Георгий Максимов - Православие и неоязычество. Где правда?

• Название: Православие и неоязычество. Где правда?
• Автор: Георгий Максимов
• Издательство: альманах «Православие»
• Жанр: Религия
• Год: 2014

Настоящий спецвыпуск альманаха «Православие» посвящен феномену славянского неоязычества («родноверия») и включает подборку материалов с разбором полемических аргументов, выдвигаемые неоязычниками в споре с христианством.

---

Таковы были «обычаи предков» до пришествия христианства на Русь. Таковы были «добрые» славянские боги, и вот что они заставляли своих «детей» делать. Скажите честно: вы бы стали просить своего сына, чтобы он убил ребенка в вашу честь? И как бы вы охарактеризовали тех, кто такое просит и принимает?

Уже после крещения Руси в 1071 году в Белоозере произошло так называемое «восстание волхвов», которое возглавили двое волхвов, прибывших из Ярославля. И что же они сделали, добившись власти в отдельно взятом городе? Может быть, что-то прекрасное? Нет, они инициировали ритуальные убийства нескольких женщин, объявляя, что будто бы из-за них случился неурожай и голод. Когда военачальник князя Иоанн Вышатич подавил восстание, он спросил у захваченных в плен волхвов, какому богу они молятся и где он пребывает, на что услышал ответ: «Сидит в бездне»[13].

Женщинам, увлекающимся неоязычеством, стоит особенно внимательно изучить, какова была женская доля у дохристианских славян. Множество независимых источников из разных стран свидетельствуют о том, что после смерти мужа жена должна была пойти за ним — или она сама кончала жизнь самоубийством, или же ей помогали в этом. Так, письмо Бонифация королю Этибальду от 744 г. сообщает, что полабские славяне сжигали на кострах умерших мужчин вместе с их женами, в VI веке византийский император Маврикий упоминает, что женщины славян после смерти мужа кончали жизнь через повешение, об этом же в начале X века свидетельствует арабский путешественник Ибн Русте[14].

«Кульминационным пунктом погребального обряда была добровольная или вынужденная смерть оставшейся жены покойника, а иногда и дружины, ему служившей.

Захоронение в кургане Могила Черная, X век. Женщина погребена одновременно с мужем.

Об этом свидетельствует ряд древних известий, имеющихся у Маврикия и Льва Мудрого о южных славянах и у Титмара о поляках… Что касается восточных славян, то ряд арабских писателей указывают на тот же обычай и у них… но наиболее яркое, полное драматизма описание такой „добровольной“ смерти жены знатного русского воина где-то на Волге оставил Ибн Фадлан»[15]. В этом описании рассказывается, как девушку, добровольно вызвавшуюся сопровождать в потусторонний мир умершего, сначала напоили, а затем, когда она перед входом в помещение с покойным начала колебаться, ей «помогли» и втолкнули внутрь. Там ее подвергли групповому изнасилованию, после чего задушили[16].

«Принесение в жертву господину наряду с женами юношей, коней и собак являлось неизбежным следствием только что описанного обычая и также засвидетельствовано у славян. В этом отношении также имеется много археологических свидетельств… Интересную особенность этого обычая отметил еще Масуди: в жертву приносилась не только жена умершего мужа — когда умирал неженатый молодой человек, то в жертву приносили девушку, обеспечивая ему таким образом для загробной жизни жену, которой он не имел при жизни»[17]. Все это подтверждается и археологией, например, при раскопках в кургане Черная Могила, относящемся к X веку, найдены останки рабов и рабынь, похороненных вместе с господином.

Такова «языческая Русь, которую мы потеряли». Таковы были обычаи предков, таковы были требования древней славянской религии, таковы были «правила богов». Наши далекие предки делали упомянутые вещи не потому, что сами находили удовольствие в кровопролитии, а потому что к этому их вынуждали те, кому они поклонялись. Об этом свидетельствует германский хронист Титмар Мерзебургский, говоря, что у славян «страшный гнев богов умилостивляется кровью людей и животных»[18].О том, как боялись славяне гнева богов, повествует «Сага об Олаве Трюггвасоне», сохранившая слова славянина: «боги разгневаются на тебя, и ты погубишь цвет своей молодости. Я бы очень хотел, чтобы ты смирился перед ними, потому что боюсь за тебя, что они обрушат на тебя такой сильный гнев, какому ты себя подвергаешь»[19].

