Олег Черенин - Очерки агентурной борьбы: Кёнигсберг, Данциг, Берлин, Варшава, Париж. 1920–1930-е годы

• Название: Очерки агентурной борьбы: Кёнигсберг, Данциг, Берлин, Варшава, Париж. 1920–1930-е годы
• Автор: Олег Черенин
• Жанр: Военное
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-903400-36-2

На основании профессиональных биографий малоизвестных сотрудников польской и германской разведок в книге делается попытка связного изложения отдельных эпизодов их агентурного противоборства в 1920–1930-е годы. Впервые русскоязычный читатель ознакомится с ходом и последствиями крупнейших операций германских, польских и советских спецслужб в Кëнигсберге, Данциге, Берлине, Гааге, станет свидетелем драматических судеб таких «асов разведки», как майор Ян Жихонь, капитан 2-го ранга Рихард Протце, капитан Незбжицкий, погрузится в таинственную и жестокую атмосферу международного шпионажа довоенной Европы. Особый интерес для российского читателя будет представлять история противоборства польской и советской разведок, связанная с такими именами, как генерал Жимерский (Роль), подполковник Лепяж, майор Демковский, Тадеуш Кобылянский и многих других.

---

Основано ли утверждение польского резидента о работе Севрюка на германскую военную разведку на каких-либо фактических данных или является всего лишь бездоказательным предположением? Нам об этом ничего не известно. Кроме того, участие Севрюка как представителя Абвера в зондаже по вопросу восстановления связи между германской и советской разведками ставит под большое сомнение версию о его «честном» сотрудничестве с последней. Но в любом случае такие документальные свидетельства необходимо учитывать при построении самостоятельных версий.

Представим себе, что в 1945 году советская контрразведка не получила в качестве трофея материалы гестапо о деятельности агента-двойника «Лицеиста» (О. Берлингса), а его кураторы от гестапо и МИД Германии Мюллер и Ликус ускользнули из рук СМЕРШа. Возможно, агентурные сообщения «Лицеиста», направляемые в Москву, попали бы в сборники документов советской разведки в их «позитивный» раздел, отражавший ход подготовки Германией нападения на СССР. В этом случае откровенная дезинформация, подготовленная германскими спецслужбами, почти наверняка трактовалась бы исследователями как сведения, отражавшие возможные сомнения и колебания в руководстве Германии о направлениях дальнейших действий на Востоке или Западе Европы.

Подобных примеров можно привести множество. А это значит, что исследователь, обращаясь к проблематике деятельности спецслужб, при анализе документов и других свидетельств должен очень критично относиться к их содержанию.

За последние годы исследователям стали доступны многие важные и исключительно интересные архивные материалы советской разведки. Они не только пролили свет на многие ранее неизвестные факты ее истории, но и ознакомили общественность с именами ранее неизвестных советских разведчиков, которые и составили советской разведке славу как одной из самых эффективных спецслужб того периода. Еще относительно недавно список известных на этом поприще лиц исчерпывался парой десятков фамилий, включая Рихарда Зорге, Леопольда Треппера, Шандора Радо, Льва Маневича и др. Причем информация об их работе и свершениях содержалась, как правило, в художественных произведениях, написанных, правда, на основе рассекреченных архивных материалов.

В наши дни такой список состоит уже из нескольких сотен имен, представленных и в серьезных энциклопедических справочниках, и в многочисленных публикациях по истории советской разведки.

Но за официальными биографиями действительно заслуженных сотрудников разведки, построенными по определенным шаблонам (родился, учился, служил там-то и там-то), подчас не видно реальных человеческих лиц, с их достоинствами и недостатками, мнимыми и реальными успехами и поражениями.

Тем ценнее свидетельства участников тех далеких по времени событий. Иной раз отдельное высказывание одного из таких свидетелей для характеристики героев «тайной войны» дает больше, чем сухие и многостраничные биографии. Например, жизнь и деятельность венского резидента внешней разведки Василия Петровича Рощина достаточно подробно описана в соответствующей литературе. Но только одно высказывание завербованного им агента позволяет нам представить в совокупности личные и профессиональные качества советского разведчика.

Так, после состоявшейся вербовки бывший депутат Рейхстага от Германской национальной народной партии Рейнхольд Вулле дал такую характеристику своему вербовщику — Рощину, озвученную другим участником комбинации — советским агентом Хомутовым (А/1): «Это — “настоящий боец, видавший виды парень”, производит, судя по ответам и осведомленности, довольно хорошее впечатление. По-видимому, искусен в ведении переговоров»[11].

