Кори Доктороу - Лучшее за год XXIV: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк

• Название: Лучшее за год XXIV: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк
• Автор: Кори Доктороу
• Издательство: Азбука
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-395-00197-9

Новая антология, собравшая под одной обложкой лучшие научно-фантастические произведения, опубликованные за год! Впервые на русском языке! Всемирно известный составитель Гарднер Дозуа представляет работы таких знаменитых авторов, как Грег Иган, Джон Барнс, Майкл Суэнвик, Пол Макоули, Стивен Бакстер и многих других. Истинные ценители жанра, а также любители увлекательной литературы смогут по достоинству оценить силу воображения и блистательность стиля прославленных мастеров. Как выжить в жестоких условиях Марса, что значит быть супругой джинна, ради чего стоит отказаться от собственного облика и как сделать из инопланетянина человека — на эти и многие другие не менее интригующие вопросы вы отыщете ответы на страницах популярного ежегодного сборника. Двадцать восемь захватывающих историй о путешествиях во времени и пространстве, о достижениях науки и техники для тех, кто не устает следить за новинками жанра!

---

— Пошли, коп ушел, — сказала она. Он заспешил за ней следом.

— А ты знаешь, что люди, торговавшие ощущениями, начали исчезать?

— Может быть.

— И никто ничего не предпринимал?

— Значит, ты хотел поймать кальмара, которого убил?

— Нет! Это… там, на Земле, если кто-то рассказывал о проблеме, она попадала в новости… люди решали ее.

— Ты смотришь слишком много фильмов своей матери.

— Рутлесс, щупающие кальмары…

— Ты не можешь остановить их. Это как любая другая психическая болезнь. Всегда найдется кальмар, который захочет попробовать нас на вкус. У них это в крови. До тех пор, пока мы не уедем домой…

Рав схватил ее за локоть, выругавшись на языке Кабувы.

— Что?

— Мы не вернемся на Землю.

— Конечно же вернемся.

Они уже были в коридоре. Им навстречу из темноты медленно выплыл запах смерти и человеческой рвоты. На лице Рава появилось яростное выражение.

— Тетя, ты же не такая, как эти тупоголовые ископаемые, которые целыми днями просиживают штаны в мамином театре, пересматривая старые фильмы.

— И что?

— Мечтаешь о том дне, когда мы поедем обратно? Зря. Мы никогда не вернемся на Землю.

— Рав, правление Врагов не может длиться вечно.

— Почему?

— Потому что оно… — она неуверенно запнулась, — они… Рав, это плохие парни.

— А как насчет того, что происходит здесь и сейчас? Если кто-то поднимет шум вокруг торговли ощущениями…

— Мы уедем домой, — повторила Рутлесс.

Она разозлилась на него, на своего безупречного маленького племянника, который значил для нее больше, чем вся Вселенная. Даже сейчас в груди у нее заныло — странно и сладко — при виде его, ее охватило чувство обладания, желание защитить его. Сына ее брата.

Внезапно ей захотелось свернуть ему шею.

— Мой дом здесь, — заявил Рав. — И я не хочу, чтобы он превратился в охотничьи угодья для инопланетян-извращенцев.

Она шагнула мимо него в двери квартиры, и зрелище бойни успокоило ее. Два трупа. Везде улики. Это была работа, которую нужно сделать.

— Помоги мне открыть это, Рав.

Они выпотрошили подушку, и по прихожей разлетелись синтетические перья. Внутри находились две коробки, размером и цветом напоминающие кирпичи, каждая с кнопками и всплывающим экраном.

Рутлесс поставила таймер на тридцать минут и протянула гранату Раву:

— Иди в комнату. Запихни это подальше под труп кальмара.

— А разве она не уничтожит все, куда бы мы ни положили ее?

— Я хочу, чтобы она осталась незаметной. — Она не стала объяснять, что это предосторожность на случай, если кто-нибудь придет сюда до взрыва. Гранаты легко разряжались.

Второй заряд предназначался для вестибюля здания: входя и выходя, они могли оставить там свои отпечатки пальцев или другие следы. Они сбежали вниз, Рав наблюдал за улицей, а Рутлесс установила вторую бомбу у колонны.

— Там кто-то есть, — сказал он.

Рутлесс опрокинула его на землю и заглянула в дыру, проделанную в пластиковом щите. У обочины был припаркован лимузин, оснащенный аквариумом, мотор работал. Водитель, человек, искал что-то на перекрестке.

— Полиция? — прошептал Рав. Она покачала головой:

— Шофер того кальмара. Пошли, правила игры изменились. Бежим, сматываемся.

Она подождала, пока шофер не повернулся к ним спиной, затем повела Рава вдоль стены, и они скользнули к соседнему зданию.

Когда они прошли пару кварталов, Рутлесс оглянулась. Водитель наконец принял решение, направился к разрубленному пластиковому щиту и вошел в здание. Рав дернулся в том направлении, но она схватила его и удержала на месте.

— Слишком поздно, — сказала она. — Граната взорвется с минуты на минуту. К тому моменту, как он доберется туда, квартира превратится в пыль.

— Если он поспешит, то тоже превратится в пыль.

— Возможно.

— Мы еще можем вернуться. Предупредим его.

