» » » » Елена Трегубова - Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 1


Авторские права

Елена Трегубова - Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 1

Здесь можно купить и скачать "Елена Трегубова - Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 1" в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Современная проза, издательство Фолио, год 2015. Так же Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
Елена Трегубова - Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 1
Рейтинг:
Название:
Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 1
Издательство:
неизвестно
Год:
2015
ISBN:
978-966-03-7173-6, 978-966-03-7171-2
Вы автор?
Книга распространяется на условиях партнёрской программы.
Все авторские права соблюдены. Напишите нам, если Вы не согласны.

Как получить книгу?
Оплатили, но не знаете что делать дальше? Инструкция.

Описание книги "Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 1"

Описание и краткое содержание "Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 1" читать бесплатно онлайн.



Роман-Фуга. Роман-бегство. Рим, Венеция, Лазурный Берег Франции, Москва, Тель-Авив — это лишь в спешке перебираемые ноты лада. Ее знаменитый любовник ревнив до такой степени, что установил прослушку в ее квартиру. Но узнает ли он правду, своровав внешнюю «реальность»? Есть нечто, что поможет ей спастись бегством быстрее, чем частный джет-сет. В ее украденной рукописи — вся история бархатной революции 1988—1991-го. Аресты, обыски, подпольное движение сопротивления, протестные уличные акции, жестоко разгоняемые милицией, любовь, отчаянный поиск Бога. Личная история — как история эпохи, звучащая эхом к сегодняшней революции достоинства в Украине и борьбе за свободу в России.






Как-то раз, весной, года три, что ли, назад, придя из школы домой, Елена увидела, что мать, почему-то с виноватым видом, сидит в кухне на табурете и что-то бережно держит перед собой в пригоршне — и то и дело на ладони дышит. Оказалось, что по пути в институт она подобрала скворчонка — спасла его, вытащила буквально из клюва у атаковавшей его отвратной вороны — и, разумеется, тут же вернулась домой: уже позвонила, отменила уроки, взяла отгул с работы.

— Выпал из гнезда, дурачок, — пояснила Анастасия Савельевна, как будто уже получила от скворчонка объяснительную записку.

И на месяц и три недели началась птичья жизнь. Первый день скворец ничего не ел — и Анастасия Савельевна плясала вокруг него, соблазняла вареным желтком, прижимала феникса к груди, умоляла, рыдала, боясь, что он окочурится с голоду — но скворец, с убийственно-грустным выражением нежных желтых губ по краям клюва, ни в какую не соглашался признавать в ней ни кормящую мать, ни даже родственницу. Функции спасательниц разделились: Елена (разумеется, тоже не пошедшая назавтра в школу: «Записку напишем. О-эр-зэ. Как всегда», — нервно согласилась Анастасия Савельевна), обзванивала по справочнику орнитологические станции, ну ровно ничего в птенцах скворца, а уж тем более в драгоценности их жизней, не понимавшие — и единогласно предложившие немедленно птенца выбросить туда, где нашли и забыть про него «потому что шансов выходить все равно мало». А потом, сгоняв в три ближайшие библиотеки, экстремальными рывками зачитывала громким срывающимся голосом справочник по птицам, — а Анастасия Савельевна, рыдая еще больше, но аккуратно, ровно по спешно пересказанным Еленой инструкциям, чтоб не сломать мальцу челюсть — за верхнюю, только за верхнюю часть («Мама, сказано же: за верхнюю! Зачем ты ему ногти сбоку в рот суешь!») разевала чужой клюв, и запихивала, закладывала, и умоляла съесть катышки желтка.

Ларчик, впрочем, открывался просто: малец просто недолюбливал яйца. Не желал, видать, с детства стать каннибалом. Как только же Анастасия Савельевна его вниманию предложила жеванные дефицитные молочные сосиски, оставшиеся от майского заказа, он вдруг запамятовал про свою ностальгию по гнезду — и уже к следующему вечеру скакал за матерью по полу, неумело, кособоко взлетал, садился на руки, доверчиво разевал рот и ждал жратвы.