Поистине, надо очень сильно бояться, чтобы быть готовым убивать невинных из-за этого страха. И, безусловно, у наших предков не было никаких иллюзий насчет тех, кто вызывал этот страх, кто постоянно угрожал гневом и, прогневавшись, смягчался только совершаемым в его честь убийством.

Зная все это, начинаешь понимать, почему так легко и быстро Русь обратилась в христианство. Собственно, и до Владимира на Руси было христианство, и даже без княжеской поддержки распространялось весьма неплохо. Когда наши предки слышали: «А христианский Бог такого от Своих рабов не требует», то неудивительно, что многим это было по нраву.

Поговорим немного о том, почему наши предки, сделавшие выбор в пользу христианства, считали не позорным, а почетным наименование «раб Божий». У нас сформирована стереотипная картинка: раб это нищее, униженное, забитое и бесправное существо. В действительности положение раба зависело от положения его господина. Чем выше оно было, тем выше было положение раба. Раб князя или царя и одевался и питался и пользовался привилегиями больше, чем свободный простолюдин. Он же и находился под защитой, поскольку никто не смел причинить вреда рабу правителя, понимая, с кем будет иметь дело после этого. Коротко говоря, раб князя был и обеспечен и защищен и освобожден от многих проблем, стоявших перед свободным простолюдином.

Так что библейское выражение «раб Бога Всевышнего» (Дан. 3:93) для людей древности означало не униженность и несвободу, а как раз наоборот. Чем выше положение господина, тем выше положение раба, а поскольку выше Единого Бога Творца нет и не может быть ничего, то именование себя Его рабом означало, что ты не зависишь ни от чего в этом мире, ничто земное над тобою не властно, ты полностью свободен и от людей, и от своры маньяков, называвшихся языческими богами. Название «раб Божий» освобождало от рабства всем «сидящим в бездне» богам и духам, которые требовали крови и смерти и держали людей в страхе.

Современные люди наивно полагают, что если они не называют себя рабами Божиими, то они от этого становятся свободны. Древние люди, наши предки, были умнее. Они понимали, что «всякий, делающий грех, есть раб греха» (Ин. 8:34). Ты можешь сколько угодно кричать, что ты свободный, но если ты не в состоянии сдержать свой гнев, ты — раб гнева, если ты не в состоянии контролировать свою похоть — ты раб похоти, если ты не в состоянии воздерживаться от злоупотребления алкоголем — ты раб пьянства, и так далее. И когда твои страсти заводят тебя туда, куда бы ты сам ни за что не хотел бы зайти — о какой свободе тут можно говорить? Рабство — это просто слово, обозначающее зависимость. И эта зависимость освобождает от зависимости противоположному. Как говорит Писание, «освободившись от греха, вы стали рабами праведности… Ибо, когда вы были рабами греха, тогда были свободны от праведности» (Рим. 6:18–20). Итак, рабство истине освобождает от рабства лжи. Рабство Богу освобождает от рабства диаволу и всем ложным богам.

Для наших предков выбор стоял между рабством богам, которые требовали, чтобы людей приносили им в жертву, и рабством Богу, Который Сам принес Себя в жертву за людей.

И если учесть, что этот же Бог сказал последователям Своим: «Я уже не называю вас рабами… но Я назвал вас друзьями» (Ин. 15:15), «познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32); «К свободе призваны вы, братия» (Гал. 5:13), «Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства» (Гал. 5:1), ибо Он «верующим во имя Его дал власть быть чадами Божиими» (Ин. 1:12) — после этого выбор наших предков совсем неудивителен.

Славянские идолы

Игра в слова

То, что я сейчас скажу, это горькая правда для неоязычников, но сказать придется. Ни одна другая религиозная система, даже из возникших недавно, не может похвастать таким уровнем фальсификаций, откровенного бреда и полной ахинеи, какой демонстрируют тексты неоязычников. Они здесь вне конкуренции. О чем бы ни шла речь — о религиоведении, истории, лингвистике, — они умудряются вывалить тонны лжи. Причем, больше всего впечатляет даже не сама ложь, а то, что зачастую она подается в явно бредовой форме — и все равно находятся те, кто принимает это за чистую монету.

Например, среди неоязычников популярно представление о том, что будто бы в русском языке зашифрованы сведения о дохристианском мировоззрении нашего народа, и они в качестве доказательства своих мировоззренческих построений приводят уйму примеров. Здесь и произвольные этимологии с далеко идущими выводами, и объяснение всем известных слов как аббревиатур или анаграмм. Люди самозабвенно лепят от балды все, что придет в голову. Настоящие ученые-лингвисты, если им такое попадается на глаза, начинают хохотать.