Борис Рыбаков - Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. Происхождение Руси и становление ее государственности

• Название: Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. Происхождение Руси и становление ее государственности
• Автор: Борис Рыбаков
• Издательство: Академический Проект
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-8291-1516-6

Книга представляет собой фундаментальный труд выдающегося отечественного историка и археолога акад. Б.А. Рыбакова, посвященный проблеме происхождения восточных славян и Руси, киевскому периоду древнерусской государственности и периоду обособления русских княжеств вплоть до монгольского нашествия XIII в.

На основе привлечения огромного источниковедческого и археологического материала автор последовательно обосновывает свою во многом оригинальную точку зрения на такие спорные проблемы, как происхождение названия «Русь», существование древнейшей династии киевских князей VI—IX вв., роль норманнов в становлении русской государственности. Особое внимание автор уделил исследованию причин возникновения периода раздробленности Руси по окончании правления Владимира Мономаха.

Адресуется студентам, преподавателям и научным работникам гуманитарных университетов, а также самому широкому кругу читателей, неравнодушных к истории возникновения своего отечества.

---

Церковь Богородицы на Торгу была заложена князем Всеволодом вместе с владыкой Нифонтом в 1135 г. Зимою Нифонт ездил в Киев: Устав Всеволода, пожалуй, правильнее датировать началом 1136 г., когда и церковь на Торгу уже была построена и владыка вернулся из своей дипломатической поездки. Новый документ (если только он верно понят нами) укреплял связи князя с церковью и ее влиятельным главой — архиепископом, но должен был вызвать недовольство новгородского купечества, корпоративная церковь которого — Иван на Опоках — оказалась отодвинутой на второй план, а на первое место выдвинулась новопостроенная Богородицкая церковь, созданная князем и владыкой.

Дальнейшие события показали, что князь просчитался: 28 мая 1136 г. по приговору веча (с участием псковичей и ладожан) Всеволод был арестован и вместе с женой, детьми и тещей посажен в епископский дворец, где 30 вооруженных воинов стерегли его (а заодно, может быть, и владыку?) два месяца. В июле Всеволода выпустили из города, предъявив ему обвинения: 1. «Не блюдет смерд». 2. Зачем в 1132 г. польстился на Переяславль? 3. Зачем первым бежал с поля боя в 1135 г.? 4. Зачем склонял к союзу с Черниговом, а потом велел разорвать этот союз?

С этого времени вольнолюбивый Новгород Великий окончательно становится боярской феодальной республикой. Красочность записей

1136 г., сделанных в летописи, как предполагают, ученым, математиком Кириком, показывает события 1136 г. особенно выпукло, но, как мы видели, приход новгородского боярства к власти фактически совершился раньше. После изгнания Всеволода, нашедшего приют у «младшего брата» Новгорода, во Пскове, в Новгород был приглашен Святослав Ольгович из Чернигова. Кипение страстей в Новгороде продолжалось — то новгородцы сбросят с моста какого-то боярина, то архиепископ откажется венчать нового князя и запретит всему духовенству идти на свадьбу, то какой-то доброхот изгнанного Всеволода пустит стрелу в Святослава, то какие-то мужи новгородские тайно пригласят Всеволода опять вернуться к ним. Когда же тайное стало явным, «мятеж бысть велик в Новгороде: не восхотеша людье Всеволода». Бояре — друзья Всеволода — или бежали к нему во Псков, и их имущество подвергалось конфискации, или платили огромную контрибуцию. Очень важно отметить, что 1500 гривен, собранные с «приятелей» Всеволода, были розданы купцам, чтобы они могли снарядиться на войну с Всеволодом.

Последние князья Новгорода (быть может, за исключением Мстислава Удалого) являлись, по существу, наемными военачальниками. Новгород Великий в XII–XIII вв., управляемый боярами, был ареной напряженной классовой борьбы. Обособление его от власти киевского князя сказалось в том, что боярское правительство все чаще стало принимать участие в усобицах в других землях, а это сильно ухудшало положение и крестьян и городского люда, на плечи которых ложилась вся тяжесть междоусобных войн, разорявших страну и затруднявших подвоз хлеба из более хлебородных земель.

Восстание 1136 г. было далеко не единственным. В 1209 г. вспыхнуло восстание против посадника Дмитра Мирошкинича. Его сокровища были разделены восставшими «по зубу, по 3 гривне по всему граду».

В 1229 г. «простая чадь» Новгорода возмутилась против архиепископа Арсения и тысяцкого Вячеслава. «Възмятеся всь град», — пишет летописец и рассказывает далее, как народ прямо с веча двинулся с оружием против боярских и владычных дворов. Был поставлен другой архиепископ, и в числе его помощников оказался оружейник Микифор Щитник.

Богатый ремесленно-торговый город, столица огромной земли, границы которой терялись у берегов Ледовитого океана, Новгород на протяжении XII — начала XIII в. быстро рос, развивался, расширял свои торговые связи, создавал своеобразную культуру.

Наиболее близкой аналогией Новгороду в Западной Европе является Флоренция, богатая торгово-аристократическая республика, внутренняя история которой тоже полна борьбой феодальных партий, борьбой бедных горожан с ростовщиками и патрициями.

