С. Алесько - Злато-серебро

• Название: Злато-серебро
• Автор: С. Алесько
• Жанр: Фэнтези

История опального чародея, ставшего палачом. Ларисе, с благодарностью за неувядающую заинтересованность и тщательную правку.

---

Илекс не скрывал радости, когда узнал, что Иволга перед отъездом из Мелги обрезала длинные косы.

— Нужно еще поработать над твоей внешностью, — заявил он. — Чем меньше ты будешь похожа на себя, тем лучше. Осторожность в нашем деле никогда не бывает лишней.

Тут на помощь пришла Ари, страшно довольная возможностью заняться чем-то еще помимо монотонной домашней работы, да к тому же поучаствовать в делах мужа. Она раздобыла порошок из коры заморского дерева, его отвар окрашивал волосы в ярко-рыжий цвет.

— Не люблю рыжих, — щебетала женщина, любуясь делом рук своих, — но тебе идет. Ты так мило выглядишь с короткими волосами. Я, наверное, тоже срежу свои, когда малыш появится, — погладила живот. — Некогда будет красоту наводить. Илекс не поможет, с его-то работой. Нанимать он никого не хочет, ведь все кругом только и мечтают проникнуть в тайны ордена, — в голосе прозвучал сарказм. — А когда полегче станет, и волосы успеют отрасти.

— Иви, я просто должен нарисовать с тебя Осеннего Листа! — загорелся Кайт, увидев девушку в новом обличье. — Только веснушек не хватает, но на картине я их непременно изображу.

Осенний Лист, юный лесной дух-проказник, был героем многих пирольских сказок и легенд.

— А мы и Иволге веснушки нарисуем! — объявила Ари. — Краску приготовлю из того же порошка. Мне матушка хороший рецепт оставила. Она была лицедейкой, — пояснила молодым людям. — Отлично умела внешность менять, знала уйму средств и приемов. И Нетопырям, бывало, помогала. Мы с Илексом благодаря ей и познакомились.

— Зачем Нетопырям какие-то краски и порошки? — удивился Кайт. — Они ж чародеи.

— Чародеи далеко не везде могут пройти незамеченными, — пояснила Ари. — На входе в королевский замок в первую очередь на чары и амулеты проверяют. С помощью волшбы внешность изменить проще и надежнее, но и обнаружить такие хитрости легче.

Иви, оказавшись на следующий день у ворот крепости, подумала, что войти туда трудно любому, а уж выйти, наверное…

Женщинам, что пришли наниматься, приказали встать в ряд, замужним — обнажить головы. Вдоль шеренги двинулся стражник в летах, он, не скрывая удовольствия, разглядывал девиц и молодок да время от времени велел то одной, то другой выступить на шаг. Иви, которая по наущению Нетопыря представлялась замужней, тоже сняла платок.

— Экое солнышко рыженькое! — оживился солдат, взглянув на застенчиво улыбнувшуюся девушку. — Еще и в веснушках, — шутливо прикоснулся к кончику ее носа.

Стражник был немолод, его слова и жест были не столько заигрывающими, сколько добродушно-отеческими, поэтому Иволга не смутилась и не испугалась, а даже обрадовалась. Раз понравилась, ее точно отберут! Но мужчина не приказал ей выступить на шаг, пошел дальше. Девушка совсем упала духом: вот тебе и солнышко! Отправится теперь солнышко домой, лишившись надежды увидеться с Месяцем.

Но получилось наоборот.

— Этих белобрысых оставить во дворе под присмотром, — кивнув на вышедших из шеренги, отдал распоряжение стражник более молодому сослуживцу. — А вы, красавицы, прямиком на кухню, — махнул остальным.

Тут же откуда-то появилась толстая тетка средних лет, которая едва ли не погнала принятых на работу в ворота, сердито огрызаясь на сальные шуточки караульных.

— Приструнил бы своих жеребцов, Имар! — обратилась к солдату, который отбирал светловолосых женщин и, видно, был за старшего. — Они мне половину новеньких распугают.

— Так уж и распугают! — раздался задорный женский голос. — Еще проверить надо, велики ли у них пугалки! — большинство новоявленных служанок залилось смехом.

— В этот раз бойкие подобрались, Шана, — усмехнулся именуемый Имаром. — Одну только скромницу и вижу, — подмигнул Иволге.

Судьба светловолосых работниц выяснилась очень скоро. Их привели на кухню некоторое время спустя.

— Зачем вас во дворе оставили? — тихонько спросила Иви молоденькую девушку со светлыми косами.

— Не знаю, — та пожала плечами. — Велели встать в ряд, как и у ворот. Потом пришла какая-то разряженная, чернокосая, лицо злющее, и давай нас разглядывать. Чуть ли не обнюхала, представляешь? Обсмотрела каждую, и говорит солдату, на кухню, мол. Ищут, кого, что ли? А коли и так, неужто какая-нибудь дурочка в замок сунется, ежели натворила чего?

