Энтони Дорр - Собиратель ракушек

• Название: Собиратель ракушек
• Автор: Энтони Дорр
• Жанр: Современная проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-389-10003-9

Впервые на русском – дебютная книга Энтони Дорра, автора поразительного международного бестселлера «Весь невидимый нам свет». Восемь трогательных, поэтичных историй о вечных и неразрешимых проблемах, о бескрайней природе и месте человека в ней, о непостижимости любви и невыносимости утраты. Здесь слепой собиратель ракушек может определить разновидность каждого экземпляра с абсолютной точностью, лишь ощупывая их изгибы, узлы и складки; здесь молодая девушка, дотронувшись до залегшего в спячку медведя, может ощутить, что ему снится; здесь палеонтолог учится бегать по Африке, чтобы догнать дикарку своей мечты.

---

Джош взялся за книги о морских раковинах. Брайлем он овладел в нежном возрасте, когда еще играл за детскую лигу: переодевшись в бейсбольную форму, он сидел в отцовском кабинете и ждал, чтобы мать отвезла его на стадион. Теперь, сняв с полок книги и журналы, он уходил из кибанды под пальмы, где устроили себе лагерь трое мальчишек-сирот из племени кикуйю. И там читал им вслух, с трудом продираясь сквозь публикации в таких изданиях, как «Индо-тихоокеанские моллюски» и «Американский конхиолог».

– «Анцилла туманная, – зачитывал он, – это раковина изящной формы, с сильно выраженной ребристостью. Колумелла преимущественно прямая».

Мальчишки таращились на него и гудели себе под нос бессмысленные бодрые песенки.

Как-то вечером коллекционер морских раковин услышал, как его сын читает своим подопечным о конусах:

– «Этот великолепный конус имеет прочный и сравнительно тяжелый панцирь с заостренной вершиной. Редкий представитель данного вида, характеризуется белой окраской с коричневыми спиральными полосами».

Мало-помалу, после целой недели такого чтения, мальчишки, как ни удивительно, стали проявлять интерес. Коллекционер слышал, как они сортируют обломки раковин, выброшенные весенним приливом.

– Пузыревидная раковина! – кричал один из мальчишек. – Кафуна нашел пузыревидную раковину!

С визгами и воплями они шарили в расщелинах, складывали раковины в снятые рубашки и волоком тащили к хижине, нарекая самые заметные экземпляры выдуманными именами:

– «Голубая красавица»! «Куриная мбаба»!

Однажды вечером, когда мальчишки ужинали вместе с хозяевами в кибанде, коллекционер слушал, как они, ерзая и подпрыгивая на стульях, барабанят столовыми приборами по краю стола.

– Вы, ребятки, раковины собираете, – начал он.

– Кафуна проглотил ракушку-бабочку! – выкрикнул один из троих.

Коллекционер подался вперед:

– А вам известно, что некоторые ракушки опасны, что в воде живут опасные, вредные существа?

– Вредные ракушки, – пропищал другой.

– Вредные ракуууушки!!! – затянули два голоса.

Ужин продолжился в молчании. Коллекционер сидел и думал о своем.

На следующее утро он сделал второй заход. Джош на крыльце разбивал кокосовые орехи.

– А вдруг мальчишкам надоест играть на пляже и они отправятся к рифу? И напорются на огненный коралл? Или наступят на морского ежа?

– Хочешь сказать, я за ними не слежу? – возмутился Джош.

– Я хочу сказать, что им, не ровен час, втемяшится нарочно подставить себя под ядовитое жало. Их привели сюда россказни о том, что я знаю секрет волшебной ракушки, исцеляющей больных. Они захотят испытать яд на себе.

– Ты не можешь судить о том, – сказал Джош, – что их сюда привело.

– А ты, конечно, можешь? Думаешь, ты достаточно нахватался по верхам, чтобы толкать их на поиск конусов? Да ты спишь и видишь, чтобы они нашли большой конус, получили дозу яда и выздоровели. Излечились от всех болезней. Кстати, с моей точки зрения, они абсолютно здоровы.

– Папа, – простонал Джош, – это умственно отсталые дети. Никуда я их не толкаю, морская улитка им не поможет.

И коллекционер, даром что ощущал себя дряхлым слепцом, решил сам обучить мальчишек сбору раковин. Он повел их к спокойной, теплой лагуне, приказал зайти в воду по грудь, а сам держался рядом и объяснял, какие животные представляют опасность.

– Вредные ракууууушки! – тянули дети и визжали от восторга, когда собиратель забрасывал за риф, на глубину, озлобленного синего краба.

Тумаини лаяла, будто рядом с малышней, в нежно любимом ею океане, сама стала щенком.

В итоге на ядовитое жало напоролся не один из этих ребятишек, не кто-то из посетителей, а Джош. С обескровленным лицом он мчался по берегу и звал отца.

– Джош? Ты где? – прокричал в ответ собиратель. – Я тут показываю ребятам, как обращаться с опоясанным тритоном. Красивая раковина, правда, ребята?