Утром, часов в шесть, Елена просыпалась от того, что кто-то крылатый сидел и раскачивался у нее на голове — и не сразу вспомнив, спросони, кто бы это мог быть, вскакивала — скворец спархивал, отчаянно треща и скрежеща, мать прибегала, уже с жеванной сосиской в руке, и ругалась на Елену, что та неаккуратно обращается с ребенком.

Кормить надо было каждый час — в противном случае, как было написано в обеих раздобытых энциклопедиях — скворец моментально бы подох. И очень кстати начались через неделю летние каникулы. Мать бегала по району, зря разыскивая в пустых магазинах хоть запах сосисок. И — спасибо сердобольной соседке, слава сорочьему телеграфу — вовремя, в обеденный перерыв, узнала, что на Таганке (где соседка работала), в гастрономе у метро сосиски «выбросили» — рванула туда, и, отстояв в очереди три с четвертью часа, привезла в клюве добычу. Толкла в ступе, как добрая баба-яга, кальций и витамины. Свежую воду доплескивала в фаянсовую салатницу, в которой скворец с азартом, весело (и крайне неаккуратно) трижды в день принимал душ. Натащила ему со двора громадных ветвей (едва не брёвен), накрыла травой и листьями, устроила в углу целый шалаш — и от каждой новой игрушки пациент был в восторге.

Откормленный, довольный жизнью и уже, прямо сказать, нагловатый скворец, начал авиапарады — и, разогнавшись, вмазывался со всей силы в стену башкой. Жалобно вякал, скрежестел — и падал, еще долго мелодично жалуясь.

— Он уже все книжки твои перечитал! — с умилением рапортовала мать, когда Елена входила в квартиру.

Любимым же видом изобразительного искусства скворца было повсюду, куда можно добраться, расставлять внятные точки над ё.

Скворец жрал уже самостоятельно из блюдечка — и бился, взлетая, обо все вертикали. И становился катастрофически ручным, игривым и разговорчивым, очеловечиваясь в повадках до неприличия. И надо было выпускать, срочно.

Мать снова плакала — сердце опять разрывалось:

— Ну, давай пойдем тогда, прямо сейчас, выпустим его в Покровское-Стрешнево! Там так красиво! Ему там будет хорошо… Только пойдем побыстрее, раз уж решили…

Елена же, обложившись орнитологическими справочниками, изучала стратегию.

— Нет, выпускать сразу нельзя. Написано, что он должен прибиться к своим — единственный шанс, что он выживет в природе. Как ни смешно, здесь уверяют, что он — стайный! — авторитетно охолаживала она жертвенный материн настрой. — Сверчков придется показать ему, как ловить…

