Екатерина Мурашова - Глаз бури

• Название: Глаз бури
• Автор: Екатерина Мурашова
• Жанр: Исторические любовные романы

Молодая петербургская писательница Софи Домогатская, собирая материал для своего нового жанрового романа, случайно спасает от грабителей тяжело раненного мужчину, который оказывается содержателем игорного дома, выходцем из трущоб, Михаилом Тумановым. Они во всем неровня и вспыхнувшее между ними чувство с самого начала кажется обреченным. Именно из-за связи с Михаилом налаженная жизнь Софи разлетается на мелкие кусочки, как разбитое зеркало, именно из-за него она оказывается замешанной в давнюю и таинственную историю с похищением из особняка князей Мещерских знаменитого сапфира, известного под именем Глаз Бури…

---

– Софья Павловна! Царевна! – послышался от двери уже знакомый шепот. – Что-то не так?

– А что может быть так?! Я вся избита и изломана вашим дурацким похищением! – зло сказала Софи, не отрывая рук от лица. – Вот, сами поглядите – здесь синяк и здесь! Я вовсе не белоручка, поверьте, но теперь даже намылиться как следует не могу, так все болит и ноет. И вы, вы во всем виноваты!

– Я виноват, царевна! – покорно кивнул незнакомец. – Но что ж мне теперь сделать?

– Чего, чего! Он еще спрашивает! Нельзя же быть таким тупоумным! Вы же сказали – служанок здесь нет, значит – помогите мне сами!

– Вы хотите, чтоб я прислуживал вам? Здесь, сейчас? – шепот стал хриплым, а Софи почувствовала, как у нее от напряжения дрожат руки и подбородок.

– Конечно! Авось не развалитесь на части от такой работы. Идите сюда!.. Ну и дурацкий же у вас вид в этой маске!.. Да не бойтесь вы, не буду я ее срывать! Держите теперь губку и мыло, мыльте там, где мне не достать, а водой из кувшина я сама обольюсь… Ну же, давайте!

Мыльная губка осторожно прикоснулась к распаренной коже, каштановая макушка склонилась к плечу Софи. Девушка с трудом подняла кувшин вверх на вытянутых руках и что было сил опустила его на голову похитителя.

Не издав ни звука, незнакомец рухнул на вымощенный камнем пол, по пути еще ударившись лбом об бортик ванной. Софи вскочила в ванной, закусила зубами мякоть руки, чтоб не завизжать от внезапно разрядившегося напряжения, и быстро огляделась. Сколько у нее было времени, где теперь находились слуги незнакомца и сколько их было, она не знала. Единственное, что она понимала наверняка: нельзя терять ни мгновения. Самой большой проблемой оставалась одежда. Искать ее – неоправданный риск, решила Софи, быстро завернулась в две имеющиеся простыни, навертела на голову тюрбан из полотенца. Стараясь не глядеть на распростертого на полу незнакомца (а вдруг я его убила?!), Софи побежала к двери. К счастью, ее сапожки стояли у самого порога. Открыть окно было делом нескольких секунд.

Небольшая усадьба казалась давно и окончательно вымершей. За голым садом расстилались укрытые туманом поля. Справа виднелась дорога и деревенька из полутора десятков домов. Где-то вдалеке лениво брехала собака.

Спрыгнув с подоконника на размякшую после недавней оттепели клумбу, Софи даже не почувствовала холода.

В тот же день к вечеру, во время долгих и нудных, как зубная боль, петербургских сумерек, в незапертую дверь коммуны на Рождественской неделикатно постучался хмурый, как сами сумерки, дворник.

– Входите ж! Не заперто! – раздраженно откликнулась Матрена.

В помещении коммуны было ветрено и неспокойно. Оля, ритмически топоча, бегала по комнатам, как некрупный, но опасный зверь, запертый в клетку в зверинце. Студент-естественник Семен для успокоения пытался провести с Олей сеанс животного магнетизма, но, по его собственным словам, едва не оказался покусан. Двое других членов коммуны – Сергей, студент Политехнического института, и Кирилл, молодой мастер с верфей, мало посвященные в происходящее, жались по углам и стреляли оттуда опасливыми взглядами. Дуня была отправлена домой, обихаживать мать, а Гриша и Аркадий – в городские больницы, искать вступившегося за девушек русобородого богатыря, в котором Оля по рассказу Дуни опознала Калину Касторского. Матрена же безуспешно пыталась успокоить Олю, взывая к рацио, и объясняя, что для скорейшего освобождения Софи делается теперь абсолютно все возможное.

– Там баба на извозчике приехала, – объяснил свой визит дворник. – Говорит, вы сейчас заплатите… Сомневаюсь я… Может, городового позвать?

– Какая баба? Почему? – удивилась Матрена.

– Я сбегаю, погляжу, – немедленно отозвалась Оля, одновременно натягивая пальто и влезая в калоши. – Не надо городового.

Под немыслимым, серым и грязным, обмахрившимся по краям платком, горели неистовые глаза Софи Домогатской. Оля ахнула и несмотря на то, что ненавидела всяческие сантименты, обхватила подругу обеими руками, плача от облегчения и морщась от затхлого, нечистого запаха, который издавали надетые на Софи лохмотья.

– Платить теперь будете или как? – спросил извозчик, свешиваясь с козел. Видно было, что ни одна из воссоединившихся подруг не вызывала его доверия.

Дворник смотрел в сторону и цыкал зубом.

– Конечно, конечно, сейчас, сейчас! – заторопилась Оля. – Сколько надо?

– Ну что я вам теперь скажу… Издаля ехали-то! – ванька облегченно вздохнул и степенно принялся набивать цену.

Наверху, в коммуне Софи обступили все сразу и, перебивая друг друга, начали задавать вопросы. Софи крутила головой и пошатывалась от усталости. Матрена, поглядев на это, решительно разогнала всех по углам, Кирилла отправила в ближайшую булочную за выпечкой, а Софи уложила на собственную постель, которая представляла собой три доски, укрытые под простынею тощим солдатским пледом. Софи с наслаждением вытянулась, кивком поблагодарила Матрену и сказала спокойным, слегка хрипловатым голосом:

– Я все после скажу, только чаю горячего дайте. В горле свербит.

– У Софьи Павловны нервический шок от пережитого может развиться, – вступил Семен. – Надо магнетический сеанс для разрядки…

– Ты только подойди к Софи со своим магнетизмом! – пригрозила Семену уже слегка опомнившаяся Оля. – Иди лучше к самовару. Это у тебя лучше всего получается.

– Во-первых, Софи надо переодеться, – сказала Матрена. – Твое, Оля, ей, пожалуй, мало будет. Вот у меня где-то здесь кофта была и юбка… Господа, отвернитесь! – Матрена встала на колени и зашарила под кроватью, пытаясь ухватить ящик с одеждой.

Софи, не вставая с кровати, быстро стащила с себя лохмотья, свернула их и ловко забросила в угол.

Матрена копалась в ящике, а Оля изумленно округлила глаза.

– На тебе нет белья…

– Мне бы рубашку еще и чулки! – просительно глядя на Олю, сказала Софи. Видно было, что пополнение гардероба из запасов Матрены не приводит ее в восторг.

– Сейчас, сейчас! Но Софи… Что же это…

– Я убежала прямо из ванной, завернувшись в простыню, – усмехаясь, объяснила Софи. – Потом, в деревне, на две простыни с кружевами и полотенце с вышивкой выменяла вот это… Я полагаю, хозяйка внакладе не осталась… После я думала: куда ж поехать? Самое надежное было бы к себе, под Лугу. Но нет денег, да и в этом наряде… Явиться к Элен? Она, конечно, все поймет и сделает как надо, но сколько же маеты и суматохи… К тому же не хотелось делать ей компрометацию от домашних. Васечка ее, вы знаете, не особенно мой нынешний образ жизни одобряет… К Дуне я попросту побоялась ехать. Вдруг ее адрес им известен и они меня там уж ждут…

– Господи! Но кто же они?!

– Не знаю, – Софи пожала плечами и накрутила на палец локон. – Я отчетливо видела одного. Он был в маске, вел себя вполне прилично, а в конце получил кувшином по голове…

Оля, ахая, подбирала в коробке из-под шляпы пару чулок, а Матрена заворожено глядела на длинное узкое тело Софи, распростертое на ее постели. У Софи была не слишком развитая грудь и изумительно белая и чистая кожа.

– Единственное, что я успела понять, – продолжала Софи, натянув через голову рубашку (Матрена сглотнула слюну и выдохнула большую порцию воздуха). – Так это то, что все мои неприятности каким-то боком связаны с негодяем Тумановым.

– Конечно! Туманов! Как я могла позабыть! – темпераментно воскликнула Оля. – Нам надо сейчас же к нему ехать!

– К нему?! – изумилась Софи и даже села на кровати. – Ни за что! Никогда! На три версты не подойду. Именно он меня во все это втравил! Да ты еще не все про него, про нас знаешь! Тот мерзавец в маске все отрицал, но я-то больше чем уверена – они одного поля ягоды! А может, его сам Туманов и нанял! Такие штучки вполне в его вкусе…

– Софи, остынь, – тихо сказала Оля. – Туманову, кто б он ни был, при нас принесли письмо, в котором за твою свободу требовали немыслимых вещей. Если я правильно понимаю ситуацию, он сейчас срочно отдает распоряжения о продаже всех своих фабрик, подрядов и прочего имущества, а сам пакует вещи для отъезда за границу.

– Что за бред?! – воскликнула Софи. – Туманов уезжает из России? Почему? При чем тут я? Какое письмо? Да я уж сыта им по горло и знать не желаю! Чтоб ни было, он же сам его и написал, а перед вами разыграл комедию! А вы и поверили! Это все один балаган!

Софи почти кричала. Еще ей хотелось топать ногами и что-нибудь разбить. Матрена комкала в руках неопределенного цвета и фасона кофту. Семен понимающе кивал головой и бормотал под нос из медицинской латыни. Кирилл тупил взгляд и старался не смотреть на полураздетую барышню Софью Павловну (Олю и Матрену – товарищей по коммуне – он почему-то искренне не воспринимал как женщин. С Софи это не получалось).