Элизабет Чедвик - Победитель, или В плену любви

• Название: Победитель, или В плену любви
• Автор: Элизабет Чедвик
• Издательство: РИПОЛ класик
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-7905-2482-6, 5-7905-2975-5

У Александра де Монруа было все: яростные схватки, хмельные пиры, множество любовниц, жизнь, полная удовольствий, подвигов и славы. Но вот однажды хрупкая девушка по имени Манди без памяти влюбляется в храброго воина. В одну из ночей шумное хмельное веселье привело Манди в постель Александра. Он жадно овладел ею и оставил в одиночестве, не ведая о том, какое сокровище теряет. Гордая девушка, не желая становиться очередным завоеванием Александра, бежит прочь от шумихи и вереницы турниров. И как мучительно теперь осознавать, что возлюбленная оказалась в лапах жестокого тирана. Теперь он должен бросить вызов самому лорду Мортейну — брату Ричарда Львиное Сердце. Выбор один: вернуть себе любовь или погибнуть…

* * *

Романы Элизабет Чедвик — о благородных, отважных мужчинах и своенравных, обольстительных красавицах, о вечной битве Гордости и Любви, Долга и всепоглощающей Страсти.

Суровый мир Средневековья безжалостен к судьбам двоих. Все против них: зависть коварных властителей и козни могущественных врагов, холодная сталь клинков, алчущих крови, и превратности жестокой судьбы. Сменяются короли и правители, жестокие тираны уходят в небытие, но лишь сильнее разгорается пожар страсти, лишь сильнее притяжение двух любящих сердец…

---

— Но я не хочу замуж! — вспыхнула Манди, ощущая какие-то тревожные опасения, и еще крепче прижала руки к груди.

— Пока что у меня нет никаких намерений обручать тебя, — отозвался Арнауд, и морщины исказили его лицо. — Пока что я не встретил никого достойного, а твою честь буду защищать до последней капли крови.

Суровый тон отца заставил Манди почувствовать себя виноватой. Но что делать — она быстро развивалась, приобретая женственность, и с этим ничего не поделаешь, разве что уйти в монахини.

Мать не проронила ни слова, но когда она наклонилась взять коробку с рукоделием, чтобы отнести в шатер, на ее лице появилось выражение усталости, граничащей с отчаянием.

Вскоре пришли гости. Харви, как обычно сердечный и открытый, принес подарок — шесть свежих утиных яиц в голубоватой скорлупе. Клеменс с удовольствием приняла подарок, и улыбка вновь заиграла на ее лице.

Харви с дружеской непринужденностью устроился на скамье. Александр держался куда сдержаннее — сказывалось и воспитанием и понимание, что у брата куда больше оснований для раскованности.

Манди пробормотала приветствие и принялась споро выкладывать рагу в миски; затем в центре стола появилась корзинка с небольшими булочками. В какой-то момент она бросила быстрый взгляд на Александра и встретилась с его взглядом. Молодые люди немедленно отвели глаза, но Манди все-таки успела отметить, что одежда Харви болтается на исхудалом теле юноши.

В голове Манди вертелось множество вопросов, но ни одного она не могла задать из опасения показаться невежливой или нетерпеливой. Так что во время обеда говорили в основном Харви ее отцом, обсуждая свою тактику, на завтрашнем турнире. Александр ел молча, но напряженно слушал, впитывая, как губка, каждое слово.

Манди посмотрела на его тонкие пальцы, сжимающие ложку: как не похожи они были на громадные ручищи Харви и Арнауда! Трудно представить себе Александра рядом со старшими на поле битвы; куда легче представить его монахом… И говорил он так мало, будто успел принять обет молчания…

Трапезу завершало блюдо изюма с дольками сушеных яблок. Александр взял маленькую горстку и, объяснив с, сожалением, что слишком долго был лишен обычной пищи и вынужден беречься, ел медленно и осторожно.

— Ничего, вы молоды, — сказал участливо Арнауд, — так что скоро все будет в порядке.

— Да, сэр, — кивнул Александр, медленно разжевывая дольку яблока и с наслаждением воспринимая кисло-сладкий вкус, и продолжил, глядя в проницательные серые глаза де Серизэ: — Хочу поскорее самостоятельно зарабатывать и не быть обузой.

— Вот еще, обузой! Каждый пенни отработаешь, — объявил Харви, но почему-то все сразу поняли, что его напускная грубость — лишь щит, прикрывающий истинные эмоции.

Арнауд внимательно всмотрелся в лицо юноши и спросил:

— Вы умеете сражаться?

— Немного. Научился орудовать копьем и пользоваться щитом, пока не сослали в Кранвелл. Пока был жив отец, он преподал мне начальные навыки владения мечом и рыцарской выездки.

Харви подтвердил:

— Точно. Для десятилетнего ты вполне прилично держался в седле. Не знаю, правда, насколько ты запомнил тогдашние уроки и есть ли у тебя талант ко всему прочему.

Арнауд дожевал свое яблоко, еще несколько секунд изучающе смотрел, щурился, а потом внезапно сказал:

— Покажите-ка руки.

Александр удивился, но послушался и протянул руки ладонями вверх. Пальцы уже почти совсем не дрожали. Ладонь была покрыта мозолями — память о работе с мотыгой на монастырском поле. На пальцах тоже остались следы тяжелого труда, но ничто не могло умалить их стройности и изящества.

Арнауд взял его руки в свои, посмотрел внимательно, потом отодвинул рукава и осмотрел длинные запястья в рубцах от пут.

— Кость — как у матери, — сказал Харви. — Сколько мяса ни нарастет, останется тонкой.

— Ничего, всему свое время, — ответил Арнауд рассудительно. — И он совсем не такой уж хрупкий. Посмотри на эти кости. — Он приподнял правое запястье Александра и продемонстрировал его Харви — ну точно как лошадник, расписывающий достоинства чистокровного жеребца. — Видите, какие гибкие суставы? Окрепнет, наберется опыта — и станет приличным бойцом. — Он выпустил запястье и спросил:

— Тебе сколько лет, юноша?

Харви ответил за брата:

— В день святого Иоанна исполнится восемнадцать.

Арнауд кивнул:

— Вероятно, намного уже не подрастет.

— Он размечтался дорасти до облаков.

Легкая улыбка тронула лицо старшего рыцаря; Арнауд обратился к дочери:

— Где ваши костяшки-бабки, дитя?

Удивленная не меньше Александра, Манди раскрыла мешочек, привязанный к пояску, и вытащила полированные костяшки, с которыми иногда баловалась по вечерам.

— Вот, пожалуйста.

— Умеете играть?

Александр, испытывая удивление и даже некоторое замешательство, кивнул: Бабки — это игра на скорость, реакцию и ловкость рук. Костяшки, все вместе, надо было подбросить и поймать одной рукой. Цель игры состояла в том, чтобы не уронить ни одну.

— Покажите, как у вас получается.

Александр взглянул на Харви, затем на Арнауда де Серизэ. Нет, они не шутят. Пожав плечами, юноша взял костяшки. Если такова церемония посвящения в воины; то это еще не самое сложное испытание.

Уравняв дыхание, Александр слегка подбросил бабки и тут же подхватил, быстро, так что движение было едва различимо. Две косточки оказались в ладони, третья — на самом краю ладони, но не упала. Александр снова бросил и поймал, чуть более сосредоточенно, и затем еще раз — все три оказались в руке.

— Продолжайте, — кивнул Арнауд, уловив колебание. — Я скажу, когда достаточно.

Снова и снова Александр бросал и ловил, сбившись лишь однажды, когда Харви пересаживался и отбросил тень на игру. Наконец Арнауд объявил, что видел уже достаточно, и Александр, держа ладонь чашечкой, вернул бабки Манди.

— У вас хорошая координация, юноша, — отметил Арнауд и, улыбаясь Харви, добавил: — Получше, чем у вашего братца.

Харви немедленно зарычал:

— В бабки всякий поиграть может, а вот орудовать копьем, мечом или булавой — совсем другое дело.

— Действительно, другое, — согласился Арнауд. — И этим следует заняться, пока он не умылся кровью. Но я говорю о том, что у парня есть данные стать хорошим бойцом.

Александр вспыхнул от радости, мысленно видя себя таким, каким прискакал в полдень Харви, в сверкающей кольчуге и с рыцарским мечом.

— Именно этого я и хочу! — воскликнул он пылко.

Харви одарил его задумчивым взглядом, но воздержался от критического замечания. А леди Клеменс резко поднялась и стала собирать пустые миски и остатки хлеба. Губы ее были плотно сжаты, веки подрагивали. Александр почувствовал ее раздражение, но не мог понять, что явилось причиной. Он глянул на мужчин: Арнауд замер с виноватым выражением, а Харви старательно рассматривал свои ногти.

Наконец Арнауд сказал:

— Некоторые из нас здесь по необходимости. Бог предоставил вам путь к спасению души, одарил возможностью мудрого выбора и возможностью иначе прожить свою жизнь. Для того чтобы выжить в сражении, нужно не только умелое владение оружием…

— Да, сэр, — согласился Александр, но слова его относились только к последней реплике.

Арнауд внимательно посмотрел на него и продолжил:

— Харви сказал, что вы умеете читать и писать на латыни.

Александр чуть повел плечом.

— На уровне начинающего. Я не был самым способным учеником.

Харви бросил сухо.

— Он потратил кучу времени, создавая светские песенки о любви.

Арнауд кивнул:

— Совсем недурно. Наниматели такое ценят. Если он докажет, что неплох в большой компании долгим зимним вечером, да еще и может сражаться, то можно считать, что теплый очаг гарантирован.

— И уютная постель, держу пари! — Харви рассмеялся, но сразу же осекся, встретив серьезный взгляд Клеменс. — Ладно, поговорили — и пора прощаться. Надо выспаться перед завтрашним днем. — Он потрепал брата по костлявому плечу. — Давай, парень, луна уже поднялась.

Александр поднялся и поблагодарил семью де Серизэ за гостеприимство. Девушка улыбнулась ему; бронзово-каштановые волосы чуть распушились, в глазах плясали огоньки. Александр подумал, что не стоит как-то акцентировать их нечаянную встречу у реки — наверное, оба почувствуют неловкость. А так хотелось бы сохранить островок непринужденности и доброты в этом мире…

Мать тоже улыбалась, но все же тень озабоченности на лице леди не уходила, и Александр был уверен, что пожелание доброй ночи относится и к тому, что они не засиделись в гостях.

Он не стал задумываться о причинах — слишком много других мыслей теснилось в голове. Арнауд де Серизэ сказал, что у него есть навыки для того, чтобы стать рыцарем. Нужны только соответствующие обучение и подготовка, и если с этим все будет в порядке, можно достичь высот… Волна возбуждения окатила все тело. Он все вспоминал и вспоминал ясные серые глаза девушки, пытался прочесть ее взгляд, но постепенно воображение стало рисовать десятки, сотни молодых женщин, которые восхищенно кричат и бросают цветы под копыта рыцарского коня, на котором гордо восседает он…