— Если мы его предупредим, Рав, то тебя утопят.

— Я не хочу, чтобы из-за меня погиб невинный человек!

— Он не невинен. — Рутлесс одним глазом посматривала на здание, говорила медленно, стараясь тянуть время. — Этот человек возил твоего кальмара по Земному Городу, когда тот подбирал проституток. Которые затем исчезали. Ни одного тела не нашли, так?

— А я-то думал, ты меня не слушала, — фыркнул он.

— Этот предположительно невинный человек, вероятно, помогал затаскивать тела в эту самую машину, помогал избавляться от них…

— Ты не знаешь наверняка, — возразил Рав. — Он может быть хорошим парнем.

— Может, — согласилась она. — Может быть врачом. Может быть санитаром, отцом новорожденного ребенка или единственным внуком великого генерала Интегро. Но я не собираюсь позволять тебе губить себя ради него.

На глазах ее племянника выступили слезы, они текли по щекам и превращались в ничто — наноаэрозоль поглощал все улики.

— Идем дальше, — начала Рутлесс.

Но в этот момент в окнах шестого этажа появилось белое свечение.

Она точно знала, что там сейчас происходит. Из гранаты возникло сферическое облако пыли, и все, к чему оно прикасалось, превращалось в ничто. Тела, блевотина — возможно, и шофер, если ему не повезло, — уже исчезли. Теперь пыль проедала дыру в стене здания.

— Пошли, — сказала Рутлесс. — Взрыв привлечет полицию. Рав не пошевелился.

«Прошу тебя, — мысленно произнесла Рутлесс. — Не вынуждай меня бить тебя».

— Он жив, — внезапно произнес Рав.

Шофер неожиданно показался на улице — некоторое время он сражался с пластиковым щитом, затем упал на землю. Хватая ртом воздух, он прислонился к стене, глаза его были расширены от ужаса, он трясущимися руками вытащил из кармана телефон и тупо уставился на него.

— Заметил? Он не звонит в полицию, — сказала Рутлесс.

— Заткнись! — прорычал Рав.

В стене здания на высоте шестого этажа образовалась круглая дыра, черное пятно расширялось, словно кариес, разъедающий зуб. «Отличное рассредоточение, — подумала Рутлесс, — игра окончена, спасибо Копу. Теперь нужно вытащить отсюда парня, пока он чего не натворил».

— Пошли, — сказала она, но Рав словно прирос к месту.

— Он жив, — пробормотал юноша, обращаясь скорее к себе. Шофер рыдал, съежившись у стены.

— Нет, — возразила женщина. — Ему конец.

— Что?

— За ним придет полиция, — объяснила Рутлесс. — Он не может уничтожить свои следы, как это сделали мы. Если в машине действительно обнаружат ДНК пропавших проституток… они поймут, что его босс был извращенцем, и утопят парня, чтобы заткнуть ему рот.

— А почему ты так уверена, что он все знает?

— Он ведь не звонит копам, а? И он не бежит.

— Но… — начал Рав, и в этот миг взорвалась вторая граната. Фейерверк искр медленно просачивался сквозь пластик.

У водителя была хорошая реакция: он пустился бежать в тот момент, когда искры стали огненно-рыжими и затем коричневыми, начали разрушать здание, превратили в ничто огромный кусок улицы. Башня задрожала; в пластиковой стене образовалась щель, доходящая до восьмого или девятого этажа, нижние этажи затрещали. Послышался звон бьющегося стекла.

Облако пыли настигло бегущего шофера. Испустив дикий крик, он исчез.

Рав втянул в себя воздух, глаза его были расширены, как у младенца, собирающегося кричать. Рутлесс стащила его с главной улицы в боковой переулок.

— А теперь иди, или я вколю тебе успокоительное, — приказала она, и Рав, спотыкаясь, пошел вперед, опираясь на нее, пока она тащила его в безопасное место.

— Ну что — вот и я в твоем дурацком клубе, — сказал он, и в смехе его звучала горечь. — Мы должны были предупредить его.

— Он уже был мертв.

— Ты так уверена?

— Невинный или виновный — его все равно казнили бы. Рав, смерть от пыли наступает мгновенно. Он даже не понял, что умирает.

— Если бы я сдался полиции, он был бы сейчас жив.

— Он был бы сейчас в соседней с тобой камере на допросе и размышлял бы о том, скоро ли они привяжут к его ногам камень и поволокут к морю.

Он вырвал у нее свою руку и больше не открывал рта, пока они не оказались в электричке, идущей в сторону Риальто. На юге поднималась Крабовая Звезда. Рав сцепил руки, глаза его были красными и опухшими.

«Я не смогу жить, если он возненавидит меня, — подумала Рутлесс, — если не…»

— Рав, — сказала она, — ты говорил, что мы не вернемся назад.

— Я не вернусь, — ответил он без выражения. — Если я не поеду, мама тоже останется. Но не слушай меня, что я могу знать?

Электричка остановилась, автоматические двери открылись, и Рутлесс почувствовала запах тумана, вдохнула успокаивающий ветерок с моря.

— Твои товарищи по играм думают так же?

— Мои друзья?

Она постаралась сохранить спокойствие. Люди ее поколения никогда не пользовались этим словом, если оно не означало Врага.