С. Алесько - О людях и нелюдях

• Название: О людях и нелюдях
• Автор: С. Алесько
• Жанр: Фэнтези

Эта история произошла в мире, где оборотни, не таясь, живут рядом с людьми. Рядом, но не в согласии. Есть в ней приключения, верная дружба и немножко любви.

---

Оборотни и девушка стали обживаться на новом месте. Дрозд на следующее же утро отправился к воеводе, в глубине души не слишком веря в успех. К его удивлению, на входе никто не стал тыкать в него крыликом и чинить иные препоны. Пропустили сразу, только поглядели с любопытством, как и на всякого новичка.

Солдат провел Дрозда на широкий двор, где шли тренировки. Воевода, наблюдавший за бойцами, оказался крепким мужчиной в расцвете лет с открытым, располагающим к себе лицом. Пес уже подзабыл, как выглядят настоящие воины. В последние годы ему чаще приходилось сталкиваться с ушлыми, нечистыми на руку стражниками. Может, людские служивые и не были так уж плохи, просто в общении с нелюдями проявлялась худшая сторона их натуры. Что, впрочем, не делало чести ни им, ни их командирам.

Воеводу звали Тисом, и он был человеком, хотя ближайшим помощником при нем состоял полукровка-волк по имени Сыч. Все это Дрозд загодя узнал от словоохотливой Мяты, которая, как и все горожане, была в курсе гарнизонных дел, сплетен и скандалов.

— Из Лада, парень? — спросил Тис, оторвавшись от созерцания не слишком умелых новобранцев и придирчиво разглядывая посетителя.

Дрозд, успевший привести себя в порядок с дороги, вида своего не стыдился. И в зеркало смотрел, когда брился, и Виночка чересчур заглядывалась на него за завтраком…

— Да, — кивнул он. — Хочу стать воином.

— Это понятно, иначе ты б ко мне не пришел. Оборотень?

— Да.

— Чистокровный? В кого перекидываешься?

— Перекидываюсь в пса. Насчет чистокровности ничего сказать не могу, ибо родителей не помню.

— Это мне, вообще-то, без разницы. Спросил для порядка. Меч в руках держать умеешь?

— Откуда?

— Оттуда, — воевода с усмешкой прищурился. — Ладцы к нам и от разбойников приходят, и от Воинов Клыка. Нам в Яре до ваших прошлых забав дела нет, но нужно знать, с чего уроки начинать.

— Умею, но давно не держал. Больше пяти лет, наверное… — вздохнул пес.

— Уже хлеб, — одобрительно кивнул Тис. — Вспомнишь быстро. Вас, нелюдей, натаскивать одно удовольствие: сильные да ловкие. Но мечом владеть — это еще не все. Нужно научиться раны на ходу заживлять. У кого получается — становится, считай, неуязвимым.

— Это я умею. Можете проверить.

— Проверим непременно, — улыбнулся воевода. — Эй, Хмырь, подойди!

На зов явился невысокий солдат, вполне соответствовавший своему имени или кличке, если б не внушительная ширина плеч. Он только что рубился с двумя молодыми новобранцами, осыпая их руганью за неловкость, и держал в руке обнаженный меч.

— Новичка проверить надо, — воевода указал на Дрозда.

— Куда тебя? — деловито осведомился Хмырь у пса.

— Да куда хочешь, только не в глаз, не в сердце и не ниже пояса, — хмыкнул тот.

Солдат быстро, привычным движением ткнул Дрозда мечом в живот. Пес чуть покачнулся и втянул сквозь зубы воздух, а через минуту стоял как ни в чем не бывало.

— Я снова цел, — взглянул на воеводу. Разрез на куртке был лишь слегка испачкан кровью.

— Молодец, пополам не согнулся, шею не подставил, — удовлетворенно хмыкнул Тис. — Этой премудрости, я смотрю, тебя и вовсе учить не нужно.

— Часто били? — спросил Хмырь, вытирая меч.

— Не часто, но крепко. Вот я и решил подучиться восстанавливаться.

— Ты зачислен, — сказал воевода. — Жалование сначала небольшое, сребрик в неделю. Дальше в зависимости от твоих успехов. Устраивает?

— Вполне, — ответил Дрозд, прикидывая, что его сребрик пойдет в уплату жилья, а на остальное придется пока тратиться из вырученных за валерьку денег. Или, может, Вьюну удастся сбыть хоть часть единорожьего волоса…

Волос рыжему удалось сбыть целиком, причем весьма выгодно. Кошак, дока в разного рода сомнительных делишках, разузнал побольше о городских лекарях (их в Плесе проживало двое) и отправился к тому, который был человеком. После цветистых приветствий и грубой лести "знаменитейшему из целителей, слава которого гремит в соседних странах" рыжий не замедлил намекнуть, что ежели почтеннейший Алтей не приобретет весь волос оптом за хорошую цену, то бедному коту ничего не останется, как отправиться пытать счастья к убогому полукровке-Спорышу и уступить первоклассный товар почти даром. Ведь оборотни, как-никак, должны поддерживать друг друга. Алтей, скрипя зубами, отсыпал кошаку кошель златиков, а слегка перезрелая, но в целом все еще недурная дочь лекаря томным голосом сообщила рыжему, проводив его до двери и выйдя в палисадничек:

— Вот и опять зима на пороге. Ночи такие холодные, темные, а у меня в спальне окно плохо закрывается. Вон, видишь, как рама отходит? — указала на боковое окошко на втором этаже, в котором виднелись кокетливые занавесочки с рюшечками. Рама была опущена не до конца, и краешек розовой материи, вытянутый сквозняком, игриво трепетал на ветру.

