтные ситуации в связи с покушением на природу, не должны упускать из виду: по обе стороны от границы крайнего риска стоят силы полярно противоположные: один — защитник, другой — грабитель. Один «целится по колесам», другой, чтобы скрыться, целится прямо в сердце.

Затронутая проблема сегодня волнует всех. Но особо, кровно она касается тех, чья судьба, чья служба связаны с охраной природы. Вот что пишут в редакцию студенты факультета охотоведения Иркутского сельскохозяйственного института:

«…Горестные известия о гибели наших друзей приходят в институт постоянно. Но никто из нас не струсил, не пал духом, не отступился от избранного пути. Мы хотим только, чтобы положение наше было улучшено. Надо пересмотреть законы, карающие браконьерство. Они должны быть более суровыми. И наша личная безопасность… Работник милиции, находясь на службе, неприкосновенен. Наша служба, наша ответственность требует такого же отношения».

Следует 204 подписи.

Этот голос завтрашних наших защитников природы, надеемся, будет услышан.

16,17 апреля 1982 г.

Неодетая весна

(Окно в природу)

Пора эта очень недолгая — дней десять всего. Снег земля скинула, а в зелень еще не оделась.

Половодье утихло, но в бочагах и канавах много воды. Вода сочится под сапогами. В посветлевшую воду глядятся ивы и ольхи. Преобладающий цвет у земли — рыжевато-белесый. Полеглые, отбеленные снегом травы, листья и бурьяны подсыхают, хрустят под ступней. А там, где снег еще только сошел, рыжеватая корка земли хранит отпечаток великой мышиной жизни под снегом: туннели, гнезда из мягких стеблей, шахты, кладовки, трассы отважных странствий под снегом.

Зимой только лисы знают про эту жизнь. Теперь же мышиные царства доступны глазу. Они похожи на древние городища, лишенные жизни.

Но ведь не смыли же вешние воды мышиный народец. Где-то он тут, под ногами — затаился, укрылся от снежной воды.

Вороны, сидящие неподвижно в центре мышиного государства, отлично знают: терпенье вознаграждается. И вот одна из них шумно взлетела с добычей — видно, как возле клюва мотается гибкий мышиный хвост.

Неодетый лес прозрачен, светел и голосист.

Горланят дрозды, свищет скворец, рюмит перед дождиком зяблик. На гулком сосновом суку творит любовную песню дятел, кричат чибисы на опушке, звенит невидимый жаворонок.

Среди громких и сильных звуков вдруг слышишь шорох. Кто бы это?.. Да муравьи! Дубовые листья возле прогретого солнцем жилища подсохли, и муравьиный топот по ним отчетливо слышен.

Лимонного цвета бабочка замелькала между деревьями. Провожая ее глазами, вдруг видишь в буроватом сквозящем пространстве брызги лилово-розовой краски. Цветет волчье лыко. Цветут в это время еще орешник, осина, желтыми звездами на суглинистых бугорках показала цветы мать-и-мачеха. Но царствуют в неодетом лесу цветущие ивы. Семейство у этих кустов и деревьев большое — ива ломкая, ива шелюга, ива бредина… И цветенье многообразное: то видишь большие желтые фонари, то жемчужную мелкую россыпь, то большие серебряные барашки. Мягкая «шерстка» на этих цветах — утепленье на случай морозов.

Буровато-рыжее время… На припеках, однако, прошлогоднюю ветошь уже проткнули зеленые шильца травы, показалась молодая крапива, и уже до предела набухли древесные почки. Дело теперь за теплом. Два-три погожих солнечных дня — и землю накроет пахучий зеленый дым. Время неодетой весны истекает: зеленый дым и следом — зеленый шум. А потом и все остальное, что приносит на землю раньше и раньше встающее солнце.

Фото автора. 23 апреля 1982 г.

Штурман с «Антона Чехова»

Представляем делегата XIX съезда ВЛКСМ Николая Шашеро

Николай Шашеро.

«Антон Чехов» — самый большой и красивый теплоход на Енисее. Когда он стоит у причала, матери приводят детей показать им белое чудо, ходящее по реке до самого Ледовитого океана.

Превращенный в музей колесный дедушка — пароход «Св. Николай» рядом с многоэтажным «Антоном Чеховым» кажется малой двухтрубной избушкой. Два этих судна поучительно видеть одновременно. Два символа времени на бесстрастно текущей воде. И два великих имени связаны с этими ходоками по Енисею.

На «Св. Николае» из Красноярска в Минусинск весной 1897 года плыл Ленин. Теплоход же назвали в память о встрече Чехова с Енисеем.

Тридцатилетний Антон Павлович в 1890 году предпринял великое для него путешествие — проделал путь от Москвы до острова Сахалина.

Сегодня это одиннадцать часов полета. Чехов же был в дороге одиннадцать с лишним недель. И он не делал длительных остановок — в Красноярске у Енисея задержался всего один день.

Этого было, однако, довольно, чтобы почувствовать величие вод, текущих по самой середине Сибири. «В своей жизни я не видел реки великолепнее Енисея», — писал Чехов.

Легко понять, как дорого это свидетельство всем енисейцам. Любая книжка об этом крае непременно содержит знаменитые строчки. И когда заложили на верфях достойный великой реки большой теплоход, его нарекли «Антон Чехов».

Строили теплоход далеко — на Дунае. Беседуя с капитаном, коренным енисейцем Иннокентием Васильевичем Копеевым, я спросил: как же эту махину доставляли с Дуная на Енисей?

Оказалось, путь такой существует. Его интересно хотя бы мысленно проследить: Дунай — Черное море, Азовское — Дон — Волго-Донской канал — Волга — Рыбинское море — озера: Онежское, Ладожское — Нева — Финский залив — Балтийское море — крюк по Атлантике вокруг Норвегии, Ледовитый океан… «Ну а дальше — рукой подать до устья батюшки-Енисея», — сказал капитан.

В год, когда спустили на воду теплоход, его нынешний штурман (второй штурман) Николай Шашеро, выросший на брянской маленькой речке Сновь, сидел над картой, размышляя, какое место выбрать для жизни. Образцово окончив морское училище в Ленинграде, он получил право выбора. И выбрал он Енисей.

Знаменитых чеховских слов о реке он не знал.

Выбор помогла сделать книга «Царь-рыба» — о Енисее и енисейцах.

С «Антоном Чеховым» Николай встретился вблизи енисейского устья, в Дудинке. И пока шли с севера в Красноярск, опытный капитан мог присмотреться, кто чего стоит из новичков. Так брянский парень стал енисейцем.