Йен Макдональд - Лучшее за год XXIII: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк

• Название: Лучшее за год XXIII: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк
• Автор: Йен Макдональд
• Издательство: Фантастика
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-91377-009-7

Прославленные мастера жанра, такие как Майкл Суэнвик, Брюс Стерлинг, Джо Холдеман, Джин Вулф, Гарри Тертлдав и многие другие, приглашают читателей в увлекательные путешествия по далекому будущему и альтернативному прошлому. Тайны инопланетных миров и величайшие достижения научной мысли представлены на страницах знаменитого ежегодного сборника, обладателя многочисленных престижных наград. Только самое новое и лучшее достойно оказаться под обложкой «The Year's Best Science Fiction», признанного бренда в мире фантастики!

---

— Хорошая еда. — Я указал на цыпленка. — Ты умеешь готовить. Я хотел бы сказать, что, когда ты женишься, твоей жене очень повезет. Но так говорить не стоит, потому…

— Когда это говоришь ты, есть разница. Слышать это от тебя — не насмешка.

— Все равно неправильно так говорить. Это унизительно, так?

— Нет. От тебя — нет. Мэтти начал убирать со стола. Я перевел дух.

— Ты?.. — Я замолчал. — Я не знаю, как спросить об этом. Тебя… влечет ко мне?

Мэтти едва не выронил тарелки. Он стоял ко мне спиной, поэтому я не видел выражения его лица, но тело паренька внезапно напряглось. Наконец Мэтти повернулся, чтобы посмотреть мне в глаза.

— То есть хочу ли я быть с тобой?

— Ну да, что-то вроде. Понимаешь, у меня нет прочных связей с людьми. Ни с кем. Ни с мужчиной, ни с женщиной. Я могу принять какое-то предложение. На время. Но только на время. Я всегда… держусь на расстоянии.

— Почему?

Я пожал плечами.

— Это твой ответ?

— Когда ты начинаешь шариться во времени, то запутываешься сам. И оказываешься изолированным от всего. Ты не принадлежишь ни к какому времени и никому из людей. Постепенно ты теряешь интерес к общению. Перестаешь в ком-либо нуждаться.

Мэтти не торопился с ответом. Он снял с плиты кофейник и наполнил две чашки. Принес и поставил на стол сливки и сахар для себя, он уже знал, что я не люблю сладкое. Когда Мэтти размешал кофе, он наконец спросил:

— Почему ты говоришь мне это? Ты хочешь сказать, что я не должен о тебе заботиться, потому что ты не будешь заботиться обо мне?

— Я не знаю, умею ли я о ком-нибудь заботиться. Когда я пробовал, то ничего не выходило. Ну, я и перестал стараться.

— Ты не ответил на мой вопрос. Почему ты говоришь это мне?

— Потому… Ну ладно. Ты единственный человек, которому я обязан это сказать.

— А твой отец?

— Это не тот разговор, который я могу вести со своим отцом. Мэтти в замешательстве покачал головой:

— О чем мы вообще говорим?

— О том, что я был бы чертовски зол и расстроен, и огорчен, и раздражен, и разочарован, и даже впал бы в отчаяние — если бы тебя сейчас не было здесь, именно этим вечером, если б я не мог поговорить с тобой… Я бы сидел в одиночестве здесь, на стуле, со стволом пистолета во рту и раздумывал, не нажать ли мне на спусковой крючок. Я знал парней, которые проглотили пулю из собственного оружия. Их размазало по стенке. Мне всегда хотелось узнать, зачем они сделали это. Прежде, не теперь. Теперь я начинаю понимать.

Лицо Мэтти сделалось белым.

— Ты меня пугаешь, Майк.

— Тебе не стоит беспокоиться. Я не собираюсь делать никаких глупостей. Я просто хочу, чтобы ты знал, что сейчас… ты делаешь мне одолжение, оставаясь здесь.

— Это намного больше того, с чем мне приходилось сталкиваться прежде… я не…

Я ласково кивнул ему:

— Малыш, это намного больше того, с чем приходится сталкиваться большинству людей. Поэтому они уходят. Послушай, я подумал: после того, через что ты прошел, ты понял, как чувствует себя тот, кто совершенно одинок. Я явился из такого же одиночества — только из другого времени.

Мэтти рассеянно помешивал ложечкой кофе.

— Эту цитату мы проходили в школе. Иногда она мне помогает. Из Эдмунда Берка. Я не помню, кто он, не важно. Он сказал: «Никогда не отчаивайся; но если уж впал в отчаяние, продолжай работать и в отчаянии».

Я обдумал сказанное.

— Да. Это неплохо. Полезная мысль.

Мы еще немного посидели. Просто Так, без разговоров. Когда я вышел из спальни, то увидел, что Мэтти калачиком свернулся на диване.

— Мэтт? Мэтти?

— Что? — Он повернулся и неуверенно посмотрел на меня.

— Если ты хочешь снова спать в кровати — пожалуйста.

— Нет, все в порядке.

Но какое-то время спустя Мэтти толкнул дверь спальни, неслышно добрался до кровати и скользнул на постель рядом со мной. Что-то в этом было. Не знаю что. Думаю, что он скорее всего тоже не знал.