Такие слова Вулле — опытного и проницательного политика — дорогого стоят. К сожалению, таких характеристик в опубликованных источниках содержится немного.

Тайны майора Жихоня

Что такое «двуйка»

Приступая к изложению событий, связанных с деятельностью некоторых героев нашего повествования, проявивших себя умелыми и результативными разведчиками, следует сказать несколько слов о том, что собой представляла система польских военных спецслужб, вошедшая в историю под названием «двуйки». В коротком очерке невозможно описать весь ход двадцатилетнего существования 2-го отдела Главного штаба Войска Польского, но конспективное изложение истории создания и функционирования этого важного государственного института Второй Речи Посполитой все же необходимо. Для того чтобы читатель имел общее представление о том, в каких условиях действовали Жихонь, Сосновский, Незбжицкий, что собой представляли отдельные подразделения польской разведки, какова была система взаимодействия между ними, ограничимся короткой исторической справкой.

После обретения Польшей независимости, одновременно с созданием ее государственных институтов, начался процесс формирования высших военных властей и органов военного управления. 17 октября 1918 года, в рамках Военной комиссии Временного военного департамента, полковник Влодзимеж Загорский приступил к созданию Генерального штаба Войска Польского, который по замыслу Юзефа Пилсудского и в соответствии со сложившейся военной традицией должен был стать «мозгом армии». В первые месяцы своего формирования Генеральный штаб состоял из шести самостоятельных отделов, реализующих разноплановые функции военного управления (расквартирования, информирования, боевой подготовки и т. д.). К 10 марта 1919 года их число возросло до десяти. В условиях подготовки к военным действиям против Советской России Генеральный штаб приказами от 18 февраля и 10 марта 1919 года был преобразован в Верховное командование Войска Польского[12].

Выполнение разведывательно-информационных функций, то есть решение совокупности всех задач сбора, аналитической обработки, реализации разведывательных материалов, приказом начальника Генштаба от 13 ноября 1918 года вначале было возложено на 6-й (информационный) отдел Генштаба, который на следующий год стал называться 2-м отделом. В состав 6-го отдела под руководством майора Мечислава Мацкевича входило семь секций — подразделений, решавших информационные и специальные задачи по географическому и функциональному принципам.

Так, 1-я секция под руководством ротмистра Кароля Андерса занималась обобщением и анализом информационных сообщений, затрагивающих проблематику строительства и развития зарубежных армий.

2-я секция, разделенная на две подсекции («Восток», «Запад»), занималась организацией и проведением так называемой «позитивной» разведки по географическому принципу. В этой же секции концентрировались материалы контрразведывательного характера (поручик Бронислав Витецкий).

В задачи сотрудников 4-й секции входила подготовка разведывательных материалов о положении в сопредельных государствах, а после начала советско-польской войны — сводок о положении на фронте (поручик Феликс Врублевский). Получателем разведывательного «продукта» 5-й секции выступали органы власти и управления Второй Речи Посполитой, в соответствии с характером информационных материалов. В задачи 6-й секции входило руководство деятельностью польских военных атташе за рубежом. Секция 7-я проводила работы по созданию собственных шифровальных систем и занималась дешифровкой иностранной корреспонденции[13].

Указанные подразделения непосредственно не занимались разведывательной работой, а проводили аналитическую обработку получаемых из 2-й секции разведывательных материалов с последующим докладом в заинтересованных инстанциях.

В нестабильных условиях внутриполитической и военной обстановки продолжавшихся военных столкновений между польскими вооруженными силами и частями советского Западного фронта строительство польских военных органов управления было связано с многочисленными кадровыми и организационными изменениями. Этот процесс затронул также и вновь создаваемые польские специальные службы, включая органы военной разведки.

Руководство польской военной разведки придавало большое значение формированию дееспособных и эффективных периферийных специальных структур — подразделений войсковой, агентурной, радиотехнической разведки, их кадровому и финансовому обеспечению.

После завершения советско-польской войны и подписания Рижского мирного договора начинается этап реформирования Войска Польского и его организационных структур в направлении перехода на условия мирного времени. Декретом Пилсудского от 3 апреля 1921 года Верховное командование Войска Польского было ликвидировано, а входившие в его состав отделы передавались в ведение воссозданного Генерального штаба и Военного министерства[14]. По новому положению Генеральный штаб включался в Военное министерство с подчинением его начальника военному министру на правах заместителя и постоянного члена Военного совета.