И пять недель, каждый день выносили скворца на пленэр — в разоренный княжеский Покровско-Стрешневский парк с прудами. Парк был со сногсшибательным талантом загажен; служил раем для пьянчуг и парковых маньяков; последние, впрочем, в будние дни, к счастью, редко появлялись на тропинках — за недостатком благодарных зрителей. И в той части, где усадьба была более разорена, чем загажена — а именно в чаще лиственного леска, царстве бурелома и жухлой, с гнильцой, прошлогодней листвы — иногда даже можно было на прогалинах ранней весной обнаружить матовые светильнички подснежников, на блестящих глянцевых свеже-салатовых стеблях — и в детстве Елены Анастасия Савельевна перво-наперво вела сюда Елену гулять, как только теплело, каждой весной, ревниво обследуя по ходу на деревьях почки: не дай Бог, кто-нибудь увидит свежие липкие листики, или сережки, или еще пуще — цветок — раньше, чем ее дочь. Раньше всех выпускавший буйные украшения американский клен, который все без исключения знакомые москвичи, по ботанической наивности, называли с какого-то бодуна «ясенем», а биологичка Агрипина в школе предлагала уважительно кликать «Acer negundo», — Анастасия Савельевна, не утруждая память наукообразными названиями, выразительно окрестила вовсе «Размахайками»; а проростки ирисов, да и всех похожих на них ранних гостей, проклевывающихся зеленым клювом на газонах, Анастасия Савельевна, умиленно округляя и вытягивая губы, звала попросту «Пикульками». Между верхним и нижним прудом был водопад — оскорбительно закованный зачем-то в подземную трубу и ржавую решетку — и если запустить особую, заметную палочку, в круговорот, сквозь решетку, — а потом быстро-быстро перебежать по перешейку к нижнему пруду, можно было на секундочку увидеть «свою» весточку в водопаде с другой стороны — вспенивавшемся, как будто туда налили шампуню. На солнцепеке же, на высоком длинном бугре перед железной дорогой — которая отделяла завороженный парк от сумасшедшего города — весной нет-нет да и попадались богатства: то ручные светила мать-и-мачехи, распускавшиеся здесь раньше, чем где бы то ни было во вселенной — а то — художник, расставивший на телескопической козеножке мольберт, и удивительно некрасиво копировавший пруды и белый ромбик бумажного змея, запущенный над ними, и золотые, в солнечном лаке, еще не распустившиеся — но готовые выстрелить завтра — ивы над водой; художник стоял, почему-то, неизменно спиной к другой, невесть как уцелевшей, диковинке усадьбы — пристанционной крашеной деревянной галерейке — чуду модернистского узорочья — неумолимо разрушающейся, но в детстве казавшейся Елене, по контрасту с совковой архитектурой, дворцом.

Сюда-то, в глухую разрушенную Стрешневскую роскошь парка, теперь, летом, свою главную драгоценность — скворчонка — гулять и приносили. Дозу разлуки скворцу увеличивали с каждым разом — держа на ладони все ту же жеванную сосиску и выискивая места, где резвятся слетки-скворчата. В парк приносили его в огромной картонной коробке, из-под вина, сворованной за ближайшим гастрономом — Елена ножницами провертела там вентиляционные слуховые окошки — и несла коробку осторожно, обеими руками, прямо перед собой, — но скворчонок каждый раз всё равно в дороге изнывал, свирищал, скандалил — и жалобно высовывал в дырки нос, так что однажды накрепко застрял. Поначалу, на открытом — до очумения — воздухе, он боялся всего — и сидел только на руках (или — «в гнезде» — на голове), вцепляясь когтями так, что казалось, останутся дырки в коже, и наотрез отказываясь даже погулять по земле, и только с ужасом прислушивался к аборигенному птичьему весеннему визгу вокруг. Но уже на следующей прогулке скворец важно разгуливал по окрестностям и смешно резко раздвигал как циркуль клюв, сбивая и поднимая таким образом носом листики — и заглядывал под каждый, каждый, каждый листочек, и даже под сигаретные пачки, и даже под винные этикетки, и даже под бумажки от мороженого, и как сумасшедший охотился на каких-то травяных блох — каждый раз, впрочем, минут через пятнадцать веселья на воле, возвращался — и уже отказывался с руки уходить. Отучать его от себя было до слёз больно. Но когда под конец этой же недели он стал играть в лапту с другими слетками в стайке и базарить с ними о чем-то на своем наречье — и сорок минут не обращал на застывших в зачарованном любовании людей никакого внимания — в этом была какая-то отрада. Под конец пятой недели, подождав скворца с обычных игрищ лишние три часа, и не дождавшись, и все еще слыша его голос в белиберде остальных скворечьих голосов, оставив все запасы жеванных сосисок на изрядно вытоптанной за все это время полянке рядом с поваленным дубом — они ушли домой.


На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Похожие книги на "Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 1"

Книги похожие на "Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 1" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.


Понравилась книга? Оставьте Ваш комментарий, поделитесь впечатлениями или расскажите друзьям

Все книги автора Елена Трегубова

Елена Трегубова - все книги автора в одном месте на сайте онлайн библиотеки LibFox.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Отзывы о "Елена Трегубова - Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 1"

Отзывы читателей о книге "Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 1", комментарии и мнения людей о произведении.

А что Вы думаете о книге? Оставьте Ваш отзыв.