Владимир Рынкевич - Мираж

• Название: Мираж
• Автор: Владимир Рынкевич
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-022208-4, 5-271-08105-2

Новый роман современного писателя-историка Владимира Рынкевича посвящён жизни и деятельности одного из лидеров Белого Движения, генерала от инфантерии А.П. Кутепова (1882-1930).

---

   — Я понимаю, что этот срыв и произошёл не без участия ваших людей, — сказал Ленин.

   — У меня там работают несколько групп.

   — Не собираюсь вас хвалить, Феликс Эдмундович, потому что срыва ещё нет. Поляки остались и будут договариваться с Деникиным. Вопрос в том, что они потребуют и что он может дать. Наша задача или, вернее, ваша задача — сорвать переговоры.

   — Поляки потребуют Прибалтику, Минск, Украину до Днепра с Киевом.

   — Пожалуй.

   — Вы правы, Владимир Ильич. Мои люди их настроили. Ведь другая группа, да и сам Пилсудский...

   — Вот, вот. Они не хотят договариваться с Единой неделимой. Это для них синоним той России, которая держала их в Варшавской губернии. Мы договоримся с другой группой, и Пилсудский поддержит договорённость. Поручаю это вам лично и Мархлевскому. Главное условие: никаких письменных документов. Обещайте Пилсудскому всё. «Од мора до мора», как они говорят, но ни слова на бумаге. Джентльменское соглашение. Поляки держат нейтралитет, мы снимаем с Западного фронта все войска. Главное, Латышскую дивизию. Мы получаем 46 тысяч свежего пополнения для удара по зарвавшемуся Кутепову. Возможно, он ещё успеет взять Орел, но это — последние судороги.

Настоящий текст речи Карницкого легко нашли в бумагах Стефана:

«Мы счастливы, что наша встреча кладёт конец исторически ошибочной, надолго затянувшейся вражде двух великих славянских народов. Наше будущее основывается на общности социальных, политических и военных интересов. Начальник нашего государства пан Пилсудский и председатель Правительства Падеревский, напутствуя меня, подчёркивали необходимость создания военного союза между Войском польским и Вооружёнными силами Юга России. Поднимаю бокал за наш будущий нерушимый кровный союз!»

Эту речь напечатали в газетах, переговоры продолжились, но Стефан постоянно чувствовал чью-то крепкую противодействующую руку. Капитан Дымников, друг Марыси, близкий Кутепову человек, а тот каждый день выступает с резкими заявлениями против военного союза. Ведь стоит Кутепову сказать Деникину, что он заключил этот союз — и через две недели белые будут в Москве. Для Май-Маевского можно из Диккенса найти цитату, подтверждающую необходимость союза. Впрочем, он и так согласен с любым решением — лишь бы стол был полон. Врангель ждёт окончательного решения Деникина, чтобы немедленно выступить против.

Произведя самую тщательную проверку, Стефан установил, что пани Крайская была последней, кто держал в руках текст злополучной речи. Значит, ни с ней, ни с Дымниковым говорить об этом нельзя.

Сначала всё обдумать самому. Кому выгоден срыв переговоров? Ленину. Значит, действуют красные, причём действуют методично. Статьи в газетах, резкие высказывания Кутепова, анонимное угрожающее письмо Юзефовичу — всё это направляется из одного центра. Красные не жалеют золота для решения политических вопросов — Стефан же общался лично с Троцким, когда тот был в Харькове. Сорвут переговоры, и кутеповский корпус будет, конечно, разбит — только из ненависти к Врангелю Деникин направил на Москву не барона, а солдафона-недоучку. Рухнет всё. Не бывать Речи Посполитой до Днепра.

С Макаровым тоже говорить нельзя — он друг Дымникова в вообще тёмный человек. Единственным, с кем Стефан мог поделиться сомнениями и опасениями, оставался Рыжицкий.

Разговаривали на улице, прогуливаясь. С моря несло Холодом, и чайки кричали зловеще, словно предупреждала, что никому верить нельзя.

   — Скорее всего действует какая-то подпольная большевистская организация, — сказал Рыжицкий.

   — Но пани Крайская с ними! Она что? Красная?

   — Большевики могут действовать и под польским флагом.

   — Просто убрать её нельзя — она личный секретарь Пилсудского. Ваши прежние наблюдения могут нам помочь? У вас же есть сильный агент у красных, передавший план Селивачёва. Кстати, Селивачёв умер — не вынес поражения.

   — Попытаюсь, но надо ехать в Харьков.

   — Даю машину, шофёра и пропуск.

В Харькове Рыжицкий остановился в гостинице, на извозчике доехал до Заводского переулка. Постучал:

   — Это к вам дядя Иван из Ростова.

