Анна Стриковская - Осел и морковка (СИ)

• Название: Осел и морковка (СИ)
• Автор: Анна Стриковская
• Издательство: Си
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2015

Мир тот же, что и в «Теле архимага», но за семьсот лет до того. Юная девица с уникальным даром потеряла в этой жизни все, кроме себя самой. Кажется, самое время закончить список потерь и открыть список обретений. Но, сидя на одном месте, своей судьбы не найдешь, поэтому она отправляется в путь-дорогу.

---

— Она сестренку мне обещала. А теперь, вместо сестренки… помира — ааает!

Тут из дома донесся крик, который я ни с чем бы не спутала. Так кричат только роженицы во время тяжелых родов.

Надо сказать, родовспоможение — это наша епархия. Ведьминская. Все, что против природы: раны, травмы, ожоги и отравления, лучше лечат маги. А рождение — дело естественное, поэтому для нас никакого труда не составляет помочь дитяти появиться на свет.

Бабушка на весь наш Вилон была знаменита. Она принимала далеко не все роды, для этого существовали простые повитухи. Но если что‑то шло не так, то звали Клотильду, и не было случая, когда она оплошала. Меня она стала таскать с собой с семи лет. Сначала просто заставляла помогать по методу подай — принеси, затем велела приглядываться к тому, что она делает, а под конец стала учить по — настоящему.

Не моя вина, что до сих пор я самостоятельно не приняла ни одних родов. Но если нужно… Справлюсь. Не могу же я допустить, чтобы мать этого мальчика умерла?

Я потрепала парня по волосам и уверенно вошла в дом. Думала, что попаду в прихожую, в крайнем случае в гостиную, но оказалось, что в доме всего одна комната, она и прихожая, и гостиная, и столовая и детская, и спальня. Обычно части жилья разгораживались занавесками, но сейчас все они были отдернуты. Так что я влетела прямо на театр боевых действий. В углу стояла кровать, на ней лежала и тихонько стонала какая‑то женщина, а рядом устроились на стульях двое. Здоровенный мрачный мужик с бородой, похожей на растрепанный веник, и тетка среднего возраста, средней же комплекции, зато с очень неприятным лицом.

Это здесь повитуха такая? Ужас. Клотильда ее бы близко к нашему искусству не подпустила. Женщины, принимающие роды. Должны располагать к себе, нести добрую энергию, а не глядеть на мир голодными мантикорами.

В первую минуту присутствующие меня не заметили, поэтому я успела сделать несколько шагов вперед и оказаться в середине комнаты у обеденного стола. И тут мужик наконец отвлекся от стонущей жены и обратил на меня внимание. Встал и надвинулся, как гора.

Я спокойно посмотрела ему в глаза и послала легкий импульс: "Расслабься, все в порядке". Затем сказала:

— Там, на улице плачет мальчик. Говорит, мама его помирает. Вот я и зашла. Может, нужна помощь?

Мужик молча смотрел на меня, соображая, что ответить. По лицу было видно, как в голове медленно ворочаются тяжелые, неуклюжие мысли. Зато тетенька быстро спохватилась, подскочила ко мне и зачастила:

— Какая помощь? Боги судили Мирене нынче перед ними предстать вместе с дитятком. Спинкой ребенок встал. Тут уж ничем не поможешь. Никто не идет против воли богов. Или ты ведьма, милочка? А знаешь, что за ведовство бывает?

Ой, дура я дура! Надо же было так подставиться?! Здесь за мой талант меня не по головке погладят, а казнят без суда и следствия. Но отступать? Сроду я не отступала. Все равно, раз меня эта зараза ведьмой уже обозвала, делать ноги поздно. Попробую помочь бедной женщине. Если муж ее любит, то стрясу с него помощь в побеге и какую — никакую обувку.

— Ты бы помолчала, раз ремесла своего не до сих пор не выучила, — ответила я местной повитухе, — Спинкой, говоришь, идет дитя? А повернуть не пробовала? Нет? Так заткнись и дай работать тем, кто дело знает.

Молчавший и только переводивший взгляд с меня на тетку мужик вдруг проснулся. Нет, он так ни слова не сказал, просто сгреб намылившуюся на выход повитуху в охапку, скрутил ей руки каким‑то платком и живенько спровадил в подпол. Затем обратился ко мне:

— Ты и вправду можешь сделать так, чтобы Мирена осталась жива? Умоляю, сделай это, даже если дитя погибнет.

Я ласково ему улыбнулась, надо же поддержать бедолагу.

— Давай я посмотрю, как она там. Может, еще и ребенка спасем. Только… Если дело зашло слишком далеко, я могу и не справиться.

— Хоть попытайся!

Он вдруг повалился ко мне в ноги. Я рявкнула:

— Так, прекрати немедленно. Встань и больше так не делай. Лучше поставь утюг, вскипяти котел воды и еще… Тетка эта из подпола выберется рано или поздно и на тебя же первого донесет.

— Это ты права, госпожа. Как тебя называть?

— Зови Летицией. Так вот… Я сейчас займусь твоей женой, а ты спускайся в погреб и… Что‑нибудь крепкое у тебя в хозяйстве водится? Я выпивку имею в виду.

— Обижаете, госпожа Летиция. У меня самолучший самогон двойной очистки имеется.

— Вот и отлично. Напои тетеньку, чтобы в стельку. А в стаканчик добавь вот этого, — я протянула мужику флакончик синего стекла, — три капли, не больше. Когда баба заснет, уложи, пусть спит, ночью снесешь ее домой, тебе силы хватит. Завтра она ничего и не вспомнит.

Мужик взял флакончик, сунул в карман и нырнул в подпол.

Я пошла к моей неожиданной пациентке.

Женщина страдала тяжко и давно, так что сейчас ей все было безразлично. Она орала во время схваток, стонала между ними, но делала это без участия сознания. На мое появление она не прореагировала. Ну и хорошо, мешать не будет.

Я откинула одеяло и ощупала живот. Повитуха была права: ребенок расположился поперек и не шел, изматывая мать бесполезными схватками.

Так. Надо сначала прекратить на время родовую деятельность, расслабить все мышцы женщины, чтобы дитя смогло повернуться самостоятельно. Для этого у меня есть подходящее зелье.

Я налила из ведра воды в стакан и добавила туда семь капель из розового пузырька. Пить роженица хотела, поэтому живо выхлебала почти безвкусную жидкость со слабым запахом аниса. Прошло минут пять и зелье подействовало. Схватки прекратились, а женщина перестала стонать.

На наступившую тишину из подпола вылез мужик и зарычал:

— Ты ее все‑таки уморила, ведьма?

Я тяжело вздохнула и сказала, копируя бабушку Клотильду и словами, и интонацией:

— Уймись, мужик. Жива твоя женщина. Просто спит. Тетка‑то уснула уже? — Он кивнул не задумываясь, — Вот и славненько. Иди пока делом займись, а я о ребенке позабочусь. Он пока жив, так надо все сделать, чтобы и дальше так было.

Ошалевший бородач живо бросился к печи и стал раздувать угли. Молодец, горячая вода никогда не помешает. Можно будет потом чаю попить.

Я снова обернулась к женщине и положила руки ей на живот. Сейчас нужно позвать ребенка и внушить ему желание повернуться. А заодно подталкивать руками снаружи, чтоб знал, куда вращаться. Но это я знала теоретически. А практически…

Поначалу ничего не получалось вовсе. Затем плод начал биться и извиваться., куда там угрю. Но нужного положения занимать не желал ни за что, а родить в неправильном предлежании ослабленной женщине может стать не по силам. Пришлось усилить воздействие, придерживать ребенка во чреве магическими потоками и молиться, чтобы никто не заметил моих манипуляций. Вроде у здешней стражи водятся амулеты, засекающие магию. Я, конечно, старалась пользоваться только зельями и простыми манипуляциями, но ими в этом случае точно не обойтись.

В конце концов упрямый младенец встал как надо и я разбудила женщину. Влила в нее укрепляющий настой и велела тужиться. Дальше все прошло как по маслу. Минут десять — и вот у меня в руках отличная вредная девчонка, скандальная и горластая. Я не успела пуповину перерезать, как она заорала так, что ничего не понявший счастливый папаша чуть не упал.

Когда же я показала ему девочку, а жена подала голос, он все‑таки рухнул передо мной на колени.

— Госпожа Летиция, госпожа Летиция, вы их спасли!

С трудом уговорила мужика не валяться по полу, а накормить меня и дать какую‑нибудь обувку. Объяснила, что на обоз, которым я ехала, напали разбойники, я сбежала от них в лес, но по дороге потеряла туфли.

В моем рассказе дыры зияли как в рубище нищего, но мужика ничего не волновало. Он понял одно: девушке нужны одежда и обувь. Достал из сундука крепкие башмачки, две пары тонких шерстяных носков и теплую серую шаль, вместе с ними попытался вручить мне два золотых.

Вещи я с благодарностью приняла, а от денег отказалась. Пусть лучше выведет меня из деревни. Если вдруг кто что вспомнит и сообразит, что я ведьма… Мне еще жизнь не надоела.

Так как дяденька и сам планировал жить подольше на пользу своему семейству, мои доводы его убедили. Беспокоила только спящая в подвале повитуха. Я велела отнести ее к ней домой как стемнеет. Завтра она ничего не вспомнит, но будет этого стесняться. Поэтому охотно подтвердит все, что скажет муж Мирены. А он может сказать, что роды были трудные, повитуха с блеском справилась со своей задачей, зато потом нажралась на радостях как свинья. Меня же просто не было!

Ой! А мальчик? Он со мной разговаривал, видел, как я вошла в дом… Кстати, где он теперь?

Оказалось, парнишка наревелся и заснул там же, под забором. Папашка, выходивший на улицу выплеснуть грязную воду, его заметил и уложил в пристройке, чтобы не беспокоить тех, кто в доме. Укрыл кожухом и не стал будить.