Анатолий Тосс - Фантазии женщины средних лет

• Название: Фантазии женщины средних лет
• Автор: Анатолий Тосс
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-98890-001-1

Книги Анатолия Тосса – событие в мировой литературе. Его творчество продолжает великие традиции Тургенева, Бунина, Набокова.

Роман безжалостно бередит наши раны, заставляя вновь и вновь страдать от любовной муки, переживать измены и предательства, любить и надеяться, ненавидеть и убивать.

Это история любви. Именно о такой мечтают женщины. Любовь- фантазия, любовь нежность, любовь-наслаждение. Когда день слипается с ночью, тело - с душой, когда хочется лишь одного - любить и быть любимой. До слез, до боли, до измождения. Книга, которую хочется перечитывать снова и снова!!!

http://www.moscowbooks.ru

Одинокая женщина в пустом доме, в глуши, на берегу океана. Что заставило ее приехать сюда? Что тревожит ее, мучает кошмарами, лишает сна? Ее прошлое!

Да и как иначе, если трое самых близких мужчин в ее жизни, те, кого она только и любила, погибли один за другим, и именно тогда, когда они были ей нужны больше всего. И она виновата в их смерти!

Виновата ли?! Погибли ли?! И как во всем разобраться?! Но надо, очень надо, потому что от этого зависит ее жизнь.

А тут еще старая книга, найденная в доме, и необычные, странные рассказы в ней, которые что-то навеивают, подсказывают... Но что?!

www.ozon.ru

---

– «Здесь магнит попритягательней», – сказал Гамлет.

Я засмеялась, я поверила его рассказу, ну, если честно, то почти поверила.

Я пробую шевельнуться, я уже не чувствую воду, она стала естественной для моего тела, здесь, в водяной текучести, властвует плавность и одинокая, убаюкивающая отрешенность. Я чуть приподнимаюсь, вода послушно отпускает меня, и легкий ветерок вновь возвращает чувственность телу. «Не забывай, вода может быть и другой», – шепчу я себе.

Мы приехали в дом, но пробыли в нем недолго. Собрали нужные вещи, я стала переодеваться, достала шорты, кроссовки, но Стив остановил меня.

– Не надо, – сказал он, – останься в чем есть.

Я оглядела себя. Я была одета совсем не для океанской прогулки: короткая, узкая юбка, туфли на высоком каблуке. Я вопросительно посмотрела на Стива, он улыбнулся мне в ответ, как будто знал что-то, чего не знала я.

– Сегодня я буду твоим слугой. Твоим капитаном, и матросом, и всем, чем ты захочешь. Представь, что ты на два дня наняла меня вместе с яхтой, и я обязан прислуживать тебе и потакать во всем. Единственная твоя забота – наслаждение, единственная моя обязанность – доставлять тебе наслаждение.

Я засмеялась, я привыкла к его причудам.

– Я еще не в том возрасте, чтобы покупать услуги мужчин, я еще сама в цене, – проговорила я сквозь смех. – Но если это не окажется слишком дорого, я, пожалуй, согласна, особенно учитывая, что ты, дружок, – я подошла к нему и шутливо потрепала по щеке, – такой милашка. – Стив от ветил мне широкой улыбкой, так в старых фильмах улыбаются простодушные крестьянские парни.

– Мадам, – сказал он, – вы не пожалеете.

Весь его дурацкий вид был таким смешным, что я не выдержала и брызнула смехом.

На яхту Стив занес меня на руках, я бы сломала ноги, ступая по пирсу на каблуках. Потом он притащил из каюты большое широкое кресло и изящный сервировочный столик и, поставив на их палубу, заботливо усадил меня. Тут же появилось ведерко со льдом, а в нем шампанское, видимо, он заранее придумал эту игру и готовился к ней.

Через пять минут яхта уже скользила по воде, легко лавируя между немногочисленных суденышек, пришвартованных вокруг. День был солнечный и теплый, лучше и придумать нельзя, я сидела на носовой палубе, откинувшись в кресле, нога на ногу, с узким, длинным бокалом шампанского в руке. Конечно, я чувствовала себя непривычно: одетая в туфли и юбку, я была не членом команды, а именно, как говорил Стив, привередливой барыней, совершающей экзотический круиз.

Я смотрела на Стива, он тоже выглядел непривычно, действительно, как нанятый матрос, босиком, в черных обтягивающих, расклешенных книзу брюках, в тельняшке. Он словно летал по палубе, что-то привязывая, прикрепляя, меняя направление паруса. Казалось, что ему лет двадцать, не больше, легкий в движениях, ловкий юноша, почти мальчишка, именно таким он казался мне сейчас. Несколько раз он подбегал ко мне, доливал шампанское в бокал, услужливо спрашивал: «Не нужно ли вам чего, мадам?» Он здорово вошел в роль и смотрел на меня с вожделением, не смея, однако, первым проявить инициативу.

Когда он подбежал в очередной раз, я осторожно взяла его за руку и сказала, вопросительно заглянув в глаза:

– Может быть, посидишь со мной, а то мне что-то скучно.

– Как скажете, мадам, – ответил мой послушный слуга и, притащив из каюты стул, поставил его напротив меня.

– Налей себе, – я протянула ему бокал, я уже была немного пьяна от шампанского, от океана, от него.

– Спасибо, мадам, – он благодарно кивнул.

Мы сидели друг против друга, и он пожирал меня взглядом.

– Я так люблю на тебя смотреть, – сказал он, хотя мог бы и не говорить.

– Я знаю, – согласилась я.

– Разденься. Только не спеши. – Он забывал добавлять, «мадам», но я простила его.

