Вернер Шмиц - Коричневый след

• Название: Коричневый след
• Автор: Вернер Шмиц
• Издательство: АПН
• Жанр: Детектив
• Год: 1989

Вернер Шмиц — родился в разбомбленной, разделенной на зоны оккупации Германии сразу после окончания второй мировой войны.

В книге он пытается найти ответы не только на вопросы, которые ставит перед ним настоящее их страны, но и на вопросы "непреодоленного прошлого", истории, то и дело вторгающейся в сегодняшнюю жизнь…

---

— Джимми вернулся? — прокряхтел он, нащупывая рукой полотенце.

— Нет еще.

Книппель взглянул на часы. Половина седьмого.

— Спустимся в ресторан, девочка, — сказал он и взял ее под руку. — Твой герой сейчас подъедет. При его молодом аппетите он может позволить себе лишь пять — десять минут опоздания.

Давно уже стемнело. Круглые светильники рассеянного света создавали в ресторане уют. От форелей на тарелках остались только головы, во всяком случае у Уллы. Книппель с удовольствием посасывал челюстной хрящик. Они уже рассчитались, а Джимми так и не появился.

— Без четверти восемь. Мы не можем заставлять ждать людей в Кайтуме.

Улла кивнула и поднялась. Книппель попросил портье вызвать такси.

В холле собирались какие-то господа, они дружески приветствовали друг друга, роняли несколько слов о шторме. Потом появился Лембке, пожал всем руки, и общество исчезло за массивной дверью.

— Ты взглянула на его пальцы?

— Разумеется, — голос Уллы звучал обиженно.

— Ну, что?

— А что можно увидеть при рукопожатии?

Улыбнувшись, старик положил руку ей на плечо. Он тоже не смог бы сказать, сколько пальцев — пятьдесят девять или шестьдесят — участвовали в торжественной церемонии приветствия.

Подошло такси.

Улла обязательно хотела оставить у портье номер телефона, по которому их можно было бы разыскать. Он вынужден был разрешить, хотя в душе не одобрял подобной затеи.

Господа расселись вокруг овального стола в конференц-зале. Как всегда по вторникам, сначала заказали еду и выпивку, официанты быстро сервировали столы и покинули зал. Начался основной доклад, который ввиду важности темы делал сам председатель.

— Призрак бродит по Зильту — призрак массового туризма, — провозгласил начитанный оберштудиендиректор, и слушатели довольно заулыбались удачной шутке. — Понятно, мы должны радоваться каждому гостю, но все имеет свои границы, господа.

— Очень верно, — прохрипел морской офицер, — очень верно.

— Скоро год наблюдаем мы процесс, который не может оставить нас равнодушными. Некий торговец Альфред Хирш из Херне стал вдруг крупнейшим домовладельцем нашего острова. В его владении пять тысяч коек в более чем ста домах, а также прачечная и таксомоторный парк с отделом проката машин. И это только начало. Десять тысяч коек — вот цель господина Хирша, который, не стесняясь, заявил в одном из интервью, цитирую: "Это число меня пока устроило бы".

— Нет, вы послушайте, послушайте! — выкрикнул богатый крестьянин из Кайтума.

— В восемьдесят втором году мы насчитали у Хирша в общей сложности пятнадцать тысяч отдыхающих и выразили по этому поводу обеспокоенность. В нынешнем году их будет девяносто тысяч. Шесть миллионов марок вложил Хирш в одну только рекламу, дабы побороть в Рурской области "предубеждение против острова, славящегося своими дорогими ценами", — я цитирую этого господина дословно. Итак, посмотрим, как обстоит дело с ценами. Неделю на Зильте, включая дорогу туда и обратно на принадлежащем ему автобусе, Хирш оценивает в 290 марок, правда, не в самый отпускной пик. А кроме того, уважаемые господа, он предоставляет десятипроцентную скидку безработным и сезонным рабочим. Благодаря Хиршу на остров прибывает соответственная публика. Не желая предвосхищать дискуссию, хочу тем не менее побудить вас воспрепятствовать превращению нашего острова в отпускной рай для всех уборщиц Федеративной Республики!

Оберштудиендиректор откинулся в прекрасно гармонирующем с оформлением зала кресле, наслаждаясь произведенным эффектом. Участники совещания дружно забарабанили костяшками пальцев по столешнице антрацитового цвета.

— Хиршевы клиенты путаются под ногами с десятью марками в кошельке, а по вечерам выстаивают очередь в дешевую столовку, — открыл дискуссию владелец фешенебельного ресторана "Серебряная сковорода".

— Одеваются в магазинах стандартных цен, — добавил владелец дорогого модного магазина в Кампене.

— Хирш устроил туризм по дешевке на неккермановский лад. Это отпугивает нашу постоянную клиентуру, — констатировал владелец отеля из Кайтума.

