Ольга Кентон - Девушка из дома на набережной

• Название: Девушка из дома на набережной
• Автор: Ольга Кентон
• Жанр: Современные любовные романы
• ISBN: 978-5-4474-2373-5

Стены дома на набережной хранят в себе сотни историй из прошлого и настоящего, трагических и ярких. «Девушка из дома на набережной» – одна из таких – о судьбе его современной жительницы, чья жизнь тесно связана со знаменитым домом. Это роман о любви, о жизни в современной Москве, где так часто вместо настоящих чувств предпочитают деньги, где счастье не стоит ничего по сравнению с запланированной славой и богатством, где дружба – лицемерие. Это история разных человеческих судеб длиною в год.

---

– К чёрту мама, мне всё это надоело! Я, конечно, не могу тебя сейчас ночью выгнать на улицу, но, пожалуйста, завтра утром, когда поеду на работу, перебирайся к себе на Смоленскую. Наши отношения прекрасны только на расстоянии.

– Лара, это и моя квартира! Здесь жили твоя бабушка и твой отец!

– Мама, не надо патетики! Эта квартира ходила по рукам от одной семьи к другой. Я купила её на свои собственные деньги.

– А как же мои долги? – Елена Петровна умоляюще посмотрела на Лару. – Мне больше не у кого просить помощи.

– Сколько тебе нужно?

– Видишь ли, – Елена Петровна потёрла ладонями, недовольно взглянув на старый маникюр, Маркуша и я особенно не считали деньги. К тому же, Швейцария, ты же знаешь, как там всё дорого. Ещё я недавно подарила Марку новую гоночную машину, они дороже стоят, чем обычные. Но тут Елена Петровна заметила нетерпеливый почти рассерженный взгляд Лары и поняла, что эта преамбула ни к чему.

– И где же сейчас эта машина?

– Он на ней уехал.

– Мама! – Лара картинно схватилась за голову, как будто собиралась рвать на себе волосы. – Чёрт возьми, что за наивность, что за глупость, как ты могла?! Сколько всего вместе?

– Ну, ещё кое-какие счета – всего где-то около полумиллиона евро, может, чуть больше.

– Ну почему, почему ты вечно попадаешь в подобные истории? Мама, чёрт возьми, то я тебя вытаскиваю из больниц, то отыскиваю твоих любовников на курортах с другими девицами, теперь я должна искать для тебя деньги. У меня нет такой суммы наличными, у меня вообще нет свободных денег.

– А твой бизнес? Ты же хорошо зарабатываешь.

– Мама, а ты думаешь, что мне тоже надо на что-то жить, платить зарплату сотрудникам?

– Да, но ты могла бы, к примеру, продать пару своих машин.

– Мама, я могу продать хоть все свои машины, но нужной суммы не наберу.

– Лара, меня в тюрьму посадят…

Лара посмотрела на мать, ей стало жалко её.

– Боже мой, мама, ну что мне делать. Ладно, оставайся ночевать, завтра что-нибудь попытаюсь придумать. Мы можем оплатить хотя бы половину?

– Не знаю. Я им уже это двадцать раз обещала – вряд ли они теперь будут так долго ждать. Я вообще с трудом выбралась в Россию, они не хотели меня выпускать, но я сказала, что у меня дочь умирает, мне нужно её навестить.

– Спасибо, мама, лучше этого придумать было нельзя.

– Должна же была я как-то выкрутиться. Лара… – Елена Петровна жалобно взглянула на дочь, но тут же отвела взгляд, поскольку знала, что собирается спросить дочь о невозможном. – А может, продать эту квартиру?

– Никогда!

Лара развернулась и ушла к себе в спальню.

Глава 10

Кофе в семье Рубик был настоящим ритуалом. Лара помнит его въедливый запах, распространяющийся по дому, цепляющийся за всё его уголки и застревающий между мебелью, проникающий в шкафы с одеждой и даже в коробку с голландским шоколадом, который папа привозил ей из командировок. Да, именно с исчезновением отца из жизни Лары и связан этот навязчивый запах кофе.

Елена Петровна всегда относилась к чаю с мещанской брезгливостью, пила его, садясь за стол с мужем, когда тот возвращался с работы или из очередной армейской командировки. Уж очень любил Юрий Борисович стол, покрытый белой узорчатой скатертью, хрустальные вазочки с домашней выпечкой и конфетами, салатницы, наполненные до краёв оливье и винегретом, но больше всего – чай. Горячий, обжигающий губы чай, пахнущий ароматным букетом трав: чабрецом, мятой, малиной. Елена Петровна всегда заваривала к приходу мужа большой чайник и ждала. Это было какое-то безоблачное, словно картинное счастье.

Но однажды вместо появления мужа в квартире раздался телефонный звонок. Лара из своих детских воспоминаний не помнит ничего, кроме резкого движения матери: вот она кладёт трубку, поворачивается, смотрит на дочь, играющую в углу, и одной рукой со всей силы кидает фарфоровый чайник в стену, который тут же разбивается вдребезги, ошпаривает стены и стул кипятком. В ту минуту Елена Петровна не соображала того, что делает, она ощущала только горячую обжигающую боль и гнев, это было какое-то машинальное движение, как крик о помощи, как злость на весь мир, на мужа, которого в одно мгновение не стало, на собственную жизнь.

