Колин Маккалоу - Путь Моргана

• Название: Путь Моргана
• Автор: Колин Маккалоу
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-088919-8

Остров Норфолк у побережья Австралии.

Остров, превращенный Англией в тюрьму под открытым небом, куда отправляют преступников.

И одним из ссыльных становится Ричард Морган. Еще вчера он был счастливым мужем и отцом, имел свое дело. А сегодня его несправедливо осудили и приговорили к пожизненному сроку…

Однако он не намерен сдаваться. Морган собирается сделать все возможное, чтобы вырваться с острова заключенных.

Даже если для этого придется рискнуть всем, что ему дорого…

---

– Есть какие-нибудь известия об Уильяме Генри?

– Нет, Ричард, никаких.

– Значит, все остальное не важно.

– Напротив! – возразил кузен Джеймс-священник. – Мы нашли тебе адвоката – увы, не из Бристоля. На выездные сессии суда допускаются далеко не все барристеры. Кузен Генри-юрист объяснил нам, как найти в Глостере сведущего адвоката. Здесь есть два судьи: один, сэр Джеймс Эйр, служит в верховном суде казначейства, а второй, сэр Джордж Нэрис, – в обычном верховном суде.

– Вы встречались с Сили Тревильяном?

– Нет, – ответил кузен Джеймс-аптекарь, – но нам говорили, что он остановился в лучшей городской гостинице. Для Глостера выездные сессии суда – важное событие, можно сказать, пышная церемония. Утром весь город устремился в ратушу, где прошло первое заседание. Оба судьи живут неподалеку, а их помощники, барристеры и секретари разместились на постоялых дворах. Завтра, согласно обычаю, начнутся заседания большого жюри. Твой адвокат сказал, что скоро суд дойдет и до твоего дела.

– Кто он такой?

– Мистер Джеймс Хайд с Ченсери-лейн, из Лондона. Это барристер, путешествующий по Оксфордскому округу вместе с судьями Эйром и Нэрисом.

– Когда он придет повидаться со мной?

– Сюда он вряд ли заглянет, Ричард. Его долг – защищать тебя в суде. Не забывай, что зачитать твои показания он не вправе. Он будет выслушивать свидетелей и пытаться найти слабые места в их показаниях во время перекрестного допроса. И поскольку он не знает, кто будет свидетелем обвинения и что они скажут, встречаться с тобой ему нет смысла. Мы уже успели обо всем ему рассказать. Он весьма рассудительный и сведущий адвокат.

– Какую же плату он потребовал?

– Двадцать гиней.

– И уже получил их?

– Да.

Это поистине фарс, думал Ричард, дружески улыбаясь и пожимая руки кузенам.

– Вы так добры ко мне! Не знаю, как выразить вам благодарность…

– Ты же член нашей семьи, Ричард, – не скрывая удивления, возразил кузен Джеймс-священник.

– Я привез тебе новый костюм и пару туфель, – сообщил аптекарь Джеймс. – И парик. Не стоит появляться на суде со стриженой головой. А женщины – твоя мать, Энн и Элизабет – послали тебе целый ящик белья, рубашек, чулок и тряпок.

Это известие Ричард встретил молча: видно, его родные готовились к самому худшему. Если бы завтра ему предстояло выйти на свободу, зачем ему понадобился бы целый ящик новой одежды?

Звуки празднества, сопровождающего начало выездной сессии суда, достигли ушей Ричарда на следующей день, пока он таскал каменные глыбы. Издалека слышались звуки фанфар и горнов, барабанная дробь, приветственные возгласы и крики восхищения, обрывки музыкальных фраз, торжественное пение на латыни. В Глостере царило праздничное оживление.

А узники тюрьмы приуныли. Ричард давно понял, что никто из его шестнадцати товарищей по несчастью не ждет оправдательного приговора. Лишь двое из них могли позволить себе нанять адвоката – Билл Уайтинг и Айзек Роджерс. Их предстояло защищать тому же мистеру Джеймсу Хайду, из чего Ричард сделал вывод, что Хайд – единственно возможная кандидатура.

– Значит, нам всем не на что надеяться? – спросил Ричард у Лиззи.

Лиззи, которая пережила уже три выездные сессии суда, побледнела.

– Не на что, Ричард, – просто ответила она. – А как же иначе? Доказательства вины представляют обвинитель и его свидетели, присяжные верят им. Почти все мы виновны, хотя мне известно, что несколько заключенных стали жертвами обмана. Пьянство – не оправдание. Будь у нас влиятельные друзья, мы не сидели бы в глостерской тюрьме.

– Случалось ли, чтобы кого-нибудь оправдали?

– Несколько раз, да и то если сессия затягивалась. – Присев к Ричарду на колено, Лиззи пригладила ему волосы, как пригладила бы ребенку. – Не стоит питать радужных надежд, милый Ричард. Увидев тебя на скамье подсудимых, присяжные не станут требовать других доказательств. И прошу тебя, надень парик.

На рассвете двадцать третьего марта Ричард надел новый, очень простой черный сюртук, черный жилет и такие же панталоны, обулся в новые черные башмаки, подложил чистые тряпки под ручные и ножные кандалы. Но парик он не надел – этот предмет вызывал у него безотчетное отвращение. Вместе с ним на заседание отправились еще семеро узников: Уилли Инселл, Бетти Мейсон, Бесс Паркер, Джимми Прайс, Джо Лонг, Билл Уайтинг и Сэм Дей, семнадцатилетний парнишка из Дерсли, укравший два фунта пряжи у ткача.

Их втолкнули в здание ратуши через заднюю дверь и узкими коридорами провели в подвал, так и не позволив увидеть зал суда – арену, на которой разыгрывались словесные, но смертельно опасные битвы.

– Сколько нам еще ждать? – шепотом спросила Бесс Паркер у Ричарда. Ее глаза от страха стали огромными; она потеряла ребенка, едва успевшего родиться, и до сих пор не успела оправиться от удара.

– Полагаю, недолго. Заседание продолжается не более шести часов в день, а предстоит разобрать восемь дел. Наверное, судьи будут действовать молниеносно, как мясник начиняет колбасы.

– Боже, как страшно! – воскликнула Бетти Мейсон, чья дочь родилась мертвой. Горе придавило ее.

Джимми Прайса увели первым, затем пришла очередь Бесс Паркер, но Джимми не вернулся. Только после того как стражники увели Бетти Мейсон, оставшиеся узники поняли, что сразу после вынесения приговора заключенных препровождают обратно в тюрьму.

Вызвали Сэма Дея, и в подвале остались только Ричард, Уилли, Джо Лонг и Билл Уайтинг. К тому времени заседание продолжалось уже несколько часов.

– Их светлостям пора обедать, – заявил неугомонный Уайтинг и облизнулся. – Жареный гусь, жареная говядина и баранина, каши и гарниры, булочки, пудинги и пироги – тем лучше для нас, Ричард! Желудки судей будут наполнены, а мозги – затуманены кларетом и портвейном.

– А по-моему, нам это не поможет, – возразил Ричард, не расположенный веселиться. – У них разыграется подагра, от сытной еды начнет клонить в сон.

– Воистину, ты – утешитель Иова!

Ричарда и Уилли вызвали последними. Их привели наверх в половине четвертого, если верить настенным часам в зале суда. Из подвала ход вел прямо на скамью подсудимых, где, несмотря на название, было не на что сесть. Ричард и Уилли застыли, щурясь от яркого света. Компанию им составил апатичного вида стражник со средневековыми регалиями. Зал был небольшим, зрители разместились на галерее, а в самом зале сидели только те, кто непосредственно участвовал в заседании. На возвышении восседали двое судей, облаченных в малиновые мантии с меховой отделкой и пышные парики. Остальные блюстители закона разместились вокруг них и на скамьях, некоторые из них расхаживали по залу. Кто же из этих людей адвокат мистер Джеймс Хайд? Ричард понятия не имел. Двенадцать присяжных сбились в кучу, напоминая овец, и незаметно переминались с ноги на ногу, устав стоять неподвижно. Ричард сочувствовал им: обязанность время от времени заседать в суде присяжных возлагалась на каждого почетного гражданина от Твида до Ла-Манша. Присяжным не полагалось ни скамей, ни вознаграждения за потерянные рабочие дни. Впрочем, это побуждало присяжных принимать решения так же стремительно, как судьи успевали произнести «Виселица!».

Мистер Джон Тревильян Сили Тревильян устроился рядом с мужчиной внушительного вида в одеянии участника драмы – мантии, парике с косицей, в туфлях с пряжками. С тех пор как Ричард видел заклятого врага в последний раз, Сили заметно изменился: теперь он вырядился в тончайшее черное сукно, надел строгий парик, черные лайковые перчатки и маску дружелюбного простофили. От дерзкого насмешника и отважного мошенника не осталось и следа. Сили, сидящий в ратуше Глостера, являл собой образец глуповатой и невинной жертвы. При виде Ричарда он издал пронзительный возглас ужаса и прижался к своему спутнику, а потом старательно избегал смотреть в сторону скамьи подсудимых. Согласно закону, Сили сам мог выступать в роли обвинителя, но эту задачу взял на себя его адвокат, отвечая на вопросы присяжных о вопиющем преступлении, совершенном двумя злодеями. Положив закованные в кандалы руки на барьер, крепко упираясь ногами в древние доски пола, Ричард внимательно слушал, как обвинитель перечисляет добродетели – и глупости – бедного безобидного малого, мистера Тревильяна. Вскоре Ричард понял, что сегодня чудес в Глостере не произойдет.

Повествование самого Сили прерывали всхлипы, вздохи и длинные паузы, во время которых он подыскивал слова, возводил глаза к потолку, иногда закрывал лицо руками – взбудораженный, дрожащий, нервозный. В конце концов присяжные, на которых произвели впечатление его умственное расстройство и материальное благополучие, сочли его жертвой похотливой женщины и ее свирепого мужа. Но само по себе это еще не означало, что Ричард совершил преступление, как и вексель на пятьсот фунтов не был признаком вымогательства.