Иви едва не забыла горячо поддержать рассуждения товарки, так перепугалась. Серпента, значит, здесь, в замке, рядом с Серпом. И проверяет белокурых женщин. Ищет ее, Иволгу? Для чего? По просьбе Серпа? Ох, и зачем она окликнула его на площади! Но ведь Серп и сам мог бы искать ее, если б хотел. Зачем ему просить кого-то, в особенности эту змеюку?

То, что чернокосая не осматривала всех подряд, Иви не удивило. Она считает служанку глупой, не способной на малейшую хитрость. Это отлично чувствовалось по ее тону и высказываниям в Мелге. И вряд ли Серпента подозревает, что столь мелкой сошке станут помогать Крестэль и Нетопырь.

Илекс и Кайт восприняли известие об особой проверке белокурых женщин по-разному.

— Значит, Серпента тоже здесь! — возмущался парень. — У него под боком! Ну и аппетиты у мракова чаруна! Не пойму только, зачем Змейке понадобилось Иволгу искать.

— То, что Иволгу ищут, не слишком меня удивляет, — сказал Нетопырь. — Кто-то не хочет, чтобы она и Серпилус встретились. Значит, нам нужно приложить все усилия, чтобы они увиделись как можно скорее. Непонятно другое: кому и зачем понадобился ваш друг. Боюсь, Пиролу ждут потрясения. Пора мне поговорить кое с кем из ордена. А ты, Кайт, приступай к исполнению своей роли. Девочка должна остаться в замке на ночь и найти Серпилуса.

* * *

Серп смотрел на Эрону, занимающуюся рукоделием, как это заведено было у принцессы по вечерам, и чувствовал, что душная волна похоти неотвратимо захлестывает с головой. Ощущение было на редкость отвратительным, ибо будило воспоминания о лассе. Испытывать подобное до сей поры приходилось только в снах, хотя, лишившись силы и обретя ошейник, палач наяву не раз и не два сгорал от желания овладеть той или иной женщиной. Вспомнить Змейку, на которую теперь смотреть тошно. Мечтал узнать, как от нее пахнет, Кайту завидовал… А недавно наваждение пропало, все мысли заняла Иволга. И сейчас нестерпимо хочется оказаться рядом с ней, но почему же в паху разгорается жар при одном лишь взгляде на Эрону?

Не от того ли, что щеки наследницы пирольского престола начинают пылать, грудь — тяжело вздыматься, а ясные глаза заволакивает тусклая чернота расширившихся зрачков, стоит фальшивому жениху появиться рядом? Девушка словно пышет желанием (или тоже похотью?) и зажигает его. Эрона, безусловно, мила, о чем не забывают повторять Маргрит и даже Серпента, но никогда не привлекала чародея как женщина. А если б и привлекала — он не болван и не мальчишка, вполне в состоянии держать в узде собственные порывы и желания. В состоянии, в состоянии, иначе разве продолжал бы киснуть в мраковом замке? Уже давно был бы в Мелге, рядом с Иволгой.

Серп с некоторых пор перестал противиться мыслям и воспоминаниям о служаночке. Они, как ни странно, проясняли голову и хоть чуть-чуть разгоняли пелену похоти, теперь неизменно окутывавшую его в присутствии Эроны. Может, так сказывалось благотворное влияние Госпожи Луны, которая ухитрилась связать их, может, девчонка сама сумела запасть в душу, забраться под кожу. Какая теперь, к мраку, разница!

За раздумьями и борьбой с душным мороком чародей не заметил, что Серпенты в комнате больше нет. Он сообразил, что остался наедине с «невестой», лишь когда та уронила на пол вышивание, медленно встала и шагнула к нему. Серп, памятуя об этикете, тут же вскочил на ноги. Принцесса, не говоря ни слова, обвила руками его шею, пригибая голову мужчины, и прижалась устами к его губам, неловко, но необычайно настойчиво, словно ласса.

Чародей из последних сил сжал губы и попытался отстраниться, а его плоть стремилась наружу, чтобы потом попасть внутрь, в горячую, влажную девственную глубину. Серп вдруг с удивлением осознал, что одна его рука самым вульгарным образом задирает подол девушки, а вторая — ласкает грудь, пока еще сквозь ткань платья. Происходящее пугающим образом напоминало один из его кошмаров, с той лишь разницей, что яд лассы полностью отшибал ум, превращая человека в животное во время гона. А сейчас чародей хоть и с трудом, но сознавал, что делает, только противиться не получалось.

— Не хочу… — неожиданно выдавила Эрона, на миг сумев оторваться от губ мужчины. И тут же снова впилась в них, неумело, бесстыдно и безрезультатно стараясь проникнуть языком в его рот.

Серп закрыл глаза и постарался отвлечься. Осознание неправильности творящегося с ними и невозможность сопротивляться пугали. А страх не мог помочь, наоборот, чем сильнее он разрастался в душе, тем увереннее действовали руки, тем крепче становилась плоть, и без того, кажется, превратившаяся в камень. Острее становилась жажда силы, которая — хочет принцесса или не хочет — струилась к чародею тонким золотым ручейком. Слишком тонким для сгорающей от желания девственницы. А с Иволгой…