— Да, прекрасная госпожа, — сочувственно зацокал языком Вьюн. — Дует, видать, сильно. Да и коту бродячему туда пролезть ничего не стоит. Зимние-то ночи только тем и хороши, что длинные. Особливо для тех, у кого есть с кем их коротать. Мне уж так одиноко в незнакомом городе… М-ммрр-р, — и погладил девицу пониже спины.

Дочь лекаря залилась румянцем и довольно хихикнула. В ближайшее время ночи для обоих обещали стать короткими и жаркими.

Винка заикнулась было о поисках работы, но парни в один голос заявили, что заниматься хозяйством у них нет ни времени, ни желания, и она привычно взяла эти обязанности на себя. Дрозд и вправду был очень занят, с утра до ночи пропадая на бесконечных тренировках, но домой возвращался в неизменно хорошем настроении. Былая воинская сноровка постепенно возвращалась, отношения с сослуживцами и командирами складывались нормально. Сыч, впечатленный не меньше воеводы способностью новичка быстро заживлять раны, даже попросил Дрозда позаниматься с менее искусными новобранцами-оборотнями.

Вьюн же большей частью валял дурака. Возвращался обычно под утро, спал до обеда, а если Винка начинала выговаривать ему за безделье, перекидывался в зверя и с неизменным успехом подлизывался к девушке. Или, если та бывала уж совсем не в духе, отправлялся в зверином обличье к Мяте, ловил мышку-другую и потом наслаждался благорасположением старушки.

Однажды, когда Винка в очередной раз начала стыдить рыжего, он критически оглядел ее с ног до головы и сказал:

— Ромашечка, ты что-то пообносилась. Пошли, куплю тебе обновки.

— Чего это ты расщедрился? — с подозрением спросила девушка.

— Пошли-пошли, — настаивал кошак. — Как еще унять твою ворчливость? Спать со мной ты не станешь, значит, остаются подарки. От сладостей фигура портится, а красивая одежка только подчеркнет имеющиеся достоинства.

Винка привычно махнула на охальника рукой, Вьюн больше не настаивал, но девушка прикинула, что обзавестись кой-какой одеждой на зиму ей не повредит, и решила принять предложение.

Они быстро дошли до главной площади Плеса, где располагались лучшие лавки. Винка пыталась уговорить Вьюна заглянуть к какому-нибудь торговцу попроще, но рыжий величественно отверг ее предложение.

— Нет, Ромашечка. Деньги у меня имеются, так что пользуйся, пока я добрый. Когда еще черный зарабатывать начнет. А нам нужно тебя с рук сбыть… В смысле, замуж сплавить, — Вьюн ехидно покосился на девушку. — А то ни подружек в холостяцкую берлогу не привести, ни пьянку устроить.

— Вьюшенька, я ведь за тебя собралась, — не растерялась Винка, беря рыжего под руку, прижимаясь к нему и простодушно заглядывая в лицо.

Вьюн поперхнулся, но, заметив лукавые искорки в девичьих глазах, хихикнул.

— Проказница! Горжусь твоими успехами. Язычок заточила, теперь бы постельным премудростям тебя обучить.

— За чем же дело стало? Женишься и обучай сколько захочешь.

Винка и рыжий, смеясь, вошли в лавку. Хозяин с любопытством взглянул на незнакомых посетителей. Они поздоровались, и девушка принялась разглядывать товар. Вьюн пытался ей советовать, но она почти не слушала и рассматривала вещи с селянской основательностью и дотошность. Кошаку это быстро надоело, и он принялся небрежно перебирать разложенную на прилавке одежду, потихоньку перемещаясь к двум другим покупательницам: нарядно одетым женщине и молоденькой девушке, верно, ее дочери.

Хозяин предложил было Винке свою помощь, но та поблагодарила и продолжила выбирать сама. Торговец, впрочем, недолго оставался без дела. В лавке раздался капризный девичий голосок: видно, молодой покупательнице что-то не нравилось. Ее мать подозвала хозяина. Он выслушал претензии и вышел в соседнюю комнату, быстро вернувшись с целым ворохом одежды. Не успела Винка прикинуть на себя понравившееся платье, как девчонка опять высказала недовольство. Торговец, похоже, растерялся, но тут послышался вкрадчивый голос Вьюна.