Алексей Егоров - Юлий Цезарь. Политическая биография

• Название: Юлий Цезарь. Политическая биография
• Автор: Алексей Егоров
• Издательство: СПбГУ
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4469-0389-4

Монография посвящена политической и военной биографии Юлия Цезаря, рассматриваемой на широком фоне жизни Рима эпохи гражданских войн. В книге рассматриваются события политической борьбы в римском обществе, противостояние оптиматов и популяров, сложные конфликты и интриги внутри властной элиты римского сената. Помимо собственно событийной истории автор даёт широкий обзор источников по истории Цезаря и анализ его образа в мировой историографии. Также рассматриваются личности его друзей и врагов, политических союзников и противников (Помпея, Красса, Катона, Цицерона, Марка Антония и многих других). Книга предназначена для специалистов-антиковедов, историков, философов, юристов, студентов и аспирантов гуманитарных факультетов, а также для всех интересующихся античной историей.

---

70

Заслуживает внимание небольшой, но содержательный обзор историографии, приведенный С.Л. Утченко, из которого можно составить определенную классификацию мнений ученых: 1. превращение титула при Цезаре в понятие, обозначающее власть и сферу компетенции (Т. Моммзен, М. Гант);

2. полное сохранение старого республиканского качества (А. Эдкок);

3. отрицание связи римского титула с монархической властью (Р. Сайм, отчасти — сам С.Л. Утченко);

4. нахождение определенной, хотя и достаточно сложной и опосредованной связи между монархическими устремлениями Цезаря и титулом “император” (Н.А. Машкин);

5. отказ от сколь-нибудь определенного формального анализа (Эд. Мейер). См. также — Grant M. From imperium toAuctoritas. Cambridge, 1946. P. 409sqq.; САН. 1-ed. V.IX. P. 728; Meyer Ed. Caesar's Monarchic.., S. 465–472; Syme R. Roman revolution…, P. 52; 2) Imperator Caesar…, P. 178–179.

71

Теория принципата как монархии, типологически сходной с просвещенными абсолютистскими монархиями XVI–XVIII вв., вероятно, была первой из исторически появившихся теорий, а у ее истоков стоят Ш. Монтескье, П. Корнель и И.В. Гете. См.: Монтескье Ш. Рассуждения о величии и упадке римлян. Спб., 1883; Вико Дж. Основания науки о природе наций. М., 1940; Шампаньи Ф. Кесари. Спб., 1842; Ampere J.J. L'Empire Romain. Paris, 1867. Подробный обзор истории этой теории см. Межерицкий Я.Ю. Республиканская монархия. Метаморфозы идеологии и политики императора Августа. Москва-Калуга, 1994. С. 38–39.

Известное возрождение “теории монархии” и развитие типологического сопоставления Римской Империи с эллинистическими монархиями и восточными державами было связано с прогрессом исследований в области религии и идеологии. См. напр. Gage J. De Cesar a Auguste ou est le probleme des origins du principat?//RH. 1936. P. 279–342; Pippidi D. Recherches sur le culte imperiale. Paris-Bucarest, 1939; Charlesworth M.P. Pietas and Victoria. The Emperor and the Citizen//JRS. 1970. P. 1–10.

72

Так называемая “теория фасада” ведет свое начало со времен Ш. Монтескье, Ф.М. Вольтера и Эд. Гиббона. Ее сторонники склонны идеализировать республиканские институты и считать эпоху Империи периодом духовного, морального и политического упадка. См. Gibbon E. Decline and fall of Roman Empire. London, 1896. V.l. P. 7; 12–13. О ранних и последующих “теориях фасада” см. Межерицкий Я.Ю. Республиканская монархия…, С. 38–39.

73

Впрочем, загадка ценза остается. Примерно 3, 5 млн. свободных мужчин, правда, на территории близкой к современной Италии, предполагает наличие общего числа населения в 10–14 млн. свободного населения при плотности втрое меньшей, чем современная. Обычно оценки специалистов идут гораздо ниже. П. Брюнт и Кл. Николе оценивают население Италии времен Августа в 4, 5 млн. свободных и около 3 млн. рабов (Brunt P. Italian manpower…, P. 124–126; Nicolet Cl. Economy…P. 604–605). Так или иначе, к концу правления Августа даже при самых минимальных подсчетах число граждан примерно удвоилось.

74

Особенно важным было исчезновение непроходимой грани между гражданами и негражданами и создание представления, что все жители Империи являются потенциальными гражданами. Это представление формируется в эпоху Цезаря, когда италики, наконец, получили гражданские права по-настоящему, а провинциалы, ранее об этом и не мечтавшие, получили достаточно реальную надежду. См., например. Sherwin-White A. The Roman Citizenship. A survey of its development into a world franchise // ANRW. Tl. 1. Bd. 2. Berlin-New York, 1972. P. 40–55.

75

Именно так действовали римляне в ходе 55–64 гг. В 58 г. римляне усилили сирийскую группировку Уммидия Квадрата (4 легиона), находившуюся в Сирии, за счет создания новой группировки Домиция Корбулона (IV Скифский, V Македонский, XV Аполлонов легионы). Именно эта вторая группировка и вела наступление в Армении в 58–60 гг. н.э., тогда как легионы Уммидия прикрывали сирийскую границу (Тасс. Ann., XIII, 34–41; XIV, 23–26). Напротив, в 114 г. Траян двинул в Армению всю свою огромную армию из 10 полных и 5 частично укомплектованных легионов (Hanslik R. Ulpius // RE. Supplbd. 10. S. 1065–1066).

