Татьяна Андрианова - И грянул в Хренодерках гром…

• Название: И грянул в Хренодерках гром…
• Автор: Татьяна Андрианова
• Жанр: Вампиры
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9922-1961-6

Тяжело выдать ведьму замуж, особенно если сама она этого не хочет. Даже если она красива и с хорошим приданым, устроить личную жизнь ей ничуть не легче. Да и как наладить отношения с отшельницей, обитавшей в полном нежити Безымянном лесу и которая по случайности была принята за мертвую и даже похоронена за оградой местного кладбища?! Со всеми почестями, разумеется, но кому от этого легче? Уж точно, не самой ведьме. Да еще и избушку ее хотели спалить. Ну и как теперь идти к обозленной девице с простой просьбой вызвать весенний дождь, чтобы полить посевы? Но хренодерчане вовсе не такие люди, чтобы чего-нибудь да не придумать. И решение нашлось. И грянул в Хренодерках гром…

---

Духи земли вылезли последними. Небольшие земляные гномики в непомерных шляпах из зеленого мха. Они гармонично вплелись в хоровод с остальными.

Ведьма перевела дух, и дробный стук бубна зазвучал более уверенно. Видимо, она все-таки слегка сомневалась в успехе.

Вешил замер. Магия, царившая вокруг, была непривычной, какой-то особенной. Ее присутствие бодрило тело, разгоняло кровь, принуждая ее быстрее течь по венам, заставляло восхищенно трепетать сердце и оставляло терпкое, слегка пряное послевкусие, словно хорошо выдержанное дорогое вино. Духи самозабвенно плясали вокруг костра, наводя мага на мысль, что деревенские суеверия о ведьминских шабашах все-таки имеют под собой основания.

«Да-а-а, такого даже в академии не увидишь», – ошарашенно подумал он.

Магия, творимая на поляне, как магнитом притягивала многих. Из глубины леса вынырнул леший, подошел к магическому кругу, осторожно попробовал плотные грани рукой, одобрительно хмыкнул. Растет девка, в мастерстве совершенствуется! Из темноты нарисовались вервольфы, зубы оскалили, глазами грозно сверкнули. Вяз Дубрович насмешливо фыркнул:

– Успокойтесь, не трогаю я вашу хозяйку и вообще ухожу.

Лютый недоверчиво уставился на лешего, но нападать не стал. Спокойно подождал, пока леший выполнит обещание, и вновь отправился патрулировать территорию. Он точно знал, что девушку нужно защищать всегда, а во время ритуала особенно. Это знание пришло к нему как озарение, на грани инстинкта, поэтому Лютый с Пантерой и Луной без устали скользили в темноте бесшумными тенями, настороженно принюхиваясь и прислушиваясь к звукам в ночном лесу.

Олека с Икабатом тоже привлекла необычная магия. Вождь двуипостасных и его советник пришли посмотреть, что здесь происходит. Понюхали воздух, попробовали на вкус. Пусть царившая внутри круга магия была надежно заперта границами окружности, наружу все равно энергия просачивалась, но этих, казалось бы, крох хватало, чтобы заинтересовать местную нежить. Олек несколько раз рявкнул, чтобы разогнать особо возжаждавших нежного девичьего тела на ужин (или на завтрак, как повезет). Лютый с вервольфицами тоже не оставили без внимания визит двуипостасных, вынырнули из темноты, оскалили внушительные зубы. Вождь даже ухом не повел, но и провоцировать конфликт поостерегся.

– Мы не собираемся причинять вред, – спокойным тоном сообщил он. – Просто проверим, что все в порядке, и уйдем.

Лютый недоверчиво обнюхал пришельцев, вспомнил запах Олека, клацнул зубами в сторону Икабата. Не то чтобы всерьез верил, что двуипостасные способны нанести какой-либо вред Светлолике, просто решил предупредить на всякий случай. Затем фыркнул и затерялся в ночных тенях вместе с Пантерой и Луной.

– Серьезные звери, – уважительно протянул Икабат. – Не боишься конкуренции?

Если Олек чего-то и опасался, то предпочитал держать свои страхи при себе, строго следуя правилу: слабый вожак – мертвый вожак.

– Красивое зрелище, – коротко заметил он, любуясь первобытным танцем духов.

– Да-а-а. Завораживает, – подтвердил Икабат. – Просто глядел бы и глядел. Сложная профессия у твоей будущей спутницы. Не передумал насчет свадьбы, пока не поздно?

– Это ты к чему? – заинтересовался Олек. – Хочешь предложить свою кандидатуру?

– Нет, – радостно оскалился советник. – Просто при такой занятости жена не будет успевать готовить, убирать в доме и заниматься детьми.

Олек потрясенно уставился на соратника, в голове, словно озарение, возникла идея для подарка. На лице его проявилась улыбка кота, добравшегося-таки до крынки со сметаной. Оставалось только вручить подарок раньше, чем девушка ляжет спать (разбуженная после бессонной ночи девица вполне может не оценить дара и перейти к рукоприкладству), но ритуал к этому времени должен быть уже закончен. Поэтому, оставив Икабата следить, чтобы местная нежить не особенно пускала слюни и не пошла на штурм, когда магический круг будет разорван, Олек отправился добывать подарок.

