Алисса Наттинг - Тампа (ЛП)

• Название: Тампа (ЛП)
• Автор: Алисса Наттинг
• Издательство: HarperCollins Publishers
• Жанр: Эротика
• Год: 2013
• ISBN: 978–0–571–30335–9

Селеста Прайс — учитель английского языка провинциальной школы в пригороде Тампы. Она, неоспоримо, привлекательна. Она водит красный Шевроле с тонированными стеклами. Ее муж — обладатель квадратной челюсти и приличного состояния и полностью предан ей. Но интерес Селесты лежит в другой области: она одержима подростками. Селеста преследует свою цель с дотошностью и предусмотрительностью социопата. Она устраивается в школу, чтобы воплотить свои намерения в жизнь и дать волю сдерживаемой внутри страсти.

---

Моя сосредоточенность мгновенно рассеялась, когда из комнаты Форда донеслось низкое бульканье. Свет телевизора сделал его тело похожим на труп, а струйки слюны в уголках губ — на застывший яд.

Мысль о мертвом Форде меня вовсе не возбуждала, но фантазия о нахальных подростках, поющих над его телом, срывающих свои яркие футболки и размахивающих ими над головами, как будто его смерть была спортивной победой, важным шагом к победе в одной из лиг старшей школы, — этот образ был более чем приятен. Это было похоже на греческий миф. Я начала представлять, что мальчики — это пришельцы, растущие в животе Форда до тех пор, пока не окрепнут до того, что смогут вырваться наружу в неистовом рождении. Этого даже почти хватило для того, чтобы я почувствовала гипотетическое сочувствие к Форду. Если бы в его разорванном теле действительно был кокон, из которого появились бы четыре чудесных молодых мальчика, я бы даже поцеловала его в щеку, может статься. Спасибо, Форд. Но времени на промедление не будет. Эти подростки, липкие от нахождения в его утробе, будут нуждаться во мне, я должна буду отвести их в душ сразу после вылупления. Я всегда подозревала, что внутри Форд должен пахнуть, как недавно купленный фабричный ковер — он имеет слабый химический привкус, хочет казаться новым, но в нем слишком явственно сквозит обычность. Запах, говорящий: «Я даже ни на грамм не уникален. На складах достаточно таких как я, чтобы опоясать всю планету».

Мой оргазм достиг пика, когда по сценарию видеоролика мальчики спонтанно оказались бредущими по прибою океана, игриво плескаясь водой друг в друга. Один из мальчиков получил полный заряд соленой воды в лицо. Он оскалил зубы, изображая возмущение, и бросился на обидчика, толкнув его так, что тот упал задом прямо в воду. Двое других помогли тому подняться, взяв за руки. Его крошечные, похожие на пупырышки гусиной кожи, соски просвечивали через намокшую ткань. Каждый дюйм его тела был мокрым, кроме волос. Я представила себя, подходящую к нему. Я поднимаю его челку (в который раз), чтобы лизнуть его лоб. Наверное, у него вкус, как у пота на его бедрах, как у слабого загара под его шортами после того, как он пробежал многие мили по солнечному берегу.

ГЛАВА 2

Джек Патрик. Что-то в его длинных волосах до подбородка, худой плоской груди уверило меня, что он был исключительно необычным среди своей возрастной группы, и я находила это восхитительным. Он проживал последний этап андрогинности, перед тем как половое созревание настигнет его. Он, безусловно, мужского пола, но не мужчина. Мне нравились его длинные и гладкие конечности, их пластичность, отсутствие любых намеков на полноту или мускулы. Их еще не оформившиеся очертания.

Молодежь школы Джефферсона определенно почтила меня вниманием. «Там про вас неприличные надписи, на кабинках в мужском туалете», — скучающим тоном сообщила Джанет. — «Уборщица закрасит их в ближайшее время, мы ей сообщим, но скоро они снова появятся. Называют вас горячей сучкой. Это пока еще они не дошли до крайних гадостей. Но дайте только им пару месяцев». — Джанет говорила с прикрытыми глазами, чтобы смотреть мимо меня. Она, казалось, глядела в ближайшее будущее, и оно ее не радовало.

«Мальчишки есть мальчишки», — я покачала головой в притворном неодобрении. Общественные проявления лести не затрагивали меня, эти студенты не были моей целевой аудиторией. Тот, кто достаточно смел, чтобы портить школьное имущество, уж точно не сможет надежно хранить секреты, хотя его было бы фантастически легко соблазнить. Обратное также верно. Из своего опыта обучения я уже поняла, что самые надежные мальчики, те которые точно не станут трепаться о поцелуях, — как раз самые труднодоступные.

Преподавание обернулось для меня тревожным сигналом того, как непросто мне будет удовлетворить мои желания. Сначала я думала, что одного моего пребывания среди них будет достаточно; что я, как коралл среди актиний, смогу черпать жизненные силы с помощью своих щупалец, тянущихся по коридорам школы. Спустя неделю я поняла, как ошибалась.

