Натали Хеннеберг - Кровь звёзд. Мутанты

• Название: Кровь звёзд. Мутанты
• Автор: Натали Хеннеберг
• Издательство: ЭксКИЗ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-7815-1822-3

Любители фантастики узнают много нового и интересного из увлекательных романов Натали Ш. Хеннеберг и Генри Каттнера.

2700 год… Астронавты с Земли попадают на планету Анти-Земля IV. Вселенная во власти Стихии — огненной женщины, имя которой Кровь Звезд. Эта могущественная властительница Космоса предпочла судьбу обыкновенной женщины из-за любви к землянину.

После Большого Взрыва жители Земли подверглись мутации. У многих людей появились телепатические способности, а их можно обратить и в добро и во зло. Идет жестокая борьба…

---

— А мне что тогда делать?

— Что хотите. Пока вы свою задачу выполнили. Теперь моя очередь.

Вскоре они расстались на ярко освещенной улице, скрепив свой договор рукопожатием. Город жил своей мирной и веселой жизнью. Однако равновесие, на котором покоилась цивилизация, было весьма хрупким. Сначала все общество относилось терпимо к Лысоголовым, потом оно предоставило им возможность работать ради своего самосохранения. Дейв и Сью, оба, думали об одном: с какой легкостью эта мирно текущая по улицам толпа может превратиться в свору бешеных собак, жаждущих крови. Такое уже было однажды, когда Лысоголовые только начали появляться. Опасность, грозящая телепатам, отнюдь не исчезла, она была подобна огню, который теплится под слоем пепла.

Бартон ушел, облеченный немым недоверием всех своих собратьев, чтобы сделать то, к чему был расположен с самого детства. Интересы сообщества значили для него больше, чем личные интересы.

Он заправил баки с горючим и направил свой вертолет в Галилей, находившийся на побережье Атлантики. Он был настолько погружен в свои мысли, что лишь автоматические радиосигналы помогли ему избежать столкновений с другими вертолетами. Наконец, на горизонте появились огни Галилея. Как и все центры, специализирующиеся на исследованиях в области технологии, Галилей был больше обычных городов. Ученые — люди мирные, и ни один подобный комплекс пока не подвергался уничтожению. Ниагара, крупный энергетический центр, превосходил по количеству население Галилея, но последний раскинулся на большей территории. Из-за опасности, которую представляли некоторые опыты, город растянулся на многие километры, что лишало его компактности, как это предписывалось существующими правилами градостроительства. Но зато Галилей был одним из немногих американских городов, где сохранился наземный транспорт.

Бартон направился к дому Денема. В городе почти не было многоквартирных домов, люди жили в отдельных коттеджах, что вовсе не исключало их тесных контактов. Бартону повезло: он застал Денема дома.

Денем был Лысоголовый с довольно мирным характером; с течением времени он стал носить совсем серые парики, и вот уже появилось несколько седых прядей. Он горячо вслух приветствовал Бартона — на улице были люди, а при них Лысоголовые не любили демонстрировать свои способности.

— Дейв! Я и не знал, что ты вернулся! А как Африка?

— Горячая. Вот уже полгода, как я не играл в гандбол-сюрприз. Я теряю форму.

— Не видно, — Денем смотрел на него с завистью. — Заходи. Выпьем чего-нибудь.

Затем, когда перед ними появились рюмки, они заговорили, не вслух, — о том и о сем. Дейв попытался сразу перевести разговор на то, ради чего он сюда приехал, тем более, что Сэм Фейкс находился здесь, в Галилее. Вскоре они прошли в игровой зал, и там, оставшись в одних шортах, встали напротив стены, испещренной извилистыми линиями, постоянно меняющими свое расположение. Можно было себе представить, с какой силой Денем бросал мяч, но угадать, под каким углом он отскочит от стены, было просто невозможно. Они вдоволь набегались и напрыгались, и в то же время ни на минуту не прерывали мысленный разговор.

Денем сказал, что больше всего он любит играть в очко или рулетку, так как в подобных случаях он мог состязаться с друзьями нетелепатами, в то время как бридж или покер…

Да, они могли играть только в комбинационные игры или игры с использованием физической силы. Бартон пожалел, что таких игр было мало. Даже в борьбе или боксе есть элементы угадывания намерений противника. Были распространены и некоторые олимпийские виды спорта: бег, прыжки, метание. Но другие игры, такие, как теннис или шахматы, исключались.

— Тем не менее то, чем ты занимаешься, — сказал Денем, — это и есть игра на сообразительность.