— На стройках у него работают строители из Рура! — возмутился владелец местной строительной фирмы.

Резкий звук, произведенный ударом обручального кольца председателя о винный бокал, подвел итог дискуссии.

— Я вижу, уважаемые господа, что мы в этом вопросе более чем едины. Это прекрасно, но недостаточно. Должны быть приняты решительные меры, чтобы покончить с призраком. Побеседовав предварительно с наиболее солидными членами нашего клуба, я предлагаю: первое, всеми силами препятствовать дальнейшей покупке домов Хиршем, второе, бойкотировать фирмы Хирша, третье, развернуть в прессе широкую кампанию против Хирша и тех, кто стоит за его спиной, скорее всего это арабские нефтяные короли.

И снова стук костяшек по овальному столу. Официальная часть закончилась. Дальнейшая беседа протекала в более непринужденной обстановке.

Когда откланялся последний гость, было без пяти двенадцать. Как и каждый вечер, Лембке в последний раз обошел помещения, там поправил стул, там выключил одиноко горящую настольную лампу, обменялся парой слов с ночным портье.

— Когда все гости вернутся, можете спать до рассвета.

— Благодарю вас, шеф.

На доске позади портье ключи висели только в двух отделениях.

— Пожилой господин с двумя молодыми людьми, шеф, — объяснил портье, проследивший направление его взгляда. — Наверное, отправились к кому-нибудь в гости. Оставили зильт-ский телефонный номер — на случай, если их будут спрашивать.

Он показал записку, оставленную его коллегой при сдаче дежурства. Лембке бросил на нее равнодушный взгляд и повернулся к двери.

— Появятся, — спокойно сказал он.

У себя дома он набрал четырехзначный номер.

Раздался один гудок, и сразу же мужской голос ответил:

— Вилкенс.

Владелец отеля бросил трубку и тут же раскрыл телефонный справочник.

Вилкенс 29–84, Вилкенс 23–71, Вилкенс Люббо, Кайтум, Докази, 13, 22–41.

— Ах, этот, — тихо произнес Лембке и захлопнул телефонную книгу.

24

Люббо Вилкенс был недоверчивым человеком. Его отец погиб в концлагере. Зильт тогда как раз вошел в моду у нацистов, и Геринг каждое лето прогуливался в роскошной форме по главной набережной Вестерланда. Прошло немало времени, пока Вилкенс разговорился. В памяти его хранилась своя, реальная история острова. Он помнил, как на летней эстраде исполняли "Хорста Весселя" и как запретили отдых на острове евреям. Как какое-то время после войны отдыхающих не было вовсе, а потом появились новые. Мужчины, любой из которых мог оказаться под трибуналом в качестве военного преступника. Как незадолго до денежной реформы на сцене появился Лембке и купил у старого Петерсона отель за 30 000 рейхсмарок. Как Петерсон повесился на чердаке своего дома, когда через три месяца оказалось, что рейхсмарки годятся только на то, чтоб оклеить ими стены. Как всего десять лет назад, на праздновании дня рождения фюрера в вестерландском баре, сардельки подавали на тарелках, где горчица уложена была в форме свастики, тогда еще в списке почетных гостей имя Лембке появилось рядом с известным старым нацистом, список опубликовала одна из газет. Как юстиция остановила следствие, поскольку речь шла не о нацистской символике, а всего лишь о продуктах питания.

Интонация у Вилкенса была спокойная, размеренная, типично северонемецкая, он словно взвешивал каждое слово, прежде чем доверить его миру. Когда Улла и Книппель вышли от него, было половина двенадцатого.

Улла лежала под одеялом, свернувшись в комок, и никак не могла согреться. Мозг ее лихорадочно изобретал все новые причины отсутствия Джимми.

Джимми заперт в одной из мастерских, Джимми с девушкой в дискотеке, Джимми — утопленник в полосе прибоя…

Страх вызывал спазмы в желудке, в животе бурчало. Она встала, включила свет, выпила глоток теплой воды из-под крана.

Из соседнего номера донесся какой-то шум. Старик тоже еще не спит. Она тихо открыла дверь, прошмыгнула по коридору, постучала и вошла.

Книппель сидел выпрямившись на постели и курил.

— Садись, чего стоишь, — сказал он и угостил ее своими любимыми английскими сигаретами.

Улла села. Хорошо, что она сейчас не одна.

— Как вы думаете, почему его до сих пор нет?

Книппель выпустил дым через нос.

— Трудно сказать. Я все время размышляю об этом и почти наверняка уверен, что к Лембке это не имеет отношения.

Спокойно и вдумчиво он перебрал все возможности. В конце концов ему удалось убедить Уллу, что с Джимми ничего плохого случиться не может.

— Я хотела вас еще кое о чем попросить, — нерешительно начала она. — Это ничего, если я сегодня посплю у вас на софе?