Кристин Раш - Мастер возвращений (сборник)

• Название: Мастер возвращений (сборник)
• Автор: Кристин Раш
• Жанр: Научная Фантастика

Американская писательница Кристин Кэтрин Раш родилась в США в 1960 году. Ее дебют как писательницы-фантаста состоялся в 1987 году (первый опубликованный рассказ «Sing»). С тех пор она снискала себе известность и как писатель-прозаик и как редактор.

На сегодняшний день Раш с одинаковым успехом работает в жанрах «твердой» научной фантастики, фэнтези, участвует в новеллизации популярных киносериалов: «Звездный путь», «Звездные войны», «Люди-Х».

К сегодняшному дню в активе автора около пятидесяти романов и более ста повестей и рассказов, премии Hugo, Locus, Asimov’s и многие другие. Книги с произведениями Кристин Кэтрин Раш изданы в пятнадцати странах. К большому сожалению в России Раш переводится и издается немного: единственный роман «Новое восстание» и несколько повестей и рассказов в журнальных вариантах.

Кристин Кэтрин Раш является первым писателем-фантастом выигравшим в одном году сразу три читательских премии: «Asimov's Readers Poll Awards», «Ellery Queen Readers Choice Award», «Science Fiction Age Readers Choice Award» за одно произведение-повесть «Echea», которая к тому же получила премию «Homer Award» и была также номинирована на престижные премии «Nebula», «Hugo», «Locus» и «Sturgeon».

Многие произведения Раш написаны в соавторстве с мужем, писателем-фантастом

Дином Уэсли Смитом, а также с Кевином Андерсоном, Ниной Кирики Хоффман и Джерри Олшеном.

Любителям фантастики, желающим познакомиться с творчеством Кристин Кэтрин Раш, необходимо помнить, что она часто пользуется псевдонимами: так некоторые произведения, написанные в соавторстве с Дином Уэсли Смитом издаются под именем Сэнди Скофилд или Кэтрин Уэсли, произведения в жанре детектива под именем Крис Нелскотт, а в жанре romance как Кристин Грэйсон.

Значительное место в творчестве Раш занимает редакторская деятельность. Вместе с Дином Уэсли Смитом она редактировала журнал «Pulphouse: The Hardback Magazine», а с 1991 по 1997 годы занимала пост главного редактора одного из ведущих американских научно-фантастических журналов «Fantasy & Science Fiction». Успешная редакторская деятельность отмечена в 1994 году премией «Hugo» в номинации «лучший редактор».

НАГРАДЫ:

1. The Gallery of His Dreams (повесть) — Премия «Локус»/ Locus Award, 1992 /.

2. Echea (короткая повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 1999 /.

3. Millennium Babies (короткая повесть) — Хьюго / Hugo Award, 2001 /.

4. The Disappeared — Премия «Индевор» / Endeavour Award, 2003 / (Лучшая книга в жанрах фантастики и фэнтези).

5. Нырнуть в крушение(повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2006 /.

6. Возвращение «Аполлона-8» (лучшее произведение малой формы) — Сайдвайз / Sidewise Awards, 2007 /. + Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2008 /.

7. Комната затерянных душ (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2009 /.

8. Broken Windchimes (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2009 /.

9. Becoming One With The Ghosts (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2010 /.

10. День красных писем (рассказ) — AnLab / AnLab award (Analog), 2010/.

11. City of Ruins — Премия «Индевор» / Endeavour Award, 2011 / (Лучшая книга в жанрах фантастики и фэнтези).

12. The Application of Hope (повесть) — Премия читателей журнала «Азимов» / Asimov's Readers' Awards, 2014 /.

13. Snapshots (рассказ) — AnLab award (Analog), 2015/.

(Неофициальное электронное издание)

---

Парни из ремонта и обслуживания сказали ему, что на «Президио» двенадцать пассажиров и четыре человека экипажа, поэтому ему понадобятся минимум восемь номеров, но лучше иметь наготове шестнадцать.

Еще лучше было бы держать чистыми и пригодными для проживания все тридцать — но, если честно, какой в этом смысл? Из трех номеров, постоянно содержавшихся в полном порядке, редко бывали заняты два. Регулярные клиенты — нашлись и такие — прилетали ради казино, где их обслуживал не робот, а настоящая женщина-крупье, единственная на всю систему Коммонс.

