Сойер Роберт - Золотое руно (сборник)

• Название: Золотое руно (сборник)
• Автор: Сойер Роберт
• Жанр: Научная Фантастика

В данном сборнике представлены романы «Золотое руно», «Триггеры», «Мнемоскан», «Жить дальше», «Пришелец и закон» и 15 рассказов известного канадского писателя-фантаста Роберта Сойера. Перевод Владислава Слободяна.

---

— Как вы могли? — спросил он.

Латимер нахмурился.

— Что?

— После того, что вы сделали с Дорой, как вы могли просить её о таком — чтобы позволила себя разрезать и отдала вам часть собственного тела. Как вы могли?

Латимер нашарил на стоящем рядом столике очки, развернул их и надел.

— Я вас не знаю, — сказал он. — А вы не знаете меня. Мою память читает женщина — медсестра. Дженис чего‑то‑там.

— Фалькони, — сказал Иван, кивнув; он знал по именам всех здешних врачей и медсестёр. — Я вас не читаю. Я читаю вашу дочь Дору.

Латимер ничего не сказал.

— Вы думаете, что она не может этого помнить — потому что если бы помнила, то никогда не согласилась бы вам помочь. И она, возможно, и правда не помнит. Зато помню я.

— Я не знаю, о чём вы говорите, — сказал Латимер.

Это разозлило Ивана ещё больше.

— Не лгите мне, — сказал он, подходя ближе. — Не смейте мне лгать.

— Что вы собираетесь сделать? — спросил Латимер.

— Я собираюсь рассказать Доре, — сказал Иван. — Она заслуживает того, чтобы знать.

— Вы не можете, — сказал Латимер, вставая.

— Да? — Иван повернулся к выходу, и…

Звук, движение, рывок…

И Латимер выхватил пистолет у него из кобуры. Иван крутанулся назад и увидел дуло, направленное ему в грудь.

— Без пересадки я умру, — сказал Латимер. — Вы будете держать язык за зубами — обо всём.

— Или что? — спросил Иван, гордясь тем, что смог ненадолго заглянуть Латимеру в глаза.

— Или я выстрелю, — ответил Латимер.

— Вас посадят.

— Хотите пари? Я только что разговаривал с Джиллеттом, адвокатом. Он говорит, что сейчас идеальное время для того, чтобы сделать что‑то безумное, потому что любой компетентный юрист сможет вас оправдать. Взболтанные мозги? Память других людей? Никто не виноват. Это грёбаный карт‑бланш.

— Ни один судья на такое не купится, — сказал Иван.

— Да ну? — Латимер махнул пистолетом. — Вы пришли сюда, угрожали. Была борьба, я завладел пистолетом, он выстрелил. Всего‑то…

Оставив президента Джеррисона, Сьюзан направилась на четвёртый этаж и сильно удивилась, встретив по пути Оррина Джиллетта.

— Вы что здесь делаете? — спросила она.

— У меня была встреча с Джошем Латимером, — ответил он.

— Да? Он тоже не хочет, чтобы Сингх разорвал его связь?

— Э‑э… нет. Но я с ним встречался не по этому поводу. Я представляю его интересы в иске против больницы, касающемся его пересадки почки.

— Я слышала, что операцию перенесли на понедельник, — сказала Сьюзан.

— Пусть так, — ответил Джиллетт. — Мой клиент невыносимо страдал. И я также должен вам сказать, что нам может понадобиться допросить вас по этому делу.

Сьюзан потёрла глаза.

— Я так устала, — сказала она. — Устала от всего этого. Я просто хочу, чтобы это закончилось — но вы всё время пытаетесь всё усложнить, вы и Рэйчел Коэн с вашими требованиями к Сингху не разрывать связь.

— У нас есть права, агент Доусон.

— Как и у других людей, подвергшихся воздействию, — сказала Сьюзан, — включая и меня. Потребности многих перевешивают потребности немногих.

— Тут вам не «Звёздный путь», — сказал Джиллетт. — Отдельные личности имеют личные права.

— С кем вы, говорите, связаны?

— Со здешним охранником.

— О, да, — сказала Сьюзан. — Иван Тарасов. Так вот, он приходил к Сингху сегодня утром, и он хочет от него прямо противоположного: он желает, чтобы связь была ликвидирована как можно быстрее.

Джиллетт нахмурился, предположительно, вспоминая это.

— Да, было такое. Я, как я понимаю, ему приходится нелегко; я искренне рад тому, что связи — как это говорил Сингх? — только первого порядка. Мне бы очень не хотелось видеть то, что видит Иван, и… твою мать!

— Что?

— До меня только что дошли его воспоминания. Иван с моим клиентом, Джошем Латимером, и — Господи!

— Что?

Джиллетт на секунду задумался.

— Он мой клиент, но чёрт побери! Я не могу позволить ему это сделать. Джош отобрал у охранника пистолет и наставил на него.

— Что? Когда? Когда это произошло?

— Сегодня. После того, как я ушёл от Джоша… то есть, в последние минут пятнадцать.

— В какой он палате?

— Я не знаю. Я встречался с ним в холле, но его палата где‑то на этом этаже.

Сьюзан проговорила в рукав:

— Доусон Центральной. Номер палаты Джоша Латимера, пациента Лима Танго?

— Две секунды, Сью, — ответил голос в ухе. Затем: — Палата 411.

— Мне нужно там подкрепление, — сказала Сьюзан, разгоняясь. На бегу она читала таблички на дверях: 419, 417, 415, 413…

Она вытащила из кобуры «зиг P299» и, держа его вертикально двумя руками перед собой, пнула дверь палаты 411.

— Бросить оружие! — гаркнула Сьюзан, оценивая обстановку. Латимер, должно быть, услышал грохот её шагов: левой рукой он охватывал шею Тарасова, прижимая его к себе в классическом положении взятия заложника. Пистолет — a.38, как заметила Сьюзан — был направлен Тарасову в правый висок.

— Я сказала бросить оружие! — повторила Сьюзан. Если бы Латимер целился в того, кого она охраняла, вопросов бы не было — она бы уже его застрелила. Но сейчас она подумала, что сумеет отговорить Латимера. Сьюзан блокировала единственный выход. Из коридора донеслись панические возгласы — её вход в палату Латимера был далеко не бесшумным. Она полностью вошла в палату и ногой захлопнула за собой дверь. Голос в ухе произнёс:

— Подкрепление в пути.

— Вы не оставляете мне выбора, мистер Латимер, — сказала Сьюзан. — Бросьте пистолет.

— И что тогда? — спросил Латимер.

— Мы просто забудем об этом.

— «Забудем», — повторил Латимер, словно это было финальной фразой анекдота. — В этом вся грёбаная проблема, не так ли? Никто не может ничего забыть.

— Просто опустите пистолет, — сказала Сьюзан.

Иван Тарасов всё это время оставался неподвижен, словно статуя, хотя Сьюзан видела, что его лоб взмок от испарины, а глаза выкачены.

— Всё шло так хорошо, — сказал Латимер. — Я нашёл свою дочь.

И тут Тарасов заговорил. Сьюзан думала, он станет просить не убивать его, но ошиблась.

— Я знаю, что он сделал, — сказал Тарасов Сьюзан. — Я вам говорил.

— Тарасов! — рявкнула Сьюзан. — Закройте рот!

— Он надругался над собственной дочерью, — сказал Тарасов. — Вы это знаете.

— Вы ничего не знаете, — сказал Латимер. — Вы не сможете ничего доказать.

— Она может не помнить, но помню я, — сказал Тарасов. — Я дам против вас показания.

— Заткнитесь! — гаркнула Сьюзан. — Латимер, всё будет в порядке. Суд не примет полученные по сцепке воспоминания в качестве доказательства. Опустите пистолет, и мы все спокойно выйдем отсюда.

— Он хотел рассказать Доре, — сказал Латимер. — Он собирается всё разрушить.

Тарасов дёрнулся в его хватке.

— Она должна знать.

— Нет! — сказали Латимер и Сьюзан одновременно, и Сьюзан добавила: — Чёрт вас дери, Тарасов, заткнитесь и дайте мне вас защитить.

— Так же, как вы защитили Джеррисона? — спросил Тарасов. — Вы представления не имеете, что я вижу прямо сейчас! Прямо сейчас! Жуткие вещи, которые видела маленькая девочка — вещи, которые он с ней творил.

Перед Этим Латимер немного ослабил хватку и чуть‑чуть опустил пистолет, но сейчас, словно в замедленной съёмке, как это случается в по‑настоящему кризисные моменты, она видела, как он снова поднимает пистолет и как шевелится его палец на спуске…

Бах!

Сьюзан ощутила, как её толкает назад…

Господи!

…отдача её собственного пистолета.

Она никак не могла стрелять Латимеру в грудь — она была прикрыта туловищем Тарасова. Поэтому она стреляла чуть выше правого глаза, разворотив ему всю правую часть головы и забрызгав всё вокруг мозгом и кусочками кости.

Кровь Латимера хлынула Тарасову на лицо. Охранник выглядел так, словно не был уверен, в кого попала пуля, а Латимер…

Глаза Латимера по‑прежнему были открыты — очень, очень широко открыты — и двигались; рот приоткрылся, словно он хотел что‑то сказать. Сьюзан уже выбирала место для второго выстрела, но тут Латимер рухнул навзничь на пол.

Тарасов быстро развернулся и забрал свой пистолет.

Сердце Сьюзан неистово колотилось. Её к этому готовили, и готовили, и готовили — но прежде ей ещё не доводилось убивать. Её руки тряслись, когда она убирала пистолет в кобуру.

Тарасов сделал несколько шагов и добрался до стула; он тяжело опустился на него и схватился руками за заляпанную кровью голову.

Сьюзан подняла ко рту руку с микрофоном в рукаве, но это оказалось излишним. Дверь резко распахнулась, и за ней оказались двое агентов с оружием наготове. Быстро оценив обстановку, они вошли.