В онемевшем, распухшем кулаке, уже наливающемся кровью, Джош держал улитку конус, которая ужалила его, когда он, привлеченный необыкновенным изяществом раковины, поднял ее с мокрого песка. Коллекционер перетащил Джоша в тень, под пальмы, закутал в одеяло и послал мальчишек за рацией. Джош задыхался, у него был совсем слабый, учащенный пульс. Через час дыхание остановилось, последовала остановка сердца и наступила смерть.

Собиратель морских раковин, потрясенный, стоял на коленях; Тумаини лежала в тени, опустив голову на лапы, а позади сидели на корточках перепуганные дети.

Доктор опоздал на двадцать минут; следом прибыли полицейские на небольших лодках с огромными моторами. Коллекционера отвели на кухню и стали расспрашивать про развод, про Джоша, про этих ребятишек.

Из окна до него доносился рев других моторов: лодки приплывали и уплывали. Собирается дождь, хотел он сказать этим людям – этим полуагрессивным, полуленивым голосам на кухне. Через пять минут хлынет дождь, вертелось у него на языке, но его засыпали вопросами насчет отношений Джоша с этими детьми. Снова и снова (в который раз – в третий? в пятый?) допытывались, почему жена подала на развод. Он не мог подобрать слов. Между ним и миром будто повисли свинцовые тучи; его пальцы, его органы чувств, океан – все ускользало. Моя собака, хотел он сказать, моя собака не понимает, что происходит. Пусть приведут мою собаку.

– Я слепой, – в конце концов произнес он, поднимая руки. – У меня ничего нет.

И тут начался ливень; соломенную крышу трепал муссон. Где-то под половицами заголосили лягушки; их торопливое тремоло радостно приветствовало грозу.

Когда дождь пошел на убыль, коллекционер услышал, как с крыши падают капли, а под холодильником поет сверчок. В кухне зазвучал новый голос, уже знакомый, голос муэдзина, который возвестил:

– Отныне тебя оставят в покое. Как я и обещал.

– Мой сын… – начал коллекционер.

– Слепота, – продолжал муэдзин, взяв с кухонного стола теребру и перекатывая ее по деревянной стойке, – сродни раковине, ты согласен? Раковина защищает моллюска, живущего внутри. Моллюск забьется в раковину и будет в безопасности, так? Разумеется, сюда наведывались страждущие; разумеется, они жаждали исцеления. Что ж, теперь тебя ждет покой. Никто больше не станет требовать чуда.

– Эти мальчики…

– Их сейчас увезут. Они должны находиться под присмотром. Наверное, их определят в детский приют. В Найроби или, быть может, в Малинди.

А через месяц у него в кибанде появились два Джима; в вечерний чай масала они плеснули бурбона. Хозяин уже ответил на их вопросы, рассказал про Нэнси, про Зэму и Джоша. Нэнси, сообщили они, предоставила им исключительные права на свою историю. Коллекционер морских раковин уже предвидел, как будет выглядеть эта история: полночный секс, голубая лагуна, опасный яд африканской улитки, слепой целитель-гуру со своей овчаркой. Смотрите, люди: вот его захламленная ракушками кибанда, вот его жалкие трагедии.

В сумерках они втроем отправились в Ламу. Такси причалило к пирсу, и они зашагали вверх по склону. Из придорожных кустов, из крон склоненных манговых деревьев кричали птицы. В воздухе висел сладковатый запах – вроде как ананаса и капустного листа. Джимам каждый шаг давался с трудом.

На улицах Ламу было многолюдно; торговцы предлагали жаренную на углях снедь: бананы и козлятину-карри. Рядом торговали чищеными ананасами на черенках; дети с коробами через плечо продавали кокосовые пончики мандази и посыпанные имбирем лепешки чапати. Оба Джима и коллекционер морских раковин взяли себе по кебабу и устроились в каком-то переулке, привалившись к резной деревянной двери. Очень скоро проходивший мимо подросток предложил им кальян с гашишем, и Джимы рискнули. Коллекционер чувствовал запах густого, сладковатого дыма и слушал, как булькает вода.

– Вставило? – спросил подросток.

– Не то слово! – Джимы раскашлялись; у них заплетались языки.

Из мечетей до слуха коллекционера долетала напевная молитва, дрожавшая в узких переулках. От этого звука у него возникало странное ощущение: как будто его голова отделилась от туловища.

– Это таравих, – объяснил парнишка. – Сегодня Аллах определяет путь мира на следующий год.

– Попробуйте, – предложил один из Джимов, подтолкнув кальян прямо под нос коллекционеру.

– Не стесняйтесь, – со смешком приободрил второй.

Коллекционер, взяв мундштук, затянулся.

Время перевалило далеко за полночь. Они окликнули ловца крабов, и тот согласился подбросить их домой на своей мтепе с мотором – в северную часть архипелага, мимо прибрежных мангровых рощ. Собиратель морских раковин, подставив лицо ветру, сидел на носу, на проволочной ловушке для крабов. Лодка замедлила ход.