Лидия Чарская - 7 историй для девочек

• Название: 7 историй для девочек
• Автор: Лидия Чарская
• Издательство: Литагент «Стрельбицький»f65c9039-6c80-11e2-b4f5-002590591dd6
• Жанр: Детская проза

Перед вами уникальная подборка «7 историй для девочек», которая станет путеводной звездой для маленьких леди, расскажет о красоте, доброте и справедливости лучше любых наставлений и правил. В нее вошли лучшие классические произведения, любимые многими поколениями, которые просто обязана прочитать каждая девочка.

«Приключения Алисы в Стране Чудес» – бессмертная книга английского писателя Льюиса Кэрролла о девочке Алисе, которая бесстрашно прыгает в кроличью норку и попадает в необычную страну, где все ежеминутно меняется.

В сборник также вошли два произведения Лидии Чарской, одной из любимейших писательниц юных девушек. В «Записках институтки» описывается жизнь воспитанниц Павловского института благородных девиц, их переживания и стремления, мечты и идеалы. «Особенная» – повесть о благородной, чистой душой и помыслами девушке Лике, которая мечтает бескорыстно помогать нуждающимся.

Знаменитая повесть-феерия Александра Грина «Алые паруса» – это трогательный и символичный рассказ о девочке Ассоль, о непоколебимой вере, которая творит чудеса, и о том, что настоящее счастье – исполнить чью-то мечту.

Роман Жорж Санд повествует об истории жизни невинной и честной Консуэло, которая обладает необычайным даром – завораживающим оперным голосом. Столкнувшись с предательством и интригами, она вынуждена стать преподавательницей музыки в старинном замке.

Роман «Королева Марго» легендарного Александра Дюма повествует о гугенотских войнах, о кровавом противостоянии протестантов и католиков, а также о придворных интригах, в которые поневоле оказывается втянутой королева Марго.

Завораживающая и добрая повесть «Таинственный сад» Фрэнсис Бёрнетт рассказывает о том, как маленькая капризуля превращается в добрую и ласковую девочку, способную полюбить себя и все, что ее окружает.

---

В это время семь человек с кинжалами на поясах и с обнаженными шпагами в руках молча крались по коридору, в который выходила дверь из покоев короля Наваррского и маленькая дверь из покоев королевы-матери.

Один из семи шел впереди. Кроме обнаженной шпаги и большого, похожего на охотничий нож кинжала, два неизменных пистолета были прицеплены у него к поясу серебряными застежками.

Этот человек был Морвель.

Подойдя к двери Генриха Наваррского, он остановился.

– Вы уверены, что часовые удалены из коридора? – спросил он одного, видимо начальника отряда.

– Ни на одном посту нет охраны, – ответил начальник.

– Хорошо, – сказал Морвель, – теперь надо узнать, дома ли тот, кто нам нужен.

– Но ведь это покои короля Наваррского, – возразил начальник, хватая за руку Морвеля, уже взявшегося за дверной молоток.

– А кто вам говорит, что это не его покои? – спросил Морвель.

Все переглянулись в полном изумлении, а начальник даже отступил назад.

– Фью-ю-ю! – свистнул начальник. – Как? Арестовать кого-нибудь в такое время, да еще в покоях короля Наваррского?

– А что вы скажете, – спросил Морвель, – когда узнаете, что тот, кого вы должны сейчас арестовать, – сам король Наваррский?

– Скажу, что это дело очень важное, и без приказа, подписанного рукою короля Карла…

– Читайте, – прервал его Морвель. И, вынув из-под колета приказ, врученный ему Екатериной, подал его начальнику.

– Хорошо, – сказал начальник, прочитав приказ, – не могу ничего возразить.

– И вы готовы его исполнить?

– Я готов.

– А вы? – продолжал Морвель, обращаясь к пяти другим.

Они почтительно поклонились.

– Выслушайте меня, – сказал Морвель, – вот план действий: двое остаются у этой двери, двое станут у опочивальни и двое войдут туда со мной.

– Дальше? – спросил начальник.

– Слушайте внимательно: нам приказано не допускать никаких криков, ни малейшего шума; всякое нарушение этого приказа будет наказано смертью.

– Ну, ну! У него разрешение на все! – сказал начальник тому, кто был назначен идти вместе с ним за Морвелем.

– Без исключения, – сказал Морвель.

– Бедняга король Наваррский, теперь ему несдобровать. Видно, так уж ему и на роду написано.

– И на бумаге, – добавил Морвель, беря от начальника приказ и засовывая его опять за пазуху.

Морвель вставил в замочную скважину ключ, данный ему Екатериной, и, оставив двух человек у входной двери, вошел с четырьмя другими в переднюю.

– Ага! – произнес он, услышав раскатистый храп спавшего, слышный даже в передней. – Как видно, мы найдем то, что нам нужно.

Ортон, думая, что это вернулся его хозяин, тотчас вышел навстречу и столкнулся с пятью вооруженными людьми, уже вошедшими в первую комнату.

Увидев зловещее лицо Морвеля, по прозвищу Королевский Истребитель, верный слуга отступил назад и загородил собою дверь в следующую комнату.

– Кто вы такой? – спросил Ортон. – Что вам нужно?

– Именем короля – где твой господин? – ответил Морвель.

– Мой господин?

– Да, где король Наваррский?

– Короля Наваррского нет дома, – сказал Ортон, еще настойчивее заграждая дверь, – значит, вам незачем и входить.

– Отговорки! Враки! – сказал Морвель. – Ну-ка отойди!

Беарнцы вообще упрямы, и этот заворчал, как горская овчарка, и, не оробев, ответил:

– Не войдете! Короля здесь нет. – И Ортон вцепился в дверь.

Морвель подал знак. Все четверо набросились на упрямца и стали отрывать его от наличника, за который он ухватился; тогда Ортон решил крикнуть, но Морвель зажал ему рот рукой. Верный слуга жестоко укусил его в ладонь. Морвель с глухим стоном отдернул руку и ударил его по голове эфесом шпаги. Ортон зашатался и, крикнув: «К оружию! К оружию!» – упал; голос его прервался, и Ортон потерял сознание.

Убийцы перешагнули через его тело; двое остались у этой двери, а двое других под предводительством Морвеля вошли в спальню.

При свете лампы, горевшей на ночном столике, они увидели кровать, но полог был задернут.

– Ого! А он ведь перестал храпеть, – сказал начальник.

– Бери! – приказал Морвель.

При звуке его голоса из-за полога раздался хриплый крик, скорее похожий на рычание льва, чем на голос человека. Полог стремительно распахнулся, и глазам убийц предстал мужчина в кирасе и в шлеме, покрывавшем голову до самых глаз, – он сидел на кровати, положив обнаженную шпагу на колени и держа в каждой руке по пистолету.

Едва успев разглядеть лицо и узнать де Муи, Морвель почувствовал, что у него волосы на голове шевелятся и встают дыбом; лицо его страшно побледнело, рот наполнился слюной, он попятился назад, как будто перед ним было привидение.

Вдруг сидевшая фигура встала и шагнула вперед на столько же, на сколько отступил Морвель, – казалось, что тот, кому грозили смертью, наступал, а от него бежал насильник.

– Ага, злодей! – глухим голосом сказал де Муи. – Ты пришел убить и меня, как убил моего отца?!

Только двое вошедших в спальню короля вместе с Морвелем слышали эти грозные слова, и одновременно с этими словами пистолетное дуло направилось в лоб Морвеля. В то мгновение, когда де Муи нажал спуск, Морвель упал на колени; раздался выстрел; один из стражей позади Морвеля, оказавшийся на виду вследствие уловки Морвеля, свалился замертво, получив пулю в сердце. Морвель сейчас же ответил выстрелом, но пуля расплющилась о кирасу де Муи.

Де Муи, мгновенно измерив глазами расстояние, весь собрался для прыжка, одним махом своей тяжелой шпаги раскроил череп другому стражу, мгновенно сделал поворот к Морвелю и скрестил свою шпагу с его шпагой.

Бой был жестокий, но короткий. На четвертой схватке Морвель почувствовал у себя в горле холод пронзавшей стали; он сдавленно вскрикнул, упал навзничь и, падая, опрокинул лампу, которая тут же потухла.

Тогда де Муи, пользуясь внезапной темнотой, сильный и ловкий, как гомеровский герой, бросился стремглав в переднюю, сбил с ног одного стража, отпихнул другого, мелькнул как молния мимо двух стоявших у входной двери, выпустил еще две пули, оставившие выбоины на стенах коридора, и теперь уже мог считать себя спасенным, имея еще один заряд в пистолете в придачу к шпаге, наносившей такие страшные удары.

На одно мгновение де Муи задумался: бежать ли ему к герцогу Алансонскому, как будто бы открывшему в то время свою дверь, или попытаться уйти из Лувра. Он принял последнее решение, не очень быстро пробежал по галереям, одним скачком перемахнул через десять ступенек вниз, к пропускной калитке, сказал пароль и проскользнул мимо часовых, крича:

– Бегите туда: там убивают по приказанию короля!

Благодаря растерянности караульных, озадаченных этими словами, тем более что им предшествовали выстрелы, де Муи спокойно дошел до переулка Кок и скрылся в темноте, не получив ни одной царапины.

Это произошло как раз в то время, когда Екатерина остановила командира своей охраны, сказав ему:

– Побудьте здесь, я посмотрю сама, что там происходит.

– Мадам, – ответил командир, – все же опасность, которой может подвергнуться ваше величество, требует, чтобы я вам сопутствовал.

– Останьтесь здесь, месье! – сказала Екатерина уже более властным тоном. – У королей есть более мощная охрана, нежели меч.

Командир остался в комнате.

Екатерина взяла лампу, сунула ноги в бархатные ночные туфли, вышла из своей опочивальни в коридор, еще наполненный пороховым дымом, и двинулась, бесстрастная, невозмутимая, как призрак, к покоям короля Наваррского.

Всюду царила тишина. Екатерина подошла к двери, переступила через порог и прежде всего увидела в передней Ортона, лежавшего без чувств.

– Так! Вот слуга. Очевидно, дальше найдем и господина!

И она вошла в следующую дверь; здесь ее нога наткнулась на какой-то труп, она опустила лампу: это лежал стражник с разрубленной головой, он уже умер. В трех шагах от него лежал начальник, раненный пулей, и испускал последний хриплый вздох.

Наконец, еще дальше, у кровати, валялся третий, бледный как смерть; кровь лилась у него из двух ран на шее, он судорожно двигал руками, стараясь приподняться. Это был Морвель.

Дрожь пробежала по всему телу Екатерины. Она посмотрела на пустую кровать, оглядела всю комнату, тщетно стараясь найти среди этих людей, плававших в собственной крови, желанный труп.

Морвель узнал Екатерину; глаза его с ужасом расширились, и он сделал жест отчаяния протянутой к ней рукой.

– Где он? – спросила королева тихо. – Куда девался? Негодяи, вы его упустили!

Морвель попытался выговорить какие-то слова, но из его раненой гортани вырывались лишь невнятные свистящие звуки, красноватая пена окрасила его губы, он замотал головой, выражая этим и свое бессилие, и физическую боль.

– Говори же! – крикнула Екатерина. – Говори! Скажи хоть одно слово!

Морвель показал на свое горло, снова издал какие-то бессвязные звуки, попытался пересилить себя, но только захрипел и потерял сознание.