Впрочем, и она процентов на пятьдесят была подделкой. Он не проверял, сколько процентов там на самом деле и какая доля слухов о ее имплантатах верна, хотя знал, что ее груди в буквальном смысле искрятся, потому что она обычно работала топлесс, отсюда и постоянные клиенты.

Для него она была самую чуточку слишком вульгарной. «Курорт и казино Ваадум» тоже были для него самую чуточку слишком вульгарными и примитивными. И если бы его спросили, он бы сказал, что когда сюда приехал, его сильно раздражало это заведение. Но теперь все это достает гораздо меньше.

Его стандарты снизились, но не из-за места, где он оказался, а потому что действительно не заслуживал лучшего. Просто он с этим смирился.

Вестибюль был самым большим помещением на курорте, не считая ресторана и казино. Вдоль стен стояли неокрашенные скамьи и растения в кадках, купленные вскоре после того, как он стал здесь хозяином (об этой покупке он до сих пор сожалел), а обширный пол из искусственного мрамора сверкал, как миллион ярких звезд, если его удосуживались натереть.

Он успел смахнуть пыль с сидений, обрезать разросшиеся растения, чтобы их ветви не заслоняли большую часть лестничного пролета, и настроить самодельную компьютерную систему на обслуживание новых постояльцев — всё за пятнадцать или шестнадцать минут. Но вымыть пол он и не пытался и даже был этому рад, когда пассажиры с «Президио» начали протискиваться сквозь двойные двери.

Все двенадцать пассажиров «Президио» оказались, слава богу, людьми — самых разных размеров. Они пахли — и сильно пахли — горелым пластиком. Еще от них разило потом и страхом, а в глазах застыло то безумное выражение, появляющееся у людей, которые-пережили-все-это-и-не-были-уверены-что-выживут.

Таких за прошедшие годы он повидал немало, и они всегда пребывали в смятении, всегда в чем-то нуждались и всегда были требовательны. Он терпеть не мог капризных клиентов, хотя и был подготовлен к общению с ними прежней выучкой. Раньше он лучше всех управлялся с самыми трудными гостями — когда работал на настоящем курорте для очень богатых клиентов. Те, по крайней мере, были предсказуемы, несмотря на привередливость.

Он всмотрелся в море лиц перед собой (ну, пусть двенадцать, они все равно показались ему морем), ведь с тех пор как случилась авария на другом корабле, почти год назад, ему не доводилось видеть столько посетителей сразу. А эти люди, встрепанные и на грани паники, смотрели на него так, будто он был их единственным спасителем.

Он вкрадчиво улыбнулся — к такой улыбке он не прибегал уже почти десять лет — и кивнул первому в очереди.

Это оказалась дородная пожилая женщина в черном деловом костюме (теперь украшенном несколькими дырками на правом боку) и практичных туфлях такого же цвета. На ее седеющих кудряшках даже красовалась шляпка. Выглядело это так, как будто женщина, покидая корабль, машинально схватила ее вместе с остальными вещами, лишь бы придать себе пристойный вид.

— Агата Кантсвинкль, — произнесла она тем «оперным» голосом (в комплекте с вибрато), который развивают у себя некоторые дамы в возрасте. — Я хочу отдельный номер.

Она не добавила «пожалуйста», да он и не ожидал от нее подобной вежливости. Дама даже задрала подбородок, высказав свое требование. Ну, с такими дамочками он, по крайней мере, умел обращаться.

— У нас только два таких номера, мадам, — ответил он своим самым подхалимским голосом. — Вам будет удобнее, если вы разделите с кем-нибудь двухместный.

— Ни за что. Никогда не стану жить с кем-либо из этих мерзких людишек.

Она подалась вперед и прошептала — насколько возможно шептать оперным голосом, что, конечно, почти нереально:

— Среди них есть убийцы.

Стоящий в середине очереди мужчина средних лет с испачканным сажей лицом закатил глаза. Женщина помоложе в дальнем конце тоже подняла взгляд к небесам — как если бы в космосе были небеса. Хансейкер все это заметил. И неприязненные гримасы на лицах других пассажиров.

— Наверняка все не так плохо, как вы говорите, мадам, — сказал он и открыл файл на старомодном экране, встроенном в конторку. Комментарий был отчасти рефлекторным. Он не выносил драматических сцен. Но его слова предназначались и остальным пассажирам, на которых, в чем он все больше убеждался, ему придется полагаться, чтобы хоть как-то обуздать Агату Кантсвинкль.

— Не так плохо? — переспросила она, шлепнув ладонью по конторке, из-за чего экран испуганно пискнул и едва не погас. — Вы что, рехнулись? Когда мы вылетали из системы Дайо, пассажиров было пятнадцать. По-вашему, они просто сошли на полпути? Как бы не так!

Хансейкер приподнял брови и взглянул поверх ее плеча на остальных. Мужчина с испачканным лицом слегка покачал головой. Женщина закрыла глаза. Еще двое или трое смотрели в стороны, как будто поведение Агаты Кантсвинкль ставило их в неловкое положение.

Тогда он решил ее игнорировать, что означало — спровадить от конторки как можно быстрее.

— У нас есть одноместный номер, мадам, но он совсем маленький. Система досуга требует обновления, а кровать…

— Я его возьму, — заявила она, протягивая карточку с закодированной личной информацией — предмет столь же старомодный, как и она сама.

Он взял с нее двойной тариф и не ощутил ни малейших угрызений совести. Во-первых (мысленно рассуждал он), компания — владелец «Президио», скорее всего, оплатит расходы на непредвиденную остановку. Во-вторых, эта женщина уже проявила себя не с лучшей стороны, а он достаточно долго пробыл хозяином отеля (пусть даже в столь убогом месте, как это), чтобы усвоить — клиенты часто выдают свою истинную натуру прямо с порога.

Так что он всего лишь приплюсовал компенсацию за предстоящие трудности.

Он закончил вносить информацию в свой файл, подавил желание вытереть руки о постоянно стерилизуемое полотенце, которое держал под конторкой, и изобразил свою лучшую фальшивую улыбку.

— Ваш номер, мадам, — сообщил он, кивнув, — вверх по лестнице слева. Это единственный номер на первой площадке.

Это была комната горничной — в те времена, когда на курорте еще витали мечты о процветании. Очень давно, задолго до его рождения.

Когда дама поднялась по лестнице, он зарегистрировал еще четырех пассажиров — нормальных, здравомыслящих и благоразумных. Как и у всех достойных людей, их личная информация была закодирована в кончиках пальцев, и они оказались платежеспособными, что тоже было хорошо, потому что он снял плату немедленно, хотя и не стал сдирать с них намного больше обычного, как с Агаты Кантсвинкль. Ведь это просто постояльцы, которые торопились попасть в свои номера, расслабиться и попытаться забыть обстоятельства, забросившие их в эту забытую богом дыру.

Хансейкер уже начал было думать, что регистрация пройдет без проблем, когда к конторке подошел мужчина с измазанным сажей лицом. Он был выше Хансейкера, но немного сутулился, как будто смущался своего роста. Хансейкер прекрасно его понимал, потому что многие корабли для дальних рейсов не были рассчитаны на слишком рослых пассажиров.

— Вы уж извините старушку, — сказал мужчина, протягивая единственный чистый указательный палец. — На самом деле не такие мы плохие.

Прикосновение к экрану идентифицировало его как Уильяма Ф.Бантинга, короче — Билла, начавшего путешествие в системе Дайо, как и Агата Кантсвинкль. В графе «род занятий» стояло «разные», что обычно означало отсутствие работы и ее поиски, но у него имелись почти две дюжины звездных (без шуток) рекомендаций, так что, вероятно, он действительно владел разными профессиями и путешествовал от дела к делу, улетая все дальше от дома.

— Кажется, полет оказался нелегким, — заметил Хансейкер, выдав это банальное замечание равнодушным тоном.

— Вы и половины представить не сможете, — заверил Бантинг. — Если бы у вас здесь стоял другой корабль, я запросил бы пересадку.

— Возможно, какой-нибудь и прилетит, пока ваш будет ремонтироваться, — обнадежил Хансейкер, снимая деньги со счета Бантинга. Сумма на счету значилась немалая, особенно для человека с неопределенной профессией.

— Хорошо бы, — серьезно произнес Бантинг, насторожив Хансейкера.

На секунду их взгляды встретились. Затем Бантинг сказал: