Екатерина Рысь - Печать богини Нюйвы

• Название: Печать богини Нюйвы
• Автор: Екатерина Рысь
• Жанр: Попаданцы
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9922-2097-1

Время – это змей, который сам себя кусает за хвост. Саша Сян, девушка из Тайбэя, получает в наследство от своей русской бабушки загадочный дневник, и в ее жизни начинают происходить странные и мистические события. Чтобы спастись, она должна распутать клубок из тайн, в сердцевине которого – история двух русских барышень, по воле древней богини попавших из двадцатого века в жестокий мир воюющих династий. Может ли так быть, что сквозь времена и эпохи любовь красной нитью связала Сашу с мужчиной из прошлого? И что случится, когда прочитана будет последняя страница легенды, в которой смерть и страсть сплелись воедино, как инь и ян?

---

Таня едва удержалась, чтобы не начать совсем не по-небесному прыгать на месте от восторга и хлопать в ладоши. У Сыма Цяня примерно так все было и написано!

– Так это ты станешь императором и основателем новой династии! – всплеснула руками она.

– Серьезно? Я так и думал. – Лю блеснул зубами в довольной улыбке. – У меня к Цинь свои счеты, понимаешь… Да! Так что насчет знамени? Коли уж ты предрекаешь мне титул Сына Неба?

– На то я и небесная дева, – фыркнула девушка, сама не заметив, что откровенно кокетничает с предводителем Лю. – Ладно уж, братец Лю, будет тебе знамя.

«Сыма Цянь писал свои «Исторические записки» спустя много-много лет после того, как все случилось. И во многом он ошибался, а кое-что просто насочинял для пущей красоты, но какой же он все-таки молодец, что взялся за это неблагодарное дело. Лично я древнему летописцу страшно благодарна».

(Из дневника Тьян Ню)

Глава 4 На ловца и зверь бежит

«Вещи никогда не заменят людей, а живой голос всегда звучит громче, чем самая интересная запись на молчаливой бумаге. Я помню каждый свой день, каждое слово, каждую встречу, словно я – каменная скрижаль, на которой Господь высек заповеди. И я пишу этот дневник не для себя».

(Из дневника Тьян Ню)

Тайвань, Тайбэй, 2012 г.

Саша

Саша спала, и ей снился сон.

Она лежала на земле. Где-то поблизости разило кровью и гарью. Запах смерти, острый, резкий, тошнотворный, плыл по воздуху, въедался в волосы и кожу. Неподалеку выл человек – надрывно, жутко, на одной ноте. Границы миров, подрагивая, вплетались одна в другую: вот вспорол горизонт, возносясь к облакам, сверкающий шпиль тайбэйского небоскреба и сразу – будто кто-то переключил телевизионный канал – мелькнули крыши пагод и распахнул пасть, кося лиловым глазом, золотой дракон.

Она попыталась вздохнуть и едва не поперхнулась – горло сжало огненной болью, скрутило спазмом. Сквозь мутную дрожащую дымку проступили мечущиеся из стороны в сторону силуэты – цветные пятна на темном фоне.

– Пить, – прохрипела девушка и облизнула потрескавшиеся губы.

Вода, ей нужна была вода, хотя бы немного, хотя бы глоток. Перед ее внутренним взором пели водопады, журчали ручьи, плавно и неспешно несли свои волны могучие реки.

Она бы заплакала, но слез не осталось. Болели воспаленные опухшие глаза, и казалось, что все тело одновременно и плавится, и немеет. Наконец там, во сне, ей удалось, царапая пальцами пол, приподняться – и тут же, будто соткавшись из стального тумана, вокруг нее с лязганьем выпростались из земли железные прутья. Ломая дерево, пробивая стены и потолок, они сомкнулись вокруг нее, став клеткой, и иглами ушли вверх, к алому небу, истекающему огнем.

А потом из-за стены пламени на нее глянули круглые рыбьи глаза то ли беса, то ли божка, и неожиданно рядом раздались чьи-то шаги, вынырнула из пылающей хмари высокая темная фигура.

– Девушка, – произнес чей-то гулкий, до боли знакомый голос. – Девушка, вы живы?

Александра с криком очнулась и резко села в кровати, схватившись за горло. Ни разу в своей жизни она не испытывала такой чудовищной, нечеловеческой жажды. Девушка глотнула всухую и заскулила от боли. Было страшно, очень страшно.

Она спустила ноги с кровати и попыталась встать, но сил не осталось. Казалось, Саша долго бежала по пустыне, а не спала в собственной комнате, в окружении давно привычных и знакомых с детства вещей. Цепляясь рукой за спинку кровати, девушка поползла к двери. Рот горел, горло сжималось, будто вместо воздуха его заполнял мелкий песок.

Добравшись до выхода из комнаты, Александра заставила себя подняться. Ноги подламывались. Судорожно цепляясь руками за стены, она спустилась вниз, в кухню.

Там была вода. О боги и демоны, там была вода! Цветы в вазах, оранжевые, красные, золотые, будто издевались над ней, и капли из небрежно закрытого крана равномерно стучали по большой, до блеска отчищенной раковине.

Кап. Кап. Кап.

С хрипом Саша бросилась к холодильнику и дрожащими от нетерпения и жадности руками достала бутылку с водой. Холодная, мгновенно запотевшая, она показалась ей сокровищем. Когда ледяная влага коснулась ее языка, девушка приглушенно застонала и запрокинула голову. Вода лилась по ее щекам, шее, стекала по груди, оставляя мокрые пятна на ночной рубашке, но ей было все равно. Она не знала, сколько времени прошло. Опорожнив одну бутылку, она сразу же открыла вторую. Огонь, пришедший к ней из сна, медленно отступал, ужас от собственной беспомощности утихал.

– …делаешь? – донесся до нее вдруг голос, и в некотором ошеломлении и не без внезапно вспыхнувшего в груди страха Саша резко повернулась.

За спиной ее стояли родители. Волосы матушки, небрежно заплетенные в косу, были перекинуты через плечо. Отец возвышался позади нее, большой и грозный в своем халате, расшитом драконами. Увидев извивающегося на ткани змея, барышня Сян вздрогнула – пламенной стрелой мелькнул перед ней образ из сна. Постепенно приходя в себя, девушка глубоко вздохнула. Что… что это был за сон – и сон ли? И почему она чувствует себя так, будто сама только что побывала в клетке и провела несколько дней без воды и еды?

– Сян Джи! – рявкнуло вдруг рядом, и девушка снова вздрогнула.

– Папа, – растерянно сказала она, вмиг позабыв про все их разногласия и желая лишь одного – прижаться к кому-нибудь родному, тому, кто погладит по голове, успокоит, скажет, что бояться не надо, что она не одна. – Папа, я… Этот сон! Там были огонь и клетка, и кровь… Столько крови!

– Что с тобой? – неверящим тоном вдруг спросил ее родитель и подозрительно принюхался. – Ты пьяна?

Матушка, предпочитавшая, как обычно, хранить молчание, склонила голову и прижала ладонь к краешку глаза. Приглушенный свет кухонных ламп отбросил тени на ее лицо, четче очертил складки вокруг рта и меж бровей.

– Что? – удивленно переспросила Саша. – Конечно же нет! Когда бы я успела?

– Неужели ты держишь в своей комнате алкоголь, девочка моя? – Только кривящиеся губы госпожи Сян выдавали ее смятение. – О!

Девушка фыркнула против своей воли – родители ее, как и всегда, видели и слышали лишь то, что им было угодно, – и это было ошибкой. Услышав ее смех, отец будто окаменел. Желваки на его скулах заиграли, глаза полыхнули яростью, и Саше отчего-то вспомнилась темная фигура из сна, пришедшая к ней сквозь огонь.

– Сначала, – тихим, не сулящим ничего хорошего голосом проговорил хозяин дома, – ты, своевольная, несдержанная девчонка, говоришь, что желаешь выйти замуж без моего позволения. Затем развлекаешься, разъезжая в непотребном виде по улицам города в компании какого-то босяка. А теперь и вовсе ведешь себя как полоумная.

– Все не так, – подняла ладони в примиряющем жесте девушка. – Мне просто приснился странный сон, и я…

Она знала, что отец не услышит ее слов. Таков был господин Сян. Решив что-то, он уже не менял своего мнения. «Своенравие, – не к месту вспомнились Саше слова бабушки, – упрямство и прихотливый нрав – вот что делает кровь мужчин нашего рода такой густой».

«Слишком густой, – язвительно подумала девушка, удивляясь столь непочтительной – пусть даже и в мыслях! – несговорчивости. – Не мешало бы ее разбавить!»

Она оказалась права – отец не пожелал выслушать ее оправданий.

– Вон, – проскрипел он, и полный придушенного хрипа голос предупредил Александру об опасности лучше любого крика. – Убирайся в свою комнату и не смей показываться мне на глаза!

Спорить она не стала. Под тяжелым взглядом отца внучка Тьян Ню прихватила со стола бутылку с газировкой и, спиной чувствуя исходящие от родителей волны негодования, поспешила к себе в студию. Там, в темноте, в тишине и покое, она села на пол у кровати, отхлебнула воды и задумалась.

Дневник бабушки оказался головоломкой… шкатулкой с двойным дном. За одной тайной скрывалась другая, а за ней – третья. Мятежник Лю, император Эр-ши – это были имена, выжженные на страницах истории кровью и огнем. Они существовали! Когда-то давно, за тысячи лет до ее рождения, все эти люди жили, дышали, любили… и ее собственная бабушка в своих записках утверждала, что была в это время там, с ними!

– Как такое может быть? – в растерянности спросила себя Саша, подошла к комоду, на котором стоял бабушкин ларец, и взяла в руки маленькую шершавую рыбку. – Я должна разобраться.

Ответом ей была тишина. Снизу, из кухни, доносились приглушенные голоса родителей. Ровно шелестел за приоткрытым окном ветер. Не совсем отдавая себе отчет в своих действиях, девушка сняла со спинки стула кожаную куртку – единственную зацепку, напоминание о странной и удивительной встрече с Ин Юнченом – и накинула ее на плечи, будто ища поддержки у парня, которого по своей неосмотрительности потеряла, возможно, навсегда. Мысль эта неожиданно отозвалась печалью и острой тоской в сердце, и Саша на мгновение зажмурилась, а потом решительно открыла заветный дневник. Что-то подсказывало ей – ответы на все вопросы она найдет здесь, на истрепавшихся от времени страницах.