– Я не спешу.

Я тоже не отрывала от него глаз, мне самой нравилось смотреть на него, такого непривычного сейчас. Он отчаянно хотел меня, этот, едва знакомый мне юноша, его желание было почти осязаемо, оно безумно возбуждало меня.

– Сначала туфли, можно? – спросила я.

Он кивнул.

– Только заложи ногу за ногу. Я хочу видеть твои ноги.

– Ты сладострастник, – сказала я, но то, что я говорила, не имело значения. Я положила одну ногу на другую и с небольшим усилием освободила ступню и провела пальцами по ноге, мне самой были приятны ее неровности, отточенные плотным сжатием колготок. Он потер подбородок и так и оставил на нем ладонь.

– Мне нравятся твои ноги. Жалко, ты не в чулках.

– Мне неудобно в чулках, – оправдалась я, сама сожалея об оплошности.

– В следующий раз, ладно?

– Следующего раза не будет, – загадочно произнес он, все еще потирая подбородок, но я знала, о чем он.

– Что теперь? – Именно в очередности его желаний и заключалась томительность.

– Теперь колготки, – ответил он и опустил ладонь вниз к шее. Я увидела его слегка прикушенный рот.

– Колготки? – переспросила я. Мне хотелось повторять его приказания и только потом подчиняться.

Он не ответил, а только кивнул. Я приподнялась на кресле и, откинув юбку, так что она задралась и сзади, и спереди, высвободила живот и бедра.

– Поставь ноги на край кресла, – приказал этот немного похожий на Стива человек.

Я любила слушаться его в такие моменты. Я снова отбросила юбку, стыдливо загораживающую полоску живота, но тело мое не боялось стыда, оно хотело его, именно из-за него я была такой разгоряченной сейчас. Я чуть откинулась спиной и поставила ноги именно так, как он хотел, я знала, как он хотел, коленками остро вверх, слегка разведя их в стороны, моя голова оказалась там, где они, между ними. Я пошатнулась, но удержала равновесие, руки мои теперь трогали гладкую скользящую кожу от колен к бедрам, где она обидно прерывалась материей ненужного сейчас белья.

– Тебе нравится, когда я себя трогаю? – спросила я не потому, что ждала и так понятного ответа, мне нужен был его голос.

– Нравится.

Я не ошиблась, его голос надломился и тоже звучал незнакомо.

– Погладь изнутри, – приказал он, и я закрыла глаза, я знала изнутри будет еще нежнее и еще доверчивей.

Пальцы мои соскользнули на внутреннюю часть бедер, я попыталась открыть глаза, но у меня не получилось. Я знала, мне нельзя забываться, пока нельзя, но уже не понимала, чьи руки меня ласкают, я забыла, что они мои.

– Нет, не трогай, еще рано, – надорванный голос приблизился, казалось, вплотную, и я отдернула пальцы. – Черт, как я люблю смотреть на тебя.

– Только смотреть? – Я все же приоткрыла веки.

– Не только.

– Я хочу снять, – попросила я, дотрагиваясь до трусиков. Он кивнул. Мне показалось, что он хотел что-то сказать, Но передумал.

– Ты мне поможешь?

Мне было необходимо, чтобы он оказался рядом. Мне уже не хватало моих рук.

– Нет, ты сама.

– Мне мало твоего взгляда. Мне нужен весь ты, – призналась я.

– Потерпи. Ты ведь любишь терпеть.

Я не для него, я только для себя прошептала:

– Люблю.

Медлительность, томящая медлительность, вот что я люблю, медлительность пытки всегда сводит на «нет» примитивность мгновенной боли.

– А когда я подойду, – он начал без предупреждения, – я сяду на пол у твоих ног и сильно их разведу, и ты уже будешь ждать меня, раскрытая, доступная. Ты склонишься надо мной, твои глаза будут широко открыты и будешь смотреть на то, как смотрю я. Твой рот приоткроется, и я снизу увижу, как движется, вздрагивая, кончик твоего языка. Ты подумаешь, что я поцелую, но я даже не дотронусь до тебя.

Он мог и не подходить, я все равно испытывала каждое его слово. Мои ноги уже, ах, как были сдавлены его руками, до боли, до синяков, я уже ловила низом живота его дыхание, меня еще больше раздражала нелепость сковывающей юбки, она мешала его рукам, не пускала их в меня, раздавливающих, наказывающих.

Я не выдержала. Я знала, он именно этого и хочет, чтобы я не выдержала, и, не снимая, я отодвинула перешеек материи между ног и, удерживая, желающий вернуться на место шелк, двумя пальцами раскрыла себя до предела, а третьим провела снизу вверх, ежась спиной, шеей, мутнея глазами, удивляясь, как же все мокро, тепло и пугающе незащищенно.

– Я вся мокрая, – сказала я на сбивающемся дыхании. Я почему-то стала нервничать.

– Я знаю. – Он тоже дышал тяжело. – Посмотри вниз. Я уже привыкла его слушаться и посмотрела – пальцы Перехватывали и обнажали, то безнадежно теряясь внутри, то всплывая, отрезвляя накрашенными, еще более красными, чем все вокруг, ногтями.

– Я не могу. – Я почти молила. – Я лучше буду смотреть на тебя. – Хотя и это не было спасением. – Расскажи, что будет потом? Что ты будешь делать потом?

– Сначала я дотронусь пальцем до твоего рта, и ты всосешь его и смочишь языком, а потом ты не будешь его выпускать, ты постараешься его удержать, но не сможешь. И я дотронусь внизу, у самого переплетения, нежно, слегка, лишь обводя…