Валери Шервуд - Песня ночи

• Название: Песня ночи
• Автор: Валери Шервуд
• Издательство: ООО «Фирма «Издательство АСТ»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-237-05270-3

Они любили друг друга, как только могут любить два человека, соединенные небесами, — мужественный, презирающий смерть корсар Келлз и прекрасная неустрашимая Каролина Лайтфут. Судьба посылала им невероятные испытания, судьба сталкивала их с коварными, хитроумными врагами. Однако Каролина и Келлз смело смотрели в лицо опасности, ибо их охраняла высшая в мире сила — сила подлинной, пламенной, преодолевающей все священной страсти…

---

Каролина вынула из ушей изумрудные серьги и надела другие — золотые, тяжелые золотые кольца в ушах как нельзя лучше подходили к колье — этому варварскому убору из витого золота и громадных драгоценных камней.

Это колье, сказала себе Каролина, не только прикроет грудь, но и отвлечет ее визитера от похотливых мыслей. Улыбнувшись своей догадливости, Каролина, шурша шелками, пошла встречать ждавшего ее внизу француза.

Беттс провела гостя в гостиную. При появлении хозяйки де Монд встал и низко поклонился, однако он все же успел заметить сверкающее драгоценностями колье на груди у женщины.

Боже мой, колье де Лорки! Конечно же, это оно. Рамон слышал, будто бы оно сейчас у Серебряной Русалки. Наслышан он был и о тех особых обстоятельствах, при которых оно оказалось у англичанки, и о том, что сам герцог приказал замять дело и не пытался вернуть драгоценную вещь. Объявили, что колье было передано в качестве выкупа за герцога де Лорку, но из уст в уста передавалась иная история, более пикантная. Глядя на сияющие драгоценности, Рамон дель Мундо был готов поверить в последнюю.

Сам гость тоже разоделся в пух и прах. Затянутый в камзол из фиолетового шелка по последней французской моде (надо сказать, что у него возникли проблемы — портной отказывался выполнить заказ за столь короткое время, но звон монет сделал свое дело), в белоснежном пенном шейном платке, недавно вошедшем в моду, он смотрелся утонченным щеголем. Кружевной платок был заколот брошью из розоватого камня, одолженной у Джона Деймлера. Хотелось бы, конечно, чтобы заколка была подороже, из рубина или иного драгоценного камня, однако этот недостаток вполне возмещался качеством шелковых чулок того же цвета, что и костюм, ладно облегавших мускулистые икры. Роскошный плащ с золотым позументом, таким же, как и на пышных рукавах камзола, довершал великолепие наряда.

— К сожалению, мой муж еще не вернулся с верховьев Кобры, — несколько смущенно сказала Каролина. — Я получила от него письмо, в котором он сообщил о том, что задерживается. Так что прошу меня простить, но ужинать нам придется вдвоем, без него.

Каролина сочла за лучшее не сообщать этому красивому и опасному незнакомцу о том, что хозяина не будет дома еще по меньшей мере неделю.

Раймон де Монд изобразил приличествующее случаю сожаление, однако не слишком усердствовал. Не надо было обладать особой проницательностью, чтобы заметить, что он несказанно рад отсутствию супруга.

— Надеюсь, — продолжала Каролина, — вы не откажетесь выпить со мной бокал вина перед ужином?

Каролина предложила гостю присесть. Принесли вина.

Гость не мог отвести взгляда от колье или соблазнительно оголенной тугой и юной груди хозяйки, столь смело выставляемой напоказ. Матерь Божья! Что за женщина! Головокружительно, почти девственно прекрасная, и в то же время такой огонь, такой страстный вызов во взгляде. Но колье… Не может быть, чтобы это был оригинал. В неярком свете свечей кто скажет точно? Раймон не мог удержаться от вопроса.

— Кажется, на вас весьма знаменитое колье? — с деланным безразличием спросил он, потягивая из хрустального бокала темно-красное вино, игравшее куда более тусклым светом, чем рубины на груди у Серебряной Русалки.

— Да, это колье де Лорки, — спокойно ответила женщина. — Бриллианты из Китая, рубины, конечно же, из Индии. Если приглядеться, вы заметите необычную восточную огранку камней.

— Вероятно, все же это копия. Не хотите ли вы сказать, что на вас то самое колье де Лорки, которое, как мне казалось, принадлежит одному знатному испанскому семейству?

Каролина широко улыбнулась, блеснув жемчугом белоснежных зубов.

— Когда-то оно принадлежало де Лорке. Мне подарили колье флибустьеры за одну маленькую услугу.

Золотистые глаза гостя слегка расширились от удивления. Это сообщение заставило его по-другому взглянуть на корсаров. Их следовало воспринимать всерьез, если они могут позволить себе делать такие подарки за мелкие услуги.

— Ну, одно время считалось, что я могу добыть для них прощение короны, но, как выяснилось, мне ничего не удалось. — Каролина горько усмехнулась.

— Да, понимаю, — учтиво наклонил голову Раймон.

На самом деле он понимал далеко не все и с удовольствием развил бы тему. Ему весьма любопытно было узнать, при каких обстоятельствах сокровище де Лорки перешло в другие руки. Он знал, что случилось это где-то в районе Азорских островов, издавна полюбившемся флибустьерам. В конце концов, он был испанцем, и ему небезразлична судьба национального достояния!

— Вы хотите сказать, что по английским законам вы все… — Раймон запнулся, подыскивая слово повежливее.

— Мы все вне закона, — хладнокровно закончила Каролина. — Думаю, вы именно об этом хотели спросить, не так ли? Никто из нас не может вернуться в Англию. Мы здесь, потому что родина не принимает нас, и здесь нас всего лишь терпят. Ямайка считается флибустьерским островом, а мой муж, неофициально, конечно, адмирал флибустьерского флота.

Уж кому-кому, а Раймону де Монду это было известно доподлинно!

— Как-то раз я встречался с герцогиней де Лорка, — сказал Раймон для того, чтобы поддержать разговор.

— В самом деле?

Стройная ручка, вертевшая ножку бокала, вдруг замерла.

— И где же она сейчас?

— Никто не знает. Говорят, она последнее время живет затворницей.

Заметил ли гость подозрительный блеск в отливающих серебром глазах блондинки, сидящей напротив? Но, как бы там ни было, дама промолчала.

— Не пора ли нам пройти в столовую? — предложила она, заметив, что бокал гостя пуст.

С присущей ему элегантностью Раймон провел Каролину в просторную столовую, где Каролина, случалось, устраивала большие званые ужины. На столе красовался серебряный поднос со множеством свечей. Стены украшали зажженные канделябры. В центре огромного стола стояла ваза с фруктами и экзотичными тропическими цветами. Окна были открыты, и свежий, напоенный ароматами бархатной тропической ночи воздух наполнял комнату.

— Слово чести, я удивлен! Как вы можете держать открытыми окна, когда здесь так много дорогой посуды! — воскликнул Раймон, считавший город прибежищем воров и разбойников.

Каролина смерила гостя насмешливым взглядом.

— Немногие решатся на воровство у капитана Келлза, — заметила она. — Все знают, что он скор на руку и расплата наступит незамедлительно.

Еще одна подробность из области флибустьерского быта!

— У меня для вас сюрприз, — продолжала Каролина. — Сегодня нам за ужином будет прислуживать та самая девушка, которую вы оградили от крупных неприятностей.

Между тем дверь открылась, и в дверях показалась Джилли в скромном синем платье с белым фартуком и белым воротничком. Ее непослушные рыжие кудри не без труда удалось зачесать наверх и спрятать под белым чепцом. И вот уличная девчонка превратилась в опрятную маленькую служанку. Только глаза выдавали сущность Джилли. Они едва не вылезли из орбит, когда девчонка увидела колье. Новоиспеченная служанка чуть не уронила серебряный поднос с супницей.

Испанец скользнул равнодушным взглядом по девчонке. Джилли уже собиралась подмигнуть ему, но, заметив его безразличие, вспыхнула. При других обстоятельствах она показала бы ему язык, но сейчас, под пристальным взглядом Каролины, вынуждена была соблюдать приличия. Скосив глаза на колье, Джилли с грохотом водрузила поднос с супницей на стол.

— Как видите, — продолжала Каролина, когда девушка покинула комнату, — я взяла Джилли в дом служанкой. Она с детства не видела хорошего обращения. Надеюсь, здесь она отойдет душой.

Ого! Дама не только красива, но и добра. Поразительное для жены флибустьера мягкосердечие.

— Я никогда не была во Франции, — вдруг сказала Каролина, внимательно глядя на гостя. — Расскажите мне о вашей родине. Она красива?

— Я из Марселя, — пожав плечами, ответил Раймон. — Грязный, суетливый порт, что в нем красивого? — Это был типичный ответ испанца, презиравшего все французское за пестроту и отсутствие стиля.

Каролина слегка приподняла брови. Странно слышать это от француза. И поразительная прямолинейность. Знакомые Каролине французы обычно долго ходят вокруг да около, предпочитая говорить обиняком, особенно когда беседуют с дамами.

Итак, несмотря на имя и по-французски вычурный наряд, признание, что он родом из Марселя, в монсеньоре де Монд было что-то… испанское, и Каролина, жившая и повидавшая на своем веку множество испанских пленных, ожидавших на Тортуге своей участи, почуяла в этом человеке нечто, что роднило его с этими людьми.

Каролина решила осторожно проверить свою догадку. В тот момент, когда Раймон принялся за омара, она вдруг спросила на испанском: