Александр Шакилов - Мы - сталкеры. Загадки Зоны (сборник)

• Название: Мы - сталкеры. Загадки Зоны (сборник)
• Автор: Александр Шакилов
• Издательство: Аст
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-092846-0

Александр Шакилов. ЯРОСТЬ отцов Сталкеры бывшими не бывают. И потому Макс Край отправляется в путь по радиоактивным пустошам, кишащим кровожадными монстрами. Он должен найти таинственную Цитадель, чтобы с помощью артефакта, спрятанного в ней, остановить экспансию чужаков и предотвратить новую мировую войну. Разжалованный палач Заур тоже в деле – он готов на всё, ведь от него зависит судьба миллиардов людей. Но мир может спасти лишь любовь. Вот только где её взять в наше жестокое время?..   Виктор Глумов. ВОПРЕКИ СУДЬБЕ Сталкеры готовы к тому, что, уходя в Зону, они могут не вернуться, потому в исчезновениях людей нет ничего удивительного: погибший попал в ловушку или не справился с опасным мутантом – здесь нельзя расслабляться. Никто не догадывается, что на самом деле случилось с боевыми товарищами. Расследуя исчезновение друга, сталкер Арамис знакомится с бывшим спецназовцем Дымом и его странным спутником. Узнав, что происходит, он бросает вызов сильным мира сего, потому что от него и горстки единомышленников зависит жизнь не только близкого человека, но и всех сталкеров. Человеческое против звериного – кто победит в этой схватке?   Константин Скуратов. ПЕРЕДЫШКИ НЕ БУДЕТ В Зоне случилось небывалое! Весь мир взволновался. И вот уже мчатся наперегонки агенты великих держав, стремясь оказаться первыми в нужном месте и в нужное время. Но, может, Зона просто посмеялась над людской жадностью? Чем окажется ее дар - благом или проклятьем? Выяснить это по силам лишь Рожденному в Зоне... Вот только позволят ли ему враги добиться своего?   Сергей Коротков, Владимир Андрейченко. СМЕРТИ ВОПРЕКИ

---

– Ну и ну! – главный улыбнулся. – Мы же можем вас просто заставить.

– Я – кадровый офицер Российской армии, – презрительно бросила штатскому в лицо Аня, – думаете, вы меня запугаете? Пытать станете? Попробуйте. И лекарства ваши попробуйте. А я подожду.

Она блефовала. И главный это понял.

– Собственно, мною движет лишь любопытство, – проговорил он, – вряд ли среди испытуемых найдутся другие российские леди Бонд. Но я попробую ответить на ваш вопрос, милая дама.

– Где мой брат? – выпалила Аня. – Меня захватили одновременно с братом, Дмитрием.

Главный пожал плечами:

– Одновременно с вами никто не поступал. Собственно, последняя поставка испытуемых была за две недели до вашего прибытия, потом – только вы. И все. Нам нужно не так много материала, да и достать его трудно.

Вот так номер. Аня застыла с открытым ртом, даже не пытаясь скрыть удивления. Значит, здесь Димки нет. Конечно, главный мог соврать – но зачем? Пригрози он Ане пытать брата на ее глазах – все выложила бы, даже военные тайны, к которым допущена. Димка мертв? Не выдержало сердце, доза яда оказалась слишком большой? Или – в это хотелось верить – брат жив и скоро придет за Аней, не может быть, чтобы не пришел.

Надежда, умершая было еще в коридоре, под светом прожекторов, ожила и зашевелилась – так толкается, наверное, ребенок в животе…

– Теперь я жду обещанного рассказа. Во-превых, устойчивость к транквилизаторам. В ваших интересах изложить правдиво и подробно, чтобы доктор не проверял.

Ладно. Аня зажмурилась и через секунду открыла глаза. Будем считать, что брат жив и идет на помощь. Будем рассказывать подробно, тянуть время.

– Сначала транквилизаторы действовали, – начала Аня издалека, – по крайней мере, дорогу сюда я не помню, и потом чувствовала себя неадекватно, например, не испытывала эмоции…

Она говорила и говорила, периодически только просила воды. Аня не упускала ни одной подробности. И все время представляла: Димка идет на помощь. Это давало силы.

Аня слегка подкорректировала историю: умолчала про «харизму». Глупо раскрывать свой последний козырь. История знакомства с Шуриком и его гибели в исполнении Ани была достойна пера Шекспира. Что странно – ее не перебивали. Наконец, Аня выдохлась и попросилась в туалет.

Учитывая, сколько воды она выпила, в такой просьбе ей отказать не могли.

Руки сковали за спиной. Молчаливый охранник, держа ее под прицелом, отконвоировал в удобства и даже помог снять штаны. Аня не стеснялась – что уж тут стесняться, когда скоро помирать.

Она вернулась и поняла: в ее отсутствие решили ее судьбу. Дополнительных вопросов не будет. Глава охраны выглядел вздрюченным, аж красными пятнами пошел. Главный безучастно смотрел в сторону. Доктор потирал руки.

– Забирайте испытуемую, – приказал главный. – И приложите усилия, чтобы она больше меня не беспокоила. Доставка «мяса» обходится недешево, постарайтесь, чтобы каждый экземпляр приносил пользу.

– А скоро вообще на местных перейдем, – хихикнул доктор, – шастают и шастают, успевай ловить. Ну, подруга моя сто сороковая, пройдем. Больше ты никуда не убежишь.

Изображать тупую покорность не требовалось. Аня гордо вскинула голову и презрительно фыркнула.

– С гонором, – пробормотал доктор, поднимаясь с кресла.

Он зашагал из кабинета, Аня, в наручниках, под конвоем – за ним.

– В бокс ее, друзья мои, в бокс.

Что такое «бокс» Аня увидела скоро: ее провели по коридору, по лестнице, сквозь внутренний двор, в знакомую лабораторию, и в ней уже – в отдельную камеру, крепко-накрепко пристегнули ремнями к единственной койке.

Конвоиры вышли, доктор уселся на высокую табуретку рядом с Аней.

– Ну, подруга моя сто сороковая, если уж не берут тебя лекарства, пойдем другим путем. До завтра ты никуда не сбежишь, а завтра, милая моя подруга, мы с тобой прогуляемся. Недавно был Выброс, ты знаешь, что такое Выброс? Это когда Зона встряхивается и обновляется. Появляется много новых аномалий, аномалия, подруга моя, это такое прелестное место, которое причудливым образом меняет свойства помещенного в него предмета. Или живого существа. В аномалии, дорогая подруга, можно сплавить человека со свиньей или гусем… Некоторых наизнанку выворачивает, в других аномалиях кости размягчает – масса всего прелестного! Вот мы и смотрим, какая на что влияет, а ты, подруга, нам в этом поможешь.

«Садист, – подумала Аня, зажмурившись. – Клинический случай». Ее привязали надежно: ремнями были обхвачены лодыжки и запястья, поперек груди и бедер тоже шли ремни, притягивающие вплотную к койке. Аня могла только головой вертеть. Она отвернулась и уставилась в стену, но уши зажать была не в силах. И садист продолжал говорить:

– Так вот, милая подруга, ты бы почувствовала Выброс, если бы была не в подвале! – он хихикнул. – Даже уродов на время Выброса приходится прятать в подвал. Зато теперь рядом с базой – ну буквально в двух шагах, ты даже не успеешь устать, подруженька, мы дойдём очень быстро! – есть шикарная, просто великолепная аномалия. Тебе понравится!

Аня заскрипела зубами. Толстяк расхохотался: он, наверное, и рассчитывал на подобную реакцию.

– А теперь я пойду отдыхать, уж извини меня, подруженька, я пойду отдыхать. Выдернули по твоей милости из постели посреди ночи… но я не в обиде, нет, я не в обиде! Поспи, милая подруга, завтра у тебя тяжелый и, кто знает, скорее всего, последний день!

Он вышел, дверь захлопнулась, свет погас.

Аня, обездвиженная, осталась наедине со своими мыслями и ожиданием невнятной, но ужасной казни. Она даже слезы не могла вытереть – они стекали по щекам, оставляя чесучие дорожки. Аня ревела не от страха за жизнь – в конце концов, там, в коридоре, под светом прожекторов, жизнь должна была оборваться, и часы, которые она сейчас проживает, уже как бы лишние.

Она ревела от злости.

Аня правую почку отдала бы, чтобы утянуть толстяка-садиста и всю эту фашистскую шайку с собой в аномалию.

* * *

Заснуть, естественно, не получилось, лишь под утро Аня погрузилась в тяжелую дрёму, напоминающую горячечное беспамятство.

Очнулась она от клацанья открывающейся двери, дернулась, повернула голову. За ней пришли трое: вивисектор в черных брюках и рубашке, обтягивающей брюхо, и здоровенные шкафы-охранники с маленькими головами, вмурованными в квадратные шеи. Толстяк закатал рукав и приложил к предплечью Ани инъектор. Укол, и тревога, зевнув, свернулась в клубок и задремала. Навалилась апатия.

Вивисектор приподнял Анино веко, удовлетворенно кивнул и обернулся к «шкафам»:

– Выводите, но не забывайте, что она опасна.

Отстегнули руки, защелкнули наручниками за спиной, ноги заковали в кандалы с короткой толстой цепью. Поставив Аню на пол, охранник толкнул ее в спину – иди, мол. Покачнувшись, она засеменила навстречу смерти.

Шли незнакомыми коридорами вдоль стальных дверей с решетками. Одно радовало: Димки тут нет. Может, ему удалось сбежать по дороге? Только эта мысль и помогала держаться, не скатиться в истерику. На его месте она бы отомстила. Значит, и он отомстит, они ведь кровь от крови.

По лифту, вызванному пластиковой картой, поднялись наверх, в просторный холл с контрольным пунктом за бронированной дверью.

За окнами, забранными решетками, колыхала ветвями сирень, на полу плясали тени.

Во дворе ждал пятиместный трицикл-кабриолет. Вивисектор уселся рядом с водителем, Аню посадили между «шкафами», стиснувшими ее с боков.

Закатанный в бетон двор заканчивался огромными воротами с двумя будками КПП справа и слева. По верху высоченных каменных стен была натянута колючая проволка. По периметру стояли дозорные вышки с прожекторами.

Трицикл заурчал мотором и покатил к воротам, два охранника рванули их открывать. Вивисектор достал какой-то прибор и уставился в монитор.

Аня запрокинула голову и прищурилась на солнце, проглянувшее в разрывах туч, простилась и с ним, и с лоскутами непривычно-яркого неба, и со стрижами, что росчерками носились высоко-высоко.

Трицикл вырулил на грунтовку, тянущуюся между огромными соснами, затем почему-то свернул в лес – видимо, обогнул опасное место – и снова вернулся на раздолбанную колею. Ехали минут пять, Аня крутила головой по сторонам и жадно впитывала ощущения. Теперь она понимала заключенных, приговоренных к расстрелу. Чувства, даже пришибленные транками, были намного ярче. Вспомнилась песня «Арии», которую в детстве любил слушать Димка, и Аня пропела:

– Луч зари к стене приник, я слышу звон ключей. Вот и все, палач мой здесь, со смертью на плече.

Естественно, за шумом мотора ее не услышали.

В голливудском фильме сейчас на трицикл должны напасть парни в белом, положить злодеев и освободить принцессу, то есть ее. В жизни же девушки превращаются в тех самых парней, за которых раньше мечтали выйти замуж: сам себе не поможешь – никто не поможет.