Кристин Раш - Мастер возвращений (сборник)

• Название: Мастер возвращений (сборник)
• Автор: Кристин Раш
• Жанр: Научная Фантастика

Американская писательница Кристин Кэтрин Раш родилась в США в 1960 году. Ее дебют как писательницы-фантаста состоялся в 1987 году (первый опубликованный рассказ «Sing»). С тех пор она снискала себе известность и как писатель-прозаик и как редактор.

На сегодняшний день Раш с одинаковым успехом работает в жанрах «твердой» научной фантастики, фэнтези, участвует в новеллизации популярных киносериалов: «Звездный путь», «Звездные войны», «Люди-Х».

К сегодняшному дню в активе автора около пятидесяти романов и более ста повестей и рассказов, премии Hugo, Locus, Asimov’s и многие другие. Книги с произведениями Кристин Кэтрин Раш изданы в пятнадцати странах. К большому сожалению в России Раш переводится и издается немного: единственный роман «Новое восстание» и несколько повестей и рассказов в журнальных вариантах.

Кристин Кэтрин Раш является первым писателем-фантастом выигравшим в одном году сразу три читательских премии: «Asimov's Readers Poll Awards», «Ellery Queen Readers Choice Award», «Science Fiction Age Readers Choice Award» за одно произведение-повесть «Echea», которая к тому же получила премию «Homer Award» и была также номинирована на престижные премии «Nebula», «Hugo», «Locus» и «Sturgeon».

Многие произведения Раш написаны в соавторстве с мужем, писателем-фантастом

Дином Уэсли Смитом, а также с Кевином Андерсоном, Ниной Кирики Хоффман и Джерри Олшеном.

Любителям фантастики, желающим познакомиться с творчеством Кристин Кэтрин Раш, необходимо помнить, что она часто пользуется псевдонимами: так некоторые произведения, написанные в соавторстве с Дином Уэсли Смитом издаются под именем Сэнди Скофилд или Кэтрин Уэсли, произведения в жанре детектива под именем Крис Нелскотт, а в жанре romance как Кристин Грэйсон.

Значительное место в творчестве Раш занимает редакторская деятельность. Вместе с Дином Уэсли Смитом она редактировала журнал «Pulphouse: The Hardback Magazine», а с 1991 по 1997 годы занимала пост главного редактора одного из ведущих американских научно-фантастических журналов «Fantasy & Science Fiction». Успешная редакторская деятельность отмечена в 1994 году премией «Hugo» в номинации «лучший редактор».

НАГРАДЫ:

1. The Gallery of His Dreams (повесть) — Премия «Локус»/ Locus Award, 1992 /.

2. Echea (короткая повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 1999 /.

3. Millennium Babies (короткая повесть) — Хьюго / Hugo Award, 2001 /.

4. The Disappeared — Премия «Индевор» / Endeavour Award, 2003 / (Лучшая книга в жанрах фантастики и фэнтези).

5. Нырнуть в крушение(повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2006 /.

6. Возвращение «Аполлона-8» (лучшее произведение малой формы) — Сайдвайз / Sidewise Awards, 2007 /. + Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2008 /.

7. Комната затерянных душ (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2009 /.

8. Broken Windchimes (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2009 /.

9. Becoming One With The Ghosts (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2010 /.

10. День красных писем (рассказ) — AnLab / AnLab award (Analog), 2010/.

11. City of Ruins — Премия «Индевор» / Endeavour Award, 2011 / (Лучшая книга в жанрах фантастики и фэнтези).

12. The Application of Hope (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2014 /.

13. Snapshots (рассказ) — AnLab award (Analog), 2015/.

(Неофициальное электронное издание)

---

Когда «Аполлон-8» заполнил собой весь экран, Ричард вернулся в рубку. Он прислушивался к отрывистым указаниям Сьюзен и следил сквозь окна своего — своего! — корабля за находившимся совсем рядом другим, который он видел только в своих мечтах.

«Аполлон-8» оказался крупнее, чем он ожидал, и более внушительным в своем, так сказать, ракетно-заклепочном стиле.

Капсула оказалась вовсе не полосатой, как ему подумалось поначалу: бока ее были усыпаны крохотными отверстиями. Возле вершины конуса виднелась вмятина — корабль явно перенес сильный удар, но металл обшивки не лопнул. Небольшие круглые окошки сделались непрозрачными от царапин.

Сьюзен сообщила о повреждениях возле неправильно сработавших двигателей — запустившихся как будто бы слишком рано и слишком сильно, однако никто не мог сказать в точности, в чем было дело. Когда парни из его исследовательской бригады получат капсулу в свое распоряжение, они сумеют выяснить, что именно случилось и разрешить старую загадку.

Ричарда била дрожь. Он скрестил пальцы, когда его корабль поравнялся с медленно кувыркавшейся капсулой. Первым делом им придется прекратить ее вращение.

Он опомнился, когда из кают-компании началась передача на Землю. Без этого обойтись было просто невозможно. Один из астронавтов и один из наблюдателей по очереди вели репортаж, следя за капсулой из различных окон.

Алисия Кенсингтон, современный аналог Уолтера Кронкайта, попросила вести репортаж самого Ричарда, но он был слишком взволнован для этого. Да, конечно, он — бесспорная знаменитость, однако момент совершенно не подходил для подобных акций.

И пока его люди постепенно гасили вращение, он отправился к выходному люку, поглядывая по пути на небольшие экраны. Вращение прекратилось, и металлические пальцы захвата нашли опору возле люка «Аполлона-8».

Он с ужасом наблюдал за происходящим. Первостепенный предмет его опасений — то, что одряхлевший корабль рассыплется при соприкосновении. Согласно теоретическим соображениям, капсула на своем космическом пути подвергалась разнообразным нагрузкам, и удерживать ее части вместе могло разве что честное слово. Толчок захвата, прикосновение крюков, трение металла о металл равным образом могли разрушить ветхое судно.

И тогда его великое приключение закончится.

Однако капсула не развалилась. Она выдержала. Более того, она казалась прочнее, чем когти захвата.

Обернувшись к экрану, транслировавшему в реальном времени изображение, полученное с помощью одной из внешних камер, он удивился тому, что старый корабль казался настолько крепче, чем «Карпатия», которая была построена из легких материалов, обладающих одинаковой прочностью в космосе и атмосфере.

«Аполлон-8» имел ту же прочность, которую в детстве Ричард связывал со взрослыми, родителями и учителями: надежности не бывает слишком много, чем крепче, тем лучше, тем больше нагрузок выдержит конструкция.

Он улыбнулся — впервые за весь тот день.

* * *

Он стоял возле дверей в грузовой люк рядом с Патрисией Маттос, главным археологом экспедиции. Ее сотрудники переминались с ноги на ногу за спинами начальства, явно волнуясь не меньше самого Ричарда. На всех были космические комбинезоны — на случай неисправности в системе жизнеобеспечения грузового отсека, однако в данный момент все похожие на стеклянные шары шлемы были в руках. Некоторые члены экипажа зажимали шлемы локтем — в подражание первым астронавтам.

Все молчали.

Молча смотрели на экран и прислушивались к доносившемуся из-за створок скрежету.

Захваты в прямую передачу не попали. Как и переговоры возившихся с ними астронавтов — односложные восклицания, случайные ругательства, охи и вздохи. Прямые передачи, в которых фигурировали живые астронавты, находились в сфере компетенции НАСА. И вне зависимости от желаний Алисии Кенсингтон Ричард не собирался работать на публику.

Ладно, пусть весь мир, если ему угодно, следит за тем, как «Аполлон-8» перегружают в грузовой отсек. Однако людям Земли вовсе не обязательно слышать те слова, которыми астронавты сопровождают свои действия.

Сьюзен включила камеры, располагавшиеся в грузовом отсеке, и второй канал. Первый передавал изображение снаружи, показывая «Аполлон-8» таким, каким его видели из «Карпатии». Второй транслировал происходящее в грузовом отсеке, показывая в данный момент люк и спины астронавтов на фоне космического пространства.

Просторный грузовой трюм пустовал. Помимо системы жизнеобеспечения в нем почти не было других устройств — только дополнительная дверь, воздушный люк для не столь габаритных грузов и ряд кнопок отключения в тыльной части помещения, на случай неисправности створок люка.

В данный момент большие створки были открыты. Двое астронавтов, вводивших «Аполлон-8» в люк, были облачены в космические комбинезоны и гравитационные ботинки. Комбинезоны представляли собой облегченную версию тех, в которых люди некогда совершили первые шаги по Луне. Шарообразные шлемы сделались меньше и стали более эффективными, перчатки менее объемными, сами костюмы не столь стесняли движения. Даже кислородные блоки выглядели по-другому. Они были вшиты в костюм, а не висели за спиной астронавта, как ранец у первоклашки.

Несчастные случаи происходили и теперь — астронавтам следовало держаться как можно дальше от капсулы и металлических пальцев захвата, — однако опасность стала менее вероятной. Большинство людей гибло в космосе по собственной оплошности, а не потому что разорвался или вышел из строя комбинезон.

Тем не менее Ричард с тревогой наблюдал за происходящим. Наступал самый ответственный момент. Один легкий толчок, неправильное движение захвата, неловкий жест астронавта — и случится несчастье.

Однако он ни в коем случае не признается в том, что подлинным несчастьем для него станет потеря старого корабля, а не жизнь сотрудника. Чтобы вернуть эту капсулу на Землю, он был готов расстаться с собственной жизнью и надеялся, что астронавты испытывают те же чувства.

Изображение звездного неба на экране сменила темнота, астронавты отодвинулись к краям картинки. Внешняя камера показывала, что «Аполлон-8» уткнулся в борт «Карпатии» и завис. Вид изнутри отсека по-прежнему представлял собой тьму, в которой, прищурясь, можно было угадать конический нос капсулы.

Передвинувшиеся к дверям астронавты создавали на экране род перспективы, производя впечатление внушительное, но все же несколько хаотичное.

Ричард затаил дыхание.

Стоявшая возле него Патрисия Маттос прикусила губу. Хейди Вогт, ее помощница на данном этапе миссии, взирала на происходящее совершенно круглыми глазами. На лбу ее высыпали бисеринки пота — как и у самого Ричарда мгновением раньше.

Ожидание и неопределенность нервировали всех.

Он отвернулся к экрану от бригады исследователей. Скрежет внутри сделался еще более громким — непереносимый визг металла, трущегося о металл.

— Надеюсь, они ничего не повредят, — пробормотала Хейди, и один из ученых, имя которого не отпечаталось в памяти Ричарда, согласно кивнул.

Наконец капсула исчезла из поля зрения наружных камер. Картинки двух внутренних камер показывали теперь только сам старый корабль. Еще две камеры были обращены к медленно закрывавшимся створкам грузового отсека.

Сердце Ричарда заколотилось. Оставалось пятнадцать минут до того мгновения, когда он сможет приблизиться к кораблю — пятнадцать минут, которые были нужны системе жизнеобеспечения, чтобы установить в грузовом отсеке искусственное тяготение. Температура останется низкой, а помещение заполнится особым газом, чтобы сохранить все как есть. Ричард опасался, что они могут слишком быстро разморозить корабль и тела астронавтов.

Он не имел права допустить, чтобы тела трех легендарных астронавтов рассыпались при взрывной декомпрессии. Кое-кто уже обвинял его в осквернении могил, и он не имел ни малейшего желания совершать одну из самых непростительных в истории человечества ошибок.

Он обещал всему миру, что отнесется к останкам этих людей с особым почтением, и намеревался выполнить свое обещание.

Но сначала следовало освободить троих астронавтов из темницы.

Он хотел первым приветствовать командоров Бормана, Ловелла и Андерса при возвращении их домой.

* * *

Сьюзен предупредила экипаж о предстоящем за пять минут. Ричард и ученые надели прозрачные шлемы, включили подачу кислорода и нагреватели.

Если бы он не проделывал эту процедуру ранее, то принялся бы возражать против включения нагревателей. В этот момент его просто бросало в жар. Но он знал, что, оказавшись в грузовом отсеке без подогрева, замерзнет в считанные часы, и хотел пробыть возле капсулы так долго, как только возможно.