Илья Крымов - Белое пламя дракона

• Название: Белое пламя дракона
• Автор: Илья Крымов
• Жанр: Книги магов
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9922-2051-3

Если ты волшебник и хочешь чего-то добиться в этой жизни, найди себе достойного господина, ибо волшебник без господина – это волшебник без будущего. Тысячи лет назад величайший из магов Джассар Ансафарус молвил, что отныне волшебникам не дозволено самим властвовать и всем владеть, а лишь советом и службой могут они поддерживать троны своих господ – смертных государей. Слово Джассара стало законом магии, и с тех времен по сию пору закон тот сам следит за своим соблюдением, безжалостно карая нарушителей.

Тобиусу двадцать лет, и три четверти жизни он провел за неприступными стенами Академии Ривена, постигая Искусство в меру сил своих. Но вот выпускные экзамены остались позади, и молодой волшебник должен выбрать себе достойного повелителя, на службе у которого он сможет проявить все свои таланты, дабы выжить самому и помочь выжить другим.

---

– Ахог побери…

Белка еще сильнее потянулась вперед, становясь на все четыре лапы. Она принюхивалась, подозрительно глядя на маленьких пришельцев сверкающими черными глазами. Собственно, гигантский зверь не проявлял желания на кого-то нападать, а вот есть он действительно хотел. В пищу обычные белки употребляли преимущественно растительность, так что бояться вроде бы не следовало. Однако неизвестно как изменились предпочтения маленького зверя, когда он стал большим. Подобные вещи наряду с изменениями климата, перестройкой экосистемы и генетической мутацией могли превратить вполне мирное существо в свирепого хищника.

Тобиусу пришлось отступать: белка явно не боялась его и придвигалась все ближе и ближе, дергая чутким носом. Резцы ее представлялись опасным оружием даже против рыцарских лат, так что стоило поостеречься.

Белку заинтересовал лежащий без сознания монах, и она нависла над ним. Тогда волшебник крутанул кистью левой руки, и в воздухе возник… кирпич. Самый настоящий красный кирпич приличных размеров и хорошего качества. Он упал на беличью голову, и зверь, сердито фырча и озираясь, занял оборонительную стойку. Наибольшее подозрение вызывал волшебник, но он уже отошел сравнительно далеко и не шевелился, всем видом уверяя в своей непричастности. Зверь хотел было вернуться к обнюхиванию монаха, но на голову ему свалился второй кирпич. Белка, зарычав как настоящий хазгал[9], резким скачком преодолела пространство, отделявшее ее от мага.

Тобиус шепнул всего одно слово, и по его воле в воздухе возникла объемная иллюзия в виде большого лесного ореха. Увидев это великолепие, зверь моментально позабыл про гостей и с каким-то почти человеческим благоговением потянулся к обманке, жадно нюхая воздух, – иллюзии у Тобиуса всегда выходили на славу. По воле волшебника обманка поплыла в сторону, белка так же медленно последовала за отдаляющимся орехом, приоткрывая пасть, полную более мелких, но очень острых на вид зубов. Неизвестно, чем закончилась бы встреча людей с этим гигантом леса, когда белка обнаружила бы обман, но это не суть важно, ибо пока зверь тянулся к ореху, он не замечал брата Марка, который поднялся с дубинкой в руке. Белка рухнула под большим малиновым кустом и затихла.

– Отличный удар, брат Марк!

– Благодарю. Вы не видели мою ермолку?

Монах мутным взглядом осмотрел землю вокруг. У него на темечке поблескивала тонзура, солидную часть которой теперь занимала крупная шишка. Поискав головной убор еще немного, петрианец заметно пошатнулся и тяжело уселся под ель на ржавую перину из прошлогодних иголок. Дубинку он положил рядом и застыл, прикрыв глаза.

– Сможете идти, или обратно мне вас нести на себе?

– С Его помощью пойду сам. Но голова сильно кружится, а посему мне пока лучше немного посидеть.

Брат Марк дышал с хрипотцой, но размеренно и в ближайшее время прекращать это полезное занятие не собирался. Тобиуса заинтересовала дубинка, снаружи деревянная, почти в локоть длиной, обитая тонкими полосами металла и не очень толстая. Маг взял ее в руку и сразу понял, что предмет намного тяжелее, чем должен быть, исходя из его размера. Дубинка брата Марка имела внутри полость, залитую свинцом, и ею враз можно было выбить мозги даже из-под очень добротного шлема.

– А вы тот еще жук, брат Марк, – пробормотал Тобиус.

Издревле людям, служившим Господу-Кузнецу, запрещалось иметь при себе какое бы то ни было оружие, кроме ударного. Копье и топор – есть атрибуты солдата, а что до меча, то взять его в руки для божьего человека значило уподобиться ангелам, что, по догмам амлотианства, не есть хорошо. Посему издревле они защищались тупым дробящим оружием: посохами, шестами, дубинками, булавами и, разумеется, молотами, ибо молот – это священное орудие Господа-Кузнеца. Как ни странно, орудуя молотом, священнослужители отчего-то не боялись богохульственно уподобить себя Создателю всего сущего. Это логическое несоответствие порой подмечали приверженцы других конфессий, но тут амлотиане держались выше споров и разглагольствований. Особенно громкоголосых еретиков легче было сжечь, нежели что-то им доказывать.

