Грэм Джойс - Как бы волшебная сказка

• Название: Как бы волшебная сказка
• Автор: Грэм Джойс
• Жанр: Современная проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-389-10427-3

Впервые на русском – в буквальном смысле волшебный роман мастера британского магического реализма, автора, который, по словам именитого Джонатана Кэрролла, пишет именно те книги, которые мы всю жизнь надеемся отыскать, но крайне редко находим. Тара Мартин ушла гулять в весенний лес – и пропала без вести. Ее родные, соседи, полиция обшарили окрестность сверху донизу, но не нашли ни малейших следов шестнадцатилетней девушки. В отсутствие каких-либо улик полиция даже пыталась выбить признание из возлюбленного Тары – талантливого гитариста Ричи со всеми задатками будущей рок-звезды. Но вот проходит двадцать лет – и Тара вдруг возвращается. Она совершенно не изменилась, будто не постарела ни на день. И те истории, которые она рассказывает, иначе как сказками не назовешь…

---

– Зайду позже, когда он будет дома.

– Я скажу, что ты приходил.

– Ладно. Спасибо за чай.

– Заходи в любое время. – Она открыла перед ним дверь. – И пока не ушел, Ричи…

– Да?

– Ты должен знать, что это мучило его. Все эти годы, что вы не разговаривали. Он никогда не говорил мне, что между вами произошло или что было сказано. Но так или иначе он страдал. Независимо ни от чего.

– Понятно, – сказал Ричи и пошел по тропинке. – Понятно.

8

Весной 1895 года Бриджет Боланд Клири жила с мужем Майклом Клири и своим отцом Патриком Боландом в небольшом домике в Балливадли, графство Типперэри, Ирландия. Они были женаты около восьми лет, но детей у них не было; Бриджет было двадцать шесть, а Майклу тридцать пять лет. У красавицы Бриджет была швейная машинка «Зингер», и она, как говорится, понимала толк в моде.

Майкл Клири заявил, что его жену Бриджет похитили фейри, подменив ее ведьмой. Пятнадцатого марта Майкл Клири после трех дней различных обрядов, призванных изгнать ведьму и вернуть жену, поджег ее.

Он и девять родственников и соседей Бриджет Клири предстали перед судом по обвинению в убийстве.

Краткое изложение протоколов судебного заседания

Я расскажу вам историю, если желаете услышать историю. Я почти написал песню об этом, но она не очень получилась. Я думал, это будет песня о любви, а в итоге вышла песня протеста. Хотя, если задуматься, большинство песен о любви – это песни протеста.

В нашей группе были я, Питер и Тара и еще пара ребят, и все на свете было хорошо, но однажды все изменилось. Мне еще не исполнилось восемнадцати, когда как будто кто-то захлопнул дверь за моей прошлой жизнью. Все шло нормально, было много планов и возможностей, а затем все пошло под откос.

С самого начала я думал только о Таре. Только о ней. Она была младшей сестрой Питера, а мне было всего пятнадцать, и я пришел к ней домой на ее тринадцатый день рождения. Еще вчера она была тощей девчонкой, а сегодня ее окружало это сияние. И я заметил, что она поглядывает на меня. Когда мы с Питером разговаривали, она слушала, и я ощущал ее внимание, будто кто гладил меня, и чувствовал на себе ее взгляд. В те времена она глядела на меня снизу вверх.

Я знал, что она особенная. С того дня я думал только о ней, хотя не мог сказать этого Питеру. Во-первых, было не круто бегать за девчонками моложе нас. Сохли мы по девочкам постарше и взрослым женщинам, даже если они были недоступны. К своим ровесницам и девчонкам моложе нас мы относились с пренебрежением.

Но мои чувства к Таре были иными. Однажды я ждал Питера в соседней комнате и увидел ее школьную фотографию, на которой ее каштановые волосы были аккуратно причесаны, а в глазах – блик от фотовспышки. Я немедленно стянул тот снимок. Спрятал его в комоде на дне ящика, под носками, и доставал время от времени. Это была не единственная ее фотография, что я украл из их дома. Они наверняка знали, куда девались все те фотографии. Наверняка знали.

Как я уже сказал, я держал все это в тайне. Но ждал начала занятий в школе и не собирался их пропускать, зная, что увижу ее там. Школа, которая прежде была для меня кучей дерьма, превратилась в место, озаренное золотым светом. Хотя я притворялся, что мне до Тары дела нет. Я был слишком умен, чтобы выдавать себя. Не хотел, чтобы Питер или еще кто издевался надо мной.

У меня было много возможностей находиться с ней рядом. И я видел, как она расцветает с каждым днем. Никто ни о чем не подозревал. Думаю, что и она тоже. Я не позволял ей заметить, что за ней наблюдаю.

Как-то раз на спортплощадке она попросила постеречь свой рюкзачок, пока куда-то отлучится. Когда она ушла, я шмыгнул за стоянку для велосипедов и обшарил его. Нашел расческу с ее волосами. Оставил себе. Карандаш. Тоже оставил. И еще две-три подобные вещи. Я писал этим карандашом. Писал «я люблю тебя», просто чтобы посмотреть, как выглядят слова, написанные ее карандашом. Я хранил его в коробочке с замочком, как высохший палец средневекового святого.