Охота на диких зверей? В мозгу Бартона возник образ сытого, ленивого тигра, уверенного в своей силе, похожего на мирно гудящую машину. Осторожно Бартон добавил к этому видению неутолимый голод и еще что-то невыразимое, похожее на тот символ, которым Мелисса обозначала Сэма Фейкса. Теперь мысли Бартона формировали ореол Сэма Фейкса. Это напоминало звучание основной мелодии и контрапункта. Если Денем знал Фейкса, то он не мог не отреагировать.

Бартон уловил реакцию Денема, и его охватило чувство восторга. Он отбросил часть мысли, профильтровал ее, освободил от сугубо личных наслоений, присущих Денему. Теперь в его мозгу возник образ толстого человека, работавшего переводчиком, не слишком компетентного в своей области и «обеспечивающего» связь между специалистами, говорящими на разных языках. Бартон поспешил поменять тему размышлений, чтобы Денем не догадался о том, какое большое значение он придает этой устной дуэли.

Достигнув своей цели, Бартон стал прощаться. Он позволил Денему выиграть партию, что того обрадовало, и Лысоголовый без всякого недоверия принял извинения Бартона, который поспешил уйти, сославшись на какое-то свидание. Это было в порядке вещей. Человек, который провел полгода в африканском одиночестве, несомненно, найдет себе лучшее занятие, чем игру в гандбол-сюрприз… Но все-таки здорово, что он приехал.

Бартон бродил по бульварам и скверам, которые содержались в безупречном порядке, и пытался воспринимать мысли, которыми было наполнено все окружающее пространство. Теперь, когда цель поиска была ясна, ему стало легче ориентироваться в чужих мыслях, но следовало запастись терпением. Увы, слишком редко попадались обрывки информации, которая была бы ему полезна. Тогда он решил прибегнуть к средству, которое Лысоголовые использовали не очень часто: стал вводить в мозг нетелепатов наводящие вопросы.

Это было необходимо. Такой шаг позволял читать мысли не только за пределами пробужденного сознания. С большим трудом ему удавалось внедрить импульсы в мозг, не способный к восприятию. Обычные люди не являются телепатами и мысленно общаться с ними так же трудно, как вставить иголку между камнями, где нет никакого зазора. В некоторых случаях они, конечно, смогут воспринимать чужие мысли, но не всегда будут отдавать себе отчет, что информация исходит от другого разумного существа.

Когда «работа» по проникновению в мозг посторонних людей закончилась, Бартон был весь мокрый от пота. Но зато ему удалось получить ценную информацию. Все было проделано так ловко, что сам Фейкс ни о чем бы не догадался, даже если бы и смог перехватить этот обмен мыслями. Большое количество людей думали о Фейксе в тот вечер. Мысли, вроде бы ничего не значащие, но сопоставленные друг с другом, позволили Бартону представить себе четкий образ того, кого он искал: переводчик, несколько искажающий то, что житель Тибета говорил бенгальцу, а также то, что объясняли два представителя Азии американскому специалисту по физической химии. Это было тем легче сделать, что научные работники обычно так поглощены своей работой, что не обращают внимания на лингвистические тонкости при словесном общении. А результатом этих искажений, допущенных переводчиком, будет то, что машина, разрабатываемая в Галилее, причинит в будущем много неприятностей.

Даже Фейкс не знал, что может конкретно произойти; его знаний хватало лишь на то, чтобы бросить одну песчинку в этот сложный механизм. Какой-то новый оттенок мысли в мозгу одного человека, небольшое изменение в мозгу другого, некоторые иные детали — все это позволило Бартону прийти к выводу, что Фейкс предал свое сообщество. Кроме того, он узнал, где жил Фейкс.

Подойдя к его дому, Бартон решил связаться с Мелиссой Кар. Она ответила сразу же.

— Осторожно, — посоветовал он. — Не говорите ничего конкретного.

И снова она предстала перед ним такой же женственной, как и во время их первой встречи; он вновь вызвал в памяти ее мягкие волосы, нежную округлость щек. Ему показалось, что он почувствовал запах ее духов, смешивающийся со свежим ночным воздухом.

— Хорошо.

— Вы можете определить, где находятся остальные? Быстро и точно.

— Да. Через…

— Слушайте… Вы знаете, что надо слушать.

Снова она ответила согласием и снова вела себя по-женски сдержанно, что так притягивало его. Он почувствовал, что она испугана, и ему захотелось защитить ее. Образ Мелиссы сформировался в его мозгу, но он знал, что мысленные и реальные понятия не обязательно совпадают. Он видел ее заостренное книзу лицо с тонкими чертами, обрамленное черными как смоль кудрями. Ему казалось, что он видит изнутри, что было прямо противоположно тому обычному процессу, когда мы по внешнему виду человека пытаемся составить представление о его внутреннем мире.

Как она ловит эти волны? Он думал об этом исключительном случае, переходя через улицу. Ведь она единственная из всех, кто может ловить эти специальные волны… Он поймал ее сигнал.