Александра Рипли - Из золотых полей

• Название: Из золотых полей
• Автор: Александра Рипли
• Издательство: ТКО АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-88196-768-2

Перед вами новый роман Александры Рипли, автора знаменитой ”Скарлетт”. Его главные герои, вступив в брак, становятся близкими друзьями и деловыми партнерами. Успех в бизнесе, благополучная жизнь, богатство — казалось бы, они добились всего. Но только познав всю полноту и разносторонность любви, они становятся по-настоящему счастливыми.

* * *

Они открывали для себя то, что так долго было сокрыто от них, открывали с любовью, с полным слиянием своих душ, сердец, сознания и плоти. Потом он взял ее лицо в ладони и нежно поцеловал один раз.

От этого полного любви, ласкового прикосновения на ее глаза навернулись слезы счастья, и он осушил их поцелуями.

---

— Но, Нэйтен, я не могу пойти. У меня нет подходящего платья.

— Платье купим в Дерхэме. И не одно, а два. Но ты, кажется, сказала, что его жена приедет к нам сюда? — Нэйт обвел взглядом убогую комнату. — Так вот оно что — ты не хочешь, чтобы они увидели, как мы живем. Что ж, я понимаю. Напиши им записку, сошлись на занятость, а я отвезу ее Хортонам вместе с мукой.

Чесс захотелось его ударить.

— Ничего ты не понимаешь, Нэйтен Ричардсон. Я вовсе не о том думаю, чтобы пустить Хортонам пыль в глаза. Если миссис Хортон приедет к нам, она примет меня такой, какая я есть, и неважно, как я буду одета и какова будет обстановка. Но если мы поедем к ним с визитом, я должна быть одета так, как принято в ее доме. Таковы правила.

— Так ты пригласишь ее сюда?

— Разумеется. Надо будет здесь прибраться. Все покрыто мучным налетом.

Нэйт изумленно покачал головой.

— Чесс, ты настоящая леди, — сказал он с восхищением. — Гонору в тебе на пятерых, но одного у тебя никак не отнимешь — ты леди с головы до пят.

* * *

Эдит Хортон тоже была настоящая леди. Она ни словом, ни взглядом не дала понять, что для нее непривычно, когда кто-то из ее знакомых живет в доме, где всего одна комната, и пьет кофе из жестяных кружек. Она сказала Чесс, что обожает показывать гостям свой розарий, и спросила, смогут ли мистер и миссис Ричардсон быть на званом ленче, который она дает восемнадцатого октября. Если хорошая погода продержится до тех пор, она сможет поставить столы в саду, среди роз.

Чесс приняла приглашение.

— Эдит Хортон — настоящая леди, — сказала она Нэйту. — Она дала мне почти две недели, чтобы я могла сшить себе платье, и пригласила на ленч, а не на обед, поскольку понимает, что вечерний туалет был бы мне совершенно ни к чему.

Нэйт рассмеялся:

— Хорошо, что мне приходится вести дела с мужчинами, а не с дамами. По части всяких хитрых штучек вы, дамы, дадите сто очков вперед самому продувному из мужчин.

Глава 19

Погода стояла чудесная — все еще длилось бабье лето, теплое, но не жаркое. Многие из розовых кустов Эдит Хортон зацвели во второй раз, и мягкий, порывистый ветерок был напоен ароматом роз. Чесс хотелось, чтобы время остановилось и прием в саду продолжался вечно.

Впервые за много лет на ней было платье, сшитое для нее на заказ, а не переделанное из старого платья матери, и она знала, что выглядит в нем отлично — да и как могло быть иначе? Джим Монро направил Чесс к модистке, делавшей покупки в магазине Энджира, а эта модистка, мисс Маккензи, выписывала альбомы выкроек прямо из Европы. Она и просветила Чесс по части моды. К тому же сегодня на Чесс впервые в жизни был ее собственный, а не материнский корсет, длинный и узкий, как предписывала последняя мода. Женщинам высоким и худым такие корсеты подходили идеально, а маленьких и пухленьких делали смешными. Чесс наслаждалась, сравнивая себя с большинством приглашенных дам.

Новое платье в белую и серую полоску придавало ей гордый, величественный вид. Оно было не отрезное по талии, а цельнокроенное; далеко не каждая женщина могла носить такой фасон. Стройность ее фигуры еще больше подчеркивали продольные полосы и белая плоеная треугольная вставка на груди, обшитая черной бархатной тесьмой. Юбка поверх турнюра была отделана плоеным белым кружевом, а между турнюром и белеющими снизу стильными пышными сборками плоеной нижней юбки красовался большой черный бант.

Сапожки на Чесс тоже были самые модные: сшитые из тонкой черной кожи, с узкими каблуками в дюйм высотой и рядами блестящих черных пуговиц по бокам.

Белые пуговицы на своих белых лайковых перчатках она также заменила на черные.

Прибавив ко всему этому пеструю шотландскую шаль, доставшуюся ей от бабушки, и старинное фамильное жемчужное ожерелье, Чесс чувствовала себя королевой.

Окружающие обращались с нею так, словно она ею и была. Любовь южан к своей истории и тоска по утраченному величию Юга превратили в их глазах плантаторов прибрежной Виргинии в своего рода аристократию, единственную, которой могла бы похвастаться Америка. Чесс была олицетворением этой аристократии, и ее почти боготворили.

Она надеялась, что Нэйтен заметил это и испытывает гордость за свою жену. Что касается ее, то она, конечно, гордилась своим мужем. Он выглядел превосходно в своем ричмондском костюме, купленном в день их свадьбы, а стрижка, которую ему сделал дерхэмский парикмахер, шла ему не в пример больше, чем его обычная прическа — результат собственноручного подрезания волос охотничьим ножом. Он явно не скучал, и трое мужчин, с которыми он разговаривал, тоже: они покатывались со смеху. Рядом с Нэйтеном все трое казались бледными и заурядными.

Хорошо бы, если б к десерту подали шампанское. Нэйтену оно подошло бы как нельзя лучше. Ведь сегодня особый день — и дело здесь не только в чудесной погоде, розах или радостях общения. Сегодня, в час пополуночи, Нэйтен кончил вырезать последнюю деталь сигаретной машины. Чтобы отметить такое событие, нужно шампанское, никак не меньше.

И шампанское действительно подали, а изысканный ленч состоял из семи блюд. Задолго до того, как он закончился, Чесс почувствовала, что модный узкий корсет ей жмет.

Она сказала об этом Нэйтену, когда они возвращались домой. Он долго посмеивался. Он был полностью удовлетворен тем, как прошел день. Нет, сам ленч ему не понравился, уж чересчур затейливо все было приготовлено, так что он не узнал половины еды, которую клал в рот. Но зато на этом ленче он познакомился с тремя членами законодательного собрания штата, которых весьма позабавил его рассказ о том, как адвокат в Хиллсборо попытался его надуть, когда он покупал землю. А еще он узнал немало интересного о закулисной стороне деловой жизни Дерхэма.

Приехав домой, он сначала расплатился с двумя работниками, которых нанял на день для работы на мельнице, а когда они ушли, пересказал Чесс то, что слышал на ленче. Джеймс Бонсак закончил переделывать свою сигаретную машину и получил на нее новый патент, в котором она описывается как «усовершенствованная». Кроме того, он основал компанию, которая будет продвигать ее на рынок.

— Он бы не стал этого делать, Чесс, если бы его машина не работала. Я чувствую, как он дышит мне в спину. Аллен и Джинтер уже начали испытывать эту машину на своей фабрике.

Она перебила его:

— Я сегодня же напишу дедушке. Он может разузнать у дяди Льюиса, как она работает.

— Как раз об этом я и хотел тебя попросить. Предположим, машина Бонсака работает. Что это будет значить для нас? Для того, чтобы заработала наша, нам нужно самое малое четыре месяца, а потом появятся и другие проблемы: покупка табака, бумаги, клея и сбыт готовых сигарет.

— Но разве в Дерхэме нет табачных аукционов? Нет, вопрос глупый, можешь на него не отвечать. На аукционе тебя бы сразу узнали. А как насчет…

Они проговорили несколько часов, намечая план своих дальнейших действий, прикидывая издержки и возможную прибыль от мельницы, обсуждая будущие трудности и записывая, какие сведения им понадобятся, чтобы принять окончательные решения.

* * *

Нэйт отгородил угол в просторной комнате, где были установлены жернова. И стены и дверь он соорудил из крепких толстых досок. Дверь загородки запиралась на железный засов с висячим замком. Ключ от него Нэйт носил на шее, на кожаном шнурке.

Модель Огастеса Стэндиша была перенесена в загородку и водружена на специальную подставку. Вырезанные из дерева части машины Нэйт сложил на полу.

Чесс написала запросы поставщикам сигаретной бумаги.

Теперь надо было собрать машину. Втайне. По ночам. А днем они по-прежнему будут работать на мельнице. Когда машина будет собрана, они узнают, работает она или нет. Ее модель работала — без табака и без бумаги. Но модель — это идея, а не настоящая машина.

* * *

— Нэйтен, так нельзя. Так ты надорвешься.

Глаза Чесс покраснели от недосыпания, под ними темнели круги. Керосиновая лампа в ее руке качалась.

— Ты что, не можешь держать лампу неподвижно? Как я буду работать при таком свете?

Несмотря на ночной холод, он весь вспотел, стараясь удержать в нужном положении громоздкую деталь машины.

— Никак не будешь, — резко ответила Чесс и поставила лампу на пол.

Нэйт уронил тяжелый деревянный загрузочный бункер, который держал в руке.

— Я мог бы убить тебя! — заорал он.

— Ты оказал бы мне этим услугу, до того я сейчас устала. Нэйтен, послушай, хватит на сегодня. Скоро уже рассветет, а мы с тобой совсем не спали.

Он испустил тяжелый вздох, похожий на стон.

— Ты права, ты права. Я начал делать ошибки. Пойдем спать. Но сначала все-таки посвети мне минутку, пока я не поставлю этот бункер куда-нибудь, откуда он не упадет… О-ох, он еще тяжелее, чем мне казалось. Наверное, придется его постругать.