Игнатий Николаевич по обыкновению был хорошо одет и вежлив. Угостил чаем. Узнав суть дела, задумался, затем сказал:

   — Переговоры должны продолжаться. Надо бы эффектно разоблачить красную шайку, пытающуюся их сорвать. Объявить на весь мир. Это даже его ударило бы.

   — Кого?

   — Не важно. Помимо всех прочих действий, сразу уберите Кутепова. На фронте это просто.

   — Он сейчас в Таганроге.

   — Это ненадолго. Связь с Литератором установлю. Пани обязательно связана, и её надо выследить. Попросите для неё охрану штабных унтер-офицеров. Вот вам и слежка. И Стефан пусть её оберегает. Она будет возмущаться, избегать охраны, и здесь можно разыграть различные эпизоды. Разумеется, следить за друзьями. Только не надо стрелять.

   — Сегодня вечернего заседания не будет — у нас уйма времени, — сказала Марыся, которая отдыхала в кресле в роскошном халате, листая французский журнал мод.

Дымников приглядывался, присматривался, обдумывал.

   — Теперь, когда тебя охраняют два молодца-унтера, мы можем всю ночь спокойно гулять по Таганрогу.

   — О-о! И ещё как.

   — Стефан выбил для тебя охрану, чтобы снова не подменили текст?

   — Наверное. Смотри, какое красивое платье.

   — А ведь ты переживаешь, нервничаешь.

   — С чего бы? Что дождь пошёл?

   — Тебе самой надо идти к тем, о которых ты мне не говоришь, но теперь тебе не уйти — мешает охрана.

   — А ты хочешь мне помочь?

   — Если б и хотел, то не смог — за мной будут следить.

   — Но ты хочешь помочь мне?

   — Во имя чего?

   — Во имя Великой Польши, которая будет дружить с Великой Россией. Ты же знаешь, что мне сам Начальник поручил заниматься переговорами. Не Стефану, а мне. И Стефан не может знать то, что я знаю. Не может знать тех людей.

   — Как я их найду?

   — Греческая кофейня на Зелёном бульваре. Там за ней угольные склады, где можно спрятать целую армию. Сегодня до полуночи я должна передать туда бумагу. Кофейня почти всегда закрыта — кофе нет, но если стукнуть три раза, они откроют. За стойкой там Зайцевич. Очень всего боится. Скажешь: от меня.

   — И в этот момент ворвутся контрразведчики.

   — А ты как-нибудь их обмани. Ты же хитренький.

Владимир Макаров остановил автомобиль у дверей кофейни, на которых навечно, наверное, прилипло объявление: «Кофе нет». Три крепких удара Леонтия — и дверь приоткрылась, за ней показалась испуганная бледная лопоухая физиономия, накрытая белым колпаком.

   — Я от пани Крайской — живо открывай.

Расчёт был на то, что, оторвавшись на машине от преследователей, Леонтий успеет передать конверт с бумагами и уехать, а этот Зайцевич тем временем исчезнет. Но Зайцевич был хоть и трус, но дотошный: выспрашивал о Марысе, отказывался брать бумаги, со страхом шарахался от офицера.

— Бери. Это же ждут. И мотай отсюда, куда знаешь, — возмутился Макаров.

Конверт Зайцевич взял и сунул куда-то под стойку.

«Отпечатано в 5 экз.

Экз. № 1 тов. В. И. Ленину

Перед началом сегодняшнего совещания польской и русской миссий Карницкий заявил, что для Польши соглашение с Россией — вопрос жизни и смерти. Иначе наше положение между Германией и Россией грозит чрезвычайными потрясениями. Затем он предложил для обсуждения карту будущей Великой Польши, охватывающей Курляндию с Балтийским побережьем, Литву, Белоруссию и Волынь. Отдельно отмечены земли польского расселения, приникающие далеко на восток, до Киева и Одессы.

Кутепов довольно резко заявил, что предложения польской стороны не имеют никакого отношения к границам бывшего Царства Польского, установленным ещё в прошлом веке. О Курляндии или об Одессе здесь не может быть никаких обсуждений.

Деникин в большом выступлении в мягкой манере говорил, что несвоевременно решать окончательно вопросы о границах. Он указал Карницкому на крайнюю необходимость немедленного наступления восточной польской армии до линии верхнего Днепра. Он предложил, чтобы при этом разгранлиния между польской и русской армиями определилась бы на основании стратегических соображений, а в зоне польского наступления водворялась бы русская администрация, подведомственная, однако, на время операций польскому командованию ни общем основании «Положения о полевом управлении войск».

Затем произошло длительное общее обсуждение без рассмотрения конкретных вопросов, и заседание было закрыто. При закрытии Кутепов объявил, что его войска освободили в Курске знаменитую певицу Плевицкую, и пригласил всех присутствующих на её концерт».