Дождь закончился, и воздух стал чистым, свежим, искрящимся, как это было прежде, в тридцатые и сороковые. По крайней мере, так говорят. Но в течение двух дней смог восстановиться до прежнего уровня, вызывающего удушье. И дело не просто в миллионе с чем-то двигателей внутреннего сгорания, выделяющих угольный диоксид и прочую дрянь. Лос-Анджелес окружен горами. Это еще называют «эффектом чаши». Свежий воздух не поступает, а затхлый, отработанный не находит выхода. Он не двигается и застаивается. Индейцы называют это место «el valle de fumar» — «Долина испарений». Только две вещи очищают город — регулярные весенне-зимние ливни и горячие сухие ветры с Санта-Аны в конце лета. С июня до октября дышать нечем. А Полной грудью можно вздохнуть только в ноябре.

Но сегодня, по крайней мере, погода была прекрасная. Просто день для поездки в «Диснейленд». Я почти предложил это Мэтти, но ему нужно было на работу, и я не стал больше ничего выяснять. Поэтому мы продрали глаза от сна и влились в обычный распорядок жизни этого района, населенного странными людьми.

У нас оставалась неделя до исчезновения Брэда. Я проводил все дневное время, следя за ним, хотя, вероятно, это был дохлый номер. Он работал в книжном магазине для совершеннолетних на Вайн, как раз напротив «Рэнч»-маркета. Иногда Брэд покупал на углу колу и буррито. Обычно он доходил до работы пешком, оставляя мотоцикл припаркованным в маленьком крытом патио перед жилым кварталом. Повредить его байк не трудно. Это удержит Брэда дома. Но не приблизит меня к мистеру Смерть.

Дважды я ездил навестить отца. Во второй раз я отвел его к доктору. Я знал, что ничего хорошего из этого не выйдет, неизбежное не отсрочишь, но я должен был попытаться. Может, так будет немного легче для него. Отец протестовал, но не слишком сильно. У него уже не оставалось сил, чтобы спорить со мной, как в те времена, когда мне было восемнадцать и я вернулся домой с договором о найме на военную службу. Тогда я, заявив отцу о своем решении, буквально набросился на него с криком: «Ладно, это ошибка, но это моя ошибка, а не твоя!» И до тех пор, пока Дункан, шедший в нескольких шагах впереди меня, не вступил на минное поле, я не догадывался, чего, собственно, так испугался мой отец. Но к тому времени я уже умел отключаться от действительности. Ведь страх никогда не поглощает тебя целиком, никогда не доходит до самого нутра. Какая-то часть меня оставалась в убеждении, что это происходит не со мной. И так всегда. В то же время я сбежал оттуда, как только мой контракт закончился.

Сидя за кухонным столом, я еще раз просмотрел фотографии, сделанные Джорджией, и на заметки, в которых она излагала свои соображения по поводу барахла, взятого из кабинета Икинса. Иногда эти предметы имели смысл, но в основном — без преувеличений — они были непостижимы. Единственное, что доказывали все эти вещи: Икинс совершал прыжки в будущее намного дальше, чем кто-либо.

По вечерам Мэтти и я шпионили за Брэдом. Дополнительная пара глаз мне помогала. Первую ночь нашего совместного дежурства мотоциклист начал «У Джино». Там ему не понравилось, и он укатил в «Стампед». Мы припарковались напротив, на стоянке у супермаркета, как раз позади скамьи автобусной остановки, откуда просматривался вход и его мотоцикл. «Стампед» имел запасной вход с заднего двора, но выйти оттуда можно было только на улицу. Мы могли проторчать здесь недолго. Сколько времени займет у Брэда поход в бар? Мэтти пошел в соседнее заведение за пончиками и кофе.

— Если он выйдет до того, как ты вернешься, я поеду за ним. Если меня здесь нет, жди у пирожковой. Как только он где-то приземлится, я вернусь за тобой. Понял? Ни с кем не разговаривай.

Но этот план не пригодился; Мэтти вернулся через пять минут, а Брэд-бой вышел из бара минут через сорок. Он был один. Мы двинулись вслед за ним на восток к Мэлроуз, где он завалился в «МАК».

— Он может пробыть там всю ночь, — сказал Мэтти. — А может только до часа или до двух.

— Откуда ты знаешь? Ты был там?

— С Брэд-боем? Нет, если ты об этом спрашиваешь. Но он никогда не предлагал. И не думаю, что предложит теперь. Все знают, что он за кадр. Типа попользовался и отвалил.

— Да, я понял. Интересно, что, если… может быть, мне пойти внутрь.

— Там только геи, стоящие рядом друг с другом в темноте.

— Как в «Стампеде»? Или «У Джино?»

— Да. Но без одежды. Только в полотенцах.

— М-да.

Мы немного помолчали.

— Ты не можешь попасть внутрь без карточки, — пояснил Мэтти. — В первый раз тебя должен привести кто-нибудь из членов. Если Скотти не понравится, как ты выглядишь, он скажет, что сегодня не наша ночь. Если он пропустит тебя, то даст тебе карточку и объяснит правила. Я, наверное, могу провести тебя.

— Это предложение?

— Я просто пытаюсь помочь. Я задумался.

— Ты часто сюда приходил?