Колин Маккалоу - Прикосновение

• Название: Прикосновение
• Автор: Колин Маккалоу
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-088859-7

Викторианская Австралия. Страна больших возможностей, где каждый может найти то, о чем мечтает.

Именно сюда юная Элизабет приезжает к своему жениху – богатому и влиятельному Александру Кинроссу.

Она надеется попасть в сказку – но оказывается в золотой клетке.

Она желает обрести любовь и защиту – но ее жестоко предают.

Сможет ли Элизабет бросить вызов судьбе, традициям и даже близким, чтобы стать счастливой?..

---

Блондинка кивнула и исчезла, Матильда встала за стойку.

– Садись, Александр, в ногах правды нет, – продолжала Руби, располагаясь за самым удобным столом – полированным в отличие от остальной мебели в салуне. Из кармана юбки хозяйка извлекла плоский золотой футляр, открыла его и протянула Александру: – Сигару?

– Спасибо, лучше сначала чаю. Пыли наглотался.

Руби закурила сама, глубоко затянулась и выпустила дым из ноздрей. Тонкие голубоватые струйки поплыли над ее головой, а Александр вдруг испытал почти болезненный, щемящий трепет, как порой бывало в мусульманских странах, когда ему удавалось мельком увидеть подведенные сурьмой глаза обольстительной красавицы. Мусульмане прятали своих женщин под паранджами, но они тем не менее обладали непреодолимой притягательностью. К таким принадлежала и Руби.

– Удачно съездил в Калифорнию, Александр?

– В целом да. Мы с партнерами наткнулись на жилу золотоносного кварца в предгорьях Сьерры.

– Хватило, чтобы разбогатеть?

– Отчасти.

– Что, сразу все промотал?

– Ну нет, я не дурак, – негромко возразил Александр, блеснув глазами.

Вдруг встревожившись, она заговорила было, но тут дверь кухни отворилась, и мальчуган лет восьми выкатил тележку с большим чайником под самодельным чехлом, двумя чайными приборами тончайшего фарфора, блюдом элегантных сандвичей и бисквитно-кремовым тортом.

При виде мальчика, самого прелестного ребенка, какого доводилось видеть Александру, Руби просияла. Маленький официант, тонкий и грациозный, выглядел экзотично и держался невозмутимо и с достоинством.

– Это мой сын Ли, – пояснила Руби, притягивая к себе мальчика и целуя его. – Спасибо, котенок мой нефритовый. Поздоровайся с мистером Кинроссом.

– Здравствуйте, мистер Кинросс, – послушно произнес Ли, подражая улыбке Руби.

– А теперь беги. Живо, постреленок!

– Так ты была замужем, – произнес Александр.

Руби высокомерно приподняла светлые брови:

– Не была. Никакой силой не заставишь меня выйти замуж ни за кого – да, Александр Кинросс, нет на земле такой силы! Самой совать голову в чужое ярмо? Еще чего! Да лучше сдохнуть!

Почему-то эта вспышка не удивила Александра: интуитивно он уже понял, какие черты преобладают в характере Руби. Независимость. Гордость обладательницы. Презрение к добродетели. Но ребенок озадачил его: эта темно-бежевая кожа, странный разрез зеленых глаз, блеск иссиня-черных прямых волос…

– Отец Ли – китаец? – спросил он.

– Да, Сун Чжоу. Он согласился дать нашему сыну имя Ли Коствен и воспитать его как англичанина – при условии, что он вырастет джентльменом. – Руби разливала чай. – Раньше Сун Чжоу был совладельцем моего заведения, но, когда родился Ли, я выкупила его долю. А Сун Чжоу так и живет здесь, в Хилл-Энде, обзавелся прачечной, пивоварней, парой домов с меблированными комнатами. Мы с ним дружим.

– И все-таки сына он отдал тебе?

– А как же. Ли – полукровка, так что настоящим китайцем ему не быть. Сун Чжоу скопил деньжат и выписал себе жену из Китая, у него уже двое сыновей-китайцев. Младший брат Сун Чжоу, Сэм Вон – вообще-то его фамилия Сун, но Вон решил стать Сэмом, – служит у меня поваром и недурно зарабатывает. Кому-то из братьев приходится мотаться в Китай, умасливать предков и родню, вот Сэм и взял это дело на себя. На руки он получает лишь половину жалованья, остальное я кладу на его счет в банк: чем больше денег он привозит домой, тем больше требует родня. – Руби хохотнула. – А Сун… ну, он вернется домой разве что в виде праха в шикарной вазе, расписанной драконами.

– Какое же будущее ты прочишь сыну, если воспитываешь его джентльменом? – полюбопытствовал Александр, зная участь внебрачных детей.

Сияющие глаза вмиг наполнились влагой; Руби сморгнула.

– Я все уже продумала, Александр. Через два месяца мы с Ли расстанемся. – Снова справившись со слезами, она продолжала: – На целых десять лет. Он уезжает учиться в Англию, в закрытую частную школу. Туда принимают учеников-иностранцев, отцы которых – паши, раджи, султаны, восточные властители всех мастей, мечтающие об английском образовании для детей. Чтобы выжить там, Ли придется доказать свой ум и способности. Но когда-нибудь его однокашники сами будут править странами, союзницами Британии. Они сумеют помочь Ли.

– Руби, ты слишком многого требуешь от малыша. Сколько ему – восемь или девять?

– Скоро исполнится девять. – Она в четвертый раз наполнила чаем чашку Александра и придвинулась ближе, увлекшись разговором. – Ли все понимает: и про полукровок, и про мое положение в обществе – все-все. Я от него ничего и никогда не скрывала, но не хочу быть для него позорным клеймом. Мы оба сильны духом и практичны. Без него моя жизнь будет мукой, но ради сына я еще и не то выдержу. Если я отправлю его учиться в Сидней или даже в Мельбурн, рано или поздно правда откроется. Но никто не найдет его в английской школе для чужестранных господ. У Суна есть двоюродный брат Во Фат, он поедет вместе с Ли – как его слуга и опекун. В начале июня они отплывают.

– Мальчику придется тяжко, даже если он все понимает.

– По-твоему, я совсем без ума? Но он сам так решил. Ради меня.

– Подумай хорошенько, Руби. Вряд ли он, когда вырастет, поблагодарит маму за то, что отослала его за море в таком нежном возрасте, отправила прямиком в львиный ров английской частной школы. Взрослеть среди чужого богатства и роскоши, каждую минуту сознавая, что прежние товарищи разорвут его в клочья, если узнают, кто он такой… нет, Руби, этого никому не вынести, – заявил Александр, сам не понимая, зачем защищает ребенка, которого видел лишь мельком. Но что-то в распахнутых, беззащитных глазах мальчика, совсем не похожих на глаза Руби, заворожило его.

– А ты, смотрю, из упорных. – Руби поднялась. – Ты верхом? Тогда веди лошадь в конюшню на заднем дворе. А там животиной займется Чань Хэй. Фураж в Хилл-Энде дорог, за кормежку лошади приплатишь пять монет за ночь. Матильда, отведи мистера Кинросса в голубую комнату. Там ему, голубчику, самое место. – И она ушла за стойку бара. – Ужин подадут, когда скажешь, – бросила она вслед Александру, уходящему вслед за Матильдой.

В обстановке Голубой комнаты и вправду преобладал угнетающий блекло-синий цвет, но в остальном здесь было просторно и уютно. От липнущей к нему Матильды Александр легко отделался, поспешив отвести лошадь в конюшню; девица явно рассчитывала на щедрую оплату услуг.

Через две комнаты от Голубой нашлась ванная – как рассудил Александр, ничем не лучше и не хуже любой ванной в Хилл-Энде. Уборную заменяла выгребная яма на заднем дворе – о ватерклозетах в Хилл-Энде и не слыхивали! Очевидно, местные жители испытывали острую нехватку воды.

Помывшись и побрившись, Александр улегся на голубую постель и крепко уснул.

Его разбудил шум: заведение Коствен оживало, а это означало, что городские рудокопы на сегодня покончили с работой. Александр зажег керосиновую лампу, переоделся в чистый замшевый костюм и спустился вниз, чтобы поужинать. В том крыле дома, где Руби принимала пятерых постояльцев, девиц не обнаружилось. Зайдя в конюшню проведать лошадь, Александр заметил, что кухня размещается в отдельном строении, на случай пожара, и потом увидел, что от большого здания отходит еще одно крыло. У этой Руби есть деловая хватка и жестокости хоть отбавляй. Несчастный мальчишка!

В салуне было не протолкнуться. Посетители выстроились вдоль стойки в три ряда, заняли все столы, кроме хозяйкиного. Еду и напитки подавали Матильда, Дора и еще три девушки. Александр решил сесть за стол Руби и направился к нему, провожаемый любопытными взглядами. Большинство посетителей были еще сравнительно трезвыми.

– Я Морин, – отрекомендовалась рыжая девчонка в зеленых кружевах. Таких веснушчатых лиц Александр еще не видывал: казалось, Морин чем-то вымазалась, чтобы казаться загорелой. – Могу подать жареную ножку поросенка с хрустящей корочкой, жареной картошкой и отварной капустой, а на сладкое – вареный пудинг с изюмом и заварным кремом. А коли не хотите, Сэм приготовит вам еще чего-нибудь.

– Нет, спасибо, Морин, неси что есть, – ответил Александр. – Матильду и Дору я знаю, а как зовут ваших подружек?

– Вон та раскосая брюнетка – Тереза, а с наколками на руках – Агнес. – Морин хихикнула. – Говорят, она раньше в Сиднее работала, в таверне где-то в Роксе[1].

Стало быть, девчонки Руби далеко не первой свежести. Впрочем, пользоваться их услугами Александр не собирался – сколько за них просят в Хилл-Энде? – и потому занялся великолепно приготовленным ужином. Хозяйке заведения повар Сэм Вон обходился недешево, но стряпать он и вправду умел. Александр мысленно наметил как-нибудь до отъезда уговорить Сэма приготовить ему настоящую китайскую еду.

Руби распоряжалась за стойкой и так захлопоталась, что Александру перепал лишь приветственный взмах рукой; хотелось бы знать, задумался он, во всех ли заведениях Хилл-Энда хозяйки настолько деятельны, и решил, что не во всех. Торговля живым товаром процветала: то и дело кто-нибудь из девиц удалялся в сопровождении жертвы, а когда через считанные минуты распутницы возвращались, их уже ожидала очередь. В городке наверняка имелись и блюстители порядка, и Руби скорее всего откупалась от них.