Джек Хиггинс - Ад всегда сегодня

• Название: Ад всегда сегодня
• Автор: Джек Хиггинс
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 1993
• ISBN: 5-7001-0112-2

Дж. Хиггинс, известный на Западе как мастер политического детектива, представлен в сборнике «Ярость льва» остросюжетными романами о нашумевших международных политических конфликтах. Читатель встретится со шпионами разных мастей и оттенков, деятельность которых непременно сопровождается чередой убийств. Сильной стороной творчества Дж. Хиггинса является последовательно проводимая автором мысль, что смерть, сопутствующая терроризму, всегда бессмысленна, какие бы цели она ни преследовала. И особенно опасен терроризм, когда он выплескивается на международный уровень.

---

— Что случилось? — спросил у него Миллер, не обращая внимания на причитающую старуху.

— Я подумал, что надо как можно скорее объявить тревогу, сержант, и сбежал вниз, у меня в мотоцикле рация и…

— Молодчина, котелок варит, — похвалил юношу Брейди.

— …и уже минут десять «Центральный» вызывает мистера Миллера.

— Что-то важное? — спокойно поинтересовался Ник.

— Инспектор Маллори ждет вас на Доб Керт, на перекрестке с улицей Гасконь, с северной стороны парка Джубили. Минут двадцать назад сторож нашел там тело женщины. Предполагают, что это следующее убийство Любовника Дождя, — упавшим голосом закончил он.

На улице Гасконь уже собралось не меньше дюжины патрульных машин. Миллер и Брейди вышли из мини-«купера» и, хлюпая по лужам, направились к Доб Керт, где на углу устроилась выездная полицейская лаборатория.

Возле фургона они обнаружили двух беседующих мужчин. Один из них, председатель суда, инспектор Хенри Уэйд, лысый толстяк, которого все привыкли видеть смеющимся, сейчас застыл, нахмурясь, в тяжелом непромокаемом плаще, время от времени протирая залитые дождем очки, угрюмо слушая старшего инспектора криминального отдела Скотленд-Ярда Джорджа Маллори.

Инспектор Уэйд простился кивком головы, словно не замечая вновь прибывших, а Маллори повернулся к Нику.

— Где тебя носит?

Инспектору было сорок пять лет, и Миллеру он казался глубоким стариком. Жесткий, требовательный, порой ворчливый, он слыл умницей и профессионалом высокого класса. Полицейские из провинции дружно недолюбливали его: приезжая с проверкой, он подмечал малейшие упущения и сурово наказывал провинившихся. К Миллеру старший инспектор относился благосклонно, ценя его ум и университетское юридическое образование. По твердому убеждению Маллори, именно от молодежи такого покроя следует ожидать в недалеком будущем коренного улучшения в погрязшей в рутине полицейской системе страны. Но ни за что на свете он никому не признался бы в своей оценке Миллера и своих надеждах на него.

— Мы с Брейди шли по следу Бомбардира Дойла.

— Заключенного, который сбежал из больницы? Ну и что?

Миллер кратко обрисовал ситуацию. Маллори, не дослушав до конца, махнул рукой:

— Ну и черт с ним. Иди сюда, только посмотри.

Тело лежало чуть поодаль, прикрытое от дождя чьим-то плащом, в ожидании, пока парни из лаборатории не завернут его в прорезиненное полотно. Постовой, который дежурил рядом, включил фонарик и направил сноп света вниз, пока Маллори откидывал плащ.

— Предварительный осмотр жертвы дает возможность предположить, что, как и в предыдущих случаях, сломана шея. Самое главное для нас сейчас — установить личность убитой. Эти барышни завели моду, — обиженно протянул инспектор, — выходить на улицу безо всяких документов.

Миллер впился глазами в восковое лицо, неправдоподобно свернутое набок, встретился взглядом с потухшими мертвыми зрачками и с трудом смог выговорить:

— Кажется, я могу помочь в опознании…

— Не ошибаешься? Они все схожи как две капли воды.

— Ее зовут Пакард, — хрипло пробормотал он, — Грейс Пакард.

Глава 6

Бомбардир скользнул в калитку на задворках дома Дорин. Он мчался, не чуя ног, минуя улицу за улицей, в азарте спасения не замечая дождя, ветра, стужи и босых ступней.

Наконец он остановился в какой-то подворотне перевести дух. Сердце стучало как молот — не от страха, нет. Наоборот, его охватила непонятная радость. Психоаналитики без труда объяснили бы его телячьи восторги тем, что он неожиданно вырвался из двух с половиной лет неволи. Дойл ощущал только одно — свободу и упивался ею. Он подставил лицо холодным струям и громко расхохотался. Погоня продолжалась. Он знал, что рано или поздно его поймают, ну и черт с ним. Им платят деньги? Так пусть побегают! Поиграем в догонялки!