76

В 55 г. Цезарь написал большой филологический трактат «Об аналогиях» (De analogiis) (Suet. Caes., 56), посвятив его Цицерону и удостоившись восторженного отзыва последнего (Cic. Brut., 72, 253). От сочинения дошло около 80 фрагментов, как правило, приводимых поздними грамматиками (Помпонием, Присцианом, Пробом, Харисием) и писателем-эрудитом, Авлом Геллием. В трактате затрагивались вопросы исторической лингвистики (Pomp. Comm. art. Don. p. 27. Lind. p. 108) и теоретические вопросы языкознания (Don. p. 27. Lind. p. 108), а также — вопросы словообразования (Priscian p. 545 P; 707 P; Chads, p. 108–109), склонения существительных и спряжения глаголов (Priscian p. 545 Р; Probus. Art. min 28; Pomp. Comm. art. Don. p. 233 Lind.; Charis. p. 104, 109, 707, 708, 985). По всей вероятности, задачей трактата было не только изложение важнейших проблем латинской лингвистики, но и создание некоего практического руководства о том, как правильно говорить по-латыни. По крайней мере, один из советов Цезаря звучат необычайно актуально даже в наше время: «Подобно камню подводному избегай незнакомого и непривычного слова» (Gell., I, 10). Фрагменты трактата Цезаря см. С. Iulii Caesaris. Commentarii cum supplementis A. Hirtii et aliorum rec. F. Oehler. Lipsiae, 1873. P. 430 433.

77

Полностью дошли «Заговор Катилины» и «Югуртинская война», во фрагментах — «Истории». Три сочинения спорны — два письма к Цезарю и инвектива против Цицерона (см. ниже). Ни одного цельного труда других историков I в. до н.э. до нас не дошло.

78

Вероятно, наиболее дискутируемыми проблемами в обширной «саллюстиане» являются вопрос о политической ангажированности историка и объективности и достоверности его информации. Одни исследователи видят в нем «партийного» писателя, сторонника популяров и Цезаря, а некоторые представителя этого течения даже считают Саллюстия скорее публицистом, чем историком. Начало этой тенденции положили труды Г. Герстенберга и Эд. Шварца (Gerstenberg G. 1st Sallust ein Parteischriftsteller. Berlin, 1893; Schwarz Ed. Die Berichte tiber die catilinarische~Verschworung // Hermes. 32. 1897. S. 554–608. Эта часть ученых более склонна к скептической оценке его творчества и достоверности его информации. Так, Р. Сайм (Syme R. Sallust. Berkeley, 1964) считал, что написание истории было для Саллюстия формой продолжения политической деятельности, экономические и политические теории писатель переводил в область морали, а факты и их достоверность не были предметом его особой заботы. Кроме того, Саллюстий излишне увлекался философскими теориями, политической публицистикой и собственным литературным стилем. Напротив, другие исследователи видят в Саллюстий объективного историка, ученого и теоретика, ставившего отыскание истины превыше всех прочих задач. См. напр., Patzer H. Sallust und Thukidides… S. 147–152; Fritz К. von. Sallust und das Verhalten… S. 188, 203, 205; Bucher K. Sallust… S. 307; Seel O. Von den Briefen ad Caesarem zur Coniuratio Catilinae. Stuttgart, 1930. S. 5–33, 77–84; Egermann P. Prooemien zu den Werk des Sallust. Wien, 1936. S. 35, 67, 73–80, 85–87.

79

В историографии существует достаточно много различных оценок отношения Саллюстия к Цезарю. Так, Ф. Клингер считает Саллюстия борцом с сулланской системой и господством нобилитета и союзником Цезаря, впрочем, разочаровавшимся как в политике Цезаря периода диктатуры, так и в его преемниках (Klinger F. Über die Einleitung… S. 26–27), мысль о разочаровании подчеркивают, например, X. Дрекслер и Ф. Эгерманн (Drexler H. Sallust… S. 43–44; Egermann P. Die Prooemien… S. 85–87). Другие ученые видят в нем консерватора и государственника (Skard E. Sallust als Politiker… S. 45, 72–73; Vretska К. Der Aufbau des bellum Catilinae // Sallust. Hrsg. von V. Poschl… S. 91, 99) или, напротив — мыслителя-утописта (Seel О. Sallust… S. 20). По мнению К. Бюхера (Biicher К. Sallust… S. 327; 364–9), хотя Саллюстий был популяром и «партийным писателем», художник в нем явно возобладал над политиком. У Паананен полагает, что объективный исследователь оказался сильнее политически ангажированного популяра: Paananen U. Sallust' s politico-social terminology… P. 110–112

80

Существует мнение, что Цезарь стал пожизненным диктатором 15 февраля 44 г. (Jos. Ant., XIV, 211, 2; Cic. Phil., II, 87). Подробнее см. Rawson E. Caesar… P. 463. Это мнение сомнительно, т.к. 15 февраля — это как раз праздник Луперкалий.

81

2 сентября Цицерон произнес I Филиппику, а 28 сентября ответил на обвинительную речь Антония. Это и была знаменитая II Филиппика.

82

Ранее он был женат на падчерице Антония Клавдии и дочери Либона Скрибонии.

83

Проблема сражения при Акции остается исключительно сложной, а описание сражения у древних авторов весьма неясно. Можно задать, по крайней мере, три основных вопроса: во-первых, каковы были план и цели Антония в этом сражении, и рассчитывал ли он на полную победу над флотом Октавиана, или ставил более ограниченные задачи; во-вторых, почему с поля боя бежала Клеопатра, наверное, самое заинтересованное лицо и, наконец, почему Антоний предпочел последовать за ней, а не остаться с флотом? Было ли это иррациональным порывом, как полагает Плутарх, или положение флота Клеопатры и Антония было, действительно, безнадежным? Пропаганда Октавиана, естественно, хотела изобразить, что они предали собственную армию, но были ли для этого основания?