В то время я учился играть на гитаре. Написал несколько дерьмовых песенок о Таре. Песни – ни в какие ворота. Не захочешь, чтобы кто их услышал. Ни за что.

Я заметил, что у Тары нет близких друзей. Не как у большинства девчонок в этом возрасте. Чуралась людей. Они ей были не нужны.

Но увязывалась за нами, куда бы мы ни ходили. Питер поначалу противился, но я его уговорил. Питера всегда было просто убедить. Я сказал ему, что с Тарой нам будет легче кадрить девчонок.

– Как это?

Я объяснил: если девчонки увидят с нами другую девчонку, они будут меньше нас бояться. Мы тогда норовили залезть в трусики всякой попавшейся девчонке. Но я знал, что отчаянное желание, написанное у нас на лбу, служило нам дурную службу.

– Ты это о чем? – спросил он.

Как будто ни о чем таком никогда не думал. Я сказал, что с ней мы будем выглядеть не такими озабоченными и они потеряют бдительность. Плюс к тому она может завести разговор, а там и мы вступим.

– Господи, какой ты тупой, Пит, – сказал я. – Чертовски медленно соображаешь.

Так или иначе, он сдался. Тара стала ходить с нами. Я по-прежнему изображал холодность, и чем холодней я был с ней, тем больше ее интересовал. Но я не мог этого выносить. Я умирал от любви. Умирал. Мне снилось, что мы с ней поженились и летим ночью по шоссе. Это были яркие цветные сны. Я был болен. И, промучившись так год, сказал Питеру.

Ну, он рассвирепел.

– Я хочу встречаться с твоей сестрой.

– То есть?

– Я о Таре. Хочу пригласить ее.

– Как это?

– Твою сестру. Хочу позвать. На свидание.

– Ха-ха-ха!

– Я серьезно, Питер. Хочу пригласить ее на свидание. Я все время думаю о ней.

Питер побагровел:

– Пошел ты!

– Я серьезно, друг.

– Отвали! Никакого свидания с моей чертовой сестрой, даже не мечтай!

– Почему?

– Потому что я знаю, что ты сделаешь с ней, вот почему!

Он три дня не разговаривал со мной. Затем я пришел к нему и все-таки убедил. Если твоему лучшему другу нельзя пригласить на свидание Тару, тогда кому можно? А кто-то ее все равно пригласит, потому что она красавица, и это лишь вопрос времени, какой-нибудь отвратный городской хлыщ с напомаженной головой подкатит на спортивной тачке, с высокооктановым членом наперевес, и…

– Заткнись, – тихо сказал он. – Умолкни.

Как бы то ни было, он смирился.

Я пригласил ее. Так, будто это обычное дело. Пригласил сходить в кино. Уж не помню, что показывали. Не хочет ли она сходить посмотреть?

– С тобой и Питером?

У меня сердце заколотилось. Язык прилип к гортани.

– Толькотыия.

– Что?

– Только ты и я.

Она изумленно посмотрела на меня. Карие глаза расширились, вбирая всего меня. Пронзая. Вдруг ресницы ее дрогнули. Она улыбнулась и отвела взгляд:

– Да.

Итак, это случилось. У нас были «свидания», как это называют старики. Свидания бывают разные. Разница в том, ухаживаешь за девушкой или просто пытаешься ее трахнуть. Во всяком случае, я считаю, что такая разница есть.

Мы пошли в кино, и я не видел, что происходит на экране, хотя глаза мои были широко открыты. Тара на соседнем сиденье – вот и все, что я чувствовал. Запах ее волос. Она была не первой моей подружкой. Я разбирался в этих делах. Но я был как парализован. Потом мы взялись за руки, и я был на седьмом небе от счастья.

Когда мы вышли из кино, я поцеловал ее. Если бы в тот миг она попросила меня спрыгнуть со скалы, клянусь, я бы послушался. И с этого момента она меня будто сглазила. Я не мог смотреть на других девчонок, но не выносил, когда другие парни глазели на нее. Не раз Питеру приходилось останавливать меня, когда мне казалось, что какой-то парень смотрит на нее чуть пристальней, чем позволительно.

Однажды я вырубил парня, который лапнул ее за зад. Это произошло на дискотеке. Обычное дело, когда ты в таком возрасте, не так ли? Надо уметь постоять за свою девчонку. В другой раз какой-то малый заговорил с ней чересчур приветливо, и я отметелил его. Питеру пришлось встать между нами, и я угодил ему в челюсть. Малого увезла «скорая», и его родители хотели засадить меня в тюрьму, но ничего у них не вышло. Только Тара сказала, что, если я не прекращу, она порвет со мной, и я знал, это не просто слова; пришлось смирить ревность, что, наверно, не так плохо.

Нас стали приглашать выступить, и она обычно смотрела на меня, когда я выходил на сцену. Стояла впереди, скрестив руки на груди, и глядела снизу на меня. Говорила другим девчонкам, что я – ее парень. Мне это нравилось.

Как бы то ни было, она забеременела, и это создало проблему. Сохранять или нет.