Он добежал до угла и замер как вкопанный. Женский голос громко повторял: «Туз пик, отзовитесь. Для вас девять-пять-два. Отзовитесь». Дойл осторожно заглянул за угол и увидел полицейский автомобиль, прижавшийся к тротуару. Дежурящий в этом квартале постовой, склонившись к открытому окну, беседовал с водителем. Бомбардир поспешно отпрянул и стрелой помчался по улице. Он не успел добежать и до середины квартала, как из-за угла выкатился постовой на мотоцикле, сразу же заметил беглеца и добавил газа, неумолимо настигая его. Бомбардир метнулся в сторону и нырнул в узкий проход между домами.

Когда глаза после уличных фонарей привыкли к темноте, он обнаружил, что оказался в крохотном дворике, окруженном каменной стеной высотой не меньше пяти метров. В дальнем углу прилепилась древняя прачечная, построенная еще при доброй памяти королеве Виктории. Не помня себя, он стремглав вскарабкался на крутую ветхую крышу и услышал, как в проходе заливается полицейский свисток. Дойл подтянулся, перевалился через стену и тихо упал на землю как раз в ту минуту, когда во двор вбежал постовой.

Полицейский пересвист постепенно удалялся. Бомбардир снова продолжил свой марафон по улицам, ведущим к парку Джубили с его южной стороны. На миг он замер, когда совсем рядом взвыла полицейская сирена, а другая откликнулась из ночной мглы чуть правее. Он побежал опять. Ни с чем не сравнимое наслаждение — удирать от легавых!

Минут через десять он был у самой ограды парка. Где-то за спиной загудела еще одна пищалка. Дойл знал, что это излюбленный прием полиции: гулом и воем загнать добычу туда, где расставлены сети и приготовлены капканы.

Только Бомбардир был стреляный воробей. В его расчеты не входило укрыться в парке. Все же нужно было найти какое-то убежище, укромную норку, где бы он смог пересидеть первые, самые активные часы погони.

На ближайшем перекрестке он свернул вправо. Слева тянулась высокая стена. Арка была наглухо закрыта массивными деревянными воротами с прибитой вывеской из двух соединяющихся половинок. «Транспортные услуги. Хенри Краудер и сыновья». Место, пожалуй, было подходящим. И на этот раз удача была на его стороне. Ворота запирались на обычный замок, которых тысячи. Кто-то забыл их закрыть, одна створка чуть отошла. Хватило чуть подтолкнуть ее плечом…

Во дворике, вымощенном шлифованным булыжником, сбилось в кучу четыре крытых грузовика. В глубине за ними высился дом, сквозь занавески из окна на первом этаже сочился теплый свет.

Он заглянул туда и увидел огонь в камине, большое глубокое кресло, старую женщину с седой головой против включенного телевизора. В правой руке она держала дымящуюся сигарету, а в левой стаканчик с чем-то, что не могло быть не чем иным, как только виски. Он позавидовал ей за то и другое и впервые с тех пор, как удрал из квартиры Дорин, почувствовал невыносимую боль в израненных ступнях. Прихрамывая, он через дворик добрел к строению справа от жилого здания. Двери стояли нараспашку, и он вошел внутрь. Когда-то, видно, здесь была конюшня, которая сейчас служила гаражом или ремонтной мастерской.

Было почти совсем темно, но он привык к темноте и определил, что все пространство занимают большие цистерны и кучи металла. Порыв ветра заставил заскрипеть дверь и бросил ему в лицо пригоршню дождя. Деревянная платформа зависла над булыжником на высоте трех метров. Она годилась как нельзя лучше: он мог наблюдать за домом, двориком и воротами. Стараясь не шуметь, он опустился на кипу брезента и принялся энергично растирать стопы. Со времен войны в Корее он никогда не чувствовал себя так плохо. До сих пор по нему пробегала дрожь, стоило ему вспомнить жуткие дни, когда они отступали к югу во время первой лютой зимы и у его товарищей отпадали обмороженные пальцы и даже ступни.

Где-то рядом во мгле скрипнула створка ворот. Кто-то, спеша, пробежал через дворик и открыл входную дверь. В свете, упавшем из квартиры, появилась молодая женщина в непромокаемом плаще и платочке на голове, завязанном по-крестьянски: узлом под подбородком. Даже отсюда видно было, что на ней не осталось сухой нитки. Бомбардир усмехнулся сам себе, когда она ступила через порог и захлопнула дверь.

Откинувшись, он вжался в стену, всматриваясь в капли дождя. Сжимая желудок, голод напомнил о себе, но сейчас Дойл ничем не смог бы его заглушить. Может, позже, когда погаснут все окна в доме, он попробует проверить, не утратил ли свою квалификацию. Обувь, какая-нибудь еда, плащ обязательно, как мало ему было нужно в этот раз. Только бы добраться до Ринг-стрит, где в доброй дюжине ночлежек шоферы-дальнобойщики останавливались перекусить и передохнуть. Тогда уже к утру он был бы милях в двухстах отсюда.

Яркий свет, который неожиданно выплеснулся из окна на первом этаже, заставил его вздрогнуть. Он увидел девушку на пороге комнаты, похоже, ее спальни. Ветер яростно взвыл, швырнув в него столб дождя. Стукнули ворота. Бомбардир настороженно всматривался во мрак. На мгновение ему показалось, что кто-то прокрался во дворик. Звук больше не повторился, и Дойл перевел взгляд на окно.