В первую неделю моего назначения я была без ума от одного юноши по имени Стивен — увы, слишком морального мальчика. Он был президентом школьного спортивного братства христиан и носил на шее маленький золотой крестик с цепочкой. Я не могла не представлять его обнаженным, в одной только этой святыне на его тоненьком теле. Когда он поднимал руку, я старалась каждый раз задеть ее своими волосами, наклоняясь к нему чтобы помочь с решением; я часто ободряюще касалась его спины, проходя мимо его парты. Однажды он пропустил тест, и я вызвалась принять у него долг. Наконец-то мы останемся наедине в пустой комнате. Когда он закончил, я недвусмысленно наклонилась над его столом и спросила, могу ли я подвезти его домой.

Его глаза застыли в потрясенном недоверии. Возможно, рано было судить, но этот мой жест, похоже, задел его веру. Он внезапно взглянул на меня, как будто увидел на моем плече демона, или вдруг обнаружил на моем лбу внезапно появившуюся ругательную надпись. Я хотела было сказать ему, что желание — это естественно для человека, но подумала, что это — именно то, что он ожидает услышать от дьявола. «М-мисис… Прайс», — заикаясь, произнес он; его фарфоровый голос дрожал и ломался со звуком трескающейся яичной скорлупы, — «Я думаю, нам нужно помолиться вместе».

«Да!» — воскликнула я, и мой энтузиазм явно его ошарашил. Я соскочила с его парты и направилась к нему с протянутыми руками. — «Давай возьмем друг друга за руки», — улыбнулась я.

Он спиной попятился к двери, сначала один шаг, потом еще. Недоверие в его взгляде уже дало мне понять, что я, так или иначе, потеряла его — он видел меня насквозь и, возможно, счел это предзнаменованием. Я представила себе, какое же благочестие требуется для этого. «Когда ты играешь в футбол, ты предпочитаешь быть в нападении?» — спросила я.

«Мне нужно идти», — наконец смог произнести он.

«Раньше, чем мы помолимся?» — я облизнула губы и накрутила на палец локон волос.

Он поглядывал на закрытую дверь, в надежде что кто-то, может, войдет. «Я помолюсь дома», — он серьезно кивнул. — «За нас обоих».

«Ты такой хороший мальчик, Стивен». — я стала взывать к его чувству приличия. — «Я люблю в тебе это. Знаешь, ты отличаешься. От всех остальных». — Я ступила вперед босиком, оставив туфли на полу позади, так что мои глаза оказались на уровне его макушки. Проследив за его взглядом, я увидела, что он смотрит на мои покрашенные ногти на ногах. — «Ну раз ты уже доделал свой тест, то могу я рассчитывать на прощальное объятие этим поздним вечером?» — и не дожидаясь его ответа, будто он заранее дал согласие, я наклонилась вперед, прижавшись к нему. Затем я притянула его голову к себе, коснулась губами горячей кожи его шеи и быстро отстранилась. Я не обернулась назад, не подтверждая и не опровергая, что что-то случилось. Я вернулась к своему столу, собрала бумаги, а когда обернулась, он уже исчез.

Я знала что он никогда больше не позволит мне остаться с ним наедине. Я тотчас придвинула парту к двери, села и принялась мастурбировать, в то время как мой язык, как заведенный механизм часов, скользил по нижней и верхней губе, ловя его неуловимый земной аромат: немножко травы, капля несладкого чая, соль. Кончив, я заревела в отчаянии: я влюбилась в неправильного мальчика, недоступного мне, а тем временем мой срок в школе истекал. В оставшиеся три недели он сидел на задних партах с друзьями и ни разу не поднял руку. Только однажды, выходя из класса он бросил на меня полный страдания и смущения взгляд. Я поощрила его муки, не ответив ему улыбкой.

В последний день лягушачьего вида наставник, с которым я работала, заставил всех учеников подписать мне открытку. К ней он приложил дерьмовую записку на разлинованной бумаге, которая до невозможности старалась выглядеть круто за счет приписанного номера его телефона, который понадобится мне ровно до тех пор, пока я не решу сходить в туалет. Случай представился в недорогом ресторане китайской еды, куда Форд настойчиво пригласил меня на праздничный ужин. «Извини, я на минутку отлучусь в ванную комнату», — сказала я. Перед тем как взять туалетную бумагу я убедилась, что сторона с надписью обращена вверх. Затем я снова поглядела на открытку. Большинство записей учеников, обильно приправленные ошибками, были благодарственными и поощрительными, и только Стивен поставил одну лишь подпись. Я стояла, и чувствовала как мои трусы падают к лодыжкам. И тогда я разорвала открытку до Его имени, отделив его от остальных. Я уставилась на клочок бумаги, который жег мой палец как кислота. Со стуком я прислонила голову к душевой кабинке и засунула его имя так глубоко внутрь себя, как только могла. Это придало мне достаточно сил чтобы вернуться обратно к Форду, который все еще попивал голубой коктейль, обильно украшенный цветами.