– Интересно, откуда она здесь взялась?

– Эти белки, – заговорил брат Марк, не открывая глаз, – здесь давно. Они были здесь всегда, упоминаются даже в имперской хронике.

– Это аномалия. Я перечитал множество книг из библиотеки Академии, но нигде не сказано, что на юго-западных границах или в их близи когда-либо происходили какие-то катаклизмы с выбросами остаточной магии.

– На все воля Его.

– Это одна из самых диких областей королевства, здесь нет нормальной государственной и церковной власти, магов тоже мало, никому и дела нет до такого медвежьего угла. Я веду к тому, что никто не знает, что здесь водится, в каком количестве и с какого времени.

Брат Марк с трудом поднял голову, принял из рук Тобиуса найденную ермолку, отряхнул ее от хвои и осторожно водрузил на шишку.

– Можете идти?

– Боюсь, что нет. Трудно держать голову.

– Возможно сотрясение. На себе тащить вас тоже несподручно. Думаете, Исцеление поможет?

– Благодарю за усердие, но прошу воздержаться от магических воздействий в отношении меня.

Магия и вера в Господа-Кузнеца сочетались как огонь и лед. Волшебники теряли свою силу под сводами амлотианских храмов и становились слабы как младенцы. Примерно то же происходило со священнослужителями в местах концентрации природной магической силы и близ капищ языческих богов, что часто являлось одним и тем же.

После падения Грогана в течение ста с лишним лет на территории нынешнего Вестеррайха гремели так называемые войны Веры, когда юная и воинственная Амлотианская Церковь сражалась на просторах Вестеррайха против адептов имперского религиозного культа и гроганских волшебников, которые тоже решили защитить свое место в будущем этой земли. Почти весь цвет имперского магического сообщества погиб еще раньше, в Алиостре, когда правящую династию постигло Возмездие Далии. Но даже это не помогло стремительно набиравшему силу амлотианству разделаться с волшебниками окончательно, и сподвижники Церкви поняли, что ради будущего молодой религии им придется примириться хотя бы с цивилизованными магами. Лишь тогда они признали законными создание Великого Собора Магов и решения, принятые на нем. То был великий шаг, ведь изначально амлотиане стремились уничтожить магов как явление, исходя из постулата: «Все чудеса, что не от Господа-Кузнеца, происходят от Великого Нечистого, а значит, должны быть пресечены». Тем не менее некоторые группы волшебников постигла особенно суровая участь, единицы выживших некромантов смогли бежать на восток, за Хребет, к адептам Аглар-Кудхум, а люменомантов и вовсе всех уничтожили.

В те времена большое значение возымел труд Фортуры Акинандского. Монах в своем трактате «Природа чародейства» выдвигал теорию, подкрепленную весомыми аргументами, которая утверждала, что взаимная нетерпимость святой веры и магии произрастает не из конфликта святого начала с нечестивым, а из конфликта двух вер. Фортура предположил, что магия несовместима с верой в Господа-Кузнеца по той причине, что и сама является верой. Прежде всего верой мага в существование магии, в свою способность ею управлять. Конечно, магия – это не Бог и Создатель всего сущего, маги не поклоняются ей как демиургу, но тем не менее испокон веков они служат ей, соблюдают определенные правила и производят некоторые ритуалы, чтобы получить ее силу. То есть делают то же самое, что и жрецы пред алтарями своих божеств. Молитва мага – заклинание, его молитвенник – книга заклинаний, его паства – неофиты, его храм – место силы, его бог – само Искусство. А поскольку волшебники не стремятся насаждать свою «веру» в умах простых смертных, оставляя эту прерогативу Церкви, у той нет веских причин жаждать их поголовного истребления.

Вздохнув, Тобиус вытащил из сумки книгу заклинаний и довольно быстро отыскал в ней нужное. Присев рядом с белкой и положив правую руку на ее покатый лоб, он стал размеренным голосом декламировать словоформулы.

– Просыпайся, малыш, – ласково позвал он, завершив свои манипуляции.

Белка задергала задними лапами, потянулась, открыла глаза и неспешно встала. Тобиус поднял брата Марка, благо это было нетрудно, приказал зверю наклониться, осторожно усадил монаха на беличью спину и повел своего нового питомца в сторону деревни. Маг использовал самое обычное заклинание из арсенала бестиологов – Приручение.

Обратный путь занял почти вдвое больше времени. Немногочисленные вилланы, встречавшиеся на улице в это время дня, громко ахали при виде огромной белки и шарахались в стороны, несколько женщин возле колодца похватали детей и бросились прочь, громко завывая. Тобиус приказал изумленной страже открыть ворота, провел зверя во внутренний двор и там сдал брата Марка на руки боязливо приблизившимся слугам.