Жрец Хренодерок Гонорий шел к Светлолике вовсе не для того, чтобы полюбоваться на ведьму за работой, и не для лицезрения танцев духов. До служителя Всевышнего дошли слухи о закопанном живьем в землю маге. Он, конечно, не хотел верить в плохое, но решил проверить сплетню. Как говорится, дыма без огня не бывает. Старик спешил, как мог, и все равно в лес попал только после заката. Тяжелый посох с серебряным острым наконечником (чтобы если не дать отпор нежити, хотя бы дорого обойтись своим обидчикам) вовсе не облегчал путь, скорее задерживал. Вызванный сельчанами ливень сплошной стеной заливал Хренодерки и вымочил старика до нитки. Но, как ни странно, в Безымянном лесу не упало ни капли, и мокрый с ног до головы жрец, в облепившей его рясе, с тоской понял, что завтра наверняка расхворается, зашмыгает носом, охрипнет. Кто станет служить в храме? И это в тот момент, когда вера во Всевышнего находится под угрозой. А как еще объяснить тот факт, что вместо того, чтобы, как порядочные прихожане, дружно явиться в храм истово молить Всевышнего о ниспослании на деревню благодатного дождя и обойти поля с молитвами на устах и иконами в руках, селяне предпочли пойти на поклон к Тарасюку? Только кознями демонов.

Удары бубна разносились далеко за пределы поляны, а неистовая пляска духов выглядела так, словно обезумевшая стайка светлячков подпала под чары и никак не может улететь.

– Слава тебе, Всевышний! Колдует! – истово перекрестился жрец, только сейчас поняв, насколько замерз.

На всякий случай попросил у Всевышнего прощения за то, что возрадовался колдовству ведьмы. Ему бы радоваться смерти мага, как кончине противного Всевышнему еретика, но Гонорий не мог заставить себя смотреть на пострадавшего в пути несчастного иначе, чем на заблудшую человеческую душу.

Из темноты вынырнула группа вервольфов. Гонорий вздрогнул, понимая всю хрупкость своей жизни. Серый оборотень с рваным ухом и янтарными глазами оскалил зубы, сверкнув их влажной белизной в свете ущербного месяца, как красотка жемчугами. Жрец замер, сообразив, если побежит – точно кинутся. Посох против трех здоровенных зверюг смотрелся как кинжал супротив дракона.

– Я вас не трогал, – тихо выдохнул он, вознося про себя молитву Всевышнему с просьбой помочь своему недостойному служителю вернуться в Хренодерки живым. Ведь помог же он когда-то своему пророку Данию остаться невредимым даже в яме с мантикорой.

Жрец был стар, убелен сединами и давно готов шагнуть за порог и предстать перед Всевышним, чтобы держать ответ за прожитую жизнь. Но как же деревня? Как же его непутевая, переменчивая паства, в сомнениях мечущаяся от колдунов к божеству и обратно? У Всевышнего, конечно, терпение ангельское, но и оно имеет свои пределы. Если некому станет служить в стареньком храме, кто присмотрит за сельчанами? Пожурит по-отечески за редкое посещение, наставит на путь истинный, поможет примириться враждующим сторонам? Ибо нельзя допускать к исповеди, если человек не помирился с родственниками и знакомыми.

Вервольфов мало интересовала внутренняя готовность служителя Всевышнего предстать перед Всевышним, а на кого он оставит приход, волновало еще меньше. Оборотни клином надвигались на Гонория. Широкие лапы бесшумно ступали по траве, но старику казалось, будто каждый шаг отдается стуком кованых сапог по булыжнику. Жрец был мужественным человеком, но спокойно наблюдать, как надвигается зубастая смерть, не смог – зажмурился.

В этот момент откуда-то сбоку появился Икабат, оценил напряженность обстановки и предупреждающе оскалил подвергшиеся изменению волчьего облика челюсти. Лютый с интересом посмотрел на соперника. Двуипостасный был один, но даже в человеческом теле угадывалась скрытая животная мощь. Матерый вервольф не струсил, воспитание магов научило его быть жестким при любых обстоятельствах, и смерть в бою была предпочтительней провала задания. Потому что наказание связанного ошейником подчинения зверя бывало гораздо хуже, чем безвременная кончина при исполнении. С другой стороны, двуипостасный открыто не нападал, а затевать свару первым не хотелось. Мало ли кто успеет проникнуть на территорию, пока охранники заняты дракой. Икабат понял, раз вервольфы стоят в раздумьях, нападать вряд ли станут, но напирать тоже не следует, а то, не ровен час, передумают. Он отступил назад, давая понять, что заступать дорогу не станет, лучше разойтись миром. Лютый смерил мужчину задумчивым взглядом, коротко рявкнул на вервольфиц, и троица так же бесшумно, как появилась, растворилась в ночи. Двуипостасный задержался на несколько секунд, чтобы убедиться, что старику ничего не грозит, и тоже ушел.

Гонорий простоял еще немного, и только когда ожидание неминуемой смерти явно затянулось, решился открыть плотно зажмуренные глаза. К его неописуемому удивлению, вокруг никого не было.