Церковная утварь («сион» — модель храма)

История Новгорода не была так трагически прервана татарским нашествием, как это случилось с Киевом, Черниговом и другими городами- Новгород успешно отбился от немецких рыцарей и легче, чем другие земли, перенес утверждение татарского ига, но и на Новгороде тяжело сказались первые десятилетия татарского владычества на Руси.

Новгород Великий играл очень важную роль в истории Руси, Западной Европы и далекого Северо-востока, куда вместе с новгородской мирной колонизацией проникало русское ремесло и русское земледелие. Этим был подготовлен путь дальнейшего продвижения в Сибирь.

5.8. ВЛАДИМИРО-СУЗДАЛЬСКОЕ КНЯЖЕСТВО

Как бы предугадывая, что Северо-восточной Руси будет суждено служить связующим звеном между домонгольским периодом русской истории и всей последующей историей Московской Руси, автор «Слова о полку Игореве» восторженно и вдохновенно говорит о могущественном суздальском князе Всеволоде Большое Гнездо (1176–1212):

Великий княже Всеволоде!
Не мыслию ти прелетети издалеча
Отня злата стола поблюсти?
Ты бо можеши Волгу веслы раскропити,
А Дон шеломы выльяти!
Аже бы ты был, то была бы чага по ногате,
А кощей по резане (т. е. половецкие пленники стоили бы гроши. — Б. Р.).

Его обширное княжество охватывало древние земли Кривичей, отчасти Вятичей и те области, куда испокон веку направлялась славянская колонизация: земли Мери, Муромы, Веси, т. е. междуречье Волги и Оки с плодородным Суздальским Опольем и район Белоозера. Со временем границы Ростово-Суздальской земли продвинулись дальше в таежные леса — на Северную Двину, к Устюгу Великому и даже на Белое море, соприкасаясь здесь с новгородскими колониями.

Взаимоотношения пришедших сюда славян с местным угро-финским населением были в целом, несомненно, мирными. Оба народа постепенно сливались, обогащая друг друга элементами своей культуры.

Географическое положение Ростово-Суздальской земли имело свои преимущества: здесь не было угрозы половецких набегов, т. к. степь была далеко; здесь, за непроходимыми лесами Вятичей, киевские князья, их тиуны и рядовичи не могли хозяйничать так смело, как вокруг Киева. Варяжские отряды проникали сюда не прямо по воде, как в Ладогу или Новгород, а через систему волоков в Валдайских лесах. Все это создавало относительную безопасность Северо-восточной Руси. С другой стороны, в руках суздальских князей был такой магистральный путь, как Волга, впадающая «семьюдесят жерел в море Хвалисское», по берегам которого лежали сказочно богатые страны Востока, охотно покупавшие пушнину и славянский воск. Все новгородские пути на Восток проходили через Суздальскую землю, и этим широко пользовались князья, насильственно воздействуя на экономику Новгорода.

Ростово-Суздальская земля (по А.Н. Насонову) 

В XI в., когда Поволжье и Ока входили в состав Киевской Руси, здесь происходили восстания: в 1024 г. — в Суздальской земле; около 1071 г. — на Волге, Шексне и Белоозере, подавленное Яном Вышатичем.

К этому времени уже существовали города Ростов, Суздаль, Муром, Рязань, Ярославль и др. В черноземных районах Суздальщины богатело местное боярство, имевшее возможность снабжать хлебом даже Новгород.

Настоящее окняжение этих областей началось с Владимира Мономаха, который еще мальчиком должен был проехать «сквозе Вятиче», чтобы добраться до далекого Ростова. Те долгие годы, когда Мономах, будучи переяславским князем, владел и Ростовским уделом, сказались на жизни Северо-востока. Здесь возникли такие города, как Владимир на Клязьме; Переяславль, названный, в отличие от южного, Залесским; сюда были перенесены даже названия южных рек. Здесь Владимир строил города, украшал их зданиями; здесь он вел войну с Олегом «Гориславичем», здесь, где-то на Волге, писал свое «Поучение», «на санех седя». Связь Суздалыцины с Переяславлем Русским (ныне Переяслав-Хмельницкий) продолжалась на протяжении всего XII столетия.

Ростово-Суздальская земля обособилась от Киева одновременно с другими Русскими землями в 1132–1135 гг. Здесь княжил один из младших сыновей Мономаха — Юрий, получивший характерное прозвище Долгорукого, очевидно, за свою неуемную тягу к далеким чужим владениям. Его внешняя политика определялась тремя направлениями: войны с Волжской Болгарией, торговым конкурентом Руси, дипломатический и военный нажим на Новгород и изнурительные бесполезные войны за Киев, заполнившие последние девять лет его княжения.

Височные кольца XIII в. 

В свои южные авантюры Юрий Долгорукий втягивался постепенно. Началось с того, что изгнанный из Киева в 1146 г. Святослав Ольгович, его феодальный сосед по княжествам, обратился к Юрию за помощью. Юрий Владимирович, прислав союзнику войско с далекого Белоозера, затеял прежде всего войны с соседями: сам он удачно воевал с Новгородом, а Святослава направил на Смоленские земли. Когда Святослав Ольгович начал успешные действия и «ополонился» в верховьях Протвы, к нему прибыл гонец от Юрия, пригласивший его в пограничный суздальский городок, очевидно, отпраздновать победы: «Приди ко мне, брате, в Москов». Никто не думал тогда, что этому городку в вятических лесах суждено будет стать одним из крупнейших городов мира.