Юрий Табашников - В паутине чужих миров. Рождение бога

• Название: В паутине чужих миров. Рождение бога
• Автор: Юрий Табашников
• Жанр: Боевая фантастика

Странный сон из ночи в ночь преследует Главного Героя произведения. В конце концов, откликнувшись на зов, он внезапно попадает в другое время и иную реальность. Незнакомый мир, в котором обитают людоеды, охотники за головами оказывается в то же время отправной точкой, из которой решили действовать умирающие туземные боги. В качестве своего посланника и своего оружия они волей случая выбирают ничем не примечательного молодого человека из нашего времени. Оказавшись вовлечённый в круговорот событий, Олег узнаёт, что его реальность, вместе с дорогими для него родственниками и друзьями, после его перемещения погибает в масштабной катастрофе. Выполняя приказы высших существ, Оеха, как теперь зовут молодого человека полинезийцы, всё же преследует свою цель – предотвратить гибель своего мира.

Герою приходится перемещаться из мира в мир, из одной параллельной реальности в другую для того, чтобы исполнить задуманное. После тёплого морского тихоокеанского климата начала девятнадцатого века, Оеха с помощью дружественных богов попадает в момент, последующий за временем ядерной катастрофы в родном мире. Преодолев множество трудностей в радиоактивной ледяной пустыне, Олег оказывается в итоге в следующем мире – параллельной реальности, населённой примитивными реликтовыми расами предков современного человека. Именно в этот мир он решает организовать эвакуацию людей из своего родной обречённой действительности. Но для этого ему нужно сначала вернуться на остров людоедов, где происходят ключевые события, и вмешаться в их ход…

Постепенно с героем происходит внутреннее перерождение, множество вопросов, которым он не может дать объяснения, начинают проясняться, и Олег всецело посвящает себя одной цели – спасению маленькой колонии, оказавшейся в ином мире и изменению будущего через вмешательство в прошлое.

---

Неподалёку, посередине безграничного поля из замёрзшей воды, стоял красивый ледяной трон. Ручки, подножья и видимую часть спинки украшала на редкость искусная резьба, изображавшая фантастических существ, красивые ладьи и суровых воинов. На троне живой горой возвышался надо мной внушительного вида грозный старец. Ниспадающие белые одежды прикрывали его тело, а на груди покоилась большая седая борода. Непередаваемая мощь и величие исходило от этой фигуры, заставив меня почувствовать собственную уязвимость и беспомощность перед лицом некой высшей силы. Сидящий на троне старец олицетворял собой превосходство не только надо мной, но и над всем видимым мной миром. Потому что он и был творцом этого мира.

Великий северный бог даже сидя казался очень высоким. Вместо правого глаза пустую глазницу закрывал багровый рубец. На обоих плечах незнакомца, подчёркивая своим присутствием фантастичность происходящего, сидели два очень крупных, просто гигантских, чёрных ворона.

– Встань с колен, Странник, – приказал незнакомец, – Тангароа просил не обижать тебя. Не бойся, смертный, встань! Один хочет посмотреть на посланца южного бога.

Один! Я знал это имя и то, что помнил об этом создании, заставляло меня с большим опасением относиться к такому рода знакомству.

Повинуясь приказу северного бога, я встал, хотя что-то подсказывало мне, что перед подобными существами нужно стоять только на коленях.

– Ты когда-либо видел богов, смертный? – продолжал говорить со мной Один голосом, похожим на тихий гром. – Ты знаешь, кто я?

– Великий северный бог, – я попытался оставаться в теме, но на безопасном расстоянии.

– О – о! Ты слышал про меня? Так и должно быть! Все смертные, даже на диком юге, должны знать меня. А каких богов ты ещё знаешь, кроме меня и Тангароа?

– Ну, – я и не знал, как ответить на такой вопрос. В последнее время я уже привык, что все вопросы мне задают не просто так. Как Штирлиц я всегда должен был ожидать подвоха, всегда должен был быть начеку для того, чтобы элементарно не нажить себе неосторожным словом лишних неприятностей, которых в последнее время хватало с избытком. Вот и на этот вопрос нужно было дать какой-то незнакомый мне правильный ответ. Кого имел в виду Один? Ещё одного северного бога? Да и как знать, какое имя заденет его, а какое гармонично впишется в беседу? К тому же, как назло, я не мог вспомнить больше ни одного северного бога. Меня опять подводили мои знания. В голову почему-то лезли имена одних только греческих богов. Может, потому, что в доме напротив, в двадцать первом веке, тренажёрный зал назывался «Зевс», а парикмахерская – «Афродита»? – Ну… К примеру, Афродиту!

– Афродиту? Афродиту! Ох-хо-хо-ха-ха-ха! – внезапно затряслось от неудержимого приступа веселья могучее тело.

– Кха! Кха! – закаркали, задыхаясь от душившего их смеха, сидящие на плечах Одина вороны.

– Афродиту! Кто ж не знает эту б… богиню! Неужели для того, чтобы хоть немного подпитаться энергией, она начала заманивать в свою постель смертных? Ну, ты меня насмешил, Странник! Как твоё имя?

Сказать ему имя, что мне дали полинезийцы – Оеха? Право, не знаю. Опять будет по-шутовски выглядеть, решит, что я скоморох какой-либо…

– Олег, – громко произнёс я своё настоящее имя.

– Олег? – заметно удивился мой собеседник.

– Олег, – я решительно подтвердил сказанное ранее.

– Но это имя наше, северное.

Один, повернув голову, что-то сказал на незнакомом мне языке воронам, а те, в свою очередь, изумлённо закаркали.

– Когда-то я помог одному конунгу с таким именем, и он прибил свой щит на ворота самого знаменитого в то время города в мире.

Что-то подобное я слышал. Наверное, ещё в школе. Но, несмотря на все усилия, не смог вспомнить ту историю, на которую намекнул северный бог.

– Однако я вижу над твоей головой хорошо видимый знак креста, – подозрительно, прищурившись, вновь заговорил Один, – а рядом начинает слабо просвечиваться знак Тангароа.

Я услышал скрытую угрозу в его голосе и постарался ответить как можно мягче:

– Это так, великий Один. Я жил в тех местах, где почитают этого бога, а потом меня призвал Тангароа.

– Он не зря тебя позвал, – задумчиво вновь заговорил Один, – происходит что-то на редкость странное. Мои глаза и уши – вороны Хугин и Мунин – летают по всем мирам людей и пересказывают всё, что видят и слышат. И хочу тебе сказать, что многие их рассказы мне очень не нравятся. В том мире, в котором ты находился, начали происходить очень непонятные вещи. Тангароа включил тебя в игру богов по той простой причине, что появилась некая третья сила, не принадлежащая ни к миру людей, ни к миру богов. Всё начало выходить из-под контроля и последствия каждого поступка перестали быть предсказуемыми. Это очень опасно, Олег! Поэтому-то я решил помочь Тангароа. Он очень рискует, этот южный бог, но я согласился разделить с ним риск. Уж слишком веские есть для такого решения причины. Да и попасть из моего мира в обречённые миры намного легче, чем из мира Тангароа.

Ну и хитрец всё-таки Тангароа! Скорее всего, судя по тому, что сейчас сказал Один, другим богам будет легко определить, откуда я отправлюсь в путь. Переход в другой мир, наверное, похож на запуск ракеты, которая оставляет след. Таким образом Один не просто поможет мне, а продемонстрирует свою готовность поддержать Тангароа. Вот не ожидал, что и в столь тонких сферах вовсю процветает хитроумная дипломатия.

– Садись, поговорим, – властно распорядился северный бог.

За моей спиной затрещал и застонал лёд. Я оглянулся. Множество маленьких льдинок, поддерживая друг друга, двигались, поднимаясь вверх. В несколько секунд, соединившись в одно целое, они образовали кресло. Правда, на вид намного более скромное, чем трон Одина. Когда лёд окончательно приобрёл форму и перестал двигаться, я сел в сверкающее кресло, состоящее из застывшего льда. К моему удивлению замёрзшая вода не обожгла холодом моё голоё тело. Наоборот, усаживаясь, я коснулся чего-то мягкого и тёплого.

– Прежде, чем уйти, выслушай мою историю, Странник! Может, она как-то поможет тебе в будущем.

Общаясь с Тангароа и Вхиро, я уже понял, что боги являются по-своему очень одинокими существами и каждый из них, встречаясь со мной и обнаружив, что я вижу и слышу их, не упускал возможности поговорить.

– Я родился очень далеко отсюда, под лучами такой далёкой звезды, что её и не видно из этих мест в самые совершенные приборы. В одной сказочно красивой долине, окружённой со всех сторон горами, я рос вместе со своими друзьями – Тором и Локки. Локки в то время был совсем другим, чем тем, кем он стал позже. Я никогда бы не поверил, что Локки создаст чудовищного волка Фенрира для того, чтобы тот напал на меня во время последней битвы… В те времена мы были друзьями. Однако детство наше было безрадостным. Несмотря на всю красоту природы, на огромные цветы и деревья, с листвой мягкой, как шёлк, моя память хранит о первых годах прожитой жизни, в основном, только тягостные воспоминания. Мы росли в страхе и боялись каждой тени. С первых слов матери я прежде, чем научился говорить, понял, что мы, люди – ничто. Мы были рабами хозяев, стадом, которому позволяли жить и размножаться. В той части долины, где я родился, господствовали дрорхи – свирепые существа, похожие на чудовищ из кошмарного сна. Соседние местности принадлежали другим монстрам, и везде люди служили рабами или пищей самым причудливым созданиям. Каждый наш шаг с самого раннего детства был со всех сторон окружён всевозможными запретами и табу. Нам запрещали практически всё, разрешалось только жить, а если говорить точнее, то просто выживать. Основные запреты касались пищи, а в особенности дичи, которой почти не осталось на единственном маленьком материке, затерянном среди огромного океана. Нам не разрешалось ловить и есть животных крупнее земной мыши. Всё мясо, которое я употреблял в детстве, принадлежало или мелким грызунам, или местным ящерицам, которых с каждым годом становилось всё меньше и меньше. Для того, чтобы мы не переступили запрет, за нами постоянно следили хитроумные приборы дрорхов в виде больших человеческих глаз, которые всюду висели в воздухе и контролировали каждый наш шаг.

Тот мир, о котором начал мне рассказывать Один, порядочно напугал меня, стоило только представить такую ситуацию. Я уже привык к той основной мысли нашей цивилизации, что человек – царь и бог, победитель, которому всё дозволено. А Один сейчас нарисовал передо мной совсем другую возможность развития, другую реальность, в которой людям, как у нас животным, было уделено подчинённое положение. К тому же ещё одна деталь в его рассказе сразу привлекла моё внимание. Один легко и непринуждённо признался, что изначально все северные боги имели человеческое происхождение.

– Каждый день, рано утром, служитель дрорхов, который выполнял ряд контрольных функций и выбирался из числа наиболее сознательных местных жителей, собирал всех нас для проповедей и показательных покаяний. Он начинал говорить, а мы подхватывали следом за ним ритуальные речи, суть которых заключалось в признании нашей никчёмности. Мы каялись друг другу в тех мыслях, которые посещали наши головы. Мы не имели права даже думать о том, чтобы как-то противиться своим хозяевам. Нам внушали, что мы слишком жестоки по своей природе, поэтому дрорхи взяли на себя трудную задачу думать за нас и беспокоиться о нас. Люди же должны были верно служить добрым хозяевам, хотя бы потому, что из всех народов оказались единственными, кто не имел собственных железных пещер. Все те, кто поделил между собой людей на той планете, имели свои железные пещеры, а вот мы – нет. Этот факт нам каждый раз подчёркивали отдельно, указывая на природную ущербность нашей расы, на нашу неполноценность. Когда я немного подрос и оставил за своими плечами пятнадцать холодных зим, мне пришлось пройти довольно серьёзные испытания для того, чтобы стать мужчиной. Успешно справившись с заданиями, я получил право носить коротенькую юбочку, сшитую из шкурок убитых местных грызунов. Я был горд, ведь больше никто не увидит меня голым, теперь я настоящий мужчина!