И всё…

После этого Елена Петровна никогда не пила чай – только кофе и алкоголь. Другие виды напитков тоже не признавала: заставить её выпить сок или, того хуже, воду было невозможно.

Странно, но и у Лары закрепилось это недопонимание чая. Как его пить? А китайская и японская традиции – что-то там переливать, заваривать, ошпаривать… С чаем она была даже не на «вы». Она его просто не знала. Чай был персоной нон-грата в её доме.

И это понедельничное утро началось с чашки горячего кофе, которое Лара приготовила в кофеварке, не забыв сделать такой же для матери. Елена Петровна только просыпалась, когда Лара уже сидела в рабочей комнате, просматривала электронную почту и параллельно обдумывала, к кому она может обратиться за помощью.

Елена Петровна появилась в дверях комнаты в изящном шёлковом пеньюаре. Она посмотрела на Лару и, поняв, что та занята и не обращает на неё внимания, проговорила сонным голосом: «Нигде так хорошо не спится, как дома, Лар. С добрым утром! Работаешь уже?»

– Да, мам, дел очень много.

– Только восемь утра.

– Москва в понедельник просыпается рано.

– Лар, а кофе есть?

– На кухне ждёт тебя в подогреваемом кофейнике. В холодильнике йогурты и фрукты, колбаса, сыр, мюсли – в шкафу. Завтракай чем хочешь.

– Спасибо, дорогая. Какая ты заботливая. Я потом душ приму, ладно?

– Да, мам.

Елена Петровна отравилась на кухню, где начала греметь тарелками, чашками. Почему-то у неё ничего не находилось и не открывалось. Она несколько раз отвлекала Лару, просила помочь ей открыть то банку с сахаром, то варенье. В довершение всего Лара услышала, как мать включила на полную громкость телевизор на телеканале с утренним ток-шоу. Затем последовали долгие приготовления к ванным процедурам, когда Елена Петровна то и дело спрашивала у Лары, есть ли у неё крем для тела, шампунь её любимого бренда, интересовалась, а что это за баночки на полках, «а можно ли это попробовать?». «Да, мам, бери что хочешь, – холодно ответила Лара, недовольная, что её отвлекают. Её раздражало не только то, что Елена Петровна приехала к ней среди ночи, свалила на неё финансовые проблемы, но ещё и то, что теперь, когда Лара пыталась их разрешить, мать позволяла себе беспокоить её по таким пустякам. Елена Петровна напоминала ей маленького ребёнка, который совершил серьёзный проступок и знает, что будет наказан, но, как многие дети, забывает об этом уже на следующий день и погружается в совершенно другие будничные проблемы и радости, а когда всё же приходит наказание, это становится для него полной неожиданностью.

Лара не любила в матери этого поверхностного отношения к жизни, беспечной лёгкости, словно проблемы должны были решаться сами собой. Она знала, что Елена Петровна привыкла перекладывать любые заботы на плечи других, но чаще это были её мужчины. И только в последние годы, когда количество мужчин вокруг матери стало сокращаться с невероятной скоростью, а с ними же стали медленно таять средства к существованию, она вспомнила о Ларе и начала её тормошить по самым разным вопросам. Лара, пусть не всегда довольная, но всё же помогала матери, успокаивая себя тем, что бывший муж оставил Елене Петровне дом в личное пользование и положил на счёт большую сумму денег, которую, если расходовать разумно, должно было хватить на всю оставшуюся жизнь.

Но что такое «разумно», Елена Петровна давно забыла. Она привыкла жить в роскоши, привыкла к дорогим вещам, экстравагантным покупкам, хорошему отдыху, привыкла не считать деньги и не заглядывать в графу «цена». И когда на неё свалилась такая неприятность, как «долги и погашение кредитов», Елена Петровна действительно не знала, что с этим делать. Единственную возможность к спасению нужно было искать у Лары.

Спустя два часа Елена Петровна вышла из ванны, благоухающая и довольная собой, и снова заглянула к Ларе. На Елене Петровне были темно-синие прямые брюки, элегантный твидовый жакет, по которым виднелся тонкий хлопковый джемпер. Её короткие белокурые волосы были завиты, а на лице сделан аккуратный макияж. И действительно, сложно было представить, что Елене Петровне давно минуло сорок пять и даже пятьдесят лет. Она выглядела молодо и свежо.

Стоя в дверях, Елена Петровна закурила.

– Ну как, Лар? Какие новости?

– Никаких, мам. Обзвонила своих знакомых – никто не может дать такую большую сумму: скоро Новый год, многим предстоят большие расходы.

– Что же делать?

– Буду продолжать звонить, мам.

– А я пойду посмотрю телевизор, дочка, – давно ничего русского не смотрела. Кстати, я выбросила несколько твоих